После третьей

Господи! займи мне пиетета
пару жменей - больше не прошу...
Душу я свою и так и этак...
Кто бы заложил её в пращу
да закинул в небеса со свистом,
стаю шестикрылых распугав?
Тяжела душа моя от истин,
в стоптанных по жизни сапогах -
неприглядна... Как её отдраить,
если по дороге всюду грязь?
Крыта матом, словно крыша дранкой,
Списана и латана - не раз.
Двум смертям врач показал мой кукиш.
Было дело... поросло быльём...
Жил и пел - не маялся от скуки:
сердце полоскалось, как бельё
в проруби... слегка ломило душу... -
воды Времени быстры и холодны,
от стыда горели только уши,
пятки и подмётки - от ходьбы.
«Топай! топай!» - Жизнь повелевала.
Слышалось: «Кругом!» - и - «Шагом марш!»
Долго ли брести до Перевала?
Кто меня возьмёт на карандаш?
Где вы, стукачи и замполиты?
«Никому не нужен!» - весь и сказ.
В одиночку разопью «поллитру»
и залью лукавый третий глаз.
Знаешь, Боже, сколько после третьей
лезет мыслей в русскую башку?
Расскажу... чуть позже... когда встретишь...
Ты пока над нами... помышкуй.