На нерве

На каком-то голом нерве,
Как военный на маневре,
Не на Бронной и Перерве,
А на Малом, в блин, кольце,
Прикипясь к житухе-стерве
Да в плену у звёзд и терний
Слышу этот звон вечерний
На заснеженном крыльце.

Вот, убрав подальше бритву,
Божью слушаю молитву,
Не ходя уже на битву
Ни в шеломе, ни в венце.
И не мушкой обитаю,
Потому что не летаю,
Потому что воском таю
И растаю, блин, в конце.

У меня железа мало.
Буря дерево сломала.
Я с Урала – не с Ямала,
Где то холод, то жара.
И оденусь, и разденусь.
И куда я, на фиг, денусь,
Всё на целостность надеясь,
Но сползает кожура.

И надежды нынче крохи,
Даже если я и профи.
У меня не римский профиль,
Чтобы быть, как Цицерон.
Что ни трата – то утрата.
А Нерон убил Сократа –
Своего, причём, собрата.
Ну, не падла ли Нерон?

Я не зрю в себе невежду.
Кто убил во мне надежду?
И болтаюсь где-то между,
Будто в проруби бревно,
Как утопленный Распутин.
То есть вечно на распутье.
Пособил хоть раз бы Путин,
Ведь ему же всё равно.

Не поможет – очень занят:
То базлает, то бакланит.
Вряд ли пробугурусланит
Он по нашенским местам.
Тут бывает только Паслер
Долговязый, точно пастор,
Что оброс своею паствой,
Не молясь ничьим крестам.

До него был Берг, но грешно.
Он не Шеленберг, конечно.
Только кто-то сверг поспешно
Губернатора с поста.
Губернаторы – клевреты.
И на кой им чёрт поэты.
Есть у них свои кареты
И пригретые места.

Забывая профиль Берга,
Я гляжу на Ротенберга.
Вот бы кто помог, наверно:
Миллиардер-каратист.
Но спортсмен, а не художник,
Раз ворует, то безбожник.
Мостовик и подорожник –
Не писатель и артист.

А у нас дороги чинят
Тоже. Мы не Чад и Чили.
Нам на то свои вручили
Миллионы – в нашу грязь.
И за акт того доверья,
Что не факт, но суеверье,
Мы своим аршином меря,
Уважаем нашу власть.

Ладно, вирши тут не в тему.
Закольцую тем поэму
Чисто мордой по полену,
Не дойдя до Буратин.
Ибо я живу на Малом,
Тут проблем и так навалом.
И поэм не с интервалом
Не приемлет карантин.

Я и так на голом нерве,
И в меня прокрались черви.
Но не масти той для черни,
Что играет в дурака.
В каждом кольчатом – сомненье,
Сам я книжный – это звенья,
То есть кольца… Что за хрень я
Напрудил, как та река?

У меня поток сознанья,
Как солянка и лазанья.
Это божье наказанье
На бескостном языке –
Том, которым разболтался.
Том собкором накатался.
На потом батон остался,
Извините, в рюкзаке.

Я в пути, мешок заплечный –
Не горшок, поди, не вечный
Тот вершок и не запечный
Тот сверчок, который мал.
Мне шагать дорогой млечной
До упора, до конечной –
По кольцу, пока на встречной
Позволяет интервал.

2020