ЛГ. Отделы поэзии, литературы, публицистики. Хожде

Хождение по редакциям газет и журналов 1987-1991 гг. Книга 2 / Виталий Иванов и литконсультанты.  СПб.: Серебряная Нить, 2020. –344 с.
http://russolit.ru/books/download/item/4185/

Листалка. Читать:
https://pubhtml5.com/ccwf/mxrn/
----------------------------------------------------

Литературная газета. Отделы поэзии, литературы, публицистики
__________________________________________________________
1987.09.16 Литературная газета, отд. поэзии. Ответ - 1
Стихи:
Заговор
«Не каждый убьёт блоху…»
Новогодний подарок
«О, утренняя слабость…»
«Твоей любви любимой властью…»
Поэт и море
Исповедь Леонида Последнего
Время и обалдеть
«Я знаю, что я гениален…»

При ответе ссылайтесь на наш № 85274
16 сентября 1987 года

Уважаемый товарищ Иванов!

К сожалению, опубликовать присланные Вами стихотворения не представилось возможным. Поэтический портфель «Литературном газеты» переполнен, и редакция вынуждена отказывать многим авторам в публикации их произведений.
Благодарим за внимание к газете.
Желаем Вам всего наилучшего.
Отдел литературы
 
Литературной газеты В. Степанченко

_______________________________________

1988.02.09 Литературная газета, отд. поэзии. Ответ - 2
Поэма «Инопланетянин»

При ответе ссылайтесь на наш № 805
9 февраля 1988

Уважаемый товарищ Иванов!
 
«Литературная газета» не имеет возможности рассматривать рукописи большого объема. Это вызвано спецификой газетной работы, газетных публикаций и большим количеством поступающих рукописей (до 500 ежемесячно). В нашу редакцию можно присылать стихотворные рукописи общим объемом не более 120 строк. Вынуждены вернуть рукопись.

Отдел литературы «Литературной газеты
 
В. Степанченко

_______________________________________

1988.04.04 Литературная газета, отд. поэзии. Ответ - 3
Стихи:
«Средь пьяного смеха…»
«О, утренняя слабость…»
Музе
Сиреневые горы
«Я хочу, чтоб меня расстреляли…»
Застойное
Оздоровительное
Ну, погодите!

При ответе ссылайтесь на наш № 805

Уважаемый товарищ Иванов!

Опубликовать в «Литературной газете» присланные Вами стихотворения не представляется возможным. Стихи не подходят для газеты.
Благодарим за внимание к газете.
С уважением

Отдел литературы
«Литературной газеты»
В.Степанченко

_______________________________________

1988.04.26 Литературная газета, отд. литературы. Ответ - 4
Стихи:
Брошенная игрушка
«Была ты девочкою строгой…»
Хулиган
«Средь пьяного смеха…»
Вступившие в 70-х
Руководителям поэзии
Пустой шум
Море
Застойное
Кошмар

При ответе ссылайтесь на наш № 805
26 апреля 1988

Уважаемый товарищ Иванов!

«Литературная газета» не имеет возможности рассматривать рукописи большого объема. Это вызвано спецификой газетной работы, газетных публикаций и большим количеством рукописей (до 500 ежемесячно). В нашу редакцию можно присылать стихотворные рукописи общим объемом не более 120 строк.
Вынуждены вернуть рукопись.
С уважением
 
Отдел литературы Литературной газеты
В. Степанченко

_______________________________________

1988.09.10 ЛитКонсультация при СП СССР,
Литературная газета - 5,
журналы «Сельская молодежь - 6», «Юность» - 6
Открытое письмо в редакцию – КОНСУЛЬТАНТУ

Ha №          от 88г.

Господин консультант!

Извините, но товарищем я Вас назвать никак не могу. Не правда ли, многих сегодня кажется странным называть товарищами? Не хотел отвечать на Ваше письмо - что можно ответить на профессиональное хамство? Но время идёт, и, чувствую, что нельзя так оставить... Надо покончить с этим. Скорее всего Вы не станете дочитывать до конца, что ж, Вам, конечно, не привыкать к этому. Смысл письма ясен. И точно: сладкое в дефиците, но может быть, я Вас и похвалю позже, если потерпите. А то - первую и последнюю страницы, как обычно, по долгу службы? Воля Ваша. Было бы странно рассчитывать на Ваш интерес к человеку, вовсе для Вас незнакомому. И не рассчитываю. Как же я могу на Вас рассчитывать, вовсе не зная Вас? В наше время это было бы ненормально для человека, наивно. Хочется считать себя таковым. (Здесь три смысла, улавливаете? Или сложно?) Я и считаю. Но пишу Вам. Пишу более для себя, чтобы разобраться несколько в мыслях и встряхнуться после ледяного касания с сознанием невеликим, лживым и равнодушным, полированным наподобие бильярдного шара в редакциях в годы застоя до средней гадкости консультанта-профессионала.
От чего, право, мне не судить Вас, коли Вы судите обо мне? Буду судить.
К несчастью Вашему, Вы принадлежите к тем, которые, не имея смелости таланта, полагают, что выучиться писать стихи можно только по элитарным учебникам, затвердив трудный свод правил, и действительно преуспевают в упорном их изучении, обладая некоторыми способностями памяти, но, увы, зазубрив правила, тем не менее, сами так и не научаются оригинальному сочинительству и жизнь свою тратят на выискивание «ка-ков» у других, вместо того, чтобы пробовать, а когда не получается - опять! и опять пробовать быть собою, человеком среди легиона дядей, нежелающих посмотреть под себя - своё не пахнет. Пахнет. Нагнитесь. Нагнитесь! Различайте!! Или закостенело, бильярдное? Из тех, для кого главное - соблюдение правил, никогда не выйдет человека, а без этого нельзя стать поэтом. Мне жаль Вас, жизнь Ваша - дутое копирование пройденного и направлена во вред, на приостановление движения к неизвестному, отсутствующему в учебниках.
Да, учебники сии, как хороши они! Более всего необходимы они для Вас, тех самых, шустрых, которые, не смея большего, стремятся занять странную должность литконсультанта и, занимают её со временем, уразумев, что в обязанность коих и входит - ура! знание сложного курса учебника, т.е. то, что и нужно литературному Сеньке. Я никаким консультантом быть не стремлюсь, хотя многое уже знаю, например, то, что ещё несколько лет застоя, и у нас появятся должности консультанта человека и учебники, регламентирующие правила жизни, и дело это может стать сильно престижным, престижнее даже, чем дело литконсультанта при комсомольском журнале. Всё к этому идёт, и почти пришло уже, правда? Может быть, даже учебники есть, и Вы их читаете. Готовитесь?
Стихи растут, как цветы, на почве таланта, упорно удобряемого трудом (кто спорит?), и, если их не подстригать, как траву на газоне, дабы не выделяться, как это навострились делать в редакциях не только комсомольских журналов, а в них - так особенно, за десятилетия разнообразных культов по правилам столь удобного во всех отношениях для выживания, любезного и Вам, ложного профессионализма, и не пробегать по диагонали, как литконсультанты, получая подборку неизвестного автора, а разглядывать не спеша и с любовью,- стихи никогда не похожи друг на друга, они живые, не поддаются правилам.
Может быть, Вы грибник? Тогда должны знать, как много появилось ныне ложных грибов - белых, подосиновиков, подберёзовиков и других тоже. Они отличаются от своих одноимённых, но без префикса лже-, собратьев немногим - тем, что несъедобны. Так реагирует природа на насилие над ней человека, предпринимающего безумно всё новые попытки обмануть её и себя. Себя удаётся, природу - нет, чтобы выжить, она рождает мутантов, приспособленных к яду н грязи, которыми её заливают, потеряв всякую меру... Хотя какая тут может быть мера? Так и Ваш лживый профессионализм отличается от профессионализма поэзии истинной лишь тем, что грибы его несъедобны. Поэтому их никто не собирает, не ест, а кто ест, тот потом мучается, но в данном случае не животом, а душой отравленной ложью. К несчастью, сам отравленный не подозревает часто насколько он болен и травит затем других, собирая ядовитые грибы и кормя ими голодных. Удаётся выжить, но происходит перерождение. Может быть, и Вы - мутант? Пригладитесь к себе, перечитайте русскую классику девятнадцатого века, поспрашивайте людей, лучше - молодых, с критическим складом ума.
Вы сильно больны, раз промышляете на жизнь раздачей трафаретных советов. Одни правила создают, другие их учат, а третьи учат всех жить по правилам. Считаю недостойным человека всю систему, построенную на этом ряде, но последние здесь - хуже всех.
Вы - звено системы, бюрократ. Вас не интересует ни кто я, ни что у меня на душе, в голове. Вместо реальной помощи, которую Вы всё равно не можете оказать - а что Вы можете, собственно, кроме штампования идиотских отписок? Ничего! Потому что от Вас всё равно ничего не зависит. Какой же Вы господин? Вы – винтик. А на простое человеческое общение с автором у Вас нет своего ни сердца, ни разума. Вы как раз то звено, которое абсолютно лишнее для дела - роста автора или журнала. Более того, оно нарочно создано системой для исключения всяческой возможности роста, любого изменения статус-кво, для отфутболивания безвестных, без протекции значительного человека системы, назойливых авторов, в особенности, если они неординарны, а значит, нелояльны к системе. Вы - вышибала. В этом единственный смысл Вашей жалкой должности. Вы это хоть понимаете? Кому нужен подобный фиговый листок: «автор пишет, редакция – отвечает»?.. Автору? Редакции? ЦК комсомола?!
Кстати, прекрасно продумана (о, случайность!) сама работа с автором: каждый раз попадаешь к новому консультанту, который не отвечает за слова предыдущего. Как в экономике у нас нет хозяина, так и в литературе - радение истинное подменено голым администрированием и распределением благ.
Подражания, штампы... Да, они неизбежны у автора, всецело зависимого от прихоти незаинтересованных в нём редакций, поневоле подстраивающегося под претящий уму и сердцу госзаказ на ханжество, под образчики восхваляемого газетно-журнального служения – его не печатают годами, десятилетиями! отсылая учиться; и автор учится... штампам и ханжеству по наилучшим учебникам, сходя с ума от чудовищной несовместимости того, чего хотят от него, - талантливого профессионального вранья! Не всем помогают учебники, надобно на это иметь характер подлеца и ханжи, кроме таланта. Впрочем, ни человека честного, ни готового выполнять задания никакие учебники не могут сделать литератором, книжное учение не заменяет личного опыта. Лишь прямой контакт с читателем, рискованные, пусть небольшие издания, свободный труд и ответственность, без оскопления смолоду, могут дать здоровый рост литератора. Так и происходило, кстати, до 1917 года, ну может быть, немного ещё позже, очень немного! Да. Да! Чего ж Вы хотите? И результат - тогда был Литераторы и Литература, а не консультации, консультанты и желающие проконсультироваться, и ни, дорогое Вам, штудирование священного катехизиса, унизительное топтание по редакциям со стояниями в очередях (и здесь - очередь!) перед дверью отдела (?!) поэзии, в котором - Вы (о, боже!), ритуальное целование задов, словоблудие, ласкающее пузатое самолюбие бильярдного шара!
Именно здесь: публикация! - поставили заслон. Грамотно. Ничего не скажешь... Что это - узколобое недомыслие, трусость, бюрократический произвол, равнодушие, процветающие на почве общего развала и порождающие разрастание беды, постигшей страну? Или сознательный умысел? Но зачем? Кому это нужно сегодня? Тем, кто сами неудачники, несостоявшиеся, пустышки, но поколением старше, которые привыкли бояться всего и, не имея вчера никакой свободы сами, сегодня пытаются лишить свободы самовыражения других, новое поколение? Нельзя придумать ничего лучше для обескровливания литературы, как подобное «руководство» молодыми талантами. И Вы, именно Вы, господин-винтик (пора уже назвать Вашу фамилию, но... чуть позже), прикладываете к этому свою руку, стараясь сразу отучить автора от какой бы то ни было самостоятельности.
Хочет молодой автор приподнять голову? Дозволяет себе спорить с редакцией? Да, кто это?! По голове его, побольнее! Пусть идёт туда, откуда высовывается, - в массу. Читать учебники!
Что Вы ищете у автора? Может быть, самобытную строчку, из которой он вырастет, интересное для читателя, пусть одно небольшое, стихотворение? Вы, консультант? - Какое там! Вы ищете самое слабое место в подборке, остальное Вас не интересует, и безошибочно бьёте по нему из пушки редакции, со своего небольшого возвышения. Беспроигрышная позиция! Но какое сражение Вы выигрываете? Вас давно не интересуют, пусть редкие, находки молодого автора, сама поэзия - ни молодая, ни старая. Поэзию Вы не любите, Вы ею руководите, маленький, но начальник на доверенном Вам форпосте на задворках литературы. В сложившейся ситуации, когда годами нельзя оказать «да», зато «нет» - сколько угодно, что ещё может приносить удовлетворение? Смело, легко и радостно Вы говорите «нет» - в этом Ваша работа, и Вы её любите. А на автора Вам наплевать. Что автор? В первую половину века десятки миллионов уничтожили, может быть, ещё на Вашей памяти - многих, были среди них и писатели, несколько тысяч, кто знает - сколько? И ничего. Вы живы и даже стали литконсультантом. Наверное, это было для Вас не просто. Вы об этом мечтали и - добились. Добились! А тут какой-то автор, ещё один... Что ему надо? Бог с ним...
Вся Ваша деятельность направлена на то, чтобы оскорбить, унизить, поставить автора на уровень ниже среднего, т.е. Вас. «Ты - графоман, графоман!» - убеждаете Вы автора, и себя - ещё более, радуясь, что вот ещё один неудачник, и Вы не одиноки в своём одиночестве. Вам кажется, что Вы распоряжаетесь талантами, но Вы не консультант с литерой «W» - очнитесь!
Вы не любите ни людей, ни поэзию, ни вообще, наверное, всё живое. Разве что кошек? Как Вы относитесь к экологии, аллергия не мучает? Или Ваш организм, как и сознание, уже полностью адаптировались к окружающей Вас грязной среде? Переродившись или выродившись (а может быть, не родившись? - уж очень похоже всё это на кошмарный сон!), Вы паразитируете при литературе, присосавшись к пригревшему Вас, несчастному изданию, отбирая от него свежие соки, откусываете головы неокрепшим авторам, травите молодую поросль литературы дефолиантами лжи, вызывающими отмирание нежных листов искренности, доброты, веры и бескорыстия в юной душе. Вот она где - экология! Вы разобщаете людей, подсовывая им профессиональную ложь, отраву вместо правды - необходимейшего лекарства. Увы, правду нельзя ещё назвать обыкновенной едой миллионов, это лекарство, добываемое сегодня по граммам, и убивать молодые ростки её - втройне преступление.
Ещё несколько лет назад мне было бы бесконечно больно получить Ваше письмо. Слава богу, у меня хватило интуиции не посылать до срока в редакции своих произведений. Сегодня, имея больше информации (гласность приносит кое-какие плоды) и подходя к черте зрелости, мне «легче разобраться в истинных смыслах подобных ответов» из редакций и не принимать уже всё буквально и непосредственно на свой счёт, а более или менее спокойно разбирать, прикладывая к общей картине вакханалии бездарности, развала и бесхозяйственности, царящих в стране и, как следствие, в литературе десятилетия.
Нет, я не ставлю себя рядом с Пушкиным (зачем мне?), но трезво смотря на вещи, знаю определённо (и если хотите, это не одно только моё мнение, но и некоторых членов СП СССР - для Вас это важно, да-с! и в редакциях некоторых, два-с! тоже; что ж, эти люди, как и Вы, ничего не решают, не обличены, им разрешено иногда просить, но не часто, часто - нельзя, не разрешено; да, и кто же любит просить? - Система!), что из 1000 написанных мною есть 20 - 30 талантливых, сделанных стихотворений (у кого, назовите, их больше?), в прочих же есть - есть! свежие строки или самостоятельная мысль, чувство, настроение, есть и поэмы, пьеса, немного прозы, и люди (люди!) читают это с интересом и удовольствием. Но вещи мои, говорят иногда: к сожалению, убеждён - к счастью, не укладываются в общий тематический, смысловой, интонационный хор рассорившегося вдруг, но по-прежнему хозяйничающего в нашей литературе, испытанного коллектива. Отнюдь не уверен, что они будут не интересны читателю, думаю, что как раз наоборот, вот только долго ему, читателю, придётся ждать и мне, увы, тоже. Но если даже я ошибаюсь, и вещи мои не сильны пока, всё равно, надо стать совсем деревянным, чтобы пытаться убедить автора в полном отсутствии у него таланта, опираясь на собственное профессиональное мнение (да, кто Вы собственно?) или (и) на пришпиленные кстати и некстати цитаты, почивших и бессильных уже перед Вами и многими, увы, другими профессионалами классиков, которые, потому и стали, наверное, классиками, что не цитировали других, но предпочитали думать и говорить сами. На что Вы рассчитываете? Убедить пишущего человека в том, что он бездарен? Этому были примеры? Примеры были другие. Когда травили Маяковского, Пастернака, Ахматову, запрещали Есенина и Цветаеву, Гумилёва и Мандельштама. Мало? А сколько раз Вы, так называемые профессионалы, ошибались «слегка»? «Ошибался, виноват... но не я, а другие... было мнение... теперь же!» и т. д., и т.д. Иосиф Бродский, Николай Рубцов, Владимир Высоцкий, Александр Галич... разве недостаточно? Почему поистине народные поэты печатаются только после смерти, преследуются, уезжают из страны? Ответы на эти вопросы настолько ясны, что разъяснять Вам, видимо, нет необходимости. Вы это знаете, может быть, лучше меня, сами участвуя постоянно в сладостных для Вас расправах надо всем неординарным, выделяющимся, свежем и искренним. А молодые? Даже окончившие Литинститут, формально признанные, т.е. «утверждённые» в печати поэтами, но не печатаемые и очень мало печатаемые - сколько их? Михаил Шолохов, Парщиков, Олег Хлебников - они! часто публикуются? Где?!
Новую форму Вы называете бесплодным экспериментаторством, напрасным подражанием исчерпавшему себя (всё уже найдено!) авангарду начала века, настоящее чувство - любительством, самостоятельную мысль - отсутствием мысли (разрешённой, конечно), собственную позицию - беспринципностью и отсутствием гражданской зрелости автора. Не одно - так другое. А всё вместе - непрофессионализмом. После Вашего решета в печать проскальзывает только то, что и имеет читатель - строки, однообразные, как песок. А потом критики говорят об упадке поэзии. «Борясь за культуру», как часто Вы потакаете бескультурью и бездарности!
Как и все профессионалы, выше всего Вы, конечно, цените цитаты авторитета, без них с автором и говорить не о чем - читал ли он вообще что-либо? Другое дело: цитата от ученика - учителю, цитата от учителя – ученику... Общение! И безопасно. Вот Вам: «Взявши все монополии, правительство взяло и монополь болтовни, оно велело всем молчать и стало говорить без умолку.» Напоминает что-либо? Это Герцен, но Вы, конечно, и без меня знаете кто. Или: «В той жизни, которую мы прожили, люди со здоровой психикой невольно закрывали глаза на действительность, чтобы не принять её за бред. ... Сейчас поколение добровольных слепцов сходит на нет, и причина этого самая примитивная - возраст. Но что передали они по наследству своим потомкам?» Надежда Мандельштам, вдова поэта.
Горячее? Цитаты можно приводить без конца, как и строить из них статьи, диссертации, ответы из редакций. Чужим умом можно заработать на существование, но нельзя сделать себя человеком, а без этого - что останется? Чужие цитаты. Вот Вам ещё, ладно: «Видеть себя в печати - одна из самых сильных искусственных страстей человека, испорченного книжным веком. Но тем не менее, решаться на публичную выставку своих произведений - нелегко без особого случая.» Опять Герцен. Да, очень, очень нелегко решаться, как прав он! И я решился не сразу. Стихи пишу 20 лет и лишь год назад - «решился», но, оказывается, у нас этого недостаточно. Твой номер, как говорится, шестнадцатый, всё важное за тебя решают другие. Я это не вчера узнал, но как-то, наверное, недоощущал на себе лично. Прочувствовал наконец-то!
В существующей (по чьей вине?) ситуации, при нехватке бумаги и пр., справедливым считаю свободную конкуренцию авторов на читательском рынке, т.е. общее для всех, и членов СП в том числе, установление государством цены на издание за свой счёт всеми желающими чего угодно, но, безусловно, с предварительным прохождением цензуры. Без цензуры у нас не обойтись, как Вы понимаете. Не возражаете? Против чего тут можно возразить и, главное, что? «Было бы кому возражать,» - скажите Вы. Что ж, Ваша позиция ясна. А моя Вам? Будем бороться. Жаль, право, что приходится тратить время и силы на решение столь очевидных и давно решённых во всех развитых, да и многих сильно не развитых странах мира вопросов.
Профессионалом же мне быть ни к чему. Чтобы не оторваться напрочь от жизни, как это сделали Вы, кроме занятий литературой, надобно иногда и пахать, как Лев Толстой у себя в деревне. У меня есть своя, настолько запущенная «деревня», что грех бросать её даже ради литературы, которую, однако, тоже бросить не получается - не оставлять же на Вас! Я знаю, что нельзя сидеть сразу на двух стульях, но дело в том, что сидеть я не собираюсь, а буду работать, и не дико ли в наше время ограничивать деятельность человека рамками определённых профессий, дробя общество на касты, как это делали в средневековье и ранее? Наверняка Вас учили, впрочем, что не все, даже русские классики, были профессионалами. Вот и у меня есть другая специальность, и не важны мне не бог весть какие литературные заработки. В нашем государстве быть профессиональным писателем, увы, означает быть на службе, которую надо ещё заслужить (ох, сколько надо служить!), а когда заслужишь, ощущать себя чересчур многим обязанным и кланяться, кланяться любимому нашему государству, которое давно заглотила, высосала все соки, сделав из государства себя, и из себя государство, не оставив ничего кроме (о, глупость!), и ест сама себя уже бюрократическая, чиновническая сверх система. Противно всю жизнь быть членом союза слуг и прислужников аппарата, винтиком отвратительного механизма оболванивания великого народа, рессорой у кареты касты неприкасаемых, катящейся по каменьям и пням разграбленной родины. Хочется прожить жизнь нестыдно, один раз живём!
Необходимость самовыражения - вот что является естественным желанием любого нормального человека, выражая себя, человек выражает свой народ и своё время, единственное условие здесь - не врать, и тогда всё, что ты будешь писать о себе, будет правдой о твоём времени и народе. Но правда Вам не нужна. Вы, бюрократическая система, хотите у меня отнять это моё законное право, лишить меня права быть человеком, решать то, что я могу решить за себя только сам, отбираете меня у читателей, а читателей - у меня. Мне 34 года, у меня есть своя голова, руки, честно заработанные деньги, в конце концов, - и я не могу реализовать элементарные вещи, которые считаю для себя необходимыми, не в ущерб другим, естественно, и на которые, даже по Конституции, (а для чего она, собственно ?.. Да, с Вами бесполезно об этом.), я имею законное право - опубликовать свои стихи. Всего-то! Стихи! Хорошо себе! Почему, собственно? А, оказывается, потому что где-то сидит консультант, неизвестно кто, выставляющий взрослым людям оценки за «художественный уровень» и талант. Если наши деды по неразумению боролись за то, чтобы посадить Вас в тёплое кресло, из которого Вы будете мешать людям реализовывать собственные возможности, то за себя могу сказать: попади я в те трагические годы, я бы за это не боролся, а боролся бы как раз не за это. Вот к чему мы приходим в результате Вашей пресловутой «работы с молодёжью»! Может быть, мой вклад что-нибудь, да и значил тогда на весах истории - честная и самостоятельная позиция всегда имеет значение в отличии от непозиции прислужничества прилипалы, которая никакого значения для будущего не имеет. Но то, что не было сделано вчера, нельзя не сделать сегодня. Было бы о чём говорить - сделаем!
«Уверяю Вас - если Вы сумеете писать хорошие стихи, печатать Вас будут.» За кого Вы меня принимаете?! В ЛГ, «Юности» путь не в каждом номере вместо стихов молодых слезы об их жалкой судьбе, как им приходится унижаться и приспосабливаться, чтобы их напечатали раз в 7 лет, обрезанных. Все, в ком сохранилась частица ума и сердца, видят ненормальность происходящего: приходит новое время, но по-прежнему оскопляется будущее литературы. Где она, молодая поэзия? Дайте почитать - у Вас есть! В лучшем случае появляются не стихи, а статьи о стихах, не лучших, конечно, а если и стихи, то непременно самые ординарные из предложенного автором. После того, как он хорошо послужит, автору дают кусочек сахару, маленький. Дрессировка! Муштра! Всё это Вы хорошо знаете и - врёте. Должно быть стыдно нормальному человеку... А Вам?
Вы не понимаете наши стихи - так честнее. Что ж, это естественно, Вы и не можете понять, потому что родились и живёте в совершенно ином мире, и мир Ваш - лжив. Вы разучились различать поэзию (а умели?), сбили прицел и стреляете в то, что должны были бы защищать по должности. Впрочем, что я говорю, Вы прекрасно всё различаете со своего поста на вышке и стреляете, зная в кого можно и нужно, выполняя госзаказ прошлого, за что оно Вам и платит народные деньги, а значит (не издевательство ли?!), и мои тоже до сих пор. Вы сознательно сместили понятия, подменяя поэзию стандартом профессионализма, отдавая приоритеты фабричному штампованию тестированной продукции с государственным клеймом качества (отчего же никто товар не берет?), а не единичным работам одинокого мастера, подвижника, чудака, неутверждённым на худсовете коллегиально, но идущим от сердца, который может и ошибаться (время рассудит ошибки ли это), но иногда рождает шедевры - живое отображение личности и народа во времени. Отбрасывая не стандарт, Вы исключаете искусство. Меру таланта автора и его правды вправе определять лишь народ, а не литконсультант на службе у аппарата или критик, наводящий тень на плетень и ищущий в темноте там, где нет ничего. От Вашего профессионализма ни жарко, ни холодно, он не вызывает никаких мыслей или ощущений, кроме давно утомившей читателей гадливости. Этот формалин формализма превратил журналы в похоронные конторы поэзии!
Но хватит. Вы правы, сегодня и в «Знамени», и в «Дружбе народов» и в «Новом мире» - особенно, печатаются порою отличные стихи. Верно. Именно поэтому я и возобновил после весьма длительного перерыва сношение с редакциями, не испытывая пока, увы, удовольствия от этого, хотя из толстых журналов я не получал, конечно, ничего и близко похожего на ответ Ваш. Да, есть разница. Всего же за последний год мною послано в журналы уже более 120 подборок, получил и массу - сто достойных ответов. Собственно, это, а не одно Ваше письмо, конечно, подвинуло меня на столь пространное излияние... Начал писать - и не остановиться. Литконсультант, О!!! Это исчадие застоя, выдумка чьего злого гения? Эта, дружная против автора, ненавидящая его и друг друга, команда отфутболивания, занимающая по долгу службы круговую оборону безразличного им читателя; дрожание за своё место, ранее пожизненное, за которое платят жалкие гроши; отсылки из редакции в литконсультации и обратно; голословные обвинения в целом и в частности во всех грехах, начиная от незнания автором правил грамматики и стихосложения и кончая приклеиванием ярлыка «зелёного», обвинениями в неумении «понять происходящее диалектически» и даже в национализме и махровой антисоветчине, при полном отсутствии таланта - это везде и в любом случае! А как же? Время и обстоятельства эпохи слепили литконсультанта из флюидов застоя, сделав его могильщиком альтернативы в литературе. Вот Ваше предназначение, дело жизни.
Что касается единственного небольшого (из 75 строк болтовни - 4 строки дела), но конкретного Вашего замечания по присланным мною в редакцию стихам то, пожалуй, в чём-то Вы правы, и за него - спасибо, учту. Вот один росток человека под сплошным асфальтом из общих слов. Ну, вот я Вас и похвалил, многотерпеливый Вы наш. Нотации же Ваши, извините, нужны разве что школьникам, думаю, правда, сегодня и они вряд ли воспримут «учёбу» в подобной форме.
Может быть у Вас сложилось впечатление, что я против учёбы в принципе? Это не так. Я всю жизнь учусь, хотя, к сожалению, не всегда это делал достаточно целеустремлённо и последовательно и потерял, увы, порядочно времени. Но к чему у нас было стремиться ещё три года назад? И кто знает, где потеряешь, а где и найдёшь - в жизни или в учебнике? Читали, как было в Гражданку?.. Сейчас я учусь в аспирантуре по специальности. Но… Видимо, нужно долго работать литконсультантом, чтобы хладнокровно советовать вовсе незнакомому автору «сначала попробовать разобраться в деле, за которое взялся», получив от него хорошие (а то нет? Об этом писали Ваши же коллеги в письме предыдущем, см. № от , отмечая, естественно, и «отдельные недостатки», ведь надо же отказать), свежие (а может быть, потому и «недостаточно продуманные»?) стихи. Не приведённые в том письме конкретные примеры «серьёзных слабостей», с которыми, кстати, я не согласен по большинству пунктов, но сам тон письма меня тогда задел, и я ответил, может быть, резко то, что думаю. Поступаю и сейчас также. Мне претит Ваше литературное чванство. Это не общение, пусть даже литератора-учителя с литератором-учеником, а отписки чиновников просителю. Я не прошу у Вас ничего! А предлагаю... Коли же нет - Ваше дело, время рассудит нас, а ждать и работать я уже научился.
Не знаю, сколько Вам лет (Вы пишите о солидной практике литконсультанта. Бою жизнь на таком деле!), но, если честно, а я не люблю врать, как Вы заметили, я бы подобных Вам на километр не подпускал к молодёжному журналу. Отталкивая талантливых, ищущих людей от самостоятельного проявления себя в литературе, Вы, выступаете прислужником бюрократической системы и наносите колоссальный (да, да, катастрофический! - сколько людей Вы оттолкнули и многих среди них лучших, а ведь это тот самый человеческий фактор, о котором много говорят нынче, говорят и говорят...) ущерб государству - не бюрократии, конечно, а отечеству нашему, нашей Родине, людям.
Ваш многолетний опыт работы с молодёжью давно дал конкретные результаты. Это бездуховность, безверие, отсутствие каких-либо идеалов, чувства хозяина своей земли и даже жизни своей, неверие в возможность высказаться и быть услышанным. «Ты никому не нужен.» - говорили Вы вчера. То же говорите Вы и сегодня, списывая все несчастья страны нашей на какого угодно дядю, только не на свой счёт, и всё дудите в свою дуду, не желая понять, что давно пришла пора не профессионально менять пластинки народных артистов, а говорить своим голосом то, что думаешь, пусть и не гладко, и не по правилам из учебника.
Назвать ли мне теперь Вашу фамилию? Очень хочется, очень!.. Но не буду и лишь по одной причине: хотя я обращаюсь к конкретному лицу, но пишу о явлении, к несчастью, распространённом и даже, увы, среди молодых людей, только вступающих на путь консультантов. Может быть, один человек и не заслуживает всего, не хочу быть таким же равнодушно жестоким, как Вы.
И всё же я пишу Вам, Вы узнали себя, правда? Узнавайте, это именно Вы, в узнавании - Ваш шанс. Узнали? Слава 6oгy, в Вас осталась капля человеческого, и, может быть, не поздно ещё изменить, а точнее, найти себя, вернуться к себе. Для этого попробуйте, «для начала», быть честным человеком, хотя бы с некоторыми начинающими авторами. Может быть, тогда время простит Вас, и хоть один из них когда-нибудь искренне помянет Вас добрым словом…

Виталий Иванов

_______________________________________

1988.10.10 Клуб Поэзия.
Литературная газета - 6,
журналы «Сельская молодежь» - 7, «Юность» - 7
Письмо

Дорогой клуб!

Не являюсь пока членом каких-либо поэтических союзов, ассоциаций, клубов или кооперативов, но ощущаю себя Вашим товарищем по несчастью быть отторгнутым от читателя. Пишу стихи 20 лет и, наверное, ещё более для себя, чем любой из уважаемых, но, увы, очень мало и, увы, заочно знакомых мне членов клуба, читающих по крайней мере по четвергам, а может, и чаще стихи друг другу.
Мне 34 года. Занимался в Лито у Виктора Сосноры, потом у Александра Шевелёва, в 1977 году была публикация в альманахе «Молодой Ленинград». Пытался тогда же поступить в Литинститут, но моя подборка не прошла, и я как-то постепенно потерял последний интерес к формальным издевательствам, называемым у нас «литературной учёбой» и «работой с молодёжью», как и к официальному «литературному процессу» в целом.
Долгое время не находя, наверное, потому что не очень искал, людей близких по духу, ощущаю сегодня накопившуюся с годами острую необходимость общения, а возможно, и консолидации разрозненных сил и, может быть, даже борьбы... за то, что, кажется, ни у кого уже не должно вызывать сомнений, даже в нашей стране - свободу творчества, включая и свободу печати.
Посылаю Вам несколько своих стихотворений, а кстати и открытое письмо в редакцию одного молодёжного журнала, написанное мною на днях. Члены клуба, думаю, поймут меня лучше, чем кто-либо. Являясь от природы человеком не злым, не нахожу для себя всё же возможности далее подставлять щеку за щекой для безответных ударов, впрочем, как и отсиживаться сегодня в домашней берлоге. Пора ответить на всё.
«Профессионализм» - та дубина, которой нас бьют бездарности. Пока немногие одни будут иметь непонятную в нашем обществе, как и непринятую, впрочем, более нигде в ином месте земного шара, привилегию делить всех других на членов союза и графоманов, белых и серых, решать кого печатать, а кого нет и кому строить дачи на народные деньги, поэзия будет отделена от народа, а народ от поэзии. Не то же ли это, что отделение души от тела? Подмена живого формализованной душой в искусственном теле? Это смерть. Но когда умирает твой народ, зачем жить?
Жду от Вас «адресов и явок».
Будете в Ленинграде, звоните.

С уважением
Виталий Иванов

_______________________________________

1988.10.10 Журнал «Юность» - 8, Литературная газета - 7. Письмо

Уважаемая редакция!

Прочитал в № 39 от 28.09.88 г. ЛГ статью «Метафора по четвергам», из которой с радостью узнал о существовании в Москве неформального творческого клуба «Поэзия», «объединяющего поэтов, в той или иной степени нетрадиционных, альтернативных, вписывающихся в систему художественного мышления «большого союза». Меня с клубом роднят одни и те же проблемы и, как представляется, во многом схожие взгляды на отсутствие в нашей стране элементарных условий для поэтической работы неформалов.
Случилось так, что, когда я прочёл статью Нины Искренко, у меня уже было готово «Открытое письмо литконсультанту» в редакцию одного молодёжного журнала. Основные положения письма перекликаются с мыслями автора статьи. Вас письмо моё, видимо, не заинтересует, но буду рад, если найдёте время прочесть.
Большая просьба! Если Вас не затруднит, передайте это письмо и стихи автору статьи или любому другому члену клуба «Поэзия».

Заранее благодарен

С уважением
Виталий Иванов
_______________________________________

1988.11 Литературная газета,
литературно-публицистический отд. Ответ - 7

При ответе ссылайтесь на наш № 089813
«      »    ноября 1988 года

Уважаемый Виталий Альбертович!
Ознакомилась с Вашим письмом. Если Вы хотите связаться с Ниной Искренно, то ее адрес: Москва, 127549, ул. Костромская, дом 10, кв.15. Телефон: 902-05-98.
Письмо позволила себе оставить - вдруг смогу использовать в газете /хотя почти невероятно/. При случае покажу Нине Искренно.
Всего Вам доброго.
 
Литературно-публицистический
Отдел «Литературной газеты» Е. Якович

_______________________________________

1988.12.10 Литературная газета. Письмо - 8

Уважаемый Е. Якович!

Здравствуйте!

Простите, не знаю, как к Вам обратиться по имении. Рад, что мое письмо вас зацепило. Пользуйтесь им сколько и где угодно. Почему – нет? Для меня это – движение, пусть невидимое, но оно есть, уже в том, хотя бы, что Ваше маловероятное «использование», как весть о пропаже без вести, сохраняет надежду (а может, жизнь?), и, конечно, оно милосерднее похоронки – извещения на гос. Бланке о том, что всё, что ты делаешь, вовсе не нужно неведомым распорядителям результатов твоих вдохновений.
И всё же немного беспокоит меня Ваше «вдруг». Какие могут быть «вдруг»? Настойчивость и труд делают самые «невероятные» планы радостной или жуткой реальностью. Работайте. Верю в Вас.
Может быть, Вам прислать еще стихотворений, пьесу или поэмы? Есть у меня и статьи по философии. Да, да! Я занимаюсь и этим., увлёкся тут, учась в аспирантуре. Вдруг и они пригодятся на что-нибудь, даже если это «почти невероятно»? А вдруг! Сообщаю, на всякий случай. В течении последних полутора лет много чего отсылал в «Юность», но, увы, все исчезает там, как в черной дыре – ни ответа, ни привета (кроме уведомлений о том, что редакция получает рукописи). Если действительно заинтересуетесь моими скромными опытами, можете полюбопытствовать там, впрочем, и в других журналах есть кое-что, и в ЛГ, кстати, тоже, уж не знаю, как это используют.
И пишите! Вдруг это будет для Вас делом не бесполезным? В самом деле: а вдруг?
Благодарю за адрес Нины Искренко.

Всего Вам доброго.
Виталий Иванов
_______________________________________

1989.07.17 Литературная газета, Отдел литературы. Ответ - 7
Стихи

На № 177 от 20.6.89
При ответе ссылайтесь на наш № 42810
17 июля1989 года

Уважаемый товарищ Иванов!

Опубликовать в "Литературной газете" присланную Вами подборку стихотворений не представилось возможным. Стихи не подошли для газеты.
Благодарим за внимание к газете.
С уважением

Отдел литературы
"Литературной газеты" В.Степанченко

_______________________________________

1989.09.04 Редакции «Огонька» - 12, «Юности» - 12, «Литературной газеты» - 9,
«Известий», «Аргументов и Фактов».
Письмо

Уважаемая редакция!

Предлагаю конкретное дело. Организовать составление обращения в руководящие органы страны: Съезду народных депутатов СССР, верховный Совет СССР, Совет министров СССР, Политбюро и ЦК КПСС с требованиями разрешения кооперативной, арендной или иной, основанной на личной или коллективной собственности, издательской деятельности, с одновременным введением государственной цензуры и налога на доходы. Короче говоря, требования разрешения издательской практики, хотя бы в том виде, в каком она существовала в России до 1917 года. После написания обращения, необходимо организовать сбор подписей среди:
- народных депутатов СССР;
- членов профессиональных творческих союзов СССР /писателей, журналистов, кинематографистов, художников, композиторов и др./;
- всех прочих желающих.
Положительный результат сбора, подписей от большинства членов творческих союзов и народных депутатов СССР явился бы весьма сильным фактом как внутреннего, так и международного значения в борьбе общественности за дальнейшую демократизацию страны и свободу слова, в частности. Отказ подписать подобное обращение может служить прекрасным индикатором «кто есть кто». Результат подписки покажет истинность желания наиболее образованной и культурной части народа к демократическим переменам.

Несколько дополнительных замечаний.
Для составления обращения должна быть организована инициативная группа, включающая авторитетных литераторов и историков.
Обращение должно быть кратким и понятным каждому человеку.
Не надо с этим тянуть, удобное время скоро может закончиться.
Почему я беспокоюсь об этом? По причине своего личного горького опыта, схожего, как я понимаю, с опытом многих и многих тысяч авторов, не все из которых бездарны. В течении последних трех лет перестройки мною отправлено уже около 200 подборок стихотворений, поэмы и проза в различные издательства страны. Никакого просвета! Это не может радовать и удовлетворять, наоборот, вызывает законное раздражение. Не хочется становиться еще одной жертвой в глазах пресловутого сердобольного Запада, жертвой уже нынешнего анекдотического режима. Но где выход? Ничтожное количество государственных изданий СССР, их благородное стремление к восстановлению справедливости к почившим, еще вчера отвергаемым, авторам, а также к поддержанию достойного жизненного уровня хотя бы небольшой группы писателей профессионалов, лишает всякой надежды на публикацию человека неизвестного и самостоятельного, не желающего годами кланяться чиновникам от литературы ради одной публикации. Только большое количество частных издательств может обеспечить все интересы, в том числе графомана убедить в том, что он действительно графоман. Сегодняшний институт литературных «консультантов» - полная профанация лит. учебы, писательских и человеческих отношений, издевательство и бюрократизм!
Реальная живая деятельность связанная с публикациями /свое издательство, творческий клуб и проч./ может занять по стране досуг сотен тысяч молодых и не очень молодых людей, отвлечь их от пьянства, наркомании, апатии у телевизора, говорильни на митингах и проч. Уже это плюс, и это не будет стоить государству ни единой копейки! Какие тут могут быть издержки? Одни доходы! Кроме того, ведь будет ЦЕНЗУРА. ПУСТЬ ОНА БУДЕТ !
Никто и никогда не убедят молодого человека в правильности устройства, общества /даже при наличии всех материальных благ!/, которое не дозволяет ему напечатать даже одного лирического стихотворения, пусть и бездарного, но того, которое он сам желает подарить людям, публикуя его за собственный счет! Я глубоко убежден, что и все экономические наши несчастия основаны на отсутствии возможности опубликовать свое стихотворение любому желающему. Нищета экономическая цепко связана с нищетою духовной, и сводятся они к тотальной несвободе личности: экономической, социальной, духовной. Даже относительная свобода издательской деятельности - шаг к экономической свободе, свободе и развитию личности.
Предлагаю Вам рассмотреть возможность организации подобного обращения к власть предержащим.
Письмо это будет отправлено мною в редакции «Огонька», «Юности», «Литературной газеты», «Известий», «Аргументов и Фактов» и в др.

С уважением

Виталий Иванов
_______________________________________

1989.10.06 Отдел писем ЛГ. Ответ - 9

При ответе ссылайтесь на № 56120
6 октября 1989 г.

Уважаемый Виталий Альбертович!

Каждый здравомыслящий человек, несомненно, согласится с вашим предложением по реорганизации издательской деятельности. Проекты, подобные Вашему, неоднократно публиковались в различных газетах, в том числе и в «ЛГ». Но, как видите, дальше разрешения издавать книги за свой счёт дело не сдвинулось. Трудно сказать, сможет ли тут помочь, как Вы предлагаете, сбор подписей, но, возвращаясь к данному вопросу вновь, мы будем иметь в виду и Ваше предложение.

Отдел писем «ЛГ»
О.Газизова