Мои татары

 Никогда не забуду день 19 октября 2019 года, день, когда мне дважды довелось выступать в Казанском Государственном университете: сначала перед студенческой аудиторией со стихами, а потом перед научной профессорской - с научным докладом о Державине и Пушкине. В Казани я был впервые, гордый вид Казанского Кремля и сокровища библиотеки Казанского университета произвели на меня неизгладимое впечатление.
Я навсегда запомнил радушное гостеприимство казанцев: прекрасный концерт, организованный по случаю завершения Державинских чтений, на котором удалось пообщаться накоротке с председателем Государственного Совета Республики Татарстан Фаридом Хайрулловичем Мухаметшиным, замечательную прогулку по вечерней Казани с магистром филологии Верой Петровной Хамидуллиной, интереснейшую беседу об истории культуры Татарстана с директором Национальной библиотеки, а ныне заместителем министра культуры Республики Татарстан Сююмбикой Разильевной Зиганшиной, общение с директорами музеев Фаридой Гафиулловной Муртазиной (“Музей Лаишевского края имени Г.Р. Державина”), Фаридой Бакиевной Салимовой (музей детской литературы), Ладой Валерьевной Аюпововой (музей А.С. Пушкина). И, конечно, особо памятным стало общение с выдающимися учёными Казанского университета: с доктором педагогических наук, профессором Альфией Фоатовной Галимуллиной, с доктором филологических наук профессором Алексеем Николаевичем Пашкуровым, с доктором философских наук профессором Натаном Моисеевичем Солодухо…
Гостями Державинских чтений, с которыми мне удалось не только пообщаться, но, смею надеяться, и немного сдружиться, была супружеская пара из Франции - мадам Надин Грегори - Бестужева (Панаева), дальняя родственница Гавриила Романовича Державина и её супруг Жан-Клод Грегори, а также писатель, публицист и переводчик бельгийского короля Филиппа месье Тьерри Мариньяк. Вместе с нами был мой друг, так же гость державинских мероприятий, известный московский поэт и критик Александр Николаевич Карпенко. Благодарен ему за моральную поддержку и активное участие в чтениях.
Если по отцовским предкам и по месту рождения я, безусловно, имею прямое отношение к Азербайджану, то по материнским – к лесным татарам - мишарям левобережного Поволжья России. “Люблю и помню” называлась моя повесть о татарских предках, в которой я пытался, как мог, рассказать о судьбе своей татарской родни на протяжении полутора веков российской истории. Повесть несколько раз издавалась и переиздавалась (2013 – 2015 г.г.), дополнялась и исправлялась.
Отправной географической точкой своих записей я избрал татарское село Усть-Уза Шемышейского района Пензенской области, где в 1899 году родился мой дед - Улубиков Хасян Юсупович. Его родителями были Юсуп и Халимя Улубиковы, младшими братьями Мирза (1912 г.р) и Джафяр (1923 г.р.) а сёстрой Зяйнаб.
До революции семья была зажиточной. У прадеда Юсупа были приказчики, были земли: свои сады и поля. Мой дед учился в татарской медресе, знал арабский язык, умел считать, писать и читать: и по-русски, и по-арабски (свободно читал Коран на языке Пророка). В родном селе был в 1928-29 гг. председателем сельсовета, а в 1935 году – первым председателем колхоза “Заря”. Однако, в годы сталинских «чисток» ему, как и многим односельчанам, пришлось покинуть родное село и перебраться в Ленинград. Младший его брат Мирза Улубиков к началу Великой Отечественной стал профессиональным военным: командовал экипажем танка. Служил он в Двинске (ныне литовский Даугавпилс).
К началу войны семья Хасяна Юсуповича Улубикова состояла из супруги (моей бабушки) Афифи Айнетдиновны Улубиковой (в девичестве Яфаровой) 1904 г.р., старшего сына Ханяфи Хасяновича (Фёдора Васильевича) Улубикова 1924 г.р., дочери Мушвики Хасяновны (в русской среде – Нина Васильевна) 1926 г.р., дочери Закии Хасяновны ( Зоя Васильевна) 1929 г.р., дочери Сании Хасяновны (Александра Васильевна) 1937 г.р. и младшего сына Хариса Хасяновича 1941 г.р. Сания Хасяновна – моя будущая мать. Адрес, указанный дедом в анкете, как место проживания – Ленинград, улица Декабристов, дом 11, квартира 11. Там и застала их война, нанёсшая огромный урон моей татарской родне. Сестра деда Зяйнаб и пятеро её детей умерли в Ленинграде от голода. Они похоронены на Пискарёвском кладбище, в братской могиле. Умер от голода и младший братишка моей матери. А старший – партизанил, освобождал Лугу и Оредеж, воевал в польском партизанском отряде, но так и не вернулся с войны в марте 1945-го. Не дождалась с войны единственного сына Али и старшая сестра моей бабушки – Нафися.
Дедова брата Мирзу Улубикова и его жену, Марию Исмайловну, проживавшую по архивным данным в оккупированной немцами Гатчине, за участие в подпольном Сопротивлении зверски казнили фашисты. Младший брат моего деда Джафяр после двух «похоронок» вернулся в Усть-Узу к матери Халиме живым, но ужасно покалеченным: ему бомбой оторвало нижнюю челюсть. Мой дед пострадал в более лёгкой степени: ему ампутировали пальцы на правой ноге, чтобы спасти от гангрены остальную часть ступни.
Кончилась война, и жизнь татарской семьи продолжилась в детях, внуках и правнуках.
Несколько слов нужно сказать о происхождении матери моего деда Халими.
До замужества у неё была фамилия Мартынова: Халимя Арифулловна Мартынова. Она выходит замуж за Юсупа Улубикова, и в 1899 году у них родился мой дед – Хасян Юсупович Улубиков. Кроме Халими у Арифуллы Мартынова позднее родились сыновья Абдулла (1903), Ибрагим (1905) и Хайрулла(1907). Халимя была дочерью Арифуллы от первого брака (первая жена Арифуллы из-за болезни рано умерла). А его сыновья родились уже от второй супруги. Поэтому Халимя - единокровная сестра своим братьям по отцу, но не единоутробная по матери. Абдулла Арифуллович Мартынов женится на Курмаевой Мярзие Роман кызы. От них рождаются дети:, Равиль и Гельжиган, которые погибли в блокаде, и оставшийся в живых сын Анвяр Абдуллович Мартынов. Анвяр Абдулович женится на Бибинюр Ибрагимовне Байкеевой (из касимовских татар). Они в 1946 году становятся родителями Мартынова Равиля Анверовича (Энверовича), которому предстояло в дальнейшем стать основателем, руководителем и выдающимся советским и российским дирижёром Санкт-Петербургского государственного симфонического оркестра. В 2004 году Равиль Энверович, к великому сожалению, скончался, но его музыкальную стезю продолжил его сын, мой родственник, которым я искренне горжусь: выдающийся трубач оркестра Мариинского театра оперы и балета Тимур Равильевич Мартынов.
Продолжим описание древа нашей родни: Ибрагим Арифуллович Мартынов был женат на Эшрэф Тифитуллиной. Их дети: Мингач, Рифат и Алия. Алия Ибрагимовна Мартынова – кандидат физико-математических наук, многие годы преподавала в Санкт-Петербургском государственном Университете. Жаль, что я не знал об этом в годы своей учёбы в Санкт-Петербургском горном университете: оба вуза находятся на Васильевском острове, неоднократно заходил в госуниверситет, но он – большой, не зная, случайно встретить родственника – практически нереально.
Хайрулла Арифуллович Мартынов, самый младший брат моей прабабушки Халими, женился на Эшреф Хасяновне Шамшетдиновой. Их детьми были Садык (1936), Харич (1939), Адильша (1941), Няймя (1945) и Шамиль (1949). В настоящее время жива только Няймя Хайрулловна, которая проживает с мужем в Санкт-Петербурге, где многие годы занималась кройкой и шитьём, прекрасно вязала и шила. Старший из её братьев Садык скончался 1 ноября 2016. Пусть земля будет ему пухом…
Таким образом, можно констатировать, что двоюродная тётя моей матери жива и поныне. Это радует и маму, и меня…
Тут, наверное, нужно пояснить читателю одну уникальную языковую особенность жителей татарского села Усть-Уза, которая подтверждена крупнейшими татарскими учёными, и которая не встречается более нигде в России: жители Усть-Узы разговаривают нараспев. То есть, природная музыкальность – в самой интонации их речи. От рождения! Не верите мне на слово? Правильно. На слово не верьте: обратитесь к научным работам таких корифеев лингвистики, как Эдхям Рахимович Тенишев (1921 — 2004) — советский и российский тюрколог и монголовед, член-корреспондент Российской Академии наук (РАН), заведующий лабораторией тюркологии и монголистики Института языкознания РАН, главный редактор журнала “Тюркология” и многотомного издания “Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков”. В его научном труде “Язык татар села Усть-Уза”, опубликованном в книге “TATARICA”, изданной на русском, татарском, финском и английском языках, этот уникальнейший в истории лингвистики случай описан со всей научной скрупулёзностью.
В том, что моя татарская родня и впрямь, певуча и музыкальна, я ещё раз имел возможность убедиться весной 2016 во время встречи в Москве перед вылетом в Буэнос-Айрес моей семьи с семьёй дочери маминого двоюродного брата Сании Рызадиновны Шакировой, моей троюродной сестры. Сания Рызадиновна - выпускница российской академии музыки имени Гнесиных (дирижёрско-хоровое отделение), почётный работник образования Российской Федерации, почётный работник культуры города Москвы. “Гнесинку” она окончила в 1991-ом. С тех пор, уже более четверти века она посвятила преподаванию. В московской школе имени Фёдора Михайловича Достоевского её знают, любят и уважают. С ноября 2012 года Сания - художественный руководитель, дирижёр и хормейстер народного ансамбля “Идель” татарского культурного центра города Москвы.
Мы хорошо, по-семейному, посидели тогда за гостеприимным и щедрым столом наших родственников, послушали музыкальные пьесы и песни в исполнении Сании Шакировой. Потом сыграла на фортепиано и моя младшая дочь Руслана. А потом была наша общая родственная татарская фотосессия: на памятной фотографии мамина двоюродная сестра Рашида, хозяйка дома Сания, её супруг Шамиль, их дети - сын Наиль и дочь Гузель, их теперешние супруги Равиль и Наиля, и мои дети – Роман, Мария, Руслана и Тимур. Ну, и я, конечно.
Электронная почта время от времени приносит мне весточки с Пензенской земли, где живёт и поныне моя татарская родня: Людмила Невмитулина, Ания Трошкина (Улубикова), Альфия Аббязова, Раф Аббязов, Нелли Якунина, Алексей Невмитулин, Джалия Улубикова, Галия Яфарова, Амина и Камила Яфаровы, Дамир Улубиков, Ринат Курмакаев, Гюзель Гришаева (Улубикова)… простите все, кого случайно, ненароком, не назвал, знаю, что вас значительно больше!
У меня нет сведений об именах братьев и сестёр моего прадеда Юсупа. А ведь у него наверняка были и братья, и сёстры. Не знаю я и имени рано умершей матери моей прабабушки Халими. Хотя некоторые предположения и догадки у меня есть. У моего прадеда Юсупа Улубикова были родственники, предположительно братья, которые эмигрировали вместе со своими семьями в Турцию в бурный период революции и гражданской войны. Как их звали? Турецкое правительство готово помочь отыскать нашу родню в Турции, но нужны хотя бы имена. На всякий случай сделал запрос в поисковой системе на Турцию и слово Ulubey (Улубек). Получил целый небольшой городок с таким названием на турецком побережье Чёрного моря. Может быть, его основали братья Юсупа?
Сведения о бабушкиной родне.
Её родители жили там же, где и она до замужества: в Шумалаке или как на официальной российской карте: в Татарском Шмалаке. Афифя, дочь Айнетдина и Фяхринниси, имела сестру Нафисю, которая была на очень много лет старше её, по словам моей матери – на несколько десятков лет. Вполне может быть. У меня самого был двоюродный брат Билял, я его хорошо помню, – старший сын старшего брата моего отца, разница в возрасте у Биляла со мной была в несколько десятков лет. Тем не менее, он был мне не дядя, а брат – двоюродный.
Нафися была замужем и жила в деревне Алеево, в том же Павловском районе Ульяновской области. У Нафиси были дочери: Мяргуб Айсина (замужем за Айсиным), Няйма, Мяфтюха, Мярфа. Ещё одна её дочь рано умерла, её имени моя мама не помнит. Дети Няйма-апы (“апа” – означает “тётя”) – дочь Рашида, сыновья Рыза и Мифтях. Дети Мяфтюха-апы: дочери Халися, Хашия, Ханифя и сын Ханяфи. Дети Мярфа-апы – сыновья Анвер, Ханяфи и Рашид. Кстати, именно к своей двоюродной сестре Мярфе приехала в Баку из Пензенской области моя мама, познакомилась с моим отцом, вышла за него замуж, и родился я.
В 1921 – 22 гг. в Пензенской области свирепствовали тиф и холера. Когда Нафися заболела, её мать, моя прабабушка Фяхриннися, поехала из Шумалака в Алеево ухаживать за дочерью. В итоге Нафися выздоровела, а её мать заразилась холерой и умерла.
Был у моей бабушки Афифи брат Ильяс, который тоже жил в Шумалаке, и которго было четверо дочерей и то ли трое, то ли четверо сыновей. Ещё об одном рано умершем брате часто тосковала Афифя-аби: имени мама не сказала, но говорила, что он пёк хлеб и умел ловить птиц. Умер от холеры. А ещё в Шумалаке жил дядя моей бабушки – Усман – абзи (“абзи” – означает “дядя”).
Ещё две характерные черты села Усть-Уза (по словам моей матери): на свадьбах и праздниках вместо гармошки играли на скрипках. Ко многим дорогим словам присоединяли окончание “-стай” – причём, нараспев. Мой прадед Юсуп был голубоглазым и светловолосым. Светловолосой в детстве была и моя мама. Светловолосыми почти до пяти лет были в детстве и я, и мой старший сын. А прабабушка Халимя с юности имела раскосые восточные глаза, прямую осанку, розовые губы, и щёки как нарумяненные яблочки, её так и звали на селе “алмабыстай” (“алма” – по татарски “яблоко”)…
Осталось упомянуть моих двоюродных братьев и сестёр – детей сестёр моей матери: Мушвики и Закии. У Мушвики-апы были сыновья Джиханша (Володя) и Ханяфи (Фёдор) и дочери Халифя (Людмила) и Эльмира. Мужа звали Адилша (Николай). Жила она с семьёй в совхозе “Прогресс” Пензенского района. Полагаю, что окончание “ша” того же свойства, что и в русских именах Федьша, Ваньша и т.д. У Закии-апы были дочери Нурджиган и Рушания и сыновья Рафик и Рушан. Ещё один сын Мирза умер в 10-летнем возрасте от кори. Мужа Закии-апы звали Харис. Жила она в Муратовке Ульяновской области Павловского района.
Продолжает пополняться моя домашняя библиотека о судьбах татар Сурского края и Ленинграда. Недавние обретения: “История татар Пензенского края” в двух томах Фаттиха Мухомятовича Зюзина и Ряшида Ханяфиевича Алюшева, их же авторства книги “Усть-Уза”.
А недавно почта порадовала меня книгой из Питера от автора – Альмиры Наимовны Тагирджановой “Санкт-Петербург с восточным колоритом: прогулки по городу. Путеводитель”. Огромное спасибо Альфие Аббязовой за её помощь в собирании материалов. Надеюсь, что собранное непременно пригодится: повесть моя “Люблю и помню” не имеет и не может иметь завершения ни пока мы живы, ни после нас, потому что своих нужно любить и помнить всегда.