Неестественный отбор

Держава, обессиленная в пытках,
Ещё не знала о потерях сущих,
Не знала, что КОЛИЧЕСТВО убитых
Откликнется ей КАЧЕСТВОМ живущих.
                - Игорь Васильевич Кохановский


ПРОЛОГ

Мы знаем Дарвина учение:
"Отбор, что шел миллионы лет,
И выживает, кто сильнее..."
Так появился человек.

Не самый сильный и небыстрый,
И даже шерстью не покрыт,
Ни нюхом, слухом он не вышел,
Как он естественно возник?

Мне кажется, что где-то, как-то
Прошел "искусственный" отбор
И в генах древней обезьяны
Был бунт средь всяких хромосом.

Две партии там появились:
Одна кричала - "все равны,
Хотим бесплатные квартиры,
A развиваться не хотим."

"Хотим быть гордой обезьяной.
Живем в тепле и наверху,
Хмельных плодов наешься - пьяный,
Банан вон рядом, жизнь в пуху."

Другая группа выступала
"Неправильно живем, друзья,
Нам жить как вы постыдно стало,
В чем есть причина бытия?"

"Нам интересен мир природы,
Понять его и изучить,
Огонь и воздух, твердь и воды
Умом постигнуть, покорить. "

Бунт продолжался долго - годы,
И даже тысячи тысяч лет…
И вот мутации той всходы -
Вдруг появился человек.

Сейчас идет процесс обратный
Другой партийный перевес.
И кажется мне, что плавно
Ведет к приматам нас прогресс.



МАЙЯ

Мезо-америки культуре  (1)
Уже четыре тысячи лет.
Не много есть в литературе,
Сравнишь с Европой - только след.

А там была эпоха майя
И математики расцвет.
И календарь - точней не знали
Китай, Европа… Это нет.   (2)

У майя знали “ноль” в то время,
Когда Евклид его не знал
Афины, Рим, Александрия
Об этом даже не мечтал.

Там календарь - точнее точных,
А это трудно, знают все.
Из пирамид особо прочных
Читали звезд ход и планет

Там города и их строения
И астрономия была.
Давно… Задолго до вторжения
В упадок вся страна пришла.

Их иероглифов искусство
Для нас загадка в большинстве.
И земледелие было густо…
Всё было.  Было, как во сне.

В их городах (куда Европе)
По десять тысяч человек,
Но опустели, даже более -
Их в джунглях затерялся след.

Любили приносить там в жертвы
Врагов пленённых и людей
Своих, желающих быть первым,
Тех, кто умнее и сильней.

Их боги не были бессмертны -
Рождались, жили, умирали…
Спасти могли их только жертвы,
Вот кровь от лучших проливали.

Остались кто слабей, глупее -
Вот вам причина, вот вам след.
Как часто жертвуем мы гениев?
Как часто сами тушим свет!


Февраль 2019    ред
Гватемала   

(1) Мезоамерика — историко-культурный регион (не путать с Центральной Америкой), простирающийся примерно от центра Мексики до Гондураса и Никарагуа. Термин был введён в обиход в 1943 году германским философом и антропологом Паулем Кирхгоффом

(2) Майя — цивилизация Мезоамерики, известная благодаря своей письменности, искусству, архитектуре, математической и астрономической системам. Начало её формирования относят к предклассической эре (2000 год до н. э. — 250 год н. э.), большинство городов майя достигло пика своего развития в классический период (250—900 годы н. э.). К моменту прибытия конкистадоров была в глубоком упадке.



КАРИАТИДЫ

Пелопоннесский город Карий
С врагами заключил он пакт -
Тогда у персов правил Дарий,
Он недруг грекам - это факт.

Афины победили персов
И Карий пал под их стопой.
Мужчин убили всех на месте,
А женщин увели с собой.

Рабыни-женщины смывали
Трудом позор своих мужей.
С тех пор колонны и стояли
Кариатиды - нет сильней

Они считались слабым полом,
Добычей воинов желанной
Потом, клейменные позором,
Статуи в храме постоянны.

Нагрузку женщины сносили
С печальной грацией рабынь. 
На плечи камни им давили
И своды храмов, всех святынь.  

Трудом ровня они атлантам
Плечом, что держат небосвод.
Позорный столб и слово “кара"
Похоже, что от них исход.


Кариатида — статуя, изображающая задрапированную женскую фигуру в качестве опоры антаблемента, арки или иной конструкции, заменяющая собой колонну, пилястру или пилон.

«...пелопоннесский город Карий заключил против Греции союз с неприятелями — персами; впоследствии греки, со славою завоевав себе свободу победоносным окончанием войны, с общего согласия объявили войну карийцам. И вот, взяв их город, перебив мужчин и опустошив их государство, они увели их жен в рабство, при этом не позволив им снять



АЛЬГАМБРСКИЙ ЭДИКТ

Альгамбрский Эдикт их Величеств
От Фердинанда, Изабеллы
Предписывал, чтоб сотни тысяч
Ушли из их земли евреи.

Кастилия и Арагон
Католики, престол Испании –
Приняв драконовский закон
На смерть почти ссылали нацию.

Там был Великий Инквизитор -
Его фамилия Торквемада,
Духовник королевы близкий,
Амтисемит, других не надо.

Евреи видите влияли
На христиан неблаготворно…
Забыто, как им помогали
При Реконкисте все проворно.

Их ростовщичества мешали,
И фаршированная рыба…
А больше, что умны канальи
И всюду лезут своим рылом.

Уехало их триста тысяч,
А кто крестился – не считали.
Страны упадок, скудность мысли
Оттуда и берёт начало.



ПО УЛИЦЕ МОЕЙ

По улице моей, где тысячи раз
Я прибегал к родному дому,
Вели людей. Три дня подряд
В последний путь. На встречу с Богом.

Кто знает Киев в сентябре -
Там лип, каштанов тучны кроны...
Теперь представьте, что в толпе
Детей и стариков колоны.

И женщины всех возрастов -
Подростков и старух преклонных...
Таков приказ - "чтоб всех жидов
Убрать с земли, народ бездомный.

Кто шёл, ну а кого несли
Был чемодан, была  котомка...
Те, кто в последний путь свой шли
Шептали детям: "путь недолгий".

Перед расстрелом в Бабьем Яре
Их раздевали догола -
Людей они уничтожали
Одежда им была нужна.

Их гнали под каштанов тенью
Туда, где пулемёт стучал,
А старики твердили детям,
Что их ведут всех на вокзал.

Но их добро уже делили
Соседи, бывшие друзья -
Жиды своё уже пожили,
Вещам же пропадать нельзя.

Перед расстрелом в Бабьем Яре
Их раздевали догола -
Людей они уничтожали
Одежда им была нужна.
 
Практичны немцы, полицаи
Рука хозяйская видна -
Заранее все рассчитали:
Одежда - здесь, душа - туда.

Освенцим, Бухенвальд, Майданек...
Не крематория труба
И печи так не впечатляют,
Как детской обуви гора.




ЭКСПЕРИМЕНТ

Эксперимент страны отдельной,
Похоже, удался на славу:
Селекция людей бездельных,
Безвольных, нищих и бесправных.

Сначала, уничтожив всех,
Кто честь ценил дороже жизни,
Кто бросил весь свой пыл, успех
Все что имел - все для Отчизны.

Создать могучий аппарат
Опричников (с горячим сердцем)
И выдать им на все мандат:
На жизнь, на смерть, на пытки зверством.

Потом, убрать кто помогал
Или сочувствовал быть может.
Кого сосед подозревал,
(А может быть хотел жилплощадь).

Потом, соратников прижать,
Что мнение свое имели;
Врагов народа изыскать,
Или придумать в самом деле.

Прижать культурные пласты,
Кто словом иль пером владеет,
Чтобы описывали жизнь
Как надо, а не как имеют.

И оболванить молодежь,
Втирать им с яслей и с детсада
О том как самый мудрый вождь
Ведет страну туда где надо.

Селекция прошла отлично!
Теперь не ждать сопротивления,
Лишь лидер скажет что-то лично -
Экстаз, восторги, умиления. 




В ЛЮБОЙ СТРАНЕ

В любой эпохе и стране
Бывают те - лицо народа,
Без них прогресса нет как нет,
Открытий нет и нет Исхода.

По пальцам их пересчитать
И хоть толпа успех их ценит,
Но слишком умным даёт знать,
И их мучения лелеет.

Их гениальность нам видна -
Теперь мы знаем результаты.
От зависти во все века
Как много шло из них на плаху.

Конечно можно их убить,
Но заменить их невозможно…
Сократу дали яду пить
И Архимед был уничтожен.

Толпы задача - уровнять,
Унизить всё до личной мерки…
Пока фанатик сможет взять
Контроль над ней идеей смелой.

И пусть идея - полный бред,
Галлюцинаций плод безумный
Толпа пойдёт за ними вслед,
Зачем Эйнштейн им или Ньютон.

Творят историю фанаты,
Кто контролирует толпу…
Не важно ложью или правдой
Убогих духом поведут.



ЭПИЛОГ

Как оценить нехватку тех
Кто не пришли и не дожили,
Не для родных. Для нас, для всех,
Что потеряли мы - живые?

Открытий сколько не открытых,
И не написанных мелодий,
Как не хватает тех, убитых
Что не прошли свою дорогу. 

Детей как много не рожденных
Как нам их смеха не хватает,
Картин не созданных, сожженных.
Мы, что могло быть, вспоминаем. 

А те страдания, стоны, слезы
Кто там страдал и все ж вернулся,
Их исковерканные грезы
Кто там заснул и не проснулся 

Я жертвы все объединяю
На западе что, на востоке...
Не знаем мы, что потеряли,
Как мы несчастны, как убоги.