Э бай э Сэкриктэри ту зэ Осэр Уан Джен Ивнинг он э

  ЭПИГРАФ:

  " - Па-асибки!... Слушей,... а почеу бы нам с вместе в кино не сходит?... А потом можно выпить Martini где-ни'ть на Баррикадной?... Ну, и поебеся, наконец, заобно... А?..."
- Фраза, высказанная Автору однажды еще ранним вечером, - на офисном корпоратве, - на прогулочном пароходике по Москва-реке,- после окончания очередного "медляка", и легкого, - коллего-дружеского, ничего не означавшего, - как тогда надеялся наивный Автр, - его поцелуя в щечку заскучавшей на том фисте(feast)-уикэнде(weekend) некоей Елене Островской[1], - 45-летней ответственной (aka: "цепной") секретарше-"Стрельцу" Генерального директора "Катерпиллар СНГ", - Московского Представительства[2], - с 1973 г.. - Американской Компании-производителя тяжелой строительной техники Caterpillar Inc.[3], - где Автор проработал, не очень, скажем, удачно, но - за очч. ниплахое bucks-бабло, aka: "Добло-и-Зло"[4], - Финансовым Представителем (a FinRep), - с 25 мая 2004 по 8 января 2008 гг.? - до времени своей эмиорации и перееъда на свою Историческую Родину, - "в/на"[5] Україну-"Київську Русь", - 11 того же года.
  Оба реальных прототипа 2-х Персонажуй - отлично владеют английским (это - одно из обязательных "muts-have'ов" при приеме на работу в Представительство, да), как и, впрлем, . несколькими еще языками, - посему из общение формировалось на гремуче помеси-a-modern-office-новояза, - потому заранее искренне просим прощения у внимательного, н, возможно, несколько недоумевающего, читателя, - за ту форму диалогов-монологов, в которыу наши Персонажи "vomiting'ают" свою "высоко-образованные" речи, мысли, и чувства, г-г...

***

"Ну, па-асибки, Андрюшечька!... 
Было Очень приятно... (- смутилася
немного и опустила свои
Чуть раскосые глазки - на пол)

Я вот теперь что подумала:
А чьо бы нам не сходить как-ни'ть
В кино, например, - на последний
Сеанс, можно - на Mayakovka?...

Пщтшм - можно буулдет
Пронуляться по Баррикадной,
И выйти на Малу. Georgia'нску'-
Двадцать семь. Когда-нибудь был там?"

"А шо[6] там на ходится, Ленчик?
Я был в том районе довольно
Частенько, - поскольку одна из
Подруг давнишних-закад(р)ичных[7]

Таи обитает с' своею дочкою - Сонею, -
Настоящей, признаться надо тебе, -
"Лолите" от Влад. Владим'рыча
Ну да, Еабокова, конечно 'мею ввиду, -

    Он 1899-го  - 
    А умер в 19-
    73, в Montre,
    Еn Suisse...

    Бежал - сначала - zu Berlin,
    Zu Deutschland, - была хоть раз с мужем? -
    Эмигрант из пост-Оctober-блин1...
    Sоcialistic Revo-блять!-lution

Фром Советской РаSSии.
Он бежал в 192-
2-м, - сначала в Германию,
Где пришлось ему подвязывалься

Нерегулярными уроками-лекциями
Английского языка и лит-ры
Детям и студентикам... Ну,
Откуда я все знаю? - Дак

Имею - первое ИУЗ'овское, 
Была - романо-германская
Филология, если точнее, -
Английский язык и " "литры"

Литература, - пять полных лет
до зака(ка)та "отсидки" снов' -
За партою, - как когда-то-но
Ранее, - в средней школе-Yeah!... -

Сразу ghfrnbxtcrb пось' "ДМБ" -
10 мая '87-го,
Тогда вернулся я
Домой к себе - на Far-Север,

Jткуда и призывался -
2-го мая, - двумя годами
Ране, соответственно...)) 
Сразу же - женился, - на

Бывшей своей однокласснице,
Татьяне Гадзбеевне Б.,
Она ждала меня Все
Два года, переисывались

мы, плотно и часто. И
Писали стихи друг другу, -
По поводу и без повода,
Посто по д'ши состоянтю...

Но я продолжу, пожалуй:
    "В берлинских газетах
    и издательствах,
    организованных русскими

эмигрантами, печа-
таются его рассказы.
За границей первые переводы
и сборники стихов Набокова-

Сирина вышли один за
другим в течение четырёх
месяцев: в ноябре
1922 года —
 
«Николка Персик», а
в декабре — «Гроздь», а
в январе 1923
года — «Горний путь»

и в марте 1923  —
«Аня (=Алиса) в Стране чудес».
Переводы Сирина были
приняты хорошо.

В 1925
году Набоков женится
на петербурженке Вере
Слоним, из еврейско-русской

семьи. Их первый и
единственный сын, Дмитрий
(1934—
2012),

много занимался переводами
и изданием произведений
отца и способствовал
популярноти его творчества.

Вскоре после женитьбы
Набоков завершает свой
первый роман — «Машенька».
После чего до 19-

37 года создаёт
8 романов на русском
языке, непрерывно усложняя
свой авторский стиль и всё

более смело эксп'риментирет
с формой свох работ. Печа-
тается под псевдонимом
Сирин в журнале «Современные

записки» (Париж). Романы
Набокова, не печатавшиеся
в Советской России, имели
успех у русской эмиграции

и ныне считаются шедеврами
русской литературы (особенно
«Защита Лужина», «Дар»,
«Приглашение на казнь»)...

    Набоков и его супруга
    были активными участниками
    Берлинского кружка поэтов,
    который распался в 19-

33 году, -  после
прихода к власти нацистов."

- Ну как, тебе интересно? - Давай
Еще, я только схожу за
Своею пачкою Menthol Vogue'а. -
И давай выйдем в smoking'у, ОК?...

"В 1936
Вера Набокова, - мать писателя, -

была, к несчастью, уволена
с работы в результате усиления
антисемитской кампаньи в Германиию...
Для них настали troble'ы...

В 1937
году Набоковы
уезжают во Францию и
поселяются в самом Париже,

проводя также много времени
в Канне, Ментоне и
других городах юга Франции...
В мае 1940-го

года Набоковы бегут из
Парижа от наступающих тогда
немецко-фашистских войск,
переезжают в США последним

рейсом пассажирского лайнера
кажется, - «Champlain», за-
фрахтованного американским
еврейским агентством ХИАС

с целью спасения еврейских
беженцев. В память о смелых
выступлениях Набокова-старшего
против кишинёвских погромов и

дела Бейлиса семью его
сына разместили в шикарной
каюте первого класса - по Бойду)."
"В Америке с 1940-го
 
до 1958
года Набоков зарабатывает
на жизнь чтением курсов
русской и мировой литературы, -

в колледже Уэллсли и
затем в Корнеллском университете,
а также работой в энтомо-
логической лаборатории

Гарвардского музея
сравнительной зоологии. Свой
первый роман на английском
языке - «Истинная жизнь Себастьяна

Найта», - Набоков пишет
ещё в Европе, незадолго
до отъезда в США.
С 1938-го

и до конца своих дней
Набоков не написал н
а русском языке ни одного
романа, хотя продолжал писать

стихи по-русски. Его
первые англоязычные романы
«Истинная жизнь Себастьяна Найта»
и «Под знаком незаконнорождённых»

(«Bend Sinister»), несмотря на
свои художественные достоинства,
не имели коммерческого успеха.
В этот период Набоков близко

сходится с Э. Уилсоном и
другими литературоведами,
продолжает профессионально заниматься
энтомологией. Путешествуя

во время отпусков по Соединённым
Штатам, Набоков работает
над романом «Лолита»,
тема которого — история

взрослого мужчины, страстно
увлёкшегося двенадцатилетней девочкой, —
была немыслимой для своего
времени, вследствие чего даже

на публикацию романа у писателя
оставалось мало надежд...
Однако роман был опубликован (
сначала в Европе, затем в Америке)

и быстро принёс его автору
мировую славу и финансовое
благосостояние. Перво-
начально роман, как описывал сам

Набоков, был опубликован
в издательстве «Олимпия Пресс»,
которое, как он понял уже
после публикации, выпускало

в основном «полу-порнографические»
и близкие к ним романы..."
"В 1960
Набоков возвратился в Европу

и до конца жизни жил в Монтрё,
Швейцария, где создаёт свои
последние романы, наиболее
известные из которых —

«Бледный огонь» и «Ада»
(1969).
Черновик незавершённого романа
Набокова «Лаура и её оригинал»
(англ. The Original of Laura),
вопреки его завещанию,

вышел на английском языке
в ноябре 2009-го.
На русском языке произведение
издано издательством «Азбука»

в этом же году в переводе
Г(еннадия) Барабтарло.
В июле 1975-го
Набоков упал во время сбора

бабочек в горах Швейцарии,
что серьёзно подорвало здоровье...
В. В. Набоков скончался
2 июля 19-

77-го; был похоронен на
кладбище в Кларане, вблизи
Монтрё, Швейцария..."
"(Его) Писательский стиль:

Произведения Набокова
характеризуются сложной
литературной техникой,
глубоким анализом эмоцио-

нального состояния
персонажей в сочетании
с непредсказуемым сюжетом.
Набоковед некто Мельников пишет:

«Уже в рассказах второй половины
1920-х,
позже вошедших в сборник
„Возвращение Чорба“,

Набоков обрёл неповторимый
стиль и выработал новаторскую
повествовательную технику,
в основе которой лежит

принцип варьирования лейтмотивов,
складывающихся в изящные
„тематические узоры“, и
утончённой авторской игры

с читательскими ожиданиями;
благодаря парадоксальным развязкам,
введению „ненадёжного“
повествователя или воспроизведению

нескольких, порой противоречащих
друг другу субъективных
точек зрения на происходящее,
в набоковских произведениях

создаётся атмосфера смысловой зыбкости,
амбивалентности, которая
позволяет с равной степенью
убедительности предлагать

взаимоисключающие версии
относительно описываемой
действительности». Многогранное

творческое наследие
русско-американского писателя
охватывает все литературные
роды и жанры (лирику,

драматургию, критику, эссеистику),
однако с наибольшей силой и
яркостью его творческая
индивидуальность реализовалась

в жанре романа. Знаковыми
образцами творчества Набокова
являются романы «Машенька»,
«Защита Лужина», «Приглашение

на казнь», «Дар». Известность
у широкой публики писатель
получил после выхода в свет
скандального романа «Лолита»,

который впоследствии неоднократно
переиздавался и был экранизирован.
В романах «Защита Лужина»,
«Дар», и «Приглашение на казнь»

(антиутопия; 19
35—19-
36 гг.),
«Пнин» — коллизия духовно

одарённого одиночки
с тоскливо-примитивным
«средне-человеческим» миром —
«мещанской цивилизацией»,

или миром «пошлости», где
властвуют мнимости, иллюзии, фикции...
Набоков не остаётся на
узкосоциальном уровне, а

переходит к разработке мета-
физической темы соотношения
разных «миров»: мира реального
и мира писательского воображения,

мира Берлина и воспоминания
о России, мира обычных людей
и мира шахматного и т.д.
Свободное перетекание этих

миров является модернистской
чертой. Также чувство
новизны и свободы этим
произведениям даёт то, что в них

Набоков, разрабатывая
языковые приёмы, совершенствуя
свой стиль, достигает особой
"выпуклости", яркости, осязаемости

кажущихся мимолётными описаний.
Сенсационный бестселлер «Лолита» —
опыт соединения эротики,
любовной прозы и социально-

критического нравоописания,
одновременно с затрагиванием
популярных тем, достигший
высот изощрённой эстетики

и определённых философских глубин...
Одной из ведущих проблем
в романе оказывается проблема
эгоизма, разрушающего любовь.

Роман написан от лица
"рафинированного" европейца,
учёного, страдающего
болезненной страстью к девочкам-

нимфеткам вследствие детской
любви к одной девочке...
Лирика с мотивами ностальгии;
мемуары - «Память, говори»,

Рассказы удивительной
лирической силы. В миниатюре
содержат многие проблемы
крупных творений писателя:

тему «другого» мира,
переплетённую с ним тему мимолётного,
ускользающего переживания и т.д.
Наиболее выдающиеся

произведения в этом жанре:
рассказы «Возвращение Чорба»,
«Весна в Фиальте», «Рождество»,
«Облако, озеро, башня»,

«Terra Incognita», повесть «Соглядатай».
Эссеистика «Николай Гоголь»,
1944-й год.
Переводы на английский язык

«Евгения Онегина» Пушкина,
«Героя нашего времени» Лермонтова
и «Слова о полку Игореве».
Поэтику стилистически изысканной

прозы слагают как реалистические,
так и модернистские элементы,
свойственные антироману
(лингвостилистическая игра,

всеохватное пародировани
е, мнимые галлюцинации).
Принципиальный индивидуалист,
Набоков ироничен в восприятии

любых видов массовой
психологии и глобальных идей (
в особенности марксизма, фрейдизма).
Своеобразному литературному стилю

Набокова была присуща игра
в шараду из реминисценций,
головоломки из зашифрованных
цитат...

Цитаты
Из прозы
Я американский писатель, рождённый в России, получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем, как на пятнадцать лет переселиться в Германию. ...Моя голова разговаривает по-английски, моё сердце — по-русски, и моё ухо — по-французски...
Желания мои весьма скромны. Портреты главы государства не должны превышать размер почтовой марки.
Истина — одно из немногих русских слов, которое ни с чем не рифмуется.
К Богу приходят не экскурсии с гидом, а одинокие путешественники.
На свете нет ничего столь же мне ненавистного, как коллективная деятельность, эта коммунальная помывочная, где скользкие и волосатые мешаются друг с другом, только увеличивая общий знаменатель бездарности.
Предисловие к «Лолита: Сценарий». Монтрё, декабрь 1973 г. Перевод с английского: Андрей Бабиков
Следует отличать сентиментальность от чувствительности. Сентиментальный человек может быть в частной жизни чрезвычайно жестоким. Тонко чувствующий человек никогда не бывает жестоким.
Моя личная трагедия, которая не может, которая не должна быть чьей-либо ещё заботой, состоит в том, что мне пришлось оставить свой родной язык, родное наречие, мой богатый, бесконечно богатый и послушный русский язык, ради второсортного английского[1].
 
Фреду Добсону, карлику в мышиных гетрах, Господь Бог подарил тот весёлый августовский день, который начался нежным гудком и поворотом вспыхнувшей рамы. Дети, возвратившись с прогулки, рассказывали родителям, захлебываясь и изумляясь, что видели карлика в котелке, в полосатых штанах, с тросточкой и парой жёлтых перчаток в руках. Страстно простившись с Норой, ожидавшей гостей, Картофельный Эльф вышел на широкую, гладкую улицу, облитую солнцем, и сразу понял, что весь город создан для него одного. Весёлый шофер звонким ударом согнул железный флажок таксометра, мимо полилась улица, и Фред то и дело соскальзывал с кожаного сиденья и всё смеялся, ворковал сам с собою. Он вылез у входа в Гайд-Парк и, не замечая любопытных взглядов, засеменил вдоль зелёных складных стульев, вдоль бассейна, вдоль огромных кустов рододендрона, темневших в тени ильмов и лип, над муравой, яркой и ровной, как бильярдное сукно.[2]

  — «Картофельный эльф», 1924
 
Всё лето ; быстрое дачное лето, состоящее в общем из трёх запахов: сирень, сенокос, сухие листья, ; всё лето они обсуждали вопрос, когда и как перед ним открыться, и откладывали, откладывали, дотянули до конца августа. Они ходили вокруг него, с опаской суживая круги, но, только он поднимал голову, отец с напускным интересом уже стучал по стеклу барометра, где стрелка всегда стояла на шторме, а мать уплывала куда-то в глубь дома, оставляя все двери открытыми, забывая длинный, неряшливый букет колокольчиков на крышке рояля. Тучная француженка, читавшая ему вслух «Монте-Кристо» и прерывавшая чтение, чтобы с чувством воскликнуть «бедный, бедный Дантес!», предлагала его родителям, что сама возьмёт быка за рога, хотя быка этого смертельно боялась. Бедный, бедный Дантес не возбуждал в нём участия, и, наблюдая её воспитательный вздох, он только щурился и терзал резинкой ватманскую бумагу, стараясь поужаснее нарисовать выпуклость её бюста. Через много лет, в неожиданный год просветления, очарования, он с обморочным восторгом вспомнил эти часы чтения на веранде, плывущей под шум сада. Воспоминание пропитано было солнцем и сладко-чернильным вкусом тех лакричных палочек, которые она дробила ударами перочинного ножа и убеждала держать под языком. И сборные гво;здики, которые он однажды положил на плетёное сидение кресла, предназначенного принять с рассыпчатым потрескиванием её грузный круп, были в его воспоминании равноценны и солнцу, и шуму сада, и комару, который, присосавшись к его ободранному колену, поднимал в блаженстве рубиновое брюшко. Хорошо, подробно знает десятилетний мальчик свои коленки, ; расчёсанный до крови волдырь, белые следы ногтей на загорелой коже и все те царапины, которыми расписываются песчинки, камушки, острые прутики. Комар улетал, избежав хлопка, француженка просила не егозить; с остервенением, скаля неровные зубы, ; которые столичный дантист обхватил платиновой проволокой, ; нагнув голову с завитком на макушке, он чесал, скрёб всей пятерней укушенное место, ; и медленно, с возрастающим ужасом, француженка тянулась к открытой рисовальной тетради, к невероятной карикатуре.[3]

  — «Защита Лужина», 1930
 
Я пошёл домой, и по дороге мне явилась чудесная мысль. Мне представился лощёный фильмовый хищник, читающий тайный договор или письмо, найденное на чужом столе. Мой замысел, правда, был очень нечёток. Как-то давно Смуров принес Ване жёлтую, пятнистую, чем-то похожую на лягушку, орхидею, ; и вот, можно было выяснить, не сохранила ли Ваня заветные останки цветка в заветном ящике.[3]

  — «Соглядатай», 1930

13 декабря 2020 г., г. Бровары, Украйина-Кыйивська Русь.



Стрекозы изящные, синие
Спустились на листья ольхи…
На небе румяная линия,
На ней золотые штрихи.

  — «Печали мои вечно молоды»

Хоть проще всё было, суровей,
играл он всё в ту же игру.
Мне помнится: каплями крови
краснела брусника в бору.

  — «Памяти друга», 1922
 
День за днём, цветущий и летучий,
мчится в ночь, и вот уже мертво
царство исполинское, дремучий
папоротник счастья моего.[4]

  — «День за днём, цветущий и летучий...», 1923