Дебри

Вновь и вновь, раз за разом,
Чертить и стирать рукавом,
Из эфемерных красок,
Далёкое и близкое лицо,
В амбре прохладных масок,

Сквозь в тощую прореху стеллажи.
И кисть пуста, чиста и, словно бы, лыса,
Без граней колких ласковой души:
Не стоят яви очертанья ни черта,
Коль нет за ними мысленной глуши.

И сердцу близок зверь, что перепуган:
В глаза до слез еще раз хлещут ветки,
Когда, сквозь дебри, продевая руку,
Пытаюсь наспех вывести из клетки,
Что-то саднящее, забившееся в угол.

Природой - дерзко, сутью – невпопад,
Его черты, что брошены, казалось бы, ни к месту,
Милей всего их в жаре сизый аромат.
Целую трещины в углах улыбки честной,
Что прошивают взгляда тихий сад:

Не так, как нужно и не там же, где у всех.
Старательно ковал борозд эпох поверх,
Из струпьев высекая мраморный доспех,
Чей дух узоров манит той коснуться ряби,
Что скрыта под извитием его царапин.

Люблю за росчерки, за искрапленья лист,
Не безупречно белый, под стандарт лощеный,
Но тот, что в гранях девиаций всех казист.
Прекрасен он немыслием своих творений,
Тем более, чем менее он чист.

Пролью на всё: нарочно, иль не очень, -
Стакан с водой пелёсой забытья,
Смиренно сожалея, оседая в очи,
Что меркнут в дисгармонии, тая,
В себе многоголосье каждой ночи.