Прогнившее не мой стих, но мной переделан
Первородный грех свершён, убого смех слышен,
Черви сомнения гложут,
Страха дуновение может надорвать кожу.
Придёт кривое убожество,
Придёт большое ничтожество и
Неживая гангрена, и огненная гиена.
Слушай сына, что порочен,
Не верь страху одиночному,
Исполнится древнее пророчество.
Промелькнёт знаменье, умрет сомненье,
Мольбам не ответят, отошлют под землю.
Над рекой, окраины пугая,
В старенькой избе среди могил
Заклинает баба, проклинает,
Напрягаясь из последних сил.
Падает проклятое присловье,
Жадные глаза во тьме горят,
Свеча рыдает кровью, плачет на крыло нетопыря,
С губ слетают гиблые слова,
А в окно, зашторенное ночью,
Жутко смотрит чья-то голова.
Рвёт пространство грозное заклятье,
Обмирает в страхе ветхий дом,
«Дедушка» не дышит на полатях,
Лишь ворчит утробно животом.
Руки-когти, бешенство сплетений
Внемлет всё кощунственным словам,
Вздрагивает грунт и даже тени
В ужасе забились по углам.
Заклинает баба, заклинает,
Умоляя чью-то жизнь забрать.
Но скоро утро, за окном светает,
И отступает люцифера рать…
Заклинала баба не напрасно,
Умолила чью-то жизнь забрать.
Свидетельство о публикации №120113007204