Беглянка

Февраль, 2015.

Канва события, произошедшего дождливым летним деньком, легла в основу

рассказа «Подсолнух для Колюни», давным - давно  напечатанного в районной

газете «Сельская правда». Мальчик не перенес обиды на  бабушку, желавшую,

казалось бы, порадовать, сорвав для него… его дружок-подсолнушек.  Проступки,

даже невольные, родных и близких людей ранят нас сильнее, чем явные гадости

посторонних.

Мы с сестрой летом гостим у родителей отца, отчима папы Саши,  в деревне

Иганино. Ко мне относятся терпеливо, по-доброму, и  я, разумеется, вправе

проявить свои желания, что и делаю однажды. Никто не напоминает, что я отцу

не родная дочка, не кровная связь у меня с его родителями.

Как всякого ребенка, девочку тянет романтика. Мне бы покататься на

велосипеде, но такового нет – ни дома, ни у дедов. Мне бы поехать на поезде,

далеко-далеко, к морю и чайкам, как другие ребята  - герои книг  столичных

писателей. Но у семьи нет таких средств, и даже желание совершить подобное

путешествие отсутствует. «Тесные стены ум теснят». Помните? Дом иганинский

небольшой, тесновато, детской нет. И погода не позволяет погулять,

поиграть...

Вот и уговорила дедушку Василия взять меня с собой.

Сколько  их, буренушек,
 
Столько ж и стожков.

Не бездельем заняты

Руки мужичков.

Он едет по важному делу,  на подводе, во фляги собирает с хозяек молоко. Сто

лет я ему нужна, но взял, может, надеялся,  сбегаю к калитке, покричу и

вызову хозяйку со двора. Короче, движемся. Дорога не  позавидуешь -  после

дождя раскисла, не грунтовка, проселочная, с кочками,  с грязью и лужами.

Асфальта в помине еще нет. 

Телега ворочается с боку на бок, движется вдоль дворов и домов. Дед - опытный

кучер, дело знает. Некоторое время сижу спокойно. Потом мне кажется, будто и

я справлюсь. Неодолимо желание управлять лошадью! Применив красноречие и

характер,  уговариваю деда дать мне поводья. Он помечает –  кто сколько

литров сдал. Отвлекается. Переводит внимание на свою тетрадочку.  Я стараюсь

соответствовать серьезной должности кучера!               

Но  своенравная лошадь сразу почувствовала неопытную руку, даже морду

повернула, глазом покосила. И тут такое начала вытворять! В знак протеста,

видимо. Еще не хватало подчиняться какой-то соплюхе! Потом поутихла, смирила

шаг. Однако стоило мне сделать неверный рывок вожжами,  норовистая лошадка

топнула копытом в лужу, но, отвлекшись на выяснение отношений, попала глубже,

чем предполагала. Телега накренилась. Тут и фляга с незакрытой на прищепку

крышкой накренилась тоже, и вот уже несколько литров молока беспечно вылились

на днище телеги…

От позора и обиды на  неудачу и забурчавшего деда,  в знак ли протеста,  я

удрала в город. Не представляю, как добралась до Калзагая, путь неблизкий,

автобусы до станции не ходили. Одна, что ли,  неслась стрелкой по полям и

среди леса? Как в электричку села? Купила ли билет или зайцем? Ничего не

помню, такой стресс пережила,  все вылетело из головы.
 
Раным-рано, чуть свет,  бабушка Лена  прикатила в Прокопьевск: «Что

случилось, куда ты делась? Всех перепугала.  Это ж надо подумать, сколь 

верст отмахала до станции...»

Я стойко держалась:  не заслужила фиаско, не заслужила упреков.

Самобичевания, конечно, вышло больше, чем порицания от дедушки.

Тут мне опять  крепко влетело от матери! Чтобы впредь не подводила, не

самоуправничала. А как, интересно, она бы поступила на моем месте? Разве не

попросила бы вожжи на время?  К тому же мама сама проштрафилась. Отцу купили

мопед, она бравировала и на нем рассекала по проулку, пока не врезалась в

изгородь.  Колени в кровь. А нам какой «пример» безрассудства!

Характер не изменить! Через несколько лет попрошу отца дать мне в управление

мотоцикл с люлькой и «успешно» заведу его на пригорок.  Папа Саша спасет

ситуацию, пригнув мою отчаянную голову, вырулит прямо в озеро!.. Тут я узнаю

несколько энергичных русских слов, доселе от него не слышанных.

Будут коллизии и во взрослой жизни. То решусь забраться на водную горку

алтайской «Бирюзовой Катуни». То пойду на сплав по Чусовой и Катуни. То

вознамерюсь  в Таиланде  вести  квадрацикл…

В другой приезд  в деревню отец в срочном порядке меня эвакуирует. Увлеклась

парнем-механизатором, решила переехать на учебу в Прокопьевск. Письма от Юры

мама прятала, нечестно, но ведь в целях безопасности. Потом обман открылся,

отец переписку не запрещал. Просто считал -   ранние объятия в четырнадцать

лет чреваты. Он прав. К тому же в зрелом возрасте узнала, приехав в деревню:

попивает  «пан Ковальский», не сложилась у Юрия  семья. Так и мне мог бы 

испортить биографию, выходит?

В общем, ребенок рос  энергичным и любознательным!