Карлик

Мальчик в пальто и  растоптанных башмаках
Рыбу ловил на Поповском пруду за костёлом.
К нам обернулся сердитым лицом старика,
И беспричинно обрушился  матом  тяжёлым.      

Карлик с прямою спиной, с головою седой
Русскую ругань на польскую мерку коверкал.
Ловко рыбалил ореховой жёсткой  удой               
Толстых линей, золотых карасей-недомерков.

Если иной – значит по умолчанью злодей:
Так  принимают пришельцев на этом свете.
Жалок меж взрослых и страшен среди детей,
И одинаково чуждый  и взрослым, и детям.

Всякий   рыбак рыбаку по натуре свояк.
Мы наблюдали, вдыхая болотную сырость
Как он бубнил «Матка Бозка», плевал на червя,
Точно наживку забрасывал возле  аира. 

Сматывал удочку в сумерках, брал свой бидон
И уходил, растворяясь в тени от костёла.
Долго ещё будоражил  собачий район
Звяк о булыжник подбитых ботинок тяжёлых.
 
Ставил на плитку чугунную сковороду,
Жарил улов. За костёлом ночным  на планете
Есть только рыбы немые в Поповском пруду,
Карлики-взрослые и недокарлики дети.
 
Спросит у карлика  генисаретский рыбак,
Ржавым ключом открывая  скрипучую дверку:
«Как там клюёт на Попровском пруду?» «Да никак:
Разве то рыба? Одни караси-недомерки».