Ты должен трогать мир Подборка 12225

СЕРГЕЙ  НОСОВ

ТЫ ДОЛЖЕН ТРОГАТЬ МИР
ПОДБОРКА СТИХОВ 12225


   .   .   .
Ты должен
трогать мир руками
чтобы его почувствовать
как радость
вот взять луну
и нежно прикоснуться
к ее заветной плоти
языком
и ощутить
ее живое тело
и в небо протянуть
тихонько всю ладонь
и пальцами почувствовать
как сладко
вокруг шевелятся
тугие облака
которые
растягивают время
всей радости и жизни
для тебя
и просят окунуться
с головой
в неведомый
волшебный океан
где рыбы плавают
с пушистыми хвостами
и говорят
на чудном языке
касаясь тебя нежно
плавниками.




   .   .   .
В беспамятстве
с небес
летели звезды
этой чудной ночью
и танцевала
юная луна
совсем нагая
томно
до рассвета
и ветер
упоительно играл
на старой скрипке
дивные мелодии
и пели ангелы
на белых облаках
о том что счастье
в мире
не кончается
его приносят феи
на ладонях
как милые
весенние цветы.


   .   .   .
И в том что я пишу
нет вымысла
хотя бывают
и иносказания
но я все видел
то о чем сказал
духовным взором
если не глазами
и ощущал -
все это существует
во мне самом
или вокруг меня


я вымысел
вообще не признаю
он как в реке
картонные кораблики
не может никогда
открыть пути
в те дальние
загадочные страны
где счастью нет конца
и нежная любовь
так радостна
проста
и  упоительна
что глядя на нее
и звезды падают
безмолвно
как в беспамятстве
с небес.



   .   .   .
И камень
под резцом каменотеса
становится
таинственной скульптурой
и ветер
танцем волн
руководит
как будто это
юные танцовщицы
которые послушны
его музыке
и верят в то
что он им говорит


весь мир
в руках
у скульптора небесного
и сам ты
тоже скульптор
в своем мире
и создаешь любовь
весной
из воздуха ночного
и из травы
растущей
в поле диком
одним лишь словом
создаешь цветы
чарующей
волшебной красоты.



   .   .   .
Ты оставалась
ласковой русалкой
заманивала в воду
по ночам
а я тебя любил
как девушку простую
которой трудно жить
на берегу
и  ждал тебя
когда ты проплывала
по тихой заводи
в которой  тени
собрались на воде
словно изнанка света
от всех  таинственных
и  одиноких звезд.



   .   .   .
Душа
как шорох листьев
в темном парке
как свет луны
за сумрачным окном
или шаги
по коридору ночью
и потому
с ней трудно говорить
она проста
как снег зимой
который утром выпал
и вот лежит
повсюду на земле
и так сложна
как мир
где очень  много
и слез и смеха
и тоски и счастья
с любовью
и со смертью пополам.



   .   .    .
То ночь длиннее дня
то солнце
меньше чем луна
то травы вырастут
до крыши дома
и бродят в них
такие маленькие люди
что их
и не увидишь никогда
их ищешь
словно муравьев
среди песчинок
и не о чем
ведь с ними говорить
их голоса -
как писк мышей
которые боятся
огромного
и страшного кота.


   .   .   .
И ты запомнишь
этот странный день
когда к тебе
пришел седой волшебник
и говорил
чудесные слова
они летали в воздухе
как птицы
садились на руку тебе
и ворковали
о счастье сказочном
которого коснуться
так сладко
даже и во сне.



   .   .   .
Я с тобой великан
и ты вся у меня на ладони
словно маленький
нежный цветок
я целую твои лепестки
и они улетают
в далекое небо
совсем голубое
там их ждет одинокий
задумчивый бог
и положит в свою
золотую шкатулку
чтобы помнить о том
как тебя целовал я
держа на ладони своей.



   .   .   .
Невидимое
обретает выражение
незримое
приобретает форму
становится
реально существующим
с тобою рядом
милым и живым


ты его видишь
чувствуешь и любишь
берешь руками
нежно
с ним знакомишься
и по ночам
прильнешь к нему
в экстазе
волшебной
упоительной любви


и то что тайной
было -
стало явью
спустилось солнце
прямо на ладони
и превратилось
в розовый цветок
живущий
своей жизнью
в этом мире
и знающий
все таинства земные
и молодость
хранящий для тебя.



   .   .   .
Ты живешь
в великой неизвестности
непонятно
что и почему
вдруг с тобой случится
в этот вечер
словно мир с тобою
пошутил
ты не знаешь
всех причин событий
может их и нет
на самом деле
и все происходит наугад


ну может чья-то сила
в мире
вот сегодня
лихо разгулялась
и пошло случаться
все на свете
то что ты не мог
предугадать


думать бесполезно
если шутит
мир с тобой
как старый клоун
в цирке
и готов лишь фокус
показать
ты не знаешь кто ты
или где ты
что было вчера
что будет завтра
и кого ты встретишь
в этой жизни
а кого не встретишь
почему-то
даже через много
сотен лет.


   .   .   .
И я сегодня
в стороне от мира
от его гор морей
лесов полей широких
я вижу их вдали
как видят чудеса
из старой
доброй сказки
как будто в дымке
там под облаками
где ждет меня
знакомая земля…
когда вернусь обратно -
я не знаю
бродил я раньше
долго по лесам
и мчался по полям
на гордом скакуне
по морю плыл и плыл
под парусами…
ну а сейчас
живу сам по себе
вот там
где мир кончается
обычный
где звезды светят
нежная луна
и ангелы все шепчутся
друг с другом
наверно знают что-то
обо мне.


   .   .   .
Тебе нигде не рады
никогда
с сомнением
пожав плечами
отводят (как в смущении)
глаза
и руки прячут
(не хотят пожать)
и счастливы обычно
отвернуться
но иногда стоят
перед тобой
и слушают (для вида)
что ты  скажешь
как будто ты
пришел издалека…
ты их не обокрал
и никому из них
не сделал больно
нигде и никогда
но просто ты -
другой
им это неприятно
да не могут
так прямо и сказать -
уйди другой
мы видим - ты не с нами
так много знаешь
лишнего о нас
мы не хотим
чтобы такие были
и жили (даже молча)
среди нас.


   .   .   .
Будь ласковым с луной
люби и небо
и по нему броди ночами
только тихо
чтобы никто об этом
не узнал
узнает лес - не пустит
в свою чащу
а поле будет знать -
не даст и поваляться
в своей высокой и густой траве
ну а река
о ней не говори
она коль знала бы
так не пустила б в воду
и жил бы ты
на этом берегу
а твое счастье
на другом осталось.




   .   .   .
Я заново родился
ранним утром
но только вот
об этом и не знал
и небо показалось
очень старым
где едва плыли
стариками
облака
как будто так они
уже устали
быть высоко
над маленькой землей
и ветер потерял
всю свою силу
не дул уже
как в молодые годы
а попросту дышал
так тяжело
как дышат лишь больные
перед смертью
и ночью ранней
желтая луна
старушкой с палочкой
уселась на скамье
перед моим
распахнутым окном
а мне было так весело
невольно
как будто я один
родился заново
на свете почему-то
и буду снова
чудно молодым
ходить в простую
сказочную школу
где сказка стала былью
так давно
что все об этом
попросту забыли.













   .   .   .

Нет у тебя терпения
дождаться
пока спокойно
выйдут в небе звезды
и ты увидишь снова
млечный путь
ты засыпаешь раньше
и проснешься
когда вокруг
еще совсем темно
и ни дождешься снова
ни рассвета
ни дуновенья ветерка
в саду
ни пенья птиц…
терпения не хватит
намного раньше
просто хлопнешь дверью
и убежишь
неведомо куда
вот прямо перед носом
у рассвета
и кажется
тебе так  не хватало
терпения родиться
в этом мире
и может быть
не хватит в самом деле
терпения спокойно
умереть
ты убежишь куда-то
перед смертью
а вот куда - все так
и не поймут
и не найдут того
кого пришли оплакать
на чью могилу
принесли цветы
и с кем хотелось
с грустью попрощаться.













   .   .   .
Мир станет для тебя
волшебно-синим
ведь синий цвет
есть маска волшебства
а после будет
розовая ночь
вся в сказочном сиянье
нежных звезд
которые
все время будут рядом
как первые
весенние цветы
и ты
на облаке счастливом
поплывешь
в края чудес
где все уже возможно
и небо
так касается земли
как ты губами
прикоснешься к телу
любимой девушки
что ждет тебя давно.










   .   .   .

Есть белые минуты
в этом мире
они приходят к нам
врачами
ранним утром
и проверяют пульс
заглядывают в душу
и сердце слушают
как тиканье часов
и есть минуты черные
и злые
они как волки
бродят по ночам
и воют под окном
и скалят зубы
и ведь от них всегда
одно спасенье -
захлопнуть дверь
и повернуться к жизни
спиной
на день на месяц
и на год
тогда они уйдут
и станет тихо
и расцветут вокруг
большие голубые
на небо так похожие
цветы.











   .   .   .

Ты так живешь
как не умеют жить
и любишь так
как и любить
никто не научился
и достаешь любовь
в тех белых облаках
что над тобой
спокойно проплывают
и так ее целуешь
как целуют
и маленьких детей
и нежные  цветы
и тех
кого мы встретим
чудной ночью
под сказочной
чарующей луной.













   .   .   .

Безумицей луной
освещено пространство
где копится
песок холодных звезд
как будто вечность
собирается просыпать
его на землю
бешеным дождем
в котором мы
до дна души промокнем
и солнце будет
нас потом сушить
как пугало
на одиноком поле
высушивает время
или ветер
чтобы оно могло
всегда стоять
на скрещенных жердях.












   .   .   .
Я ничего на свете
не прошу
события ко мне
приходят сами
как девушки
которых я люблю
и иногда
приносят мне цветы
в корзинке из под ягод
почему-то
а в целом я живу
совсем один
и обо мне
забыло даже солнце
заглядывает
изредка в окно
и желтый луч
кладет на подоконник
но ведь не помнит
кто же я такой
зачем я здесь
остался в этом мире
и почему
люблю одну луну
такую нелюдимую
чужую
в которой нет
ни света ни тепла.












   .   .   .
Придет счастливая
и ласковая ночь
и будут улетать
ее восторженные вздохи
как птицы белые
в открытое окно
где множество
красивых диких звезд
давно разбросано
по сказочной вселенной.







   .   .   .

Строительный подъемный кран
как удочка
склонился над деревьями
а значит
идет строительство домов
они нужны
хотя бы для тепла
и в том числе – души
чтобы она могла
хоть где-нибудь согреться
и наконец заснуть
а ясным утром
на физкультурника похожим
бодро встать
и зашагать в тот улей суеты
который назван городом
где вьются
дельцы и коммерсанты
продавцы
других замерзших душ
по рыночному курсу
всех валют в аду.













   .   .   .
Должна быть видимость
в любом холодном мире
что в нем все очень
очень хорошо
и греет солнце
теплое большое
никто не стонет тихо
по ночам
все улыбаются
и люди и деревья
и облака
на небе голубом
но под улыбкой
как под одеялом
годами  прячется
бездомный человек
ему все время холодно
и больно
когда его касаются руками
и бьют порой жестоко
по лицу.









 


ОБЛАКА

То опустив
то задирая платья
плывут
кокетками
живые облака
по морю голубому
как девчонки
которые смеются
целый день
их греет
золотой песок
чудесных
солнечных лучей
и не случайно бог
повесил в небе
мешок
такого чудного песка
и нежится в его тепле
весь день
ведь холодно
и ангелам в раю
поэтому они
всегда летают
не смеют ни на миг
остановиться
и так хотят
на землю возвратиться
но им нельзя
жить с нами на земле.


   .   .   .
Жизнь так похожа
на девчонку
которую
оставили одну
надолго
в темной комнате
пустой
и вот она
забылась на кровати
тяжелым сном
в котором
видит дом
и в нем
такое множество теней
что нет от них
прохода никому
куда ни  повернись
все те же тени
качаются хохочут
и поют
а окна в доме
яркие большие
и в них глядит
суровая луна
как выставленный богом
часовой.



   .   .   .
Запомню я небо
взлетевшее так высоко
как синюю шляпу с пером
которая сорвана ветром
с моей головы
и парит
над землей
я ее догоняю
но схватить не смогу
никогда
она тает в руках
и опять
поднимается  ввысь
это легкая
синяя шляпа
которая стала мне
небом.



   .   .   .
И как ты там
живешь в мирах  иных
летишь на легких крыльях
среди ночи
а может  спишь
как спят цветы в саду
или  мечтаешь
как мечтает небо
когда плывут
на нем
куда-то облака
нагруженные счастьем
до макушек
и солнце их
пытается обнять
как  обнимаем мы
во сне
тех  кого  любим.



   .   .   .
Ты дождался
что небо спустилось на землю
а земля
оказалась опять в облаках
и там травы растут
и деревья
и цветы расцветают
как в поле
ну а здесь на земле
только клочья тумана
и солнце лежит
как покойник
на самой ее середине
и лучи его
слепят глаза
и не знаешь
ну как же подняться на небо
в его райские кущи
и там
познакомиться с богом
что всегда
обещает любовь.





   .   .   .
Неужели такая
теперь моя жизнь?
в ней  огромное
множество
новых скрипучих дверей
и какая-то
тихая музыка
вечно играет
в пустующем
темном саду
словно спрятался
в нем
одинокий оркестр
слепых музыкантов
и в окнах
знакомого дома
всегда
ослепительный свет
и луна
в белом платье
танцует одна
свой таинственный танец
говорят - о любви
но его
невозможно понять
как и то
что вокруг
почему-то опять
происходит…
может мир
приготовился тайно
к прыжку
в неизвестность
как дикая кошка
которая
ищет добычу
всю долгую
чудную ночь
и вот видит ее
ускользающий след
на рассвете
среди белого дыма
холодных
бескрайних полей.




.   .   .
И одна сторона
моей жизни
как будто бы
отдана солнцу
а другая - луне
лунный свет
меня учит
быть смелым в любви
ну а солнце
всегда приглашает
смеяться
вместе с ветром
бродить по земле
собирать
на полянах цветы
и дружить с облаками
что над миром
огромным
как птицы парят.




   .   .   .
Бывает столько
нежности и ласки
что  им так тесно
в комнате твоей
и не уйдут они
на улицу
под дождь
и не заснут
в прихожей
как котята
а все вздыхают ночью
ни о чем
тихонько гладят душу
но украдкой
и наливают счастье
по чуть чуть
в твою
большую кружку
чудным утром
чтобы ты пил его
пока смеется солнце
в пушистых белых
добрых облаках.





   .   .   .
Меня когда-то
вылепил из глины
суровый бог
на диких небесах
и я теперь
и сам леплю
с восторгом
себе кого я
только захочу -
подругу нежную
и осень золотую
и кружку чая
на своем столе
перо бумагу
новые стихи
и день потерянный
верну однажды утром
и вновь
пройду беспечно
по тропинке
вокруг земли
чтобы вернуться в дом
где я так много лет
провел с улыбкой
и еще больше
проведу потом.




   .   .   .
Таких как ты
на свете очень мало
один живет
давно
в глухом лесу
и из него
не хочет выходить
другой у моря
на пустынном берегу
считает волны
синие большие
а третий в поле
день и ночь стоит
и провожает облака
куда-то
и с богом
очень долго говорит.



   .   .   .
И я сегодня
в стороне от мира
от его гор морей
лесов полей широких
я вижу их вдали
как видят чудеса
из старой
доброй сказки
как будто в дымке
там под облаками
где ждет меня
знакомая земля…
когда вернусь обратно -
я не знаю
бродил я раньше
долго по лесам
и мчался по полям
на гордом скакуне
по морю плыл и плыл
под парусами…
ну а сейчас
живу сам по себе
вот там
где мир кончается
обычный
где звезды светят
нежная луна
и ангелы все шепчутся
друг с другом
наверно знают что-то
обо мне.



   .   .   .
Тебе нигде не рады
никогда
с сомнением
пожав плечами
отводят (как в смущении)
глаза
и руки прячут
(не хотят пожать)
и счастливы обычно
отвернуться
но иногда стоят
перед тобой
и слушают (для вида)
что ты  скажешь
как будто ты
пришел издалека…
ты их не обокрал
и никому из них
не сделал больно
нигде и никогда
но просто ты -
другой
им это неприятно
да не могут
так прямо и сказать -
уйди другой
мы видим - ты не с нами
так много знаешь
лишнего о нас
мы не хотим
чтобы такие были
и жили (даже молча)
среди нас.



   .   .   .

Черно-белым
мир становится зимой
будто бы
сколоченным из досок
и оклеенным
бумагой белой
что уже прорвалась
тут и там
в самых удивительных местах
где виднеются
застежки и завязки
и над этим
девочки смеются
мальчики
и бабушки седые
что всегда
на лавочках сидят
даже в стужу
и когда темно
их никто
конечно не прогонит
может
они умерли давно
а быть может
стали как из камня
бабушки
забывшие о доме
что всю зиму
ждут нас во дворе.





   .   .   .

Из воздуха
я строю города
и по ним ходят люди
и смеются
живут в домах
и ездят на машинах
и покупают
в магазинах хлеб
и заек плюшевых
для девушек красивых
и множество конфет
для маленьких детей
которые едят их
тут и там
и фантики
давно летят по миру
как листья осенью
в волшебном октябре
который я
вновь превращаю в сказку
по собственному
щучьему веленью
когда живу
и улыбаюсь свету
на маленькой
и радостной земле.



   .   .   .
Реально стань
счастливым человеком
не на словах
не в красочных
фантазиях своих
когда к тебе летят
луна и солнце
на крыльях сказочных
как птицы
иногда
и ветер напевает
тебе песни
как старый
и кочующий актер
вновь проезжающий
куда-то вдаль
в своей карете
холодными
безлунными ночами…
нет
ты без вымысла
садись
за деревянный стол
похлебку ешь
чудесную простую
и счастлив будь
как будто ты
пришел с работы
и ждет тебя
красавица жена
а ты ведь труженик
и рад своему дому
и нет фантазий
больше у тебя
ты не придумал
стены и кровать
и белый потолок
над ними
ложись и спи
и тоже будешь
счастлив
на много лет вперед
мой добрый друг.



   .   .   .
Со мной мой мир
который не отнять
в нем небо  синее
невинным
робким утром
и звезды чудные
всю сказочную ночь
и юная луна
одна
на дымчатой перине
пушистых
белых облаков
и нежные цветы
с большими
голубыми лепестками
что гладят небо
иногда украдкой
а сами то растут
то исчезают
на той чудесной
маленькой поляне
в лесу дремучем
сонном и огромном
там где вокруг
следы следы следы
тех кто когда-то
здесь же заблудился
пока искал
тропинку к чудесам.




   .   .   .

Я так свободен
словно был когда-то
веревками опутан
тут и там
и жил как в клетке
дверца на замке
и сторож
корм приносит
очень редко
но я не пел в неволе
словно птица
и прутья грызть
как зверь я не умел
и вот однажды
вдруг пропала клетка
исчезли путы
что меня связали
и я один
на острове пустом
здесь люди не живут
они не знают
что есть такой
чудесный остров
в океане жизни
и это даже
очень хорошо
мои и волны здесь
и мой песок
мои закаты
и мои рассветы
и небо синее
и облака на нем
плывущие
в неведомые страны
им передам привет
пускай плывут
и от меня
подарят ветку счастья
которую
держу в руках
на этом острове пустом
и днем и ночью.


   .   .   .

С цветами синими
какие разговоры
и что за счастье
с небом голубым
какая близость
с молодой луной
и с солнцем золотым
чудесным утром
но ведь они
реально существуют
в огромном мире
радостном вокруг
а друг твой –
выдуман
он призрак
темной ночью
и ясным днем
его и просто нет
и та твоя
любимая подруга
из слов пустых
всего лишь состоит
и может вдруг исчезнуть
в один миг
если на свете
вновь задует ветер
и унесет
всю нежную любовь.




   .   .   .

Счастливым
можно быть когда бежишь
в восторге
по тропе заветной
и дышишь так легко
как будто бы летишь
а можно
стать счастливым
когда спишь
так сладостно
в своей кровати
и видишь
удивительные сны
и когда любишь
счастлив ты безумно
и небо ближе
и теплей земля
и вновь ласкает
нежная луна
твою
взволнованную душу
как девушка любимая
всю ночь.




   .   .   .
И жизнь моя
на каменной плите
неслыханного одиночества
всегда будет такой же
как сегодня
пусть  рядом станут
рушиться дома
проваливаться в бездну
страны мира
пусть души и живых
и мертвых
будут гибнуть
как гибнет мошкара
зимой в снегу
но жизнь моя
останется одна
стоять неколебимо
год за годом
как памятник любви
и одиночеству
на этой вечной
каменной плите.



   .   .   .

Придумывать
таинственные сказки
и верить в них
боясь чертей и ведьм
искать
в той чаще леса
жадных гномов
где грибники
не ходят никогда
и у реки встречать
русалок нежных
и подниматься в небо
по ночам
чтоб обнимать луну
так жарко
как девчонку
которая
смеялась до рассвета
себя не позволяя
целовать.

   .   .   .
Чего на свете
только не бывает
вот где-то
наводнение такое
что плавают
по улицам на лодках
шестом порой
и дна не достают
а где-то буря
снова озверела
срывает крыши зданий
как бумагу
с больших коробок
от простых конфет
и где-нибудь
по горло людям снег
лежит в входа
в теплые квартиры…
а ты спокойно спишь
в своей кровати
и ничего не знаешь
как всегда
и видишь сны о том
как в давнем детстве
ты ландыши
в оврагах собирал
и говорили
что живут там черти
и тоже любят
ландыши простые
и их не позволяют
детям рвать.



   .   .   .

Мы живем
за чертой ноября
там где просто
кончается осень
и приводится
сумма расходов
на ее
пожилой гардероб
на засохшие в клумбах
цветы
на опавшие
желтые листья
облака
в своих беленьких платьях
невеселое солнце
на небе
что давно
утомилось светить
и все это
нам стоило много
медных маленьких
старых монет
бог ссыпал их
нам всем на ладони
приглашая -
еще приходите
как закружит вас
злобная вьюга
в нелюдимом глухом
феврале.



   .   .   .

И кажется
что я взмахну рукой
и за окном
появятся цветы
вот прямо из под снега
в это утро
и солнце спустится
к земле
как по канату
и будет просто так
гулять в саду
и облака
как маленькие дети
со смехом
разбегутся кто куда
по голубому небу
где так славно
катиться
словно с горки
в мир восторга
сияющий
волшебной красотой.

   .   .   .

И что теперь?
вид из окна банален
видны одни
деревья и кусты
да клочья облаков
и сморщенное небо
с лучами солнца
где-то на краю
а вместо удивительного -
прочерк
тропинки скользкой
поперек двора
и скоро - снова дождь
и холода  и осень
где серость дней
как будто серость крыс
мы ничего
у Господа не просим
а Он не предлагает…
и повис
воздушный шарик
лопнувшего счастья
как тряпка
только я его опять
когда-нибудь найду
в ногах у лета
и поцелую
и возьму домой
и снова положу на подоконник
перед распахнутым
в мир солнечный окном.





   .   .   .

Я все переживу
дома и улицы
и пустыри
и время
которое лежит
на пустырях
как будто
его бросили
как мусор
как сломанные
старые часы
и вот они
идут наоборот
приводят прошлое
как за руку
ребенка
но я и прошлое
переживу
когда вокруг
и не было трамваев
топили печи
и из труб шел дым
как будто бы
курильщики большие
курили всюду
трубки без конца
из табака
что возят из за моря
на легких белых
чудных кораблях
под розовыми парусами
их надувает
ветер без конца
который в них поет
как певчие
в той церкви
где славят мир
все утро
и весь день
чтобы заснуть
на паперти заката
в обнимку с той
бесстыдницей весной
что обнаженная
уже опять танцует
у неба синего
на праздничном столе.




   .   .   .
И если ты живешь
обычной жизнью
кому ты нужен
в мире – никому…
не нужен вечеру
который занят солнцем
и с ним прощается
так нежно
как всегда
с нужен ночи
с звездами большими
они между собою
говорят
и что им до тебя
как и тебе до звезд
какое дело
ты ночью спишь
спокойно на земле
и утру все равно
есть ты на свете
или вот нет тебя
пропал
и не вернешься…
итак светло
и очень хорошо
с тобой и без тебя
в знакомом мире
и все как жили
так и будут жить.


   .   .   .
Все время ты хотел
найти друзей
и с одиночеством
вдруг очень подружился
к нему приходишь
просто
как в свой дом
положишь руки
ласково на плечи…
«ну что мой друг
и ты опять один»…
как этот день
один
и этот вечер
и ночь будет одна
спать до утра
и солнце утром
одиноко выйдет
на небо синее
и будет так светить
в завидном одиночестве
как миллионы ламп
в девичьих хороводах
здесь в мире
не светили  никогда.



   .   .   .
В душе как будто
снова стук колес
летит душа
по рельсам
как шальная
а паровоз
давно уже устал
и дым пускает
просто
по привычке
и нет угля
но мчится
все равно
среди полей
похожих на ладони
среди лесов
что словно острова
плывут во мгле
и снова исчезают
под небом синим
или голубым
где облака
и птицы
и надежды
которым
неуютно на земле.


   .   .   .

Нам осень дарит
листья
только листья
они повсюду
на траве
в саду
на каменной плите
чужой могилы
и даже в лужах
и в твоих словах
слетающих
с холодных губ
так быстро
как птицы
с опустевшего листа
где ягод
больше нет
не надо плакать
забудь
бывает хуже
иногда
все будет хорошо
как в этом небе
которое
осталось голубым.


   .   .   .

Слыхала голоса?
Они такие злые
и говорят
что  слышать их нельзя
что это значит
ты больна серьезно
как болен дуб
что скоро упадет
на старую
проезжую дорогу
поскольку видел
даже ее роды
и знает то
что знать ему
нельзя
так все больны
кто слишком много знает
и видел то
что велено забыть
и прятать
под подолом
или в кадках
и никогда
о том не говорить.


   .   .   .
Легко во сне
и трудно наяву
в воде не больно
в темноте не страшно
и на листе  тоски
так славно написать
"я вас забыл"
и отослать обратно
в письме
на имя бога
в пустоту.


   .   .   .

По желтой тропинке
которую стелет ковром
молчаливо
луна
среди ночи
проходят
как призраки те
кто давно уже умер
в глазах у них
пыль
от земной суеты
осталась лежать
чтобы эти глаза
не светились
безжизненным светом
а в руках в них
свечи
бесчисленных звезд
что когда-то
попадали с неба
и стали
простыми словами
в горящем огне
обнаженной вселенной
и нет ей начала
и может
не будет конца.


   .   .   .

Ночь черным шаром
закатилась в душу
и загорелась в ней
своим огнем
так шаровая молния
влетает
в открытое окно
и остаентся
гореть на спинке
старенькой кровати
сжигая ее  светом
и огнем
и мы
с открытыми  глазами
видим
лежа
в кровати этой
сказочные сны.


   .   .   .

Был белый день
похож на белый лист
на нем пытался я
писать слова
но их
стирал туман
и гнал
холодный ветер
и оставалась
только пустота
среди заброшенных
унылых многоточий
но я ее
по своему любил
как любят
свою старую подругу.


     .   .   .

Не вспоминай
зачеркнутые дни
их больше нет -
ушли и не вернулись
и ты стоишь
у двери
в свою жизнь
она не заперта
входи
располагайся
и находи
любовь
или судьбу
дари цветы
целуй
кого захочешь
и будешь жить
пока в окне
закат
и солнце в нем
как счастье
догорает.


   .   .   .

И что ты будешь
думать обо мне
совсем одна
среди бессонной ночи
что я такой же
как
и все они
и говорю всегда
одно и то же
но я тебя
бессмысленно люблю
и понимаю это
даже кожей
когда тебя касаюсь
и молчу
как все молчат
когда им
так же грустно.



   .   .   .

Да ты не кисни
всякое бывает
жизнь далека
как плаванье в  ночи
бывает тяжело
бывает что качает
и небо черное
над головой
молчит
и все равно
ведь славно
что мы живы
плывем и любим
я - тебя
а ты
быть может никого
но звезды
так  красивы
и старый небосвод
о счастье
молча
с нами говорит.


   .   .   .

Хочу  услышать
просто шелест листьев
здесь под окном
в своем пустом дворе
увидеть небо
очень голубое
такое же
как юная душа
и плыть на облаке
красивом и большом
в другие времена
и страны
затем опять вернуться
темной ночью
в обнимку с маленькой
светящейся звездой
и стать цветком
с большими лепестками
который расцветает
при любви
и никогда не верить больше
ветру
бродящему угрюмо
над землей.




   .   .   .
Ты пишешь не пером
а шариковой ручкой
но лучше бы
на камне охрой рисовал
изображения охотников
суровых
и тех кто жарко
занимается любовью
без всякого смущенья
нагишом
и были бы наскальные рисунки
на долгие
чужие времена
и приходили бы
из всех скитов далеких
безумные монахи
друг за другом
и выбивали бы
на них  свои кресты
с усердием неистовым
и злобным
чтобы изгнать
неумирающего  беса
земной
и упоительной любви
который гонится за ними
в душных кельях
и вот танцует здесь
на древнем камне
в восторге
от своей
великой силы
такой большой
и полный древней страсти
не знающей
сомнений и стыда.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 20-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге