Мастер

Он стал, как тьму бояться света.
Настала стадия психического заболевания.
Любовь – ацетилсалициловая конфета,   
Не облегчает апатию безнадежного состояния.
Он, словно корсиканец  с вендеттой:
С монопольным правом на насилие.
С потушенной об ладонь сигаретой,
Получивший мандат на бессилие.

МАСТЕРОМ, называла еще со школы –
Его соседка по парте, Маргарита Грифф.
Они как могли, составляли глаголы.
Выпивали по капельке жизненный аперитив.
В белом окне завешанным виноградом.
Рождался роман, таилась драма.
Строка, как чума падала водопадом:
Казённым голосом – (Вам телеграмма)!

В романе: крест несут через лес.
В нижнем белье к большой тайне.
В руке у Мастера не перо, стеклорез -
Чистый алмаз, цветок на камне! 
И этим пером утром и в ночь –
Режет слова, липнущие к бумаге.
Марго старается ему помочь –
КрЕстит вино в огрубевшем стакане!

Вино достойное стола Императора -
Черное, как плащ с кровавым подбоем.
Схожее на повязку вагоновожатого.
- отведай Мастер перед последним боем.
Любовники садятся валетом за ужином.
Под дикое урчанье скорой грозы.
С ними третий - ряженый суженый,
С глазами дьявольскими, как у гюрзы!

Ливень хлынул внезапно стихией огня.
Солдаты падали на размокшей глине.
В дымном вареве бушевала струя.
Крылатые боги исчезали в пучине.
Бездонный колодец тьмы и теней -
Сверлил вещанием – надо плыть.
Телу озябшему почти до костей.
Не умирать, а отказаться жить!

Мастер привычно простился с луной.   
Новый день обещал быть сказочным.
Маргарита перестала размахивать свечой.
Спрятала лицо под капюшоном каменным.
Она провожала его к началу -
К несуществующему стеклу романа.
С единственной просьбой к Великому Кардиналу:
- Оставь нас в вазе из солнечного икебана!