Пётр Первый и Ходжа Насреддин

(Худ. Ю. Чистяков)
               
Ольге Лебеденко – Жемчужине в Короне  Санкт-Петербурга

        Ходжа Насреддин сказал:
      - К моей одинокой глиняной кибитке на Золотой горе
Приходили Гомер… Апостол Иоанн… Овидий Назон…  Данте…  Пушкин…

        И однажды пришёл последний Царь Всея Руси и
Первый Император Всероссийский  Пётр Первый…

       Он  был в малиновом  голландском  кафтане…
В  чёрной  французской шляпе-треуголке и английских сапогах-крагах…
В руках у Него был тяжкий золотой посох-скипетр…

       Странным был этот наряд  средь диких гор…
Творец с Небес узнаёт народы по их одеждам...
И как же он узнает русского человека, даже Царя,
Если тот одет в чужие одеяния...


      Император свысока молча глядел на меня
И только  державный посох-скипетр дрожал в Его руке…

       Я сказал:
- Император, зачем  Ты пришёл к моей сиротской кибитке?..

       Он сказал:
- Здесь… вдали от ада…  тишь… лепота… мудрость… вечность…

     Тогда я воскричал:
- Но Ты же любишь большие  кишащие города…
Ты из тихой… молитвенной  Святой Руси
Решил сотворить  европский…  бешеный… обезьяно-попугайский   град…
Ты забыл, что Русь – это  сонная Азия-медведица…
А не Европа – рыщущая лиса…

     Эх!..

      И Ты  возвёл город – призрак…
Город – ад…
Город – чахотку…
Город – туман…
Город – смерть…
Город – болото…
Город – кладбище…
Город – гнездо бесов…

      Ах… Айххх…

      Вот они – петербургские бесы:
Декабристы – масоны!..
      Вот они – бесы-герои, вызванные из тьмы,  тёртые друзья Гоголя и Достоевского,
Которые сами, увы,  стали бесами…
Ибо те, кто долго общается с бесами,
Сами становятся  оными…

      Вот они – бесы-бомбисты, убивавшие пресветлых царей и князей…
      Вот они – пришлые бесы-большевики: Ленин, Троцкий, Дзержинский, Свердлов…
Вот они – бесы-чекисты …

     И вот они – нынешние кривокипучие  бесы-либералы… демократы… юристы…
Политологи… сексологи… экономисты… ТВ-СМИ-бесы…
И поныне  по-волчьи  терзающие  расхищающие  Россию-овечку…


     Эх!.. Мне бы меч, чтобы бесов посечь…
Да по гнилому  лихому  темечку!..


      ....Ходжа задохнулся от перечисленья-нашествия на Русь петербургских несметных бесов…

      А Император гневно молчал… внимал…
Только  Лик  Его полуразрушенный  под шляпой исказился в страдальческой гримасе…
Он не привык, чтоб  Ему противоречили… противостояли…

      И хотел поднять на Ходжу смертельный посох-скипетр…
Но от могильной ветхости  Рука Его дрожала…
Не могла подъять оружие, как при земной жизни…
Да и сам скипетр осыпался от старости,
Потому что золото его было нечистым…
Как и Императора   тайные   воры  сподвижники…

     Да!..

     Встала долгая  опасная тишина  между   Царём  и Мудрецом…

      Но потом  Пётр Первый вдруг закрыл роящиеся глаза и поник…
Сгорбился  в  малиновом кафтане своём…
     И прошептал:


    - Но…
Ты забыл…
По моему  Санкт-Петербургу… по гнезду бесов…
Бродил Пушкин…

      И бесы навек  канули во тьму…
А  Он – вечный – бродит и поныне по  городу моему…
      А если Вечный  бродит по городу…
То и город  становится  Вечным…
      И  Я – вечен...

      Воистину!..

      И тогда Ходжа Насреддин  замолк…
Споткнулся… пристыдился…

      А Император вдруг победоносно поднял над  головой
Сыпучий посох-скипетр…
И навек удалился…

      И малиновый кафтан Императора долго  скитался… таял средь лазоревых гор…