Король мечей - глава двадцать девятая

Бернар Вексен спокойно кивнул в ответ:
– Вы и сами точно так же пришли на помощь Изабелле, не думая ни о времени, ни о расходах.
– Но с чего этот Пьер вдруг решил, что я в темнице? Что за разговор стражников? Вы же его знаете, этого Пьера?
– Да, – кивнул Вексен. – Катрин много лет служит нашей семье, ее дети выросли у нас на глазах, а младший – молочный брат Изабель и Эмили.
– Пьер мог придумать такое? Уж на знаю, зачем, но – мог ли?
– Нет. Он, может, не самый стойкий и надежный парень, но так лгать он не стал бы – у него не хватит ни смелости, ни воображения.
– Значит, думаете, он правда слышал такой разговор?
Вексен молча кивнул.
– Тогда кто же сидит в темнице? – Уилл Скарлет переводил взгляд с Робина на Вексена.
Старый рыцарь нахмурился:
– Видимо, там кто-то, кому не повезло оказаться внешне похожим на графа.
– В смысле?
– Когда я выставил из своего замка здешнего шерифа и Мазера и отправил их под конвоем к руанскому прево, они почти наверняка были уверены, что вы вот-вот да умрете, граф.
– Ну не умер же. Спасибо Жанне.
– Но они решили, что от вас надо избавиться.
– Мазер даже наемных убийц подослал. Все в порядке, – поспешно добавил Робин, встретив взгляд Уилла. – Расскажу потом, сначала с этой казнью понять бы.
– Да все понятно, – Бернар Вексен в упор посмотрел на Робина. – Еще и наемные убийцы. Крепко ж вы им дорогу перешли. Так или иначе, у шерифа и Мазера были все основания считать, что с вами покончено. Но шерифу вашему, похоже, неймется – ему надо было вас прилюдно повесить, чтобы все видели.
– Это его давняя мечта, да.
– Вот он и решил это сделать наконец. Раз вас все равно уже, по его разумению, нет. Наверняка они решили вздернуть кого-то похожего.
– Но за что? – не понял Робин.
– Да ни за что. Вместо вас. Просто так. Не смотрите такими глазами, граф. Вам это не пришло бы в голову – вы, видимо, слишком много времени проводите с порядочными людьми, – Вексен улыбнулся Уиллу. – А я долго был при дворе. Там и не такое могут придумать. Это вам никогда не были нужны ни деньги, ни власть. Не дай бог знать, на что люди идут за это.
– Да уж сталкивался. Уилл, – Робин повернулся к приятелю, – стражники ведь постоянно у вас с Дженни выпивают?
– Кто попроще – да. Но их командир никогда и близко не подходит, он со своими друзьями обычно в «Походе на Иерусалим». А что ты вдруг хочешь, зачем тебе стражники?
– В темнице, получается, сидит ни в чем не виновный человек. Хочу его вытащить.
– Да там полтюрьмы таких – ни в чем не виноватых.
– Ох, да. Но его, уверен, должны держать отдельно, чтобы не возникло лишнего шума и слухов.
– И что ты собираешься делать? – спросил Скарлет. Бернар Вексен тоже с интересом посмотрел на Робина.
– Да так, появилась одна идея. Если получится – шериф сам его выпустит, нам не придется даже ввязываться в драку. Но сначала бы узнать, действительно ли кто-то сидит в тюрьме под видом меня.
– Ну это я узнаю, – Уилл весело ухмыльнулся. – Я иногда выпиваю вместе со стражниками, так что если снова подсяду к ним за стол поболтать – ни у кого не появится никаких подозрений. Только лучше, чтобы они не слишком большой компанией были. Большую мне не напоить. Вот бы зашли те два чернявых братца с французских гор – они и ходят всегда только вдвоем, и потрепаться любят, похвастаться, и пить – слабаки. Как раз давно их не было, пора бы.
– Да уж, ты и камень можешь напоить и разговорить! Значит, как только появится кто-то подходящий, – расспроси, что за узник, где его держат. Стража-то должна знать.
– Шериф, думаю, не посвящал всех в это, – заметил Бернар Вексен.
– Конечно. Но мы с Уиллом знаем нравы здешней стражи: что знает один – после первой попойки знают и остальные. Это при старом бейлифе, Гае Гисборне, добрая ему память, – вот при нем и надираться на службе никто не смел, и языком молоть. Живо можно было без языка и остаться, – Робин повернулся к Уиллу. – Значит, ты все разведаешь, да?
– Конечно.
– Спасибо. Кстати, господин Вексен, так получилось, что я на днях видел леди Эмилию. Думаю, вы будете рады, что она весела и счастлива, выглядит здоровой и бойкой, и, как мне показалось, переносит свое положение легко и радостно.

Подпись словно насмехалась над ним. Кривые буквы, наспех накарябанные на драном пергаменте. Письмо лежало прямо на столе в большом каминном зале ноттингемского замка, оно было заботливо развернуто и расправлено. Шериф вздрогнул, увидев невесть откуда взявшийся пергамент с незнакомым кривым почерком, и заледенел, прочитав подпись.
Робин Локсли.
Чертов наглец. Шут гороховый.
Но пока он заметил только подпись – эту грубоватую, резкую, размашистую подпись. Надо было прочесть само письмо. Шериф взял свечу, склонился над пергаментом и почувствовал, как по спине между лопаток идет волна холода. Ему было страшно.

«Ты держишь в дальней башне ни в чем не виноватого деревенского парня, которого хотел выдать горожанам за меня. Если завтра с открытием городских ворот этот парень не выйдет целым и невредимым  – завтрашний вечер ты уже не встретишь.
А, и еще. Отстань раз и навсегда от леди Изабеллы Вексен».

Вот же нахал.
Ответа от Зигфрида Мазера пока не было – до Йорка неблизко. А решать надо было сейчас, сегодня, и шериф уже знал, как он поступит. Он вышел во внутренний двор, чтобы немного пройтись под свежим холодным ветром и остыть. Нет, надо все-таки дать отпор этому старому разбойнику, он что, смеет еще ставить свои условия? Да что он может сделать? Спалить замок, запустив стрелы с горящей паклей? Нет, Локсли никогда не станет жечь замок с живыми людьми. Надо просто отсидеться. Отсидеться внутри, взаперти.
Но попало же каким-то образом письмо в замок? Значит, и внутри он не в безопасности. Надо было кликнуть командира стражи, чтобы тот допросил каждого – как мог оказаться внутри посторонний человек? В то, что подкуплен кто-то из его слуг, шериф не мог поверить. Да и командира стражи звать все-таки не стал – знал, что ничего не найти. На мгновение он вспомнил Гисборна – тот докопался бы до правды. Холодный ноябрьский ветер гулял по внутреннему двору, продувая все насквозь. Шериф плотнее запахнул плащ и повернул от дальней стены обратно, ко входу. Рядом никого не было. Он сделал еще шаг – и вдруг в припорошенную снегом землю рядом с носком его сапога впилась стрела. Шериф замер, боясь не то что шевельнуться, а даже вдохнуть. Еще миг – и вторая стрела вонзилась перед другой ногой. Он вскинул голову, понимая, откуда стреляют, и не веря в это. Внутренний двор старого замка был с трех сторон окружен зданием, а с четвертой – с той, откуда стреляли – почти примыкал к крепостной стене. Но выстрелы были сделаны не со стены, это Локсли не такой дурень, чтобы лезть прямо в руки страже. Нет. Шериф перевел взгляд дальше и выше, на стройные и высокие старые березы, росшие за крепостной стеной, ярдах в пятидесяти. Не раз ведь думал их спилить к чертям, но слишком уж жалко было, да и при штурме, не приведи господь, никакой опасности от этих берез нет – слишком они далеко, никто оттуда не сможет забраться на стену. Или прицельно выстрелить.
Никто не сможет оттуда выстрелить. Ну да. Кроме одного шута горохового.
Легкая тонкая фигура на облетевшей березе, нахально выпрямившись в полный рост, помахала шерифу рукой, а потом скользнула вниз по стволу с такой ловкостью, что любая белка или кошка треснули бы от зависти. Шериф еле удержался от крика, от того, чтобы позвать стражу. Нет уж. Тогда он точно станет для всех посмешищем, и слухи пойдут. А Локсли им все равно не поймать.
Он с трудом выдернул стрелы и, молясь, чтобы никто не увидел, вошел обратно в замок. Силы небесные. В собственном жилище – невесть откуда взявшееся письмо. В нескольких ярдах от собственной двери – чуть ли не убийство. Локсли легко мог бы его пристрелить, но этому разбойнику куда важнее подурачиться и покрасоваться.
– Кто-нибудь догадается принести мне вина? – рявкнул шериф на ни в чем не повинную кухарку, которая попалась ему навстречу.
– Да, милорд, – испуганно присела та. – Сию минуту.
– Кто-нибудь чужой был тут с утра?
– Кажется, нет. На кухне вечное мельтешение, вы же знаете, милорд. Посыльные от молочника, от мясника.
– Понятно. Вина мне, живо.

Робин высыпал в грязную мальчишескую ладонь несколько монеток.
– Держи, как договаривались. Заработал, молодец. Страшно было?
– Это мне-то – страшно? – обиделся пацан. – Ничуть.
– Точно, я еще с первого раза понял, что ты не из пугливых. Кто-нибудь видел тебя?
Парень, уже знакомый Робину уличный воришка, фыркнул:
– Да все видели, толку-то? Я и не таился особо. Кто обратит внимание на мальчишку с тюком белья в руках? Точно же от прачки. Как там все внутри, я знаю, бывал раньше. Все как вы сказали – спокойно зашел, спрятался, улучил минутку, оставил письмо и так же спокойно ушел.
– Молодец, молодец. Эх, правильным бы делом тебе заняться, а не воровать.
– Кто бы говорил! – рассмеялся пацан.
Расставшись с уличным воришкой, Робин направился в «Поход на Иерусалим» – лучшую городскую харчевню с постоялым двором. Именно там остановился Бернар Вексен со своим сыном и парой бойцов из его отряда. Харчевня Дженни и Уилла была слишком простенькой и скромной для благородного рыцаря, который вполне мог себе позволить потратиться на лучшее жилье и изысканный стол.
– И вы, граф, уверены, что ваш этот ноттингемский шериф напугается? – с недоверием посмотрел на него Вексен, выслушав всю историю.
– Почти. Я его хорошо знаю. Вот Зигфрид Мазер бы не дрогнул, надо отдать ему должное. А шериф трусоват, да и остался без поддержки приятеля. Поэтому я почти уверен, что к завтрашнему открытию ворот он отпустит бедолагу. Времени мало, связаться с Мазером шериф не успеет, да и не до того сейчас Мазеру.
– Вот уж точно, – согласился Вексен. – Спасибо, граф, что хоть слово сказали об Эмили.
– Она правда весела и прекрасна, – улыбнулся Робин. – Ладно. Уже поздно, оставлю вас отдыхать. Завтра с утра гляну на городские ворота, а потом направлюсь в Йорк. Вы пока останетесь здесь?
– Раз уж мы тут – хотелось бы дождаться, когда Эмили разрешится от бремени, и убедиться, что у нее все хорошо.
– Тогда мы с вами еще увидимся, – Робин отвел глаза, потерявшись, но снова собрался. – Но если вдруг нет – спасибо, правда.

Утром, к открытию городских ворот, они с Уиллом Скарлетом были уже на площади. Пара телег и несколько всадников ждали, когда поднимется решетка. Наконец привратники зашевелились, решетка с лязгом поползла вверх, и в это время со стороны замка показались двое стражников. Они вели к воротам мужчину средних лет.
– Смотри, – Уилл ткнул Робина локтем в бок. – Черт. Издали даже я мог бы его принять за тебя. Ну, пьяная стража мне так и сказала – худой, светловолосый. Этот младший из французских стражников, как его там, Мартен, такой туповатый болтун – все выложил, что знает.
– Это я так со стороны выгляжу? – Робин, скривившись, смотрел на мужчину.
– Ну... ну похож, да.
У ворот стражники отпустили пленника, тот, словно не веря, некоторое время озирался по сторонам, а потом прибавил ходу и быстро зашагал прочь от города.
– Так, силы у него вполне есть, – Робин посмотрел вслед незнакомцу. – Помощь вроде не нужна, дойдет.
– Ну бить его не били, это я узнал. Да я тебе говорил.
– Ага. Спасибо, Уилл. Пойдем, заберу у тебя пегого и поеду.
– В Йорк?
– Ага. Есть одно дело.