Вершина

Он спускался, слегка покачиваясь, ощущая всем телом слабость и тошноту. Дыхание спирало, пустота струилась по крови, заставляя индеветь душу и смотреть вдаль стеклянным взглядом, скрипя слезами по щекам и сердцу. Я сделал это, - бормотал он себе под нос, - да, да я это сделал. Должна была быть радость, должно было быть фееричное ощущение победы от достижения желаемого, но не было ничего этого, он словно разбрызгал всего себя там, на этой вершине, там, взбираясь на неё бесконечными днями, слепыми прохладными месяцами и одинокими похожими годами.
- Ты как? Я тебя не узнаю, дружище, - у самого подножья этой громадины стоял друг с какими-то людьми, все суетились и что-то от него хотели, - ты же сделал это, ты сделал то, что было невозможно, - кричал он ему навстречу, улыбаясь и захлёбываясь от радости.
- Я знаю, да, да, сделал, - сказал он спустившись к другу, улыбнулся от долгожданной встречи и сел на землю, понимая, что дальше идти уже нет никаких сил, что вся его мощь и пытливая энергия жизни остались там, высоко, очень высоко.
- Господи, да что с тобой такое, твой взгляд тускл и тих, ты будто потерял огонёк жизни, что ты, дружище, что с тобой, очнись, ты же сделал это, слышишь, сделал! Живи, теперь живи с чувством победы, с новым пониманием себя и своей воли, - уже переходя на крик, размахивая руками, кружился вокруг него друг, теряя спокойствие и начиная вполне себе серьезно переживать, уж слишком он был плох, даже нет, не плох, а мёртв душой и взором.
- Ничего, ничего, успокойся, всё хорошо, всё в порядке. Знаешь, просто я только сейчас понял, что я действительно чувствовал жизнь только пока шёл к этой вершине, этот подъём заставлял меня смотреть на солнце и звезды, улыбаясь и наполняясь смыслом каждый день и каждую ночь, именно он сжигал мою грудь пламенем, именно он заставлял моё сердце работать так неистово и бойко, чтобы я смог дойти, чтобы я смог покорить то, что хочу. А теперь, теперь, когда это всё сделано, всё позади, я не знаю, я, наверное, просто устал, да, просто устал…, - он отвернулся в сторону чистого неба и горько улыбнулся.
- Хм, может просто нужна новая вершина? – друг испуганно ухватил его за плечо.
- Нет, хватит. Хватит вершин, хватит мне всего этого, я ошибался, сильно ошибался, я сжёг так много ради этой вершины, что совсем ничего не оставил себе, понимаешь ничего, я пуст, - его шёпот аккуратно и устало перешёл на сиплый рык, он поднялся, посмотрел на друга, улыбнулся с каким-то пустым оттенком смеха и пошёл, спотыкаясь, словно старик, еле волоча ноги и шурша всем телом.
Да, жизни в тебе и правда мало осталось, - пробормотал друг, провожая его взглядом, и сел на землю в недоумении и растерянности.
SH