Кратосу

Это странно: занюхав удушнину Канта,
Я куда-то влекусь всей больной головой;
И пришедши к нужде - дать нужде ультиматум,
Почему-то сейчас занимаюсь тобой.

Про тебя и не скажешь, что ты сочиненный:
Слишком лыс, слишком стар, слишком грустны глаза…
Так что нет тебе права ступать произвольно,
Будто ты поступаешь не в жизни, а за.

На твоем лице память о гибели греков:
Оно – уголь огня их стремлений и слов…
Каково пережить саму подлинность света,
Полыханье космических первооснов?

Вокруг снег, опять снег да пустые деревья;
Это подвиг – нести в себе жизнь без огня.
Вместо этого Слово несется евреем,
Но тебе не по духу безумство ягнят.

В этих землях живет очень древняя сила,
Она близит людей ко звериному в них.
Что б сказал ты, узнав, что она победила
Презиравших животность господ мировых?

До тебя доберется и страх победивших, -
Страх себя, что роднит до сих пор всех людей.
В самом деле, что есть постоянней и ближе,
Чем борзой незнакомец, стучащийся в дверь?

Ты как будто нашел в себе место святое;
И в ответ на тот страх - ему голос отрёк.
Но и сам замолчав, ты убийцей стал снова –
Лишь пылинкой судьбы, что зовет Рагнарек.