За фасадом Сталинградской битвы

Mane, thecel, phares
(подсчитано, взвешено, разделено)
"Latin Vulgata":

Согласно Библии, эти слова были начертаны таинственной рукой на стене во время пира вавилонского царя Валтасара незадолго до его гибели и падения Вавилона от рук Кира Мидийского.


Нам не забыть потери той войны.
Как алчно, нагло продвигались фрицы
На танках и машинах вглубь страны!
Как далеко забрались от границы!

Как оставляли за собой они
Лишь выжженную землю да руины;
И к целям через горы трупов шли,
Решив – всё им принадлежит отныне.

Когда не удалось занять Москву,
Сместив в своих желаниях акценты,
Они на юг свернули, на Дону,
Кавказе, Волге обозначив цели.

Не та ждала их на Кавказе встреча,
Как им мечталось. Не колеблясь долго,
Фашистами как главный был намечен
Удар по Сталинграду, выход к Волге.
 
***
Взять город-символ их задачей стало.
Заставить сдаться! И полезли гады!
Не сразу разобрались в нашей Ставке
В чём суть их планов. А врагов – армада!

Мир, что стоит, не знал боёв, как эти
В безжизненной и выжженной степи.
Как на луне, воронками отметив
Пространство, где им довелось пройти.

Дорога для врагов не вышла гладкой.
Всё больше, больше сил сюда стекалось!
Бомбили так кварталы Сталинграда,
Что ничего почти в нём не осталось!

Но каждый дом сражался, словно крепость.
Назад ни шагу! Всюду баррикады…
Как защищали город, всем известно
В стране; я изложу другие факты.

***
В разгар боёв жестоких, злого горя
От чёрных сводок и друзей убитых,
Когда обстрел вели из миномётов,
А в думах всех была одна защита,

Там, в сентябре сорок второго года
Родился замысел использовать момент
И окружить всю вражью группировку,
Сведя все планы извергов на нет.

План разработан был, одобрен Ставкой
Под кодовым названием «Уран».
Чтобы собрать войска под Сталинградом
И сохранить в секрете этот план.

К нему готовились все деловито
И буднично, как к севу, пуску домны.
Была вся операция закрытой;
Людей задействовали миллионы.

***
Пока с Мамаева кургана шли обстрелы
Позиций наших войск, в степном тылу
Солдаты из пришедших пополнений
В учениях штурмовали высоту.

Занятия ежедневно проводили;
Бойцы пересекали косогоры,
Использовали бугорки, ложбины,
Проходы разминировали в поле.

Всё доводилось до автоматизма,
Чтоб каждый свою роль отлично знал.
Ведь под огнём в бою от каждой жизни
Зависит операции финал.

Все лучшие спецы из пополнений
Оказывались там, где мир стал адом.
Танкистов танковых подразделений
Готовили в степи под Сталинградом.

***
А на заводах, словно в исступлении,
Работы продолжались день и ночь.
На плечи женщин, бледных от лишений,
Легла и тяжесть их, и вся их мощь.

Заводы до войны производили
Станки, сельхозмашины, к ним детали,
Теперь в эвакуации – в Сибири
И на Урале – фронту всё давали.

Цеха, воздвигнутые лишь недавно,
Ещё без стен и крыши, поставляли
Орудия, снаряды так исправно,
Как будто никаких проблем не знали.

Рабочие из местных здесь делили
Жильё с приехавшими среди первых.
А большинство эвакуированных были
Поселены в землянках и пещерах.

Продуктов не хватало, было тесно.
Везде был холод, и болели дети,
Но если нужно – выходили в смены
В цеха подростки с матерями вместе.

Работать на морозе доводилось.
Отогревались у костров и топок.
Под бомбами бессонно машинисты
Вели тяжелые составы к фронту.

***
Чтобы усилить фронт под Сталинградом,
Сюда прибыли из резерва Ставки
Войск разных корпуса, полки, бригады
И множество подразделений танков!

Имели к наступлению три фронта
В своем составе семьдесят пять дивизий.
Включая пару тысяч самолётов
И сверх двухсот полков артиллерийских.

В Тамбовской области собрали деньги
Для снаряжения танковой колонны.
В рекордный срок – всего за две недели –
Собрали почти сорок миллионов.

Колхозники Тамбовщины вносили
Посильный вклад в борьбу против зверей.
Хоть многим матерям их деньги были
Нужны не меньше, чтоб растить детей.

***
Чтоб строить переправы, из резервов
К намеченным местам свозили брёвна.
В складах считали ящики консервов,
Носилки, койки раненым, понтоны.

Регулировщиц обучали для дорог,
Где ездили пока спокойно фрицы,
Чтобы, когда наступит нужный срок,
Неразберихи не могло случиться.

Для самолётов, танков и машин
Расчётливо готовили цистерны
С горючим, маслом, смазку, запас шин.
Для коней – сбрую, сёдла, овёс, сено.

Ещё и снега не было, а к складу
Составы прибыли с одеждой зимней.
Уж выгружали валенки. Солдатам
Везли газеты с боевым призывом

К решающему наступлению, где
Писали об ударе по фашистам;
Стихи поэтов были о труде,
О подвигах героев коммунистов.

О контратаках; как отпор давали
Советские войска других фронтов;
Как борется подполье; и лесами
Уходят партизаны бить врагов.

Как бьётся осаждённый Ленинград,
Отстаивая жизнь свою и славу.
Подлодки топят транспорты врага,
Рвут партизаны поезда и переправы.

Политработники читали дневники
Немецких палачей и говорили
О ранах родины. «От матушки-реки
Нам путь на запад предстоит отныне».

Сердца людей и дух их проверяли,
Как проверяются механиком моторы.
План был составлен, разъят на детали;
Изучен досконально, снова собран.

***
Карт тысячи. Командующий фронтом
Сам получал подробнейшие карты.
Полковник, командиры рот и взводов
Имели карты, где стояли даты,

Расположения населённых пунктов;
Отмечены позиции врага:
Дивизии, полки, машины, пушки,
Овраги, рощи, Волги берега.

Разведка донесла, войска какие
На вышке были: итальянцы иль румыны.
И немцы кто – СС иль запасные,
Потрёпанные ль, свежие прибыли?

Узнали, что в дивизии «Равенна»
Вопрос витал: «Зачем сюда пришли мы?
Не мудрено тут и пропасть, наверно».
О том же говорили и румыны.

В разведотделе сообщали, как зовут
Рейхсвера генералов, отмечали
Вторые эшелоны немцев. Тут
С готическими буквами читали

Их письма, где они своим супругам
Писали: «Отпуска отменены».
И выясняли, где, какие грузы
Доставлены в расположение к ним.

***
Пока упорно шла вся подготовка,
Под яростным огнём из миномётов
Атаки отбивали батальоны,
Пытаясь контратаковать пехотой.

Чтоб не попятиться и в реку не упасть.
Чтоб кровью не истечь, теряя силы.
По пальцам можно тех пересчитать,
Что в конце лета на курган вступили.

В степи безрадостной не счесть могил
Погибших на «проклятом том кургане»,
Под бомбами, огнём, что всё спалил;
В окопах, что путь танкам преграждали.

***
Позиции объехав, генерал,
Всем передал, что старт артподготовки
В семь-тридцать. В Ставке Сталин карту взял
И впился взглядом в план, что знал до точки.

Он знал всю эту землю наизусть:
Пред ним вставала степь, курганы, балки.
Предвидеть нужно было весь тот путь,
Которым предстоит пробиться танкам.

Предвидеть приходилось даже то,
Чего тогда ждать не могли и близко:
Рейд на Тацинскую. Аэродром
Немецкий предстоит громить танкистам,

Где будут вражеские самолёты,
Которые придётся жечь дотла.
Что где-то будут генералы за отходы,
А где-то против, невзирая на расклад.

Должны предвидеть были мастерство
Противника, возможные ошибки,
Погоду – поздние дожди, тепло
И ранний ледостав на реках близких…

***
А между тем, остановить фашистов
Войска смогли по всей линии фронта.
И в день назначенный, в рассвете мглистом
В семь-тридцать началась артподготовка.*

Хоть неблагоприятная погода,
Но ничего нельзя было отсрочить.
И заиграли марши миномёты;
«Катюши» били яростно и точно!

Была их музыка такой раскатистой,
Что рты пришлось раскрыть, чтоб не оглохнуть!
То был концерт что надо! Чтоб попятился
Фашист, едва услышав этот грохот!

Три с половиной тысячи орудий
Крушили ряды гитлеровских войск.
С того момента директивой будет –
Атаку начинать с подобных гроз!

Был «марш» погромче музыки Бетховена,
И длился целых восемьдесят минут!
Когда прелюдия была закончена,
Рванули танки свой прокладывать маршрут.

***
А для бойцов пехоты началось всё
С атаки в первом же фашистском дзоте,
В руках рабочих, парней из колхозов
Оружие слагало гимн пехоте.

Студенты, токари, регулировщики,
Цирюльник сочинского санатория,
Под ругань матерную, крики дикие,
Творили современную историю.

Уже в том, как они на холм взбирались
Была видна такая воля, будто
Всю свою жизнь, с игр детства, с дней начала
Они только и ждали той минуты!

И даже холод, ледяного ветра взрывы
До их сознания не доходили.
Они дрались за эту степь, что живо
Возненавидели и полюбили.

Тяжёлым было это наступление,
И немцы яростно сопротивлялись,
Жертв было много. Шли дела успешней,
Где части из румын оборонялись.

Шло продвижение на северо-запад.
Как корка, оборона их ломалась.
Бойцы устали, но несла их радость:
«Мы наступаем!» И надежда появлялась…

***
На следующий день пошёл в атаку
И Сталинградский фронт. Сценарий акта
Был схожим: миномёты, следом – танки,
Десант пехоты – но теперь на юго-запад.**

Морозный день начался так же мощно
Многоголосый хор «катюш», орудий
И миномётов был совсем такой же,
Как накануне. Ясно, дело будет!

Бои были тяжёлыми; но чувство
«Теперь покатятся!» уже не оставляло.
И снова «слабое звено» искусно
Советское командование порвало!

Сдаваться в плен почин взяли румыны,
И в тыл шагали бодро. «Как на свадьбу!» –
Как кто-то пошутил, глядя им в спину.
Но вот и сорок немцев с лейтенантом

Подняли руки. Это что-то новое…
Но думать времени не оставалось.
Седьмой отдел займётся – территория
Тут их: И их конёк – психоанализ.

***
Одна из станций. Сотни здесь вагонов –
Из Франции, Германии и Бельгии,
А рядом – польские и чешские. Короны,
Бледные львы, кокарды многоцветные

И черный новенький орёл. Европа целая
В степь неприветную, казалось, прикатила.
Машины разных марок; и водители,
Как муравьи, их облепили – уж делили!

Вот из газеты за бумагой прикатили –
Сокровище для них на тот момент!
Едят солдаты спаржу и сардины,
И тут же – бойкий зажигалками обмен.

В вагоне раскопали пару ящиков
Французского шампанского, наград
Немецких – в бархатных коробках, разные;
И, как довесок, – сигареты, шоколад.

А на обочинах – расплющенные танки
И брошенные пушки. Рядом труп.
Кто-то ругается: на нужном полустанке
Не смог уже найти командный пункт!

Теперь и беспорядки даже радовали.
Всё с места двинулось и зашагало.
Кто-то ворчал: «Три хутора и взяли-то,
У них же вся Европа, лишь без малого…»

***
Последние дни были очень трудными.
Обидно – приходилось разрушать.
Чтоб немцев из развалин всех выкуривать,
Пришлось в домах подвалы подрывать

Траншеи разворачивали взрывы,
Не умолкали миномёты и «катюши».
И заволакивало чёрным дымом
Холмы, заснеженных обломков кучи.

Такой был грохот, что кто-то заметил:
«Как будто бы чёрт чёрта кроет матом…»
И вдруг настала тишина. Лишь пепел
Да пыль кружились. И тянуло смрадом.

Была та тишина так непривычна,
Что люди растерялись. Выпадали
И прежде тихие часы, но слышно,
Как вдалеке орудия грохотали;

Стучал иной раз деловито пулемёт,
И выстрелы до слуха доносило.
Теперь она была густой и плотной,
Как будто всех вдруг сразу оглушило.

Еще стояли немцы средь России,
Но Сталинград вдруг стал глубоким тылом.
И после грохота орудий, взрывов
Бойцов внезапной тишиной накрыло.

Два месяца за улицу сражались;
На ней теперь ни одного целого дома!
Лишь трупы, шлемы… Немцы вылезали;
Других же проводили под конвоем.

Лежал, как мертвый, город перед ними.
Разрушенный, он победил. И ныне
Среди руин, воронок, пепла, пыли
Как призраки, фашисты в нем бродили.

***
А фронт, что первым начал наступление,
Громил по-прежнему румынские войска.
К Советской подойдя, соединения
Его свернули в направлении Калача.

Навстречу танковым его подразделениям
Шли танки Сталинградского. Стянулся
В районе Калача фронт окружения.
Манёвр закончился, и круг замкнулся.

Калач был занят нашими войсками.
Три фронта виртуозно окружили
Всю группировку из фашистских армий,
Что победителями себя уж мнили.

Одних дивизий двадцать две попалось
И больше сотни танковых частей
Шестой танковой армии Паулюса.
За триста тысяч немцев было в ней!

***
В тот вечер командиры батальонов
С шампанским приходили из штабов,
Предназначавшимся для немцев. Но оно
«Уплыло от немецких берегов».

По радио в тот день передавали
Собрание новостей «В последний час».
Таких известий с фронта не бывало
До сей поры. Но будут. И не раз!

Да, это было только лишь начало.
Когда бойцам сказали, что случилось,
То многие поверить не решались!
Зато когда всё это подтвердилось,

Какой энтузиазм, какая радость
В быт всех измученных бойцов ворвались!
Французское шампанское в награду
Им всем как нельзя кстати оказалось!

***
А командиры, между тем, проблемами
Все были озабочены серьёзно.
В кольце здесь целые соединения,
И к ним придут на помощь силы грозные.

Там говорили: «Надо закрепиться –
Ведь фрицам ничего не остаётся,
Как лишь из окружения пробиться.
К ним скоро авиация прорвётся,

А там и танки подоспеют с помощью!
Нам надо ситуацию учесть».
Два фронта окружения были созданы:
Внешний и внутренний. Но вот рассечь

Попавшую в котёл их группировку
Не удалось – уж очень велика!
Контроль над ней осуществляли зорко –
Нельзя недооценивать врага!

И сотни самолётов сбиты были,
Когда пытались подвести снабжение.
И всё же часть из них к врагу пробилась,
Чтоб оказать поддержку окружению.

В котле начались голод и брожение
И, чтобы деблокировать капкан,
Пошли войска Манштейна в наступление.
А значит, срочно нужен новый план.

***
Как раз в те дни на средства, что собрали,
Тамбовцы закупили танки сходу.
Теперь все новые машины ждали:
Составы их уж подвозили к фронту.

И прибыла Тамбовская колонна!***
Без малого в ней было триста танков.
Собрались делегаты всех районов,
Чтоб передать войскам в посёлке Рада.

Сорок процентов – лёгкие Т-70,
Все остальные – Т-34.
И в обстановке тёплой и торжественной
Их по бригадам и полкам распределили.

Пошли машины сразу в наступление
На Дон, Воронеж и Ростов – громить врага!
А некоторые – тут же, в окружении,
От оккупантов очищать все берега.

***
Котёл теперь блокирован надёжно
С земли и воздуха. Немецкие войска
В нём голодали. А декабрь морозный!
И лишь Манштейн внушал надежду им. Пока.

Боезапас, продукты и горючее –
Всё подходило к близкому концу.
Ловили кошек и собак. Бывали случаи,
Что и вороны попадали в суп.

Конина, хлеб уж роскошью считались;
Одежда от мороза колом встала.
Но Гитлер сдачу запрещал. Настаивал,
Чтоб Сталинград опять отвоевали!

Войска советские атаковали мощно,
И в результате группа армий «Дон»,
Что возглавлял Манштейн, была отброшена,
А итальянцев так и вовсе ждал разгром.

Были разбиты семьдесят дивизий,
И, потеряв сто двадцать тысяч человек,
Резервы исчерпав, чтобы пробиться,
Враг шансы потерял на свой успех.

***
Но точкой ключевою для снабжения
Войск Паулюса был аэродром
Тацинская, казачье поселение,
Авиабаза в тылу армий «Дон».

Воздушный мост мог затянуть разгром
Попавших в окружение фашистов.
До базы триста километров, что прогон
Для танков не такой уж и неблизкий.

И отдан был приказ советской Ставкой
Рейд совершить в Тацинскую станицу.
Баданов, генерал, вёл корпус танковый
Что должен был на базу ту пробиться.

В конце второй декады декабря,
Покинув в ночь свою передовую,
В тыл вермахта отправился отряд,
Чтоб авиабазу разгромить чужую.

Без света мчались танки, маскируясь
В глухой степи, где нет боеприпасов.
Проблему с топливом решали, атакуя
Склады, машины, эшелонные запасы.

Понятно, немцам было уж не в новость,
Что к базе их идут русские танки.
Баданов же рассчитывал на скорость.
Решил он с ходу провести атаку.

Двумя частями обошли станицу
(Туман их тёмной ночью прикрывал),
И штурмом с тыла брали все позиции,
Где их противник уж никак не ждал!

И снова первыми ударили «катюши»,
А следом танков двинулось ядро.
И, с тыла расстреляв расчёт и пушки,
Машины ворвались на аэродром.

Не тратя лишний раз боеприпасов,
Врага громили танки «врукопашную»,
Тараня самолёты вместе с асами,
Всё превратив в пылающую кашу.

Асы «люфтваффе», паникуя, быстро
Машины поднимали в воздух. Тут
Танкисты с ходу били по фашистам,
Пока те не набрали высоту.

Из самолётов половина всё ж ушла;
Да несколько десятков были сложены
Как нерабочие; и столько же дотла
Сгорело. Аэродром был уничтожен.

***
Когда «бадановцы» дрались на аэродроме,
Манштейн сменил немедля своё мнение:
С пути, что вёл на помощь к окружённым,
Отправившись в обратном направлении.

Теперь все его армии спешили
К Тацинской, на расправу с дерзким войском.
Фашисты окружили их машины,
Горя желанием уничтожить корпус.

И всё же вырвались от них герои,
В своём ключе прорвав врага кольцо!
Всего лишь треть осталась от колонны,
Погибли все, кто прикрывал отход.

Прорвавшись в направлении на запад,
Во вьюжной ночи растворились танки,
И после марша, выполнив задачи,
Вернулись встретить новогодний праздник.

***
К началу января был разработан
План операции с названием «Кольцо».
Войска в котле должны быть уничтожены
За три этапа. И дело с концом.

Они были ещё боеспособными,
Но состояние – адекватным ситуации.
И, несмотря на эту безысходность,
Берлин довёл приказ им: «Не сдаваться!»

Сначала отклонили ультиматум.
И начал наступление Донской фронт.
Хотя противник отражал атаки,
Кольцо сжималось внутрь со всех сторон.

Соединились вскоре части армий
И пополам всю группу рассекли.
Одну из них, разрезав снова надвое,
В конце концов, на сдачу обрекли.

По группе, что ещё отпор давала,
Был снова нанесён мощный удар
До тысячи орудий грохотало,
Долбило по позициям врага.

Одновременно крыла авиация.
Буквально через три ли, пять минут
Толпою немцы начали сдаваться,
Кричали в панике «Гитлер капут!..»

***
Так завершилась битва всех времён,
Что в корне изменила ход войны.
Мы потеряли больше миллиона,
И полтора – с немецкой стороны.

Верст впереди было ещё много,
Много трудных дней, не счесть потерь;
Но уже иной была дорога,
И другим был опыт войск теперь.

***
И пока продолжались в Сталинграде сражения,
От снарядов кипела рядом Волга-река,
Наступали солдаты, шли бои подо Ржевом,
Чтобы накрепко связаны были войска

Неприятеля. Чтоб не дать их на юг перебросить,
Не позволить развить грозной технике мощь!
А когда окружением закончилась осень,
Чтобы не было сил окружённым помочь…

* 19 ноября 1942 г. начали контрнаступление войска Юго-Западного фронта и 65-я армия Донского фронта в направлении Клетской и юго-западнее г. Серафимович. Войска Юго-Западного фронта прорвали оборону противника там, где стояли румынские и итальянские части, и продвинулись на 25-35 км.  65-я армия Донского фронта, встретив ожесточенное сопротивление немецких частей, сначала продвинулась всего на 3-5 км, но потом немцы начали отход.
** 20 ноября 1942 г. начал контрнаступление и Сталинградский фронт. В его задачи входило очистить от немцев г. Сталинград и прилегающую территорию к юго-востоку, югу от города, и начать продвижение на запад общим направлением в сторону г. Калач. Подвижные соединения в первый же день прорвали фронт, где базировались в основном румынские войска и углубились в юго-западном направлении на 20-30 км.
*** Колонна получила название «Тамбовский колхозник»; такая надпись была сделана на каждом танке.



Фото взято из открытого доступа в Интернете
Выражаю глубокую признательность автору





Благодарю за замечательный и теплый экспромт:

Якова Шенгарея

Да , Дина , верно и красиво
Тобой в стихах описана война !
Никто не проходил боев тех мимо ,
И потому , жива у нас страна !