Сорок дней

Я взрослая, да, мне давно не двадцать,
Но сорок дней пыталась не сорваться.
А опыт ни в хоккее, ни в футболе,
Ни в смерти не спасет меня от боли.
Нет сорок дней на свете Капитана.
Кровоточит, саднит и ноет рана.
Какой-то сюр на свете происходит:
Все лучшие за Стикс от нас уходят.
"Даниловщина"*: жаль - но нет возврата
И нового в команду кандидата,
Чтоб он повел уверенно и смело
Фрегат борьбы за праведное дело.
Дед был железным: прикрывал мне спину,
На лошади катал, лечил ангину,
На лед поставил в унтах в Магадане,
Рассказывал о старом атамане,
Которого сгубила жажда власти,
До гибели надеялся на счастье.
Людей лечил и верил в Человека,
Как сын войны и пасмурного века
Двадцатого. Не раз летал на Кубу,
В кругу семьи ни разу не был грубым.
Любил науку - умер за работой,
В руке сжимая листик из блокнота.
Я плачу молча в стынущей квартире.
Прощайте, Кэп. До встречи в лучшем мире.
Доверьтесь мне: в Багдаде все спокойно:
Я внучкой постараюсь стать достойной.

*Речь идет об известном российском драматурге, писателе, поэте Дмитрии Алексеевиче Данилове и его излюбленном приеме гротеска (прим. авт.)