Последний приют

Пришли четыре мужика.
Совковых – две и два штыка.
Кувалда, лом и с ручкой клин.
Могила им – не первый блин.

Сугроб расчищен до земли.
Из хвойных лап костёр зажгли.
И так, чтоб сердце не щемило,
Стаканчик каждый осушил.

Из них один лишь не курил,
Кусочек хлеба отломил.
Окурки брошены на снег.
Ушёл ещё один на век.

Ему последний здесь приют.
Сейчас могильщики начнут…
Лопатой острой обвели
Прямоугольничек земли.

«Мороз её в снегу не взял», –
Сказал один, что рыть начал.
«Да, если будет так до дна –
Четыре куба ерунда».

Полметра взяли – нет камней.
«А что, Петро, давай, налей».
Петро был старшим среди них.
Под строгим взглядом соблазн стих.

И вот он – скрежет, боль в зубах,
Лопата встала на камнях.
Ну, что ж, кувалда, твой черёд.
А ну-ка выгони с нас пот.

Да, камень крепкий, аж звенит.
Искра за искрою летит.
Без перерыва парни бьют,
Ведь к двум часам гроб принесут.

И взмокли спины, пар идёт,
Могила медленно растёт.
Забыта водка. Лишь табак.
С хмельным то запросто впросак…

Перекусили на ходу,
И снова к тяжкому труду.
Успели парни точно в срок,
Из них никто и не продрог.

Скорбной раздался меди звук.
Стакан поспешно пошёл в круг.
Пахнуло крепким спиртным духом.
Пусть будет праху – камень пухом.