Вдохновение жить Подборка стихов 12189

СЕРГЕЙ  НОСОВ

ВДОХНОВЕНИЕ ЖИТЬ
ПОДБОРКА СТИХОВ 12189


   .   .   .
Вдохновение жить
это просто
всего одна строчка
написать ее можно
легко
на песке
и на камне
на дверях
в упоительный рай
и на крыше
соседнего дома
где живут чудаки
и так любят
друг друга
словно нет никого
кроме них
на земле
и летают вокруг
только белые чудные
птицы
и всегда говорят
меж собой
об их нежной
любви
на волшебном своем
языке.


   .   .   .
И в одном
измерении жизни
все очень привычно
ничего необычного
попросту нет
рядом двор
за ним улица
где незаметные
ходят прохожие
проезжают машины
витрины
спокойно горят…
а закроешь
широкую дверь
начинаются сказки
и тропинки лесные
уводят
от старого дома
где и окна
давно не горят
и какие-то
шорохи шепоты
слышатся
и русалки
в таинственном омуте
чудно поют…

это кажется может
а может -
и вовсе не кажется
светит солнце
сквозь листья
высоких могучих
деревьев
слышно пение птиц
и опять
на опушке тебя
как обычно
с корзинками
удивленные девушки
весело ждут.



   .   .   .
Ночь надо мной
раскрыла черный зонт
и защитит
от камнепада злого
от ветра времени
холодного чужого
и позовет
волшебницу луну
и спустится луна
в мое окно
нагая
шаловливая смешная
и будет так ласкать
как не ласкали
простые девушки
с утра
на солнце ясном
все обещая
сказочное счастье
но быстро исчезая
навсегда
как тени исчезают
в полдень..


   .   .   .
Учите жизнь  по сказкам
в них все просто
как  дважды два
добро сметает зло
как дворник
листья осенью
сметает
и торжествует  вечно
красота
как  солнце торжествует
в ясный полдень
но  скучно в сказках
в них  ведь
не бывает
нежданного
и странного конца
когда
разинув рот
застынешь в удивлении
как дети
которые увидели
что дяденька
такой простой и добрый
вдруг взял
и превратился в каплю
обычной
дождевой воды.



   .   .   .
Жизнь улетает
словно птица
в такое голубое небо
которого не встретишь
никогда
ни утром на рассвете
в тихом поле
ни ясным днем
шумящим вместе с ветром
с тобою рядом
на твоей земле
ни вечером счастливым
и спокойным
когда душа
уже ложится спать
и там
за облаками
в этом небе
где так привольно
вновь парить над миром
увидишь бога
будто свет зарницы
в загадочной
и полной тишине.


   .   .   .
Я чувствую
что оторвался от земли
и стал намного легче
листьев
которые срывает ветер
в октябре
и легче пуха тополиного
в июне
и может легче
даже облаков
что вновь плывут по небу
вереницей
как старые и добрые
друзья
как будто я
вдруг превратился
в лучик света
бегущий поутру
в саду
и заставляющий  сверкать
все капельки росы
на каждой
самой маленькой  травинке.




   .   .   .
Четвертое есть
измерение жизни
его ощущает
душа
оно больше
чем та протяженность
пространства
которую видят глаза
больше шума
и музыки той
что мы слышим вокруг
постоянно
оно глубже
чем все океаны
моря
и похоже
на синее небо


и вот этом
четвертом ином
измерении жизни
и летит над землею
душа
дышит им
и в нем чувствует
силу и радость
и ему отдает
всю себя.



   .   .   .
Я становлюсь
добрее и сильнее
как будто впитываю
прочность камня
и доброту прозрачной
ключевой воды
которая нам дарит
радость жизни
и стойкость дуба
на пронзительном ветру
стоящего спокойно
и достойно
сносящего и злобу
и неистовство
его порывов диких
до утра


и звезды
как светильники
над нами
ведь над меня горят
всю эту ночь
они же чувствуют
что мне нужна
любовь
и в храме неба
зазвучат молитвы
о счастье жизни
новой
на земле.


   .   .   .
Эластичная жизнь
как спортивный костюм
облегает красиво
и тело и душу
этой жизнью
живу я
с большим наслаждением
хотя в ней
никаких откровений
и нет


но есть радость
проснуться
здоровым и сильным
ранним
ласковым утром
и выйти
на улицу
на прогулку
по тихим садам


и дождаться
счастливого солнца
как ты
дожидаешься друга
с ним в обнимку
бродить
по сияющим улицам
улыбаясь
прохожим в лицо


ну а вечером
вспомнить
глаза милых звезд
с купаться с луною
в таинственном озере
счастья
и лаская ее
говорить о любви.



   .   .   .
Мир - не оркестр
нет в нем дирижера
нет композитора
что написал
всю музыку
и каждый музыкант
свое играет
придумывает
чудные мелодии
и их играет
только для себя


а зрительного зала
просто нет
никто ту музыку
не слышит
и не слушает
а если бы услышал -
удивился
что каждый музыкант
сам по себе.



   .   .   .
И каждый всадник
должен быть верхом
а не в овраге
под своим конем
и если ты
приехал на вокзал
то уезжай тогда
на скором поезде
свободную телегу
не проси
а смотришь в небо
то считай не птиц
а облака
и звезды по ночам
жди девушек
не для больших
свершений
а для простой
и радостной любви
и знай мой друг
ты покоришь и солнце
если помчишься утром
в мир чудес.


   .   .   .
И создан ты
всю жизнь
играть на скрипке
а роешь яму
мрачно
год за годом
и неизвестно в сущности –
кому
и призван ты
лететь
по небу синему
а вот ползешь
тихонько
по тропинке
и крылья отвалились
у тебя

а ведь бывает
и наоробот
ты создан есть
с утра на кухне
кашу
а вот гремишь словами
на трибуне
торжественно
и с видом дурака


уносит жизнь
людей
как ветер листья
кого - куда
сама не зная как
и вот сидит
певец
один на крыше
рабочий
разыгрался на рояле
а митингующий оратор -
сын полка.



   .   .   .
Я тебя помню
ты была из сказки
и ты когда-нибудь
придешь ко мне опять
и будешь так любить
как не умеют
любить на этом старом
белом свете
ни по желанию
ни по приказу
вот просто ни за что
и никогда


и я тебя возьму
в свои объятья
и унесу на синий небосвод
где облака
в красивых белых платьях
 устроят свадьбу нам
простую без чудес
и ты тогда
откроешь мне все тайны
которые
господь тебе дарил.


   .   .   .
Мы многого
не можем замечать
даже того
что с нами происходит
оно врастает
в нашу жизнь
так быстро
и вот уже
совсем неотличимо
от нашего лица
в огромном зеркале
в котором
отражается вся жизнь
 

и превращается
в великое событие
когда посмотрит
кто-то с высоты
на наш
счастливый дом
на наших близких
вздохнет
и вновь вернется
в небеса.


   .   .   .
Ты долго жил
с закрытыми глазами
не видел ничего
что было рядом
и никого вокруг
не находил
но вот глаза твои
открылись наконец
и ты увидел мир
чудесный
удивительный
и понял что он рядом
почему-то
и никуда совсем
не уходил
и нечего искать
ни в дальних странах
ни под водой
ни в небе голубом
ведь все тобой
лишь руку протяни -
и ты возьмешь себе
все счастье мира
которое сегодня
полюбил.



   .   .   .
Невозможного нет
оно запросто произойдет
в другом времени
или в другой обстановке
как не мог же
какой-нибудь
древний пират
и представить
что над парусным
старым его кораблем
в океане
пролетит самолет
сбросит бомбу…
и мигом
корабль уходит
под воду
не успеешь и богу
привет передать


невозможное раньше
сейчас
уже просто обыденно
и ты можешь сказать
своей теще
живущей в Америке
все что хочешь
ей грубо сказать


наша жизнь
стала больше
заметнее
на небосклоне вселенной
можно жить
до ста лет
говоря что тебе
восемнадцать
что закончил ты
колледж
но будешь учиться
опять.


   .   .   .
Все вокруг
давно уже устроено
так как я
об этом попросил
я живу
в обычном
тихом доме
в рост больших
взрослеющих деревьев
как я сам того
и пожелал
окна в сад выходят
как и следует
я об этом
очень попросил
я люблю
старинные усадьбы
есть  такая
даже совсем рядом
сквозь нее я
в прошлое  гляжу


все устроено
как я того желал
даже солнце
светит так как надо
можно жить
и ни о чем не думать
и с улыбкой
ждать свою любовь.


   .   .   .
Когда поднялся рядом
сильный ветер
то кажется
как будто дует кто-то
из за угла
огромным пухлым ртом
и щеки надувает
что есть силы
когда плывут по нему облака
то чудится
что их толкает кто-то
тяжелыми руками
незаметно
и солнце убирает
с глаз долой
а если холодно
то дверь открыта в космос
и вот оттуда
холод и идет
как дым идет порою
с того света
где все горят вселенские костры
а мы-то думаем
что это светят звезды
и что они от нас
так далеко
как смерть или несчастья
и как вечность
с которой не придется
жизнь прожить.













   .   .   .
Мне можно перейти
за тонкую черту
которая все время отделяет
пространство жизни
от небытия
и там за ней
коснуться пустоты
своими оголенными руками
обнять все то
чего на свете нет
и принести в наш мир
и положить у ног
сурового
таинственного бога
который все стоит
в безмолвии своем
у края времени
и смотрит в вечность
долгим
хмурым взглядом.








   .   .   .

Мне не нравится быть властелином
чтобы мир танцевал
под мою же волшебную дудку
как огромные полчища крыс
но стоять на коленях
и лишь выполнять указанья
я ведь тоже совсем не хочу
чтобы дождь говорил -
сиди дома
ты будешь наказан сегодня
и смеялась луна надо мной
всю безумную долгую ночь
и палящее солнце мечтало о том
чтоб лежал я один
на большой сковородке
и оно б меня жарило
словно какое-то вкусное блюдо
на потеху пришедшего дня
я свободен на этом
таком удивительном свете
и останусь свободным на том
где кончается жизнь
и уже ничего и не будет
кроме этой свободы моей.













   .   .   .

Нет мне не заблудиться
в этом мире
он не похож
на очень темный лес
в нем есть тропинки
и они приводят
как будто за руку
и к счастью и к любви
и на поляне чудной и заветной
ты рвешь опять
волшебные цветы
и они вдруг
легко взлетают в небо
как птицы белые
навстречу солнцу
которое все знает о тебе.











   .   .   .

На парашюте
с облака спустился
на крыльях пролетел
над ласковой водой
остался на траве
сияющими
каплями дождя
поцеловал
разбуженное утро
и притворился спящим
сладким сном
когда вокруг
вовсю запели птицы.













   .   .   .
Мне всегда не хватало простора
выйти б в поле
да крикнуть бы громко
чтобы слышала дальняя даль
облака на распахнутом небе
и огромное желтое солнце
что так смотрит
как будто впервые
меня видит на этой земле
а в лесу мне так тесно
как будто
там кончается все
что еще не успело начаться
и весь мир умещается чудом
на ладони сурового бога
для которого эти деревья
как травинки для нас
в октябре.











   .   .   .

Тебе жить доведется когда-нибудь
даже на небе
так живи на земле
пока есть здесь такая земля
где поля не имеют и края
а моря не имеют и дна
и в лесах есть такие тропинки
что ведут и ведут в никуда
но позволят
вернуться обратно
если шел ты по ним неустанно
всю свою одинокую жизнь.











   .   .   .

Свет дневной не умеет
касаться тебя
даже если он есть
ты же создан из темной
и тайно зияющей ночи
переполненной
чудным мерцанием звезд
и свечением  новой луны
и она ведь серебряной ложкой
черпает бездонную гущу
далекого неба
будто кормят с нее великана
за краем земли.












   .   .   .

Мне достанется все
что еще никому не досталось
весь вот этот
никем не исхоженный мир
где в лесах убегают тропинки
в дремучую вечность
и в полях нас уносит куда-то
совсем незнакомая жизнь
и на небе покинутом
в этом таинственном мире
все равно кто-то бродит всегда
по ночам
там горят неизменно
костры удивительных звезд
и качается тихо луна
золотым апельсином
он наверное вырос в раю
и теперь может скоро упасть
или лопнуть
как воздушный надувшийся шар
над землей.













   .   .   .

Я с теми
кто не знает ничего
и с теми кому жить
совсем не больно
кого не хлещет ветер
по лицу
и солнце не печет
на сковородке
меня не топчет жизнь
как топчут путники
проезжую дорогу
и снегом не растаю я
весной
когда все прошлое
так просто исчезает
как звезды в небе
очень ранним утром
пока все спят
и видят свои сны.













   .   .   .

Я задумчивый маленький мальчик
и ни с кем уже здесь
не дружу
ни с водой голубого пруда
ни с зелеными листьями сада
ни с девчонкой
на белой скамье
и она меня ведь не зовет
поиграть хоть на час
в свои куклы
я играю в далекие страны
где я сам
никогда не бывал
и иду по горячей пустыне
и плыву по таинственным рекам
и вдруг вижу однажды
что рядом
уже кончилась наша земля
и вокруг начинается небо
и плывут по нему облака
так спокойно
словно белые птицы вдали.









   .   .   .
Я не жду никого
в этом скучном обыденном  мире
я здесь только случайно
остался стоять
совершенно один
и всегда  на ладони моей
как птенец
желторотое солнце
и легко я опять
отпускаю смешную луну
погулять по безмолвному небу
и люблю целоваться
с красивыми звездами
ночью
чтобы просто
забыть обо всем
что еще существует на свете
где я больше уже
не держу
свою вольную душу
и саму свою чудную жизнь.





   .   .   .

Я часто одинок
но это лучше
чем в толпе людей
бежать куда-то
день за днем
и думать только лишь
о том
как не отстать опять
от всех бегущих
как обогнать кого-то рядом
и как быть
все время на виду
чтоб хлопали в ладоши
восторженные зрители
из окон глядящие
на эту вот толпу
бегущих по дороге
в суматохе
неведомо зачем и почему.














   .   .   .

Себя приходится
все время защищать
от ветра и от холода
от снега
от солнца летом
и от темноты
безлунной ночью
от злых людей
на улице пустой
и от всего
что может вдруг случиться
если забыть
что страшно
жить на свете
когда тебя
никто не бережет.









   .   .   .

Намного больше в жизни
сказочных удач
чем грубых неудач
и подленьких  ошибок
когда приходишь
вовсе не туда
куда хотел
и получаешь то
что получать не нужно
и знаешь  же -
такого не бывает
что все тебе везет теперь
годами
за просто так
без видимых причин
не в этом дело
что-нибудь случилось
в том мире
куда вход нам запрещен
и ты идешь уже
как будто бы во сне
по той волшебной
радостной дороге
где с каждым шагом
встретишь то что хочешь
и не увидишь то
что видеть не хотел.














   .   .   .


Я ощущаю свет
вокруг себя
густой как крем
его можно коснуться
и потрогать
светящееся небо
над собой
и ты не говори
что я смешной
я правда чувствую
во рту такую сладость
от крема воздуха
что хочется запить
его лимонным соком
той луны
что остается в небе
ненадолго
до самого рассвета
когда вдруг
далекий бог
включает всюду утро
нажатием одной
волшебной кнопки
когда он сам
проснется наконец.













   .   .   .

Как же так получилось
что жизнь начинается снова
ведь она же закончилась вся
как дорога по полю
и ведь поля и нет
уже больше
и лес неоглядный кругом
в нем все кружат тропинки
по которым идешь
неизвестно куда
и приходишь в то время
когда начинается юность
и за ней
необъятная новая жизнь.












   .   .   .

Когда ты был
неимоверно злым
и небо злое стало
почему-то
а вот когда
ты добрым оказался
то так нежна
красавица луна
и по утрам
сияющее солнце
тебя все время
хочет целовать
как будто чувствуют
всех тех
кто их полюбит
и лижут руку тем
кто их погладит
как верные
и ласковые псы.











   .   .   .

Все хотят чего-то от тебя
чтобы ты всегда
возил им воду
собирал им чудные цветы
и носит за ними чемоданы
а они бы просто шли и шли
по делам знакомым и любимым
и считали каждого слугою
кто бы рядом
с ними проходил
есть другие впрочем
им неважно
кто ты где ты
жив ты или мертв
ты для них увы
пустое место
где и травы даже не растут
и они всегда
проходят мимо
так как будто никого и нет
на огромном странном
белом свете
где они одних  себя и любят
и себе весь мир и отдают.















   .   .   .


Не узнать что будет
даже завтра
а не только
через много лет
в жизни просто
тысячи событий
и любое может
не случиться
а другое
вдруг произойдет
и поэтому
ты  будто бы в лесу
темном сказочном
дремучем и огромном
где за каждым деревом
есть что-то
то о чем ты можешь
и не знать
и идешь
в волшебной темноте
постепенно
уходя все дальше
но однажды
можешь и вернуться
летним утром
чудно голубым.











   .   .   .

На небе
не звезды а крестики
и не луна
а мочалка
тучи ею хотели помыться
но не вышло
они так и остались черны
словно дым из трубы
посреди пустыря
под замызганным небом
с которого
их одинокие
длинные мокрые клочья
свисают
как штаны
что кто-нибудь
 очень большой
снял когда-то давно
посушить.












   .   .   .


У меня очень много
ненужных желаний
и я просто могу
ничего не желать
не надеяться ни на кого
ни на добрую в небе луну
ни на нежное солнце
ни на звездную ясную ночь
ни на красочный день
а прийти в чудный лес
и сказать что мы с ним
очень дружим
так как дружат же люди
с деревьями сада
и так любят на окнах весной
голубые цветы.













   .   .   .

Проплыли облака
знакомой белой стаей
за горизонт спустившись
как под воду
и нас оставив
под безмолвным небом
где кто-то снова
зажигает звезды
как фонари
на улице ночной
по этой улице
всегда проходит вечность
и утром
возвращается обратно
когда луна исчезла
и забылось
все то
что  вновь случилось
на земле.













   .   .   .

Как старый больной человек
пришел этот пасмурный день
сел на скамейку у дома
вместе с серым слежавшимся снегом
кашлянул как и ветер
примчавшийся из за угла
покачал головой
так похожей на снежную бабу
которую любят все дети
да и умер
и вечер его хоронил
как хоронят всех мертвых на свете
фонари зажигал
и вдоль улиц как свечи носил
и могилу копал
на краю потемневшего неба
а потом помрачнел
и забыл
и не стало умершего дня
среди белого снега.












   .   .   .

День не стал
ни плохим ни хорошим
просто серый
обыденный день
сколько их уже было
и сколько их будет
таких дней
может больше
чем в море песчинок
на глубоком
неведомом дне
и чем капель простых
у дождя
чем снежинок
зимой одинокой
и чем душ
улетевших с земли
в удивительном
вечном раю.




   .   .   .

И мне не стать таким
как небо звезды
ветер облака
у них и жизнь всегда
совсем другая
а хочется
быть небом
хоть немного
и звездами светиться
иногда
и ветром улетать
в края чужие
а возвращаться
солнцем и цветами
и маленькими
каплями дождя
и листьями
шумящими так славно
как дети малые
шумят
когда играют
и я хочу быть вместе
с этим миром
когда он вновь
кружится и танцует
на празднике
улыбок и восторга
которым нет
и не было конца.







   .   .   .

Я в таинственном
синем лесу
из источника
в чудной пещере
пил живую
чудесную воду
и стал молодым
за мгновенье
это правда случилось
как будто я
путник из сказки
и иду
по волшебной тропинке
туда
где меня ожидает
любовь
и чудесные ласки
которым
не бывает на свете
конца.






   .   .   .

И следует себя любить
и в жертву превращаться
неразумно
тогда ты просто
ненавидишь мир
когда тебя
в дугу давно согнули
и возят воду
на твоем горбе
а если взял себе
и счастье и любовь
с широкого стола
забытой жизни
то рад всему на свете
как ребенок
и зло которое
тебе творили
всегда готов
не видеть и забыть.





   .   .   .

Мы прячемся
под одеяло  ночи
с фонарями
на черной спине
и огромной луной
на ее обнаженной груди
она льет
этот желтый сироп
своих пьяных лучей
и качается в небе
как будто танцует
и с нами
такое творится
что не знаем
где ты а где я
где клубок
наших старых фантазий
 и  где то
что сегодня сбылось.
 




   .   .   .

Строительный подъемный кран
как удочка
склонился над деревьями
а значит
идет строительство домов
они нужны
хотя бы для тепла
и в том числе – души
чтобы она могла
хоть где-нибудь согреться
и наконец заснуть
а ясным утром
на физкультурника похожим
бодро встать
и зашагать в тот улей суеты
который назван городом
где вьются
дельцы и коммерсанты
продавцы
других замерзших душ
по рыночному курсу
всех валют в аду.






   .   .   .

Растет в этом старом лесу
одинокий подснежник
и ели  как будто бы
держатся за руки
тихо касаясь друг друга
бежит как девчонка
куда-то  смешная тропинка
и грустно  молчит
среди низких своих берегов
невеселая речка
так хочется  слышать
простые ее разговоры
но ей  очень трудно  сказать
что она заблудилась
и небо  над ней
так похоже  на синие волны
которых  она  никогда не увидит.






   .   .   .

Ведун отчаянный
так долго колдовал
что сам себя
заколдовал сурово
совсем не жизнь
а самого себя
и видеть стал
невидимые страны
и в них
несказанные чудеса
а мир остался
тем же что и был
в нем девушки
любили как и раньше
и дети
все играли во дворе
показывая
языки друг другу
и бог на это
с облака смотрел
забыв про ведуна
в его чертоге
который видит
только то вокруг
что нашептал
колдуя у котла
с каким-то варевом
бездонной
темной ночью.




   .   .   .

Жизнь ощупью идет
вперед
как человек во тьме
не зная
что же подвернется
на неверном
и таком каверзном
ее пути
быть может дерево
а может чье-то тело
или шагнешь в канаву
напрямик
и потом долго
будешь выбираться
обиженно
и тяжело дыша
увидишь свет луны
и держишься
за лунную дорожку
и веришь
что она не подведет
а приведет к избушке
где ждет фея
красивая
и очень молодая
как первые
весенние цветы.







   .   .   .

Да я большой
я много больше дома
в котором я живу
и больше улицы
где я всегда гуляю
и выше всех деревьев
во дворе
и достаю до неба
головой
как будто это
низкий потолок
где облака из досок
провисают
под тяжестью
невидимого бога
заснувшего
в невидимом раю
и мне легко
перешагнуть и реку
и вычерпать всю воду
из пруда
в старинном парке
просто
чайной ложкой
как из стакана
на столе обычном
который выпиваю
иногда.


   .   .   .

На подоконнике
лежало счастье
как маленькая
старая игрушка
ты взял  ее
и выбросил в окно
без счастья лучше
как-то интересней
и можно плакать
целый день
слезами
прошедшего дождя
лететь по небу
хмурой тучей
неведомо куда
и почему-то
девушек любить
плохих хороших
просто всех на свете
что до сих пор
старушками не стали
как ты и сам
не стал
вчерашним днем.




   .   .   .

И пусть земля
кружится вместе с нами
в бездонном космосе
холодном и пустом
пусть жизнь на ней
известна до конца
все видно в этой жизни
так легко
что и смотреть нам
вдаль неинтересно
вот дом дорога
ну а вот и море
и волны лижут
золотой песок
как много лет назад
уже лизали…
и только иногда
коснется тайна
своей девической
волнующей рукой
плеча и губ твоих
и ты увидишь
весь мир вокруг
уже совсем другим
вдруг солнце станет
розовым ребенком
за минуту
луна-волшебница
как будто спрыгнет с неба
и убежит в поля
счастливая нагая
со смехом
и без всякого стыда
и ты так чудно
станешь молодым
как будто бы сегодня
и родился.













   .   .   .

И чудо происходит
иногда
но ты его так редко
замечаешь
подумаешь что это
просто так
та девушка пришла
с которой раньше
как будто бы
расстался навсегда
и тот цветок расцвел
что засыхал
давно
и совершенно безнадежно
хотя ведь ты его
не поливал
и посреди зимы
запели птицы
как будто бы
поверили в весну
и как это случилось
и зачем
никто не ведает
но ты же знаешь -
судьба проходит рядом
в этом мире
в совсем обычный
незаметный день
вернула девушку
с которой ты расстался
и чтобы ты
поверил в чудеса
сказала птицам
сладко петь у дома
в холодном снежном
лютом январе
цветку шептала
чтобы он проснулся
и так расцвел
как в славном теплом мае
он расцветает нежно
по утрам.












   .   .   .

Я жил в глухом лесу
и день за днем
я видел только сны
они рождались
как в густом  тумане
и пропадали тут же
как всегда
но вот пришла пора
и утром ранним
растаял лес
вокруг меня огромный
и мне открылся
чудный мир вокруг
с полями
без конца и края
с рекой широкой
с берегом пустынным
таинственного
сказочного моря
где волны
словно белые цветы
растут до горизонта
днем и ночью
и я один
в волшебном этом мире
иду туда
куда я захочу
и надо мной танцуют облака
как дети беззаботные
смешные
они купаются
в бездонном море неба
и уплывают
в чудные края
где жизнь начнется вся
опять сначала
как начинаются
земные чудеса.












   .   .   .

Жизнь теплая сейчас
в ней ходишь
нараспашку
в своем весеннем
голубом пальто
и будет даже жаркой
иногда
и все разденутся
для нежных поцелуев
и по ночам
луна устроит танцы
на черном небе
просто голышом
а после будет
новая зима
и вспомнятся те ласки
и утехи
у теплой печки
в мрачном январе
когда
под одеялом снега
наши души
так мирно спят
до радостной весны.







   .   .   .

Ты умер так давно
что и забыл
как это было
так зима забудет
что было прошлой
радостной весной
а небо забывает
нашу землю
и старость просто
забывает детство
мелькнувшее как тень
в чужом окне .









   .   .   .

Странный город
живет пауком
на огромной
седой паутине
он из космоса
ловит луну
и горящие звезды
иногда
в паутину его
попадает и солнце
но всегда
вырывается
буйно махая лучами
и тогда паутина
дрожит
на весь мир
и качается город
на ней
пока солнце
не будет свободным
и опять не начнет
во вселенной
светить и светить.






   .   .   .

Из чего состоит
одиночество
из огромного множества
призраков в белом
ты один
в их толпе
и она
словно белое море
окружает тебя
и приходится плыть
в этих белых волнах
неизвестно куда
одному.







Кому-то хочется
бродить по миру
и все смотреть
по сторонам
где что бывает
где дом высокий
где растут цветы
где море синее
и облака седые
так высоко
над брошенной землей
а есть другие
те кому не нужно
ни видеть никого
ни слышать ни о чем
вокруг домов у них
высокие заборы
замки суровые
поставлены в дверях
на окнах ставни
и хотя бы шторы
и где они
никто о том не знает
быть может их
на свете уже нет
и никому от этого
не лучше
но и не хуже впрочем
никогда.








   .   .   .


Я теперь не гоняюсь
за счастьем с сачком
как за бабочкой чудной
гонялся мальчишкой
на летней поляне
 и у бога давно не прошу
ничего на коленях
вытирая горючие слезы
платком
ко мне просто приходит
девчонкой счастливой
волшебная радость ночами
и она же так любит  меня
по утрам
когда солнце встает
из за дома напротив
словно знает
что я здесь живу
на четвертом своем этаже
рядом с кленом старинным
он ветви свои
протянул мне в окно
и наверное хочет сказать
что давно меня знает
помнит как я родился
в игрушки играл на полу
а потом стал большим
и ласкал по утрам
удивительно нежных красавиц
и теперь иногда
их целую так жарко
как никто  никогда
не умел целовать.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1961-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и  кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ»,  «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» ,  «ЛИТЕРА  НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!»,  «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ»,  «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ»,  «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА»,    «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ»  и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ»,  «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК»,   «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,  «РУССКОЕ  ПОЛЕ»,   «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД),  «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград.  2019),  «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
    В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – -премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
     Является автором более 18-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
     Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.