Ещё одна. Сказка о любви 40

часть   сорок




Только Елизавета Валериевна  успокоившись после похищения, прилегла  в свою кроватку. Накрылась, своим одеяльцем.  У себя в белой, одноместной палате. Как открылась дверь, в ее палату.  Появился не ее, Савель  Абрамович.
 - Елизавета Валериевна. Обратился профессор к ней, - Пока к нам не приехал следователь.  Пусть побудет   у вас?  Подмигнув Елизавете, не ждав даже ее ответа, - Заносим!
Профессор  с Лешей внесли к ней в палату ( опытный)  обитый красным бархатом гроб.
Сон,   Елизавету Валериевну  "потерял" в миг.
                Ее " за мурашило", от такой наглости Савелия Абрамовича.
- Вы что?! Вскочила Елизавета,  босиком на пол в своей палате, - Совсем ку - ку?   То как погремушку! Возмущалась Валериевна перед профессором и ( своим бывшем), что только внесли к ней в палату гроб.
- Потом по ступенькам, как лягушонку в коробочке!
                Валериевна не годовалая, стоя   в своей серой хлопчатобумажной рубашки на два размера больше ее, - Меня в вашем "дурдоме" уже? Ку -ку!
Леша стоявший рядом с профессором, мысленно согласился с ней.
- Спрятали в эту коробку?  Указала пальцем на обитый красной бархатом  гроб,  - Как погремушкой внутри! Кричала Валериевна на всю палату, - Немедленно уберите эту красную коробочку...
Заметив паузу, удивление в безмолвии  профессор продолжил Валериевне, -  А хотите. Предложил, не чуть не изменив своей улыбке, - Мы вас застрахуем?
И вы спокойно будете получать прибыль от ваших жизненных не приятностей!
 Валериевна стала разглядывать свои руки, -  Еще  чем-то брызгали мне в лицо?  От непонятного профессора, Валериевна принялась тиши говорить.
Протерла руками свое лицо и понюхала, -  Как будто бы, лягушка  лицо все облизывала, потом на него. Помолчав, добавив обнюхивая свои руки, - С начала, снова нагадили.
- Не волнуйтесь, пожалуйста. Успокаивал ее профессор, - Это! Указав на гроб, - Вещь док. Полиция сказала, пусть побудет у вас. А мы вас застрахуем. Посмотрел на Лешу. Тот смотрел на Лизу и  улыбался.
- А что собственно произошло? Спросила Валериевна, продолжая принюхиваться к своим рукам. Оглядела по углам палату, на профессора, своего бывшего, гроб, - Это же гроб?! Больничная палата, дверь, кровать?  Произнесла и поникла  на пол.
На грохот, вбежали двое полицейских.
 - Что случилось? Обратился к профессору старший полицейский.
- Так ребята. Метнул им профессор, - У меня грыжа, подсобите, ее  нужно уложить в кровать. Она еще под снотворным.
Вбежавшие полицейские.  Как брутто Валериевну за рубаху на два размера. Втиснули  на кровать.
Профессор подошел и укрыл ее, Пусть еще поспит! Завтра нужно  застраховать все. Посмотрел на Лешу, - Пусть застрахуют отделение. А то священник что-то не помог нам? 
Все вышли из палаты.


С коридора отделения  была слышна Марья Михайловна, - Савелий у тебя все в порядке? У тебя же грыжа.
- Все хорошо Марья Михайловна. Парни пока гроб пусть будет здесь. Обратился профессор к караулившим у дверей Валериевну.
- Какой гроб? была слышна Марья Михайловна.
- Как хорошо!  Произнес Леша, -  Марья Михайловна, что я вас встретил, где мы можем поговорить с вами?
Валериевне  послышалось; - Уважаемые гости. Изрек голос профессора через ее сон, - Х*и и пе***ы...

- Пройдемте ко мне все в кабинет. Голос профессора
 
- Ях! Подбежала к ним еще старушка - санитаршьа, - Марья Михайловна?  Возмущалась старушка, - Эти ******  ведро у меня (********) - украли! Было слышно на весь коридор отделения   хейк - ругань пожилой санитарки.
- Идемте все. Настаивал профессор, - Ко мне в кабинет, пока не приедут следователи и не показались  больные.

В своей палате, Елизавета Валериевна, лежала на своей кровати  почивала.
Болел живот?  - Может, залетела? Какой?
 Проанализировала через сон она, - Еще, на этой койке реанимационной -  больничной?
 Профессор змий! Не говорит, когда меня выпишет  от сюда. А бывший???  Как победный приз! Крутился здесь КАК ? И здрыснул...

                Снилось ей, что она находится уже рядом с кафе "Сакура",  при женском монастыре, и курит.  Курит в курилки?
- Курю? Подумала про себя Валериевна. А это действительно, правда!?
За все время, что я в этой больницы  еще не курила?  Правда, что я умею курить? Я умею, курит!
Да ладно!   Женский монастырь располагался рядом с пшеничным  созревшем  поле.
Золотом колосилась пшеница в лучах Солнца, эта широта. Ветер поигрывал полными тяжелыми золотыми  колосьями пшеницы.
Неумолимая благодать красоты увиденного, овладела "всей" Валериевной.
В  самой Сакуре находилось много какого-то люду? Но они были внутри кафе?
Вот перед входом стоят две цыганки, одна молодая,  и та старая цыганка. Что продавала им недавно  с Коммуной тыкилу?
Ану- ка позову я ее? Затянувшись, Валериевна позвала, выпуская дым. Кашляя,  - Можно вас? Подойдите, пожалуйста, ко мне!
 Цыганки не слышали ее. Может из-за ветра, что взвихривался с поля, может за кашля?
Позвала их громче,  - Можно вас?  Услышали! Направившись к ней.  Подметая своими длинными юбками  пыль  с  травы.
              Пыль с травы поднялась вокруг них, как туман.
- Ты все-таки нашла меня брильянтовая? Зашла в курилку старая цыганка. Молодая осталась за.
 Цыганка подошла ближе, заглянула Елизавете в глаза, - Хорошо или  плохо? Это сам  каждый знает.  Тебе решать? Не бойся не чего, в жизни у всего конец настанет. Жемчужная моя!
 И ты скоро выйдешь на волю.
Елизавета снова  закашлялась.
Цыганка,  помолчав, добавила, - Где у для тебя воля? Решать тебе. На воле или в тюрьме?  Знаю что хошь? Достав длинный мундштук, забив в него сигарету глядя на Лизу. Цыганка истолковывала, -
Как это было, и что ты попросила у меня?   Молвила  ей старая цыганка,
- Сначала вы вместе подошли ко мне и стали предлагать деньги. Опосля дорогая.
Цыганка подкурила зажигалкой свою длинную сигаретку, - Твоя подруга ай - да отошла или вообще...
А ты? продолжала настаивать, что бы я это сделала. Ромалы!  Затянувшись, улыбнулась Лизе, - И питух раз в год несется дорогая. Помолчала,  добавила, - Когда лень рано вставать петуху,  Кукарекать.
Поменяв ваше подсознание. Цыганка заметила  в глазах Лизы бестолковость.
- Что бы вы поняли и простили одна другую. Когда-то ведь дружили? Чтобы  стали ближе и роднее. Ай - да!
У нее и у тебя нет не кого. Смакуя дымом, цыганка улыбнулась,  -  Обе  ведь "холощенные".
               - Да! Нелегко быть лебедем, если он в яме с  волками.   Проронила Валериевна.
 Еще раз улыбнулась ей старая цыганка, - Вам  это так пришлось по вкусу? Ай - да!  Что вы упали  в кому, что бы находится как можно дольше в этом состояние. Улыбнулась цыганка, - Жизнь , - или здесь или там? Люди не позволят другим быть на "золотой середине". Они возвращают или сюда или туда.
Валериевна потянулась за еще одной сигаретой, - А причем здесь мы?
Что вы с нами сделали? Я до встречи с вами,  имела хорошую работу,  карьеру, дом, прислугу. А сейчас? Лежу в какой-то убогой  больнице, в одноместной задрипанной палате женского отделения  реанимации? Беременная?  Облизанная и оплевана, вонючей  лягушкой?
- Ответь мне дорогая. Перебила ее цыганка, - Где ты видела, чтобы в убогих больницах. Были у всех больных только одноместные палаты реанимации? Улыбнулась, старая цыганка, - И болотные лягушки, они тебе что кошки? Да? Чтобы облизывать тебя.
                - Тогда ответьте мне. Еще раз задала старой цыганке свой вопрос Валериевна, - Зачем мы это просили?
 Старая цыганка ошарашено посмотрела на Валериевну, - Откуда я знаю! ? Глянула на молодую цыганку, что та громко рассмеялась. В изумление проговорила, - Две девицы на подпитку, пристали ко мне. Поменяй нам судьбы.  Поменяй нас? Поменяй наше будущее.
- Та, которая на передок слаба, захотела стать богатой, удовлетворенной в жизни и деньгами.  Ты упакована деньгами, захотела на передок стать слабой!?   Ай ромалы!
Продолжая курить.  Старая цыганка поясняла Лизе, - Монастырь      это  намоленное место, имеет конечную остановку с  нашего света,  в тот. А сакура кафе от монастыря. Цыганка повела мундштуком с сигареткой в сторону "Сакуры", -  По этому мы здесь стоим с подругой, в последний путь провожаем, или встречаем от туда. А это, нейтральная остановка. Ай романы!
                - Лиза, Лиза. Услышала с пшеничного поля Валериевна.
На берегу поля появилась Рая Коммуна и ее Федя, в капитанском картузе.
                - Ах! Заметив рядом с Валериевной старую цыганку, у Коммуны от злости "сжались" кулаки, - Милый. Обратилась она к Феди в капитанской фуражки, - Закажи нам что-то в "Сакуре". А мы сейчас с Лизой подойдем, - Ах ты старая пепельница! Раиса направилась к курилки.

- А теперь скажите мне вы только подруги или сестры? Быстро произнесла к Валериевне старая цыганка.
Рая зашла в курилку, оглядела  Елизавету Валериевну. Расхохотавшись, обняли друг дружку.
Вот. Улыбнулась им цыганка. - Запомните дороже родных сердец, родной земли, родного очага. Нет не чего дороже на всем свете!
Вытянув,  с мундштука сигаретку положив на груду окурков в курилки,  - Гай - гей! Произнесла старая цыганка.  Подул ветерок,  и  цыганки растаяли.
Как утренний прохладный,  росистый рассвет, РАСТАЕТ на жаркий, палящий, знойный  летний день.

Вышел из комы  ночью
Там где храм на крови без крова
Капельницы в клочья
Жить начинаю снова
Разлетелась вода с неба
Белой ватой жую мясо
Волчьим вещим живу бегом
Небо красное, будет ясно?
( Песня Шевчука и группы DDT " A New Life" - "новая Жизнь")


http://stihi.ru/2020/12/26/2622

http://stihi.ru/2020/12/10/1079


      ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Жду предложения для совместной работы 
     fylhtq1612@meta.ua