Эволюция художественная проза

Друзья мои, впервые публикую свой рассказ - художественную прозу. Написала сегодня утром, вдохновляясь темой реновации и вырастающими в моём районе всё новыми заборами (у подножия Москвы-сити).

ЭВОЛЮЦИЯ
©Надежда Сидорина

Солнце светило приятным приглушённым светом, рассеивая тёплое золото по холмам и долинам. Дымка на небе была в этот день не такой плотной, как обычно. Однако то, как выглядело солнце на самом деле, – его ослепительно яркий диск, на который почти невозможно смотреть, не щурясь, – не помнил уже никто.

Отливая кое-где тёмной лазурью сквозь грязно-коричневый цвет, извивалась толстым питоном река. Она ещё хранила вдоль своих берегов остатки древних каменных плит. Подумать только: кто-то когда-то одевал реки в камень! Хотя, может быть, это всего лишь легенды или какие-то символические рассказы, и есть более логичное объяснение присутствию вдоль речных берегов этих странных камней, которые под слоем тины были столь неестественно гладкими.

Лакна думала об этом иногда, возвращаясь с охоты в свою нору. Нора располагалась в очень живописном месте: почти на самой вершине Ежистых гор. А у подножия Ежистых гор как раз и текла эта река, хранившая в своих водах тайны древних цивилизаций.

Лакна впорхнула в широкий коридор и выпустила добычу из когтистых лап.

– Дети! – позвала она. – Скорее займитесь ужином! Я сегодня поймала упитанного зайца, у которого всего пять ног! Наверняка очень вкусный. Редко теперь у них бывает меньше восьми ног и четырёх ушей.

Заяц, дёргавшийся в начале пути, теперь уже не шевелился, а три его разнокалиберных уха распластались по хорошо утоптанному песчаному полу коридора.

Первой прибежала Линочка – подрастающая дочка Лакны.

– А где Лиант?

– Он снова плюёт ядом в комаров через окно! – нажаловалась Линочка.

– Лиант! – взрыкнула Лакна.

– Что? – крикнул Лиант из глубины сплетения переходов и комнат.

– Не кричи, а иди сюда, когда мать с тобой разговаривает!

Через некоторое время появился помрачневший Лиант, грустно подскрёбывающий когтями ног по полу при каждом шаге. В ожидании нагоняя он посмотрел на Лакну.

– Лиант, ты снова плевал ядом в комаров?

– Да, – Лиант ещё ниже опустил голову.

– Ну и как у тебя с процентом попаданий?

– Двенадцать из пятнадцати! – ответил повеселевший Лиант.

– Очень хорошо! Но в следующий раз лучше охоться на них в свободном пространстве и не стреляй ядом прямо из окна. Вдруг поблизости будет пролетать кто-то из соседей? Да и отыскать комаров потом сложно, если они просто падают вниз. А поймал бы несколько – был бы отличный десерт к ужину. В этом году комары особенно мясистые и крупные.

– Хорошо, мама, я приложу все усилия! – покорно ответил Лиант.

«Вот хитрюга!» – восхитилась про себя Лакна. – «А потом снова будет плевать в них из окна ради забавы, ссылаясь на то, что усилия успехом не увенчались».

Но сейчас было не время для нравоучений, к тому же Лакна понимала, что растит мужчину, – возможно, будущего старшину их общины. Поэтому Лакна старалась не ломать его своевольного характера, лишь иногда направляя его в более цивилизованное русло.

Лина уже хлопотала с зайцем на кухне, а Лианта Лакна всё-таки попросила выйти и поймать несколько комаров к ужину.

Лиант моргнул семью глазами и с готовностью взмахнул крыльями, погружаясь в свежее дыхание прибрежного вечера.

«А хорошо всё-таки, что нашей семье удалось отстоять это место для норы в Ежистых горах», – подумала Лакна. «И Лиант такой большой уже вырос. Как распахнёт крылья, – аж дух захватывает!»

И она пошла на кухню, аккуратно притаптывая царапины на полу, которые остались после когтей сына.

Они вместе с Линой чудесно разделали зайца, а вскоре Лиант принёс несколько комаров и даже одну муху с ладонь размером, восхитительно отливающую синевой сквозь чёрную мохнатость.

– Какие вы у меня чудесные помощники! – похвалила детей Лакна.

Ужин удался на славу. А когда они устроились на уютных гнездообразных подстилках, собранных из веток и всяких мягких элементов, – остатков поролонового волокна, кусков набивки полипропиленовых матрасов и мебели, массы прочей неорганики, за сохранность которой можно было не переживать, – Лина попросила:

– Мама, расскажи нам сказку!

Лакна задумалась, о чём бы рассказать. И тут вспомнила, как летела над рекой и видела эти странные камни у реки.

– Сегодня, дети, я расскажу вам про древних людей.

– Ура!!! – закричали дети.

– Когда-то, когда я была маленькая, мой папа рассказывал мне, как его мама читала ему книжку на ночь и начиналась эта книжка так: «Игорь весь день работал в офисе и наконец пришёл домой, злой и уставший, измотанный дорожными пробками и схваткой за место на парковке. Хотел было выпить пива, но вспомнил, что после 22:00 алкоголь больше не продают, что в округе перестали работать почти все магазины, а на пути к ближайшему из тех, что ещё действуют, выросло четыре или пять заборов. Сквозной проход вчера обещали намертво законопатить – «завтра вы здесь уже не пройдёте!» – бросил ему вслед рабочий, который прилаживал железные детали забора над бетонными блоками.

В обход заборов – это ещё лишний километр ходьбы, а если ехать на машине, – есть риск остаться без места на парковке у дома. Да и мест таких уже фактически не было, – жалкий клочок пространства на краю тротуара, за парковку на котором частенько приходили штрафы из-за сиротливо торчащего сбоку клочка травы – «газон»!

Игорь выругался, вспоминая негуманную сумму штрафа и эти грёбаные заборы, разговоры про «благоустройство» района, города, про «реноватсыю». Что это и зачем, Игорь точно не знал. Но заборы явно были как-то связаны с этим «благоустройством» и «реноватсыей». А также, несомненно, и с тем, что мусор в районе было выкинуть теперь совершенно некуда. И непонятно было, как вообще жить в этом месте дальше, если у него здесь квартира, а чтобы купить новую, не хватило бы и трёх жизней таких офисных тружеников, как Игорь. А новый вирус, заставляющий работодателей снижать уровень оплаты труда или сокращать количество сотрудников, – добавлял драматизма этой ситуации. К тому же, по своей квартире Игорь всё ещё выплачивал ипотеку… Так что он просто сделал себе ещё кофе. Седьмую чашку за этот день.»

– И-по-те-ка… Что это? – спросила Лина.

– И ква-р-ти-ра, – присоединился Лиант.

– Сейчас объясню, – улыбнулась Лакна.

– Когда-то, давным-давно, люди строили дома.

– О, домаааа? – повторила Лина, растягивая «а-а-а» и пробуя на вкус новое слово.

– Да, милая. И дома эти становились всё больше и больше, выше и выше, люди экономили место и старались поселиться как можно компактнее. Они тогда не умели летать, крыльев у них не было.

– Как это не было? – поразился Лиант.

– Ну, говорят, у них не было крыльев, когтей, нос был не такой твёрдый и большой, – он совершенно не походил на клюв. И глаз было только два. И женщины ходили в специальные салоны, чтобы шлифовать когти и окрашивать в разные цвета. Правда, тогда у них ещё не было когтей, были ногти – тонкие маленькие прозрачные пластиночки.

– Мама, да ты решила подшутить над нами! – рассмеялась Линочка.

– Ну, никто точно не знает, конечно, как выглядели древние люди. Тем не менее, изучение некоторых останков древних людей, которые находили нижние люди, когда копали свои норы, позволяет предположить, как выглядели древние. Но это всё же остаётся на уровне теорий.

– Фуууу, нижние люди, – поморщилась Линочка.

– Ну а чего ты? Они тоже люди, хоть и похожи на крокодилов или варанов… Все развиваются по-разному. Некоторые считают, что раньше люди были больше похожи друг на друга. А потом то ли кислотные дожди, то ли пищевые добавки, то ли новая вакцина из-за какого-то опасного вируса, то ли всё вместе, – привело к тому, что все стали меняться, мутировать. Не только люди, но и животные, насекомые, растения. Раньше комары, говорят, были совсем маленькие и худенькие – меньше кусочка черенка от наших перьев!

– Да ну не может быть такого! – воскликнул Лиант.

– Как знать, как знать… – задумчиво ответила Лакна. – А знаете, дети, существует легенда о том, что наши Ежистые горы тоже когда-то были домами. Не просто домами, а большими-пребольшими башнями. И под них на этом берегу реки рыли огромные ямы. А то, что торчит из гор, как колючки ежа, – это части разрушенных башен (железяки всякие, стекло, арматура). А когда из-за желания построить ещё больше высоких башен люди стали разрушать более мелкие дома (вроде бы это как раз и называли «реноватсыей»), – рухнуло всё. И дома, и общество, и государственный строй. Но это всё легенды, дети. Давайте спать!

И Лакна обняла уютно устроившихся детей своими большими крыльями.