Возможно ли?

Возможно ли касаться её так, чтобы дрожью покрывалось сердце и неистовым стоном душа?
Возможно ли смотреть и хотеть её до самого глубокого желания, до самого проникновенного и чистого? Возможно ли любить, не зная, или уже забыв, о любви, возможно ли просто заново начать жить, когда ты уже почти устал это делать?
Возможно ли коснуться её губ и пропасть среди чарующего сладкого привкуса нового ощущения жизни? Возможно ли просыпаться с опрятной страстью и не видеть, и не замечать обычного колокола дня, обычной упругой обыденности, обычной жизни, которой ты привык обживаться?
Возможно ли хотеть так, чтобы не хотелось ничего больше, кроме её улыбок и задорно-смешливых морщинок, что так легко и нежно ложатся между нами?
Возможно ли жить по-другому, возможно ли жить по-новому и по-настоящему?
Возможно, однозначно, возможно, - пробормотал он себе, разрезая мыслями и чувствами всё так явственно и прозрачно, что Солнце дерзко легло на всю это пустынную равнину. Пески, беззвучные сумраки его души, огромные расстояния до Земли и бешеная жара, вот, что сейчас было здесь. Он медленно поправил скафандр, вдохнул, выдохнул. И ещё раз вдохнул и выдохнул, подумал о возможностях и возможном, подумал о ней и застонал. Мириады километров до Земли сейчас его бесили, гуглы метров до неё его выводили из себя. Он просто и явственно хотел бы ощутить её в нескольких сантиметрах от себя, он просто хотел бы сказать, что всё возможно и всё в его способностях, обняв её за хрупкую талию и растворившись среди многочисленных звёзд, что набегали и исчезали в никуда на чернеющем полотне неба близ Титана, спутника Сатурна. Кольца разбегались во мраке, а желания оставались настоящим наваждением. Он спокойно вернулся на станцию, разделся, вдохнул, выдохнул и отправил ей сообщение, сообщение о том, что скоро он вернётся, что скоро он будет её обнимать на Земле и считать звёзды среди ясного неба гораздо более дружелюбной планеты, планеты, где он родился, где он вырос, где он хочет быть с ней раз и навсегда…
SH