Мы за мир добрым Словом должны воевать

История стихотворения "Почему мне не спится" расскажет вдумчивому

читателю о том, как и почему нужно отстаивать свои убеждения, защищать свое

достоинство и, тем более,  творчество от бестолкового суждения и

пренебрежения редакторов.

История эта вкратце  рассказана в журнале «Работница», где тоже посчитали

неуместным публиковать стихотворение, но использовали часть материала в

какой-то не сохраненной мною публикации. А зачем хранить элемент

пренебрежения к тебе и твоему труду? Да еще и уничтожила часть архива после

кражи - прошлись по квартире пять наркоманов и на крышке морозилки написали

губной помадой - мол, питаемся ..., мягко говоря, плохо.

Выглядела в жизни предыстория стихотворения так.

Когда моя мама, Галина Дмитриевна, путешествовала по западу России, где-то на

 границе Белоруссии и Литвы с группой туристов, осматривая  храм или собор,

увлеклась, не пресекла воровство ее личных средств. Кто и где спер

кошелек с деньгами, она не могла понять. Верить в это не хотела, до последу

ходила вокруг богоугодного заведения в надежде найти пропажу.

Вышла на шоссе зареванная и с ужасом наблюдала, как темень

обступает ее одинокую фигуру на  дальней дороге. Бог, оказалось, не дремал и

выслал подмогу: возле Галины Дмитриевны остановился военный джип, офицер

предложил подвезти до города, более того,  выслушав историю злоключения,

помог деньгами.

На другой день в моей однокомнатной новокузнецкой квартире раздался звонок:

мама велела занять денег у ее приятельницы и выслать

телеграфом. Она коротко сказала о своем спасителе и ситуации с кошельком….

Прошло лет пятнадцать, наверное. Дядя Витя – фамилию забыла за давностью лет,

хотя помнила еще долго –  выйдя в отставку и работая в службе дорожной

инспекции,

заехал к нам в гости по настоянию мамы. Как всегда,  меня тоже  позвали к

столу на встречу с почетным гостем. И тут прозвучали эти  две трогательные и,

по сути, эпические истории четырех советских героев - соотечественников.

Война далась непросто и взрослым, и тем более – детям. Невозможно сохранить

спокойное состояние души и закончить общение просто знакомством.

Так вышло, вернувшись домой, не смогла уснуть и  написала стихотворение.

Виктор, спаситель,   уехал по делам, а мама откликнулась эмоционально и, 

будучи тронута моей работой, позвала проехать в редакцию  городской газеты.

Редактор  читал номер, но глянул, однако, в мои листки. «При чем тут

белорусские мальчишки?» «Так ведь в войне участвовали все народы страны…»

Он махнул бровями, потом и руками – ступайте к ... 

Та собиралась в отпуск,  разговаривать с нами не стала, не уступила даже

маминой просьбе хотя бы прочесть стихотворение, пропустив сквозь мрачные губы

пренебрежительное «Ходят тут всякие, много вас таких…» 

Я еще не знала о сломанной психике коллеги. Личные проблемы,  потому

ненавидит всех и вся, никогда не разговаривает и не

здоровается по-людски, боится ироничного к себе отношения, все у нее нервно

выходит и жутко неискренне, жаль ее,  бедную…

Однако «бедная» может запросто  нахамить, но это, полагаю, у нее является

верным средством защиты от бед и мира в целом.

Мы вышли,  огорченные и растерянные. Ожидали другой встречи, другого приема.

 Мама,  как могла, меня успокоила: «Напечатают, вещь серьезная и важная, не

горюй!» Мне же хотелось в преддверии Дня Победы  в Великой Отечественной

войне напомнить современникам и землякам о пережитом нашими

предшественниками. Не получилось, увы. Пока не получилось.

Впрочем, вскоре стихотворение попало на глаза моему наставнику и

предшественнику  – редактору заводской газеты «Знамя труда».

«Можно  я в нашей многотиражке его напечатаю? – спросил он. – А почему ты
 
пишешь «он душою мне ближе родного отца?» Коротко поведала историю

расставания родителей и свои страдания – хотелось бы знать папку-фронтовика в

лицо…

Но текст позже поменяла: «Он душой мне напомнил родного отца».

Наконец-то узнала правду о себе и своих близких  - деда Константина Кузьмича

забрали и расстреляли  в 1937-м, а мой родной отец с братьями и сестрами  рос

 безотцовщиной,  и в 1943 году ушел на фронт, откуда вернулся с

наградами.Потому и простила его за нашу разлуку...

Прошло много лет. Четверть  века прошла. Работаю в шахтерской газете

ответственным секретарем. Мой шеф - бывший редактор городской газеты,

расхаживая по просторной редакционной комнате, изрекает: «Подбери стихи к Дню

Победы, покажи мне. У тебя есть что о войне?» И исчезает в своем солнечном

кабинете.

Показываю. «Вот, - трясет он листком, - нормальная вещь, почему не публикуешь

 такое? И все у нее любовь да грусть в стихах…»

Пытаюсь напомнить: приносила ведь, сам выдворил из редакции ни с чем. Такие

фразы шеф  будто  не слышит, велит поставить в номер.

Потом стихотворение в 2005 году опубликуют в сборнике «Тех дней мне

не забыть, войною опаленных», вышедшем в Сибирском государственном

индустриальном университете. В марте 2015-го рекомендуют  к исполнению на

громких чтениях в честь 70-летия Победы. Конечно же, ставлю его  в сборниках

своей авторской коллекции. И читаю на встречах с прежним волнением. В  ноябре

2015 года его  исполнил учащийся школы № 24 на Литературной гостиной с моим

участием.

         Вот только теперь пополнился список ушедших  некогда в реальных

сюжетах действующих лиц:  и мамы нет в живых. Девочка, пережившая войну,

умерла рано, прожив всего-то шестьдесят многотрудных лет … Возможно, где-то

живы родственники не выстрелившего в Витеньку старого солдата-немца… А ведь

стихотворение едва не «скисло» под отповедью коллег.
 
Впрочем, читатель сам способен оценить авторскую работу…