Наедине с собой

А ведь так немного и нужно. Как невозможно и легко, когда это немногое есть и как же горестно и одиноко, когда этого самого немногого нет. Как же невероятно усердно мы научились прятать простые и самые важные вещи за выдуманными и сложными конструкциями наших заблуждений.
Он размышлял молча и сумбурно искал взглядом хоть что-то за что можно было зацепиться и отвлечься от этого потока неосознанного и бурного ручья.
Одиночество требует компаньона, любовь жаждет труда и усердия, желания не могут остановиться и уже не знают меры, жизнь вертится и обжигает своим пленительным танцем всё самое нежное и дорогое.
Мысли скакали, его взор не поспевал за ними и уже сдавшись, устремился в одну точку на потолке.
Откуда эта острая потребность бороться, откуда это дикая страсть дышать и задыхаться от легкого дуновения нежности и красоты, откуда это пушистая мягкость и терпение, зачем так неистово колотится сердце и так приятно губы касаются её губ.
Он отвернулся и улыбнулся. Туман покрывал его горизонт, он уже не мог смотреть, он уже упёрся чувственными мыслями внутрь себя. Глаза были открыты, но он не видел ровным счётом ничего.
Почему, когда нам просто хорошо, мы находим нечто плохое и перестаём жить по-настоящему, захлебываясь в глупости и несуразном страхе. Ах, да, этот страх, вот оно, что так скомкано мешает всему внутри нас, но что так неизбежно заставляет нас делать выбор. Возможно, я просто трус.
Сердце стучало и отдавало в виски. Хотелось отвлечься, сбежать от всего это водопада, что ледяными брызгами холодил душу и заставлял продолжать и продолжать…
Мурашки покрыли всё тело, он чувствовал каждый волосок и каждую клеточку своего организма.
Сколько же всего естественного и настоящего в страсти, искренности и отзывчивой доброте. Как много обмана с терпким привкусом горечи и кислоты, как порой трудно пропускать всё это через себя, пытаясь не замечать, пытаясь идти дальше. Как много хочется понять, как невероятно много хочется не знать вообще, как же глупо оглядываться назад, но как трудно идти вперёд правильно, не вкусив всего того, что было, не пропитавшись печалью и мудростью. Печалью… Да, да печалью, ведь без неё не было бы радости, без любви не было бы ненависти, без смерти не было бы жизни.
Он вытер лоб, встал с кровати и прошёлся по комнате. Чувствуя, как дерзко колотится сердечко, как упрямо и ритмично дышит грудь, как стонут мышцы и как что-то внутри горит и ищет прохлады обычного ветра с моросящим дождём.
Можно и нужно ошибаться, можно стремиться и уставать, но нельзя сдаваться, пока ты не найдёшь себя, себя настоящего и живого. Пока не пройдёт эта суета, пока не наступит покой, пока, пока…
Он подошёл к окну, город встречал вечер, огни разбегались и мерцали в дымке тумана. Шёл дождь.
Господи, как же немного, как же крошечно мало мне надо.
Он достал телефон и набрал её.
- Привет, - гул мыслей прекратился, и он слишком отчётливо услышал свой голос, - как ты, может я заеду?
- Привет, - нежным бархатом её голос коснулся его слуха, - знаешь, уже, наверное, поздно, совсем поздно. Я спать собираюсь, не надо, может быть, завтра, хотя пока не знаю.
- Хорошо, хорошо, - он смотрел, как аккуратными слезинками стекает дождь по его окну, как гнутся деревья, но восстают и щебечут о жизни, как фонари освещают дорогу, падающую за горизонт, как мчатся машины, как круглые зонтики скрывают лица людей, как уверенно и одиноко стоят дома и как глупо лишь то, что он ей позвонил…
Он надавил пальцем на экран и всё затухло. С ним наедине остался лишь он, мысли тускло и нервно дребезжали, чувства терпели и черствели. Легкая мелодия телефона врезалась и встала где-то между ним и окном. Другой, но всё также аккуратный и ласковый женский голос защебетал и отвлёк его от боли.
- Привет, - она шептала, она говорила нежно и красиво, но это была другая, не она, не та, – как ты, не хочешь прогуляться, может проветримся?
- Привет, - бессмысленный холод касался его изнутри, покрывая инеем душу, остужая сердце и желания, - я что-то устал, не знаю, не хочется выползать на улицу, давай, может, завтра, с утра напишу.
Хорошо, - её голос растворился в тишине вечера, оставляя терпкое чувство чужой, но сильно знакомой боли…
Его пустота заполнилась желанием той, которая совсем его не желала, а её пустота заполнилась желанием того, который совсем её не желал. Пришла ночь, он уснул, она уснула, и лишь утром Солнце испепелило вчера и уверено выползло на самый центр лазурного полотна. Жизнь умеет любить, любовь живёт и обожает жизнь, а мы не умеем ценить самое простое, потому что нам так необходимо сложное. Зачем?
SH