Красный террор

Рассказ бывшего капитана НКВД Анисимова Тимофея Васильевича.
27 августа 1922 года он вместе с расстрельным отрядом расстрелял священника.
Его арестовали  в 1937 году, и тоже расстреляли.
В него попали семь раз и посчитали мёртвым.

Красный террор,
О, история знает!
К стенке встают
И во вставших стреляют.
Красный террор,
Но мы не террористы.
Выстрел в упор,
Бой вели коммунисты.

Кто там у стенки?
Помещик, кулак,
Интеллигент,
Несогласный батрак.
Кто там у стенки?
Священник, монах,
Христианин?
Против нас – они прах.

Есть ли Он Бог?
Раз ответил ты – да,
То ожидает
И смерть и беда.
Красный террор
Разрушенье несёт.
Спать не даёт,
Жить не даёт.
Большевиков
Ужасающий гнёт.

Грабили храм,
И молитвенный дом,
И всё убранство
В костёр иль на слом.
Золото в кассу,
В карман иль казну.
Всю мы изменим
Россию страну.

О, это было,
Увы, это так!
Это, должно быть
Безумия знак
Власти безбожной.
Как стая волков
Рвали Россию,
Текла её кровь.
И человеческой
Этой крови
Всюду огромные
Реки текли.

Вот он стоит у стены -
Враг народа.
Смотрит на небо,
Он хочет свободы.
Вот он священник,
С глазами, как высь.
Что же ещё остаётся?
"Молись!"

Он поднимает глаза
К небесам.
Я закричал – "Расстрелять!"
И я сам
Тоже стрелял.
Наш отряд был умел.
Нам помешать бы
Никто не посмел!

Каждый был меток,
Без промаха бил.
Мы разогрели
И смелость и пыл.
Я сосчитал
И я крикнул – П-ЛИ!
Да, он окажется
Быстро в пыли.

Порох рассеялся,
Он не склонился.
Всё,  как и прежде  -
Священник молился.
«Сделайте шаг!»
Все шагнули вперёд,
Снова стреляли –
Его не берёт.

Снова шагнули,
Отдал я приказ.
«Нет, мы прикончим
Его в этот раз!»
Снова стреляли,
Метал я и рвал.
Он, как и прежде
Молился – стоял!

Мы подошли
Уж вплотную,
В упор,
Сжали курки.
Его поднятый взор….
Кто-то крестился
Уже из солдат,
А у кого-то
Поджилки дрожат.

Кто-то сказал:
«Нас, отец, пожалей
И в положение наше сумей
Вникнуть, мы люди
Невольные всё же.
Дали приказ,
А исполнить не можем».

Будто очнулся священник,
Взглянул.
Благословил нас,
Нас к жизни вернул.
Что-то ещё про Христа
Нам сказал.
«С Господом, дети….»
И каждый стрелял
И попадал,
Лишь теперь попадал.

Пал он на спину
И в Небо глядел.
Я был уверен,
Что он улетел.

Через пятнадцать
Проветренных лет.
Я осознал  в чём
Надежды секрет.
Сталин тогда
Защищал арсенал.
Он всех гонителей
Тоже погнал.
Сделал суд тройки,
Я стал враг народа.
Стал я гоним
И лишился свободы.

Всё бумерангом ко мне
Возвратилось.
Разве могла ожидать
Меня милость!
К яме огромной
Меня привели.
Вместе с другими
Кричали – П-ЛИ!

Молнии - мысли
Из памяти встали,
Как мы священника
Раньше стреляли.
Что он пред смертью
Нам быстро сказал,
Благословил нас,
Когда умирал.
В сердце уже
Не была пустота.
И я призвал
Иисуса Христа.
Господи, Боже,
Помилуй меня,
Отче, прости
И спаси от огня!

Пули вонзилась,
Упал я лицом.
Кто-то по ряду
Прошёл
И свинцом
Нас добивали,
Кидали нас в ров.
Молча и злобно,
Почто что без слов.

Мёртвым они
Посчитали меня.
Бог милосердный
Дал слепость, храня,
Душу мою.
О, Господь, мой ВЕЛИК!
Выразить славу
Тебе, мой язык,
Даже не может
Во всей полноте.

Бог предстаёт к нам
В любви, в красоте!
Вечный, Благой.
Как ничтожен я был.
Скольких, о скольких
Людей я казнил!

Выполз я ночью,
Я знал, где таиться,
Где от террора
Смогу я укрыться.

Я перед вами,
Я тоже священник.
Бывший преступник,
Грехов своих пленник.
Ныне смирено
Иисусу служу.
Им дорожу,
Очень я дорожу.

Он милосердье
Ко мне проявил:
Спас и очистил,
Сокрыл и хранил.

Брат мой на небе –
Убитый священник.
Живо то слово его –
Я не пленник.
Слово вонзилось
В меня
Точно меч.
Чтобы всё старое
В жизни отсечь!

Что в заключении скажу
Я сегодня.
Благословлю я пути
Все Господни.
Бог не прошёл
Погибающих мимо!
Божьи пути, да! –
НЕ – ИС - ПО – ВЕ – ДИ – МЫ.
02.12.20