Белые снегири 28 - полностью -

БЕЛЫЕ СНЕГИРИ" ИЩУТ МЕЦЕНАТА
ПОМОГИТЕ «БЕЛЫМ СНЕГИРЯМ»



Журнал «Белые снегири» – издание благотворительное
и безгонорарное, распространяется среди участников
литературной студии, членов-гарантов литстудии и
благотворительных фондов при оплате ими почтовых расходов.


За достоверность фактов, точность фамилий, географических названий
и других данных несут ответственность авторы публикаций.
Их мнения могут не совпадать с точкой зрения редактора.

Адрес редакции: 356880, Ставропольский край,
г. Нефтекумск, ул. Волкова, д. 27
Контакты:
e-mail: vlados171@mail.ru
Тел: 8 906 478 99 78

литературно-
художественный
и публицистический
журнал
инвалидов


28  2021


издание благотворительное
безгонорарное

Нефтекумск – Вербилки
2021 г.

Редактор: Остриков Владимир Викторович
Компьютерная вёрстка: Калаленский Сергей Иванович
Организационные вопросы: Иванов Валерий Петрович

______________________________




ПРОЛОГ

Международный день инвалидов отмечается во всем мире ежегодно 3 декабря в соответствии с резолюцией 47/3 Генеральной Ассамблеи от 14 октября 1992 года с целью повышения осведомленности и мобилизации поддержки важных вопросов, касающихся включения людей с инвалидностью как в общественные структуры, так и в процессы развития.
День инвалидов в нашей стране, так же как и во всем мире назначен на 3 декабря. Эта дата не случайна, поскольку объявленное ранее, в 1983 году Организацией Объединённых Наций «10-летие инвалидов» завершилось 3 декабря в 1992 году. Именно тогда Генеральная Ассамблея установила своей резолюцией, что этот день отныне будет «Международным днем инвалидов», призвав все человечество проводить 3 декабря самые разные мероприятия, к нему приуроченные и совершать добрые дела по отношению к нуждающимся. Было необходимо, чтобы люди с ограниченными возможностями могли проще интегрироваться в наше общество, и жить предельно полноценной, наполненной жизнью.

ОНИ

Они иначе смотрят в этот мир,
Они иначе все воспринимают.
Быть может, по-другому умирают, -
Надеясь до последнего... летают,
В застенках ваших запертых квартир.
В них светится Надежда, вера в вас,
Благополучных, сытых и надменных,
И даже эти замкнутые стены
Врастают монолитно постепенно
В сознание и душу каждый час.
Их день огромен, их короткий век
Вместит, пожалуй, сотни новых чисел,
Он многогранен в поднебесной выси,
Наполнен упоением и смыслом,
Каким живёт и дышит человек.
Укусы и царапины дают
Возможность покидать это пространство,
Им чуждо насыщение и чванство,
Им ближе свет им ближе постоянство,
Которые в сердцах хранят уют.

В. Остриков
________________________

1. ДЛЯ ТЕХ, КТО РЯДОМ

Валерий ИВАНОВ
г. Ногинск, Московской обл.

ИНВАЛИДЫ, НА СТАРТ!

В преддверии Международного дня инвалидов я пригласил на встречу в Ногинский клуб здоровья «Движение» нашего друга, замечательного бегуна-марафонца и писателя Андрея Львовича Чиркова. Он много раз бывал у нас в гостях и в каждый приезд привозил свою новую книгу. В этот раз Андрей Львович обрадовал нас своей новой книгой, которая называется «Старики и инвалиды, на старт!».
В книге рассказывается о выдающихся достижениях инвалидов, которые не только сами справились со своими тяжелейшими проблемами и недугами, убежав от страданий, но и создали методики избавления от напастей и выхода из сложных ситуаций. Чиркова знают во всём мире, он преодолел марафоны, пробежав 42 километра 195 метров на всех континентах, порой в экстремальных погодных условиях.
Всего у него около 200 марафонов, но и сегодня этот неугомонный человек в строю. Чиркову 77 лет, он недавно перенёс тяжёлую операцию на коленном суставе. Чирков продолжает бегать, плавать, выполнять сложные гимнастические упражнения, заниматься пропагандой бега, писать книги и статьи…
Этот рассказ о человеке, победившем свой недуг, я привёл как пример того, что инвалидность не приговор и каждый человек может при желании помочь себе сам. Но, а если не сможет, то ему помогут добрые люди. Таких добрых, отзывчивых людей очень много в Ногинском отделении Московского областного общества инвалидов. Второго декабря в честь Международного дня инвалидов в Ногинском районном доме культуры состоялся праздничный концерт.
а торжественной части концерта Исполняющий обязанности главы Ногинского района Игорь Петрович Красавин поздравил собравшихся с праздником, а председателю правления Ногинского отделения Московского областного общества инвалидов Тамаре Александровне Чибиляевой вручил большую, красивую рамку со своей Благодарностью и большой букет цветов.
Тамара Александровна стала руководителем Ногинского общества инвалидов совсем недавно. 16 февраля 2016 года состоялась отчётно-выборная конференция этой организации. Большинством голосов Чибиляева была избрана председателем правления. С тех пор прошло меньше года, но добрых дел для инвалидов, которые сделали Тамара Александровна и её помощники, множество.
Это выставки художественных работ ногинских инвалидов: вышивки, фотографии и организация праздников. Мне рассказывали, какими яркими были Праздник пирогов и другой выпечки, а также Праздник урожая. В дни праздников за чашкой чая проходит общение людей с нелёгкой судьбой и это придаёт им новые силы, помогает справляться с надвигающейся депрессией.
Активность мужчин, находящихся на инвалидности, оставляет желать лучшего. Вернее, её не видно у ногинчан. Поэтому Ногинское общество инвалидов состоит почти из одних женщин. А каждая женщина хочет быть красивой в любом возрасте. В этом году три раза ногинские мастера-парикмахеры всем желающим членам нашей организации делали почти бесплатные стрижки и красивые причёски.
Ногинские инвалиды несколько раз ездили на экскурсии, например, были в Покровском монастыре. Детей-инвалидов в День защиты детей возили в парк, купили для них канцелярские принадлежности, вместе с ними посетили контактный зоопарк.
Помещение, где находится Ногинское отделение Московского областного общества инвалидов, расположено на улице 3 Интернационала в доме №26. На первом этаже этого старого двухэтажного здания в маленькой комнате и проходят все мероприятия этого общества. Своих материальных средств общество не имеет и все мероприятия проводятся благодаря помощи добрых людей.
В аварийном состоянии крыша этого здания, необходим её капитальный ремонт, а денег на его проведение у общества нет. Но самая главная проблема состоит в том, что до сих пор Московское областное общество инвалидов не даёт согласия зарегистрировать нашу организацию как юридическое лицо. Только после того, как появится у Ногинского отделения общества инвалидов юридический статус, появится возможность получать какие-то небольшие материальные средства, чтобы в полном объёме проводить работу нашего общества.
А я приглашаю всех инвалидов, кому позволяет состояние здоровья, на наши встречи в клубах «Движение» и «Звучание». Наши встречи бесплатны, у нас тёплое, дружеское общение. Звоните мне по телефону 51-4-32-77.Предлагаю всем, а особенно инвалидам, приобщиться к классической музыке. Эта музыка способна, благодаря своему целебному звучанию, выводить людей из тяжёлой депрессии, поднимать энергетику, обогащать души людей. Классическую музыку круглые сутки можно слушать, не выходя из дома, по радио «Орфей» на частоте 99,2FM. Желаю всем здоровья, а оно зависит во многом от нашего желания быть здоровым, быть нужным, полезным не только себе, но и другим людям.
Инвалиды, на старт!
Валерий Иванов, руководитель клубов «Движение» и «Звучание».  8.12.2016 г.


2. НЕГАСИМЫЙ СВЕТ
Валерий ИВАНОВ
г. Ногинск, Московской обл.

ТАЛДОМСКИМИ ТРОПИНКАМИ М. М. ПРИШВИНА

27 июля 2008 года наконец-то сбылась моя мечта: я побывал на родине моей мамы – в деревне Терехово. В этой же деревне много лет жил и работал мой дед – Иван Сергеевич Романов. В дни школьных каникул я вместе с родителями ездил в деревню Ахтимнеево, Талдомского района, где я родился, а дедушка жипоследние 30 лет своей жизни.
Терехово находится в Талдомском районе Московской области на значительном расстоянии от районного центра.
В годы моего детства добраться туда было сложно: основной путь лежал через лес, который был трудно проходим и сильно заболочен. После окончательного отъезда семьи моего деда из этой деревни связь прекратилась, родственников там не осталось. Мама, правда, побывала там спустя много лет, но посещение родной деревни вызвало у неё грустные мысли, и желания побывать там ещё больше не возникало. По её словам, деревня приобрела жалкий вид: кругом царило запустение и развал.
Но моя детская мечта осталась, мне очень хотелось там побывать. И вдруг неожиданно появилась возможность осуществить то, о чём я думал много лет. А всё дело в том, что этот год особенный: исполнилось 135 лет со дня рождения М.М.Пришвина, и в октябре ещё один юбилей: 120 лет со дня рождения моего деда.
М.М.Пришвин в 1922-25 гг. жил в деревнях Дубровки и Костино Талдомского района, а в начале 1923 г. он познакомился с моим дедом. Мой дедушка был башмачником и поэтом, а Пришвин приехал в эти края, чтобы изучить быт башмачников. Вскоре Михаил Михайлович написал очерк об этом, книгу он назвал «Башмаки». А.М.Горький дал высокую оценку этой книге, очерки ему очень «угодили». В этой книге Пришвин приводит производственную песню моего деда «Башмачник». У моего дедушки с Михаилом Михайловичем завязалась настоящая дружба, они часто встречались, ходили друг к другу в гости, вместе бродили по лесным тропинкам. Дедушка оставил воспоминания об этом, они напечатаны в книгах и газетах.
Однажды, можно сказать случайно, мне удалось познакомиться с одним из руководителей Московского клуба туристов Сергеем Владимировичем Довженко. Довженко не только бывалый турист, но и писатель, из под его пера вышли уже 3 книги, скоро в продаже появится и четвёртая. Книги мне эти удалось приобрести, и я испытал большое удовольствие, прочитав их. Автор пишет о прекрасных человеческих чувствах, а главные герои его произведений – писатели. Сергей Довженко много лет водит туристов по тропинкам известных писателей. Но мест, где бывал М.М.Пришвин, этот энтузиаст со своими группами посетил особенно много. Больше всего тропинок, где ступала нога Михаила Михайловича – в Подмосковье, немало их и в Талдомском районе. Раньше Довженко с туристами побывал в Дубровках и Костине, где жил Пришвин. На этот раз решили идти в деревню Терехово, где не раз бывал этот замечательный писатель.
В сборнике «Воспоминания о Михаиле Пришвине», вышедшем в Москве в издательстве «Советский писатель» в 1991 году, есть и рассказ моего деда, названный «Незабываемое прошлое». В нём он рассказывает о Талдомском периоде жизни Пришвина, о встречах с ним. Михаил Михайлович был часто в гостях у местных кустарей-башмачников, изучал их быт. Под его влиянием было создано общество краеведения и стал выходить в Талдоме журнал «Башмачная страна». По совету Пришвина мой дед написал несколько очерков от прошлом и настоящем талдомского края, которые были напечатаны в этом журнале.
В своих воспоминаниях мой дедушка пишет о встречах с Пришвиным в деревне Костино, где он жил, описывает обстановку в доме писателя. Обстановка была бедная. Дед часто бывал у Пришвина в Костине, а в воскресные дни нередко сам Михаил Михайлович заглядывал на квартиру дедушки. Одним из любимых мест охоты Михаила Михайловича было торфяное болото Воргаш, которое тянется от Костина до самой Волги. Как-то Пришвин задался целью пройти Воргаш и выйти к Кимрам. Приглашал он с собой и моего деда. Но это путешествие осталось неосуществлённым.
Однажды они решили побывать на Дубнинской пойме. Условились так, чтобы сначала провести в деревне дедушки Терехове Троицын день, а потом уже податься и на Дубну. Отправились под вечер втроём: Михаил Михайлович, его сын Лёва и мой дед. Из Костина дорога шла в Талдом, он в полутора километрах от этой деревни. Минуя Талдом, пришли в большую деревню Ахтимнеево, она в полукилометре от этого города. А за этой деревней дорога идёт сплошным лесом до Терехова. Михаил Михайлович шёл лёгким, на вид неторопливым шагом, но вперёд продвигался споро. В пути несколько раз сидели на обочинах дороги, шутили. Над землёй опустилась ночь, когда они подошли к Терехову.
Переночевали они в доме моего деда, а на следующий день поднялись рано, позавтракали, прогулялись по деревне. У жителей её уже начался праздник – Троицын день. Они пели песни, водили хороводы. Пришвин оказался в кругу, захваченный песенной волной.
Две девушки взяли его за обе руки, двигаясь по кругу, Михаил Михайлович с увлечением пел. На дороге бегали три девочки – дочери моего деда, среди которых средней по возрасту была моя мама. Но Пришвина особенно заинтересовала младшая из них – Люба. Она была моложе моей мамы на 3 года. У Любы были большие глаза и густо залитое румянцем личико. Михаил Михайлович назвал её «вишенкой», а затем их всех трёх сфотографировал у колодца. Эта фотография хранится у моих двоюродных сестёр – дочерей тёти Любы – «вишенки».
На другой день они отправились в соседнюю деревню Буртаки. Завернули в гости к местному жителю Ивану Ивановичу Пескову. Жена Ивана Ивановича поднесла Пришвину старинный резной деревянный ковш с брагой. Этот момент был заснят, и фотография эта была подарена дедушке.
В 1925 году Пришвин уехал из Талдомского района, поселился в Переславле-Залесском, но с дедом он ещё много лет переписывался. Одно из писем Михаил Михайлович закончил так: «Жду от Вас нового письма, раз объявились, надо писать. Крепко жму Вашу гусарочную руку». Среди прочей обуви мой дед шил и детскую обувь – «гусарики». М.М.Пришвин записывает в своём дневнике 19 июня 1924 года: «Вчера мы вернулись с экскурсии на пойму: вышли в субботу под Троицу, 1-ый день провели у Романова и в Бартаках, второй – у Николая Наумыча в Костине, 3-й – на Пойме и в четвёртый вернулись». По моим расчётам, в Терехове они были 15 июня. Далее Пришвин описывает Троицу в Терехове и дальнейшее путешествие на Пойму.
Но вернёмся к нашему походу. Рано утром 27 июля 2008 года мы с женой с рюкзаками и в походной одежде отправились в так долго ожидаемое путешествие. В электричке на платформе Савёловского вокзала встречаемся с группой незнакомых нам туристов. Сергей Довженко присоединился к нам по пути следования уже в Дмитрове. В Талдоме от вокзала идём в центр города, желающие зашли в храмАрхангела Михаила. А затем всей группой, возглавляемой Довженко, пошли тем путём, которым ходил Пришвин в деревню Терехово. Быстро дошли до Ахтимнеева. Третий дом от Талдома (в годы моего детства он был первым) – дом, где с 1935 года и до конца жизни жил мой дед и где я родился. А в следующем доме живёт мой друг детства, Виктор Пименов, сын известного местного охотника. Поговорили с ним коротко, наш путь долог, и мы двинулись дальше.
Ахтимнеево тянется больше километра, но вот и оно пройдено, за ним небольшое поле, а дальше – лес. Сначала дорога лесная была неплохая, но чем дальше мы уходили в лес, тем она становилась хуже. Нам предстояло, в общем, преодолеть 22 километра, из них 18 километров лесом. Нам ещё повезло с погодой, день был пасмурным, но тёплым и безветренным. По пути следования сделали 2 привала, на которых перекусили, а затем слушали рассказ Сергея Владимировича Довженко. Больше всего меня поразило то, что Довженко нёс большой рюкзак, заполненный книгами. Это были дневники М.М.Пришвина, воспоминания о нём, художественные произведения этого писателя. Рассказывая о Пришвине, Сергей Владимирович брал в руки нужную книгу и читал цитату из неё. Ради одной цитаты из каждой книги он нёс в дальний, трудный поход целую библиотеку.
Последние километры нашего похода мы пробирались через лесные заросли крапивы, которая своими листьями обжигала наши лица. Эти неприятности добавились к укусам комаров и слепней.
Но, наконец, появился долгожданный просвет в лесу, а вдали показались дома. Ура! Мы находимся в деревне Терехово. Чувство радости охватило меня, я чувствовал душевный подъём. Прибавились физические силы. А деревня эта оказалась самой обыкновенной, в ней всего одна улица, 18 частных домов. Но где же тот дом, где жили моя мама и мой дедушка? Увы, найти его не удалось. Из старожилов осталось всего несколько человек, остальные дома занимают дачники, приехавшие из Москвы. Полные впечатлений мы, а это группа туристов из людей в основном пенсионного возраста, дождались маршрутного такси. От Терехова до Талдома, минуя лес, проходит хорошая асфальтированная дорога, и мы быстро добрались до станции. Дома были уже глубокой ночью. Что ж, поход удался, большое спасибо Сергею Владимировичу Довженко.
Впереди новые путешествия.


3. НОВЫЕ АВТОРЫ

Андрей ТРИФОНОВ
г. Старая Купавна, Богородский г.о., Московской обл.
инвалид-колясочник I группы, 32 года

ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА.

Вряд ли в нашей стране найдётся семья, которую не затронула Великая Отечественная война 1941-1945 гг., 75-летие Победы которой мы отмечаем в этом году. В самом начале войны после вероломного нападения фашистской Германии гитлеровскими полчищами на Советский Союз в 1941 году молодым погиб мой прадед по отцовской линии Сергей Евсеев. Другой прадед по линии моего отца – Андрей Трифонов прошёл всю войну, будучи шофёром на фронте.
Они жили в посёлке Красный Октябрь Киржачского района Владимирской области (близ деревни Новосёлово, где в 1968 году погиб в авиационной катастрофе первый в мире космонавт Юрий Алексеевич Гагарин). Некоторые близкие родственники вернулись с фронта, увы, контуженными, травмированными или с ампутациями.
 В силу возраста дети помогали взрослым как могли – у отца родители трудились на заводе, а у моей мамы - в полях, помогая собирать урожай, или на других посильных работах в деревне Шульгино Ногинского района (ныне Богородского округа) Московской области. Лозунгу «Всё для фронта! Всё для победы!» полностью следовал весь народ, защищавший свою семью, будущее последующих поколений, свою Родину.
Очень важны мероприятия, которые будут говорить о подвиге людей в самой страшной войне, ведь со временем, к сожалению, уходят её ветераны, в памяти остаётся всё меньше сведений о современниках того трагичного времени и участниках той кровопролитной битвы за жизнь. Бесконечная благодарность советскому народу, ковавшему Великую Победу! Низкий поклон героям Великой Отечественной войны!


Валерий ШИРОКОПОЯС
г.п. Вербилки, Талдомского г.о., Московской обл.
член совета ветеранов

ВОИН И ДИТЯ ВОЙНЫ

«Быть не может!» На лицах моих собеседников искреннее удивление и недоверие… Мне понятны их чувства. Точно так, или почти так же, воспринял и я известие о том, что из сотен вербилковцев, возвратившихся в родной поселок с полей сражений Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, встречать 75-летие  Великой Победы в уже недалеком мае будет всего лишь один.
Время безжалостно, оно не щадит никого. Несмотря на очевидность, разум такую данность воспринимать отказывается. В каждом, даже  небольшом поселении, с военной поры жили и трудились десятки фронтовиков, а в тех, что покрупнее, счет шел на сотни и тысячи. Не только мы, кого сейчас называют Детьми войны, но все последующие поколения россиян росли и мужали в их окружении и под их отеческим приглядом.
Они жили на одних с нами улицах, учили нас в школах. На заводах и в поле мы тоже трудились бок о бок, а случалось, становились напарниками на одном станке. Они преподавали нам в вузах. Мы вместе участвовали в субботниках и воскресниках,   сообща помогали в строительных и других работах погорельцам и вдовам, и так же, всем миром, широко отмечали  государственные и народные праздники.
Все ухабы жизненные мы тоже преодолевали рядом, но ровней с ними себя не считали. Равные в быту, в остальном: в отношении к труду, кобщественным делам, к тому же застолью и женщинам, к молодежи, они выделялись надежностью, справедливостью, верностью слову, и потому были несравненно авторитетнее.
Одно в них разочаровывало, особенно когда были подростками, они редко и мало вспоминали о своих ратных подвигах. Если и удавалось кого-нибудь из орденоносцев в праздничный день, после принятой им рюмки-другой, разговорить, то рассказы следовали какие-то будничные, как о тяжелой работе, а о героическом, о чем с восторгом смотрели в кино, можно было и вовсе не услыхать.
Некоторые в этом отношении вообще были молчунами – отмахнутся и молвят тихо: «Потом как-нибудь…» Одни из-за чрезмерной скромности, другие – потому что вспоминать пережитое им было очень трудно. А мы, как теперь ни обидно признавать, были недостаточно убедительными и настойчивыми…
Вот и собеседник мой Петр Петрович Крашенинников из таких малоречивых. Оказалось, что живем на одной улице, и дома наши расположены напротив друг друга. И десяток лет я встречаюсь с ним по вечерам, когда он неспешно прогуливается от панельной пятиэтажки до обелиска на улице Победы воинам-землякам, погибшим, умершим от ран и пропавшим без вести в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг., на котором трижды обозначена его фамилия.
Заметил, что постепенно темп ходьбы незнакомца стал замедляться, а в последние годы помощниками ему стали костыли.
– Суставы пошаливают, – пояснил Петр Петрович, когда познакомились и я поинтересовался, что побудило прибегнуть к подмоге. – Видимо, поизносились, когда мотался по мазурским лесам и болотам за фашистами и  их прихвостнями – «лесными братьями».
Среднего роста, крепко сложенный, он сидит напротив в удобном кресле, добродушно улыбается, и недоумевает, чем вызван такой  к нему интерес. Наша беседа идет в форме пространных вопросов и совсем кратких ответов. Хорошо, рядом супруга ветерана Галина Григорьевна и обе их взрослые дочери, Елена и Любовь. Они и дополняют эмоциональными репликами рассказ мужа и отца. Постепенно мозаика долгой и богатой на события жизни начинает складываться.
– Отец мой, Петр Егорович Крашенинников, служил на флоте, в милиции, работал на фарфоровом заводе в формовочном цехе. Умер вскоре после войны, в 1948 – м. Мама тоже на заводе работала, лепила деколь. Ушла из жизни в девяносто восьмом. Моя старшая сестра Мария умерла рано. Жила семья в своем доме на улице Центральной, напротив продмага. У дома рос дуб-великан, который отец посадил  совсем молодым.
– А сами-то когда родились?
– Давненько уже, в марте, аккурат в Международный женский день, девяносто шесть стукнет.
– Выходит, когда началась война, было семнадцать.
– Да. И, как большинство одногодков,  обивал порог военкомата, рвался громить фашистов.
К тому времени за плечами Петра Крашенинникова были семилетка и ФЗУ, работа слесарем в цехах,  затем в заводском гараже. Парень был крепкий, спортивный, поэтому не сомневался, что для фронта готов.
– Однако военкомат так не считал, – сетует ветеран.
Только после восемнадцатилетия Петр получил, наконец, долгожданную повестку. К тому времени у него уже был и личный счет к  врагу.
– С началом войны в действующую армию были призваны мой дядя, Егор Егорович Крашенинников, и четверо двоюродных братьев по отцовской линии: Николай Васильевич, Григорий Сергеевич, Александр Сергеевич и Анатолий Сергеевич.
Николай в звании старшего сержанта 21 ноября 1941 года погиб в бою в Карелии, там и похоронен. В том же месяце пропал без вести красноармеец Григорий, а в январе 42-го эта участь постигла и дядю Егора, тоже рядового красноармейца. Это их имена увековечены на обелиске.
Настроение было одно – мстить фашистам! – делится Петр Петрович  своими  чувствами на момент призыва.
– 20 августа 1942 года погрузились в вагоны и вскоре прибыли в Тулу, где меня определили в 156-й стрелковый полк войск НКВД СССР, в учебную команду сержантского состава.
Про себя отмечаю мысленно: «А мне в ту пору было от роду всего три месяца. И рейхсфюрер СС Г.Гиммллер  участь для меня уготовил незавидную: «С целью уничтожения русского народа… основное внимание уделять ослаблению его в расовом отношении, подрыву его биологической силы. Добиваться, чтобы на русской территории население в большинстве своём состояло из людей примитивного полуевропейского типа. Эта масса расово неполноценных, тупых, разобщённых, послушных рабов не должна доставлять забот германскому руководству”.
Служба молодого вербилковца началась в воинской части, уже в первые месяцы Великой Отечественной войны вошедшей в ее летопись эталоном стойкости и героизма.
Один из лучших гитлеровских военачальников генерал-полковник Гудериан в своей книге «Воспоминания солдата» писал о событиях осени 1941 года: «29 октября наши головные танковые подразделения достигли пункта, отстоящего в 4 км от Тулы. Попытка захватить город с ходу натолкнулась на сильную противотанковую и противовоздушную оборону и окончилась провалом, причем мы понесли значительные потери в танках и офицерском составе».
Первыми тогда встретили танки Гудериана воины 156-го стрелкового полка войск НКВД. Почти сто дней он находился в беспрерывных боях. Отличившись в обороне, полк также геройски сражался в наступательной операции, начавшейся 5 декабря 1941 года и вошедшей в историю как Московская битва. За проявленные личным составом мужество и героизм полк был награжден Орденом Красного Знамени и ему присвоено звание «Тульский».
Конечно же, молодой Крашенинников старался «не ударить в грязь лицом» и поскорее стать умелым воином. Скоро Петр зарекомендовал себя отличным стрелком, и его дополнительно включили в группу по подготовке снайперов. Нагрузки еще более возросли. Снайперы боевую стажировку проходили  в порядках войск на Курском, Орловском и Смоленском направлениях, где в то время готовились наступательные операции.
Вскоре на личном боевом счету молодого вербилковца значилось семь уничтоженных фашистов.
Как известно, солдат службу не выбирает, тем более в военное время. Отцы-командиры  приметили, что курсант Крашенинников неравнодушен к собакам,  особенно к овчаркам, и когда в часть прибыла  новая партия собак, которых надо было подготовить для службы, его определили к ним в качестве инструктора.
– Но ведь для этого нужны специальные познания!
– Кой-какой опыт у меня имелся. Мальчишкой довелось побывать в Вербилках на представлении заезжего цирка, где мне очень понравились номера с дрессированными собачками. Я пообщался с дрессировщиком, он подарил книжку о дрессуре, вскоре я прибрел щенка. Со временем он стал отличным служебным псом, в 1939-м году я передал его в действующую армию на финскую войну.
К окончанию Петром сержантской школы фронт отодвинулся от Тулы еще дальше. Крашенинников настиг его в апреле 1943 года в качестве стрелка 81-го отдельного железнодорожного батальона войск НКВД на линии Ржев - Великие Луки. И опять повезло попасть в прославленную воинскую часть, вступившую в войну в самый первый ее день на западной границе СССР. Буквально через несколько дней после прибытия Петра к новому месту службы, 28 апреля, за ратные и трудовые подвиги батальон был удостоен ордена Красного Знамени, двоим его новым сослуживцам было присвоено высокое звание Героев.
В составе батальона Крашенинникову довелось побывать на разных участках советско-германского фронта: Ржев, Донбасс, затем северо-запад страны. Много горя людского довелось увидеть за это время: разрушенные города и села, бездомных детей-сирот, сотни братских могил. Ненависть к фашистам переполняла душу.
В мае 1944 года сержант Крашенинников начинает службу в новой, третьей по счету, воинской части. Ею становится 13-й отдельный пограничный полк войск НКВД СССР, охранявший тылы
5-й и 39-й армий 3-го Белорусского фронта.
Свою богатую боевую биографию полк тоже начал 22-го июня 1941 года в Белоруссии в первые же часы гитлеровской агрессии. В его составе Петру Крашенинникову, теперь уже в качестве пулеметчика, довелось стать участником стратегической наступательной операции «Багратион» на Минском направлении, освобождать от немецко-фашистских захватчиков Прибалтику, часть северной Польши, Восточную Пруссию. Его память хранит эпизоды исключительного мужества и героизма, проявленные однополчанами. Так, в боях на территории Минской области инструктор служебных собак А.М.Носков закрыл собой своего командира от автоматной очереди, выпущенной в упор немецким унтер-офицером.
В боях за освобождение Литвы в первой половине июля 1944 г. 33-м пограничникам 8-й погранзаставы во главе со своим командиром мл. лейтенантом Г.Ф.Кирдищевым пришлось дважды вступать в бои с многократно превосходящими силами противника, и оба раза гитлеровцы были разгромлены. В бою 13 июля  командир пограничников был ранен и в тот же день умер в медсанбате.
Оба отважных воина удостоены высокого звания Героя Советского Союза.
За отличие при освобождении 10 июля 1944 года столицы Литвы города Вильно полку было присвоено почетное наименование «Виленский».
После взятия столицы Литвы советские войска устремились к Балтийскому морю, чтобы отсечь немецкую группу армий «Север» от прочих сил вермахта. Понимая, к каким трагическим последствиям  для них может привести успех советских войск, гитлеровцы бросили в полосу прорыва все возможные силы, и бились отчаянно.
– Те дни из-за плотности событий и огня слились в один затяжной, – делится воспоминаниями Петр Петрович, – в памяти только названия крупных населенных пунктов: Паневежис, Шауляй, Биржай, Каунас…
Охотно верю фронтовику. Так сошлось, что гораздо раньше встречи с ним, интересовался ходом сражений в тех местах. Поводом явилась обнаруженная информация о том, что 18 августа 1944 года в местечке Скайстольне близ города Биржай,  отражая танковый прорыв фашистов, погиб мой тридцатидвухлетний дядя Василий Григорьевич, младший брат отца, младший лейтенант и командир стрелкового взвода гвардейского полка 2-й гвардейской армии.
Сегодня в архиве ветерана - фронтовика бережно хранится потертый на сгибах от долгого пребывания в кармане гимнастерки документ, датированный 29 марта 1945 года. Называется он – «Благодарность Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина». В нем говорится, что благодарность Петру Петровичу Крашенинникову объявлена «за отличие в боях по ликвидации восточно-прусской группы немецких войск юго-западнее Кенигсберга».
26 апреля 1945 года 13-й пограничный Виленский полк войск НКВД СССР за успешное выполнение боевых заданий командования, проявленное в ходе разгрома Земландской группировки противника, был награжден орденом Александра Невского.
– Петр Петрович, но штурм Кенигсберга, по мнению Гитлера, неприступного города-крепости, наверное, хорошо запомнился? Вот в сборнике «Краснознаменный Прибалтийский пограничный», изданном в Риге в 1983 году, говорится, «пограничники майора К.П.Петренко (командир полка – В.Ш.)  вместе с бойцами 39-й армии выбивали немцев из подвалов и разрушенных домов Кенигсберга, уничтожали их огневые точки. Воинами полка было взято в плен около двух тысяч фашистских солдат и офицеров». Как это было?
– Так это Гитлер и его генералы считали Кенигсберг неприступной крепостью, – смеется ветеран. – А для нас, рядовых советских солдат, он был очередным городом, который, согласно приказу, надо взять, чтобы поскорее закончить войну.
Дым черный помнится, взрывы, каменные подвалы, лестницы, опять подвалы, чердаки, автоматные очереди… Сам посуди, времени-то сколько прошло, почитай, семьдесят пять лет. Вот бегемота хорошо помню!
– Кого-о-о? Неужто и его фрицы приспособили воевать?
Выяснилось, что один из многочисленных оборонительных рубежей гитлеровцев в Кенигсберге проходил по территории зоопарка, имевшего подходящий рельеф. Чтобы овладеть им, советским войскам пришлось более суток вести наступательные бои с применением минометов и артиллерии. Пережили их всего четверо животных – лань, осел, барсук и бегемот, состояние которого было очень плохим. В него попало семь пуль и осколков.
Бойцы обнаружили животное спрятавшимся в канаве на окраине зоопарка. Отыскали зоотехника, им оказался сержант,  пулеметчик из 50-й армии. Его прикомандировали к зоопарку. Он и выходил бегемота.
– Раньше-то мне такое чудище  не встречалось, - шутит ветеран,- потому и запомнилось.
Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За взятие Кёнигсберга». Это единственная медаль, учрежденная не в связи с взятием столицы республики или государства, а за взятие города - так велико было его значение, и так тяжело он дался. Отмечен ею и Петр Петрович Крашенинников.
День Победы 13-й пограничный встретил на Земландском полуострове у берегов Балтики. Но уже 13 мая экстренно перебрасывается на юг Восточной Пруссии, чтобы защитить военные коммуникации от набегов со стороны окопавшихся в окрестных лесах польских бандформирований и оставленных здесь фашистами в бессчетном количестве диверсионно-террористических групп.
Здесь, в лесу Герлиц, в окрестностях города Растенбурга, ныне польского Кентшина, сержанту Крашенинникову довелось оберегать и воочию наблюдать двух легендарных полководцев Великой Отечественной войны маршалов Советского Союза заместителя Верховного главнокомандующего Г.К.Жукова и командующего 3-м Белорусским фронтом К.К.Рокосовского,  когда они осматривали бункер «Волчье логово», где с момента нападения на СССР и вплоть до конца 1944 года располагалась Ставка Гитлера, в которой он провел более 800 дней. Из этого места осуществлялось руководство военными действиями на Восточном фронте.
Оставил следы солдатских сапог в подземельях гитлеровского логова и наш земляк.
Затем опять Литва. Здесь полк участвует в контртеррорестических операциях против местных бандформирований. К сожалению, и после 9 мая 1945 г. не обошлось без потерь личного состава.
– Война с Германией закончилась, как сложилась дальнейшая судьба? Когда домой  возвратились?
В ответ на вопрос Петр Петрович развел руками и заметил:
– Так, с японцем война началась. Наш полк погрузили в эшелоны и разгрузили южнее Владивостока. Приступили к охране тыла действующей Красной Армии на Дальнем Востоке. Однако Япония  быстро капитулировала. Больше войн не предвиделось, поэтому настроение было приподнятым. Позади три года службы в действующей армии, не сомневался – теперь уж точно домой.
Однако радовался фронтовик преждевременно. Впереди этой службы оставалось  еще три года  и восемь месяцев.
20 сентября 1945 г. 13-й полк переформировали в 13-й пограничный Виленский ордена Александра Невского отряд войск НКВД СССР. Местом дислокации отряда стали Курилы, отвоеванные у японцев. Позднее отряд еще дважды переформировывали, но и сегодня он несет пограничную службу на Дальневосточных рубежах России.
Не единожды за время службы Петру Крашенинникову приходилось вдоль и поперек пересекать Охотское море, посещая по долгу службы пограничные заставы на Кунашире, Сахалине, Камчатке. Основным местом дислокации вскоре стал Петропавлоск-Камчатский.
– Демобилизовали только в апреле 1949 года, – рассказывает ветеран.
А в моей голове опять воспоминанья: «Тебе как раз исполнилось семь, и осенью пойдешь в первый класс. После средней школы получишь еще и высшее образование. И это кардинально разойдется с чаяниями германского фюрера».
«Достаточно, если они будут уметь считать до ста… Каждый образованный человек — это наш будущий враг… Надо отучить их мыслить. Никакого обязательного школьного образования… максимум, чему следует их научить, — это различать дорожные знаки. Уроки географии должны сводиться к тому, чтобы заставить их запомнить: столица рейха — Берлин, и каждый из них хоть раз в жизни должен там побывать», - ставил задачу Гитлер.
– Просчитался бесноватый. Крашенинников со товарищи отстояли для меня и соотечественников право учиться и мыслить. Солдаты Красной армии хорошо знали  и географию, и дорогу на Берлин, и действительно побывали в нем. Но не  рабами,  Победителями!
–- Работать стал на прежнем месте – слесарем автогаража на фарфоровом заводе. В пятьдесят первом году женился на симпатичной девушке, – показывает на сидящую неподалеку супругу Галину Григорьевну. – В том же году дочь родилась, Лена,  в 1956-м   - вторая дочка, Люба.
– А где и как познакомились?
–- На танцах, в Доме культуры, – с улыбкой подсказывает Галина Григорьевна, пока супруг размышляет над ответом. – В апреле будет 69 лет как поженились.
– А всего вам сколько?
– В 1929 родилась, как и Петр -  в марте, только 1-го числа. Стало быть, полных – девяносто.
Стройная, подвижная, с приветливой улыбкой на добром лице, Галина Григорьевна никак не вписывается в сложившиеся стереотипы о людях в возрасте десятого десятка. Речь живая, образная, с вкраплением шуток и юмора, а память надежно хранит яркие эпизоды пережитого.
– Когда война началась, - рассказывает она,- мне было двенадцать лет. Так что я полноправный член Общероссийской общественной организации «Дети войны». Вот, – показывает Галина Григорьевна красную «корочку», – на днях заходил председатель поселковой организации Юрий Иванович Зимницкий, вручил новое удостоверение.
Родители мои, Григорий Иванович и Мария Григорьевна Королевы, тоже фарфористы. Отец работал в горновом цехе, мама – в сортировочном. С началом войны отец ушел на фронт, вместе с ним мой дядя – мамин брат Шуралев Николай Иванович. Оба остались живы. Папа под Ельней получил тяжелое ранение, лежал в госпитале, в 1943 году его демобилизовали.
Росла в семье не одна, были еще старшая сестра Зоя и младшие – брат Борис и сестренка Наташа.
Жили в своем доме на улице Дубенский тупик. В 1942 году он сгорел, и нас поселили в многоквартирном доме  на берегу Дубны, когда-то принадлежавшем владельцам завода и потому называвшемся «барским».
Очень тяжело в войну жили, особенно зимой. Очереди за хлебом стояли длинные, люди мерзли. Немецкие самолеты станцию бомбили. В Вербилках был госпиталь. Раненых привозили и выгружали прямо на снег у больницы на Дубенском тупике, видимо, там был приемный пункт. Мы ходили в госпиталь,  читали раненым письма, за тех, кто не владел руками, писали ответные письма под их диктовку. Случалось, пели им песни,  рассказывали стихи.
У железной дороги, ближе к вокзалу, располагался военный склад боеприпасов. Школьников привлекали к работе на нем. Помню, к тому месту, где улица Победы делает поворот через железнодорожный переезд, подавали вагоны, к ним приставляли трапы, а вдоль вагонов устанавливали столы из досок. Из вагонов взрослые по этим трапам выгружали  железяки, возможно, это были корпуса снарядов и мин, а мы металлическими щетками эти железяки чистили, потом бежали на занятия в школу.
Но больше нравилось работать на совхозных полях. На железяках-то не кормили, а в совхозе пололи, копали картошку, свеклу, капусту и другие овощи, и можно было что-нибудь съесть.
Мне, по возрасту младшему, тоже очень хорошо знакомо это постоянное чувство голода. В послевоенные годы  степное Приамурье, где я рос, преследовали неурожаи. Поставок продовольствия из разоренных войной западных регионов  страны недоставало. В 1948-м умерла мама, нас у отца осталось четверо: два брата - старший и младший, и двухлетняя  сестренка.
Мальчишками, до самого снега, мы проводили время в подлеске, на водоемах  в поисках того, что можно пожевать. В пищу шла даже синего цвета глина, вкрапления которой выколупывали из берега речушки. Став взрослым, я ни разу такой глины не нашел. Начала жизнь выправляться в наших краях уже в пятидесятые годы. Но в 1959 году отца не стало.
Чем дальше отодвигаются годы военного лихолетья, тем глубже осознается величие Победы советского народа над германским фашизмом и его человеконенавистнической идеологией. Даже нынешним недругам России, пытающимся обелить гитлеризм, не хочется желать той синей глины в качестве лакомства.
Однако продолжим рассказ Галины Григорьевны.
–- 9 мая 1945 года запомнилось как большой праздник. Люди радовались, поздравляли друг друга, играла музыка. Впервые распахнулись ворота завода и на его территории состоялся митинг, на который собрались почти все Вербилки. В военные годы посторонним вход на предприятие был закрыт – он выпускал продукцию для армии и являлся режимным объектом.
После окончания семилетки, в победном 1945-м, поступила в ремесленное училище при заводе, выучилась на живописца, с 1948-го по 1982-й год работала в этом качестве. На заводе и с Петром познакомилась. На пенсию ушла с 6-м разрядом. Потом, в 1988-1991 годах, еще поработала на заводе уборщицей.
Постепенно жизнь стала налаживаться, Вербилки застраивались новыми домами. В 1973 году нашей семье выделили  две квартиры, в панельной пятиэтажке № 1 на улице Школьной, вот эту, трехкомнатную, и однокомнатную, тоже в пятиэтажке, по ул. Хотьковской № 2. В ней поселилась мама Петра, чтобы жить рядом с дубом – памятью о молодости и муже, который к тому времени умер. Теперь на месте дуба панельная пятиэтажка.
– Очень красивый был дуб, – поддерживают мать обе дочери, – раскидистый, мощный.
Старшая, Елена Петровна (в замужестве Сорокина), тоже фарфористка. После окончания десятилетки поступила на завод, ученицей в живописный цех. В нем и  проработала вместе с матерью, правда, в разных бригадах, до 55-ти и выхода на пенсию. Вышла замуж, вырастила сына, нянчила внучку, теперь ученицу 9-го класса. Похоронила мужа.
Рассказ Елены Петровны о заводских буднях всколыхнул и мою память. Как и она, после школы я пошел работать на завод – Бурейский механический, стал электросварщиком. Завод изготавливал мостовые электрические краны, они поставлялись не только в регионы СССР, но и в страны Зарубежья.
Всю жизнь берегу я в себе тот артельный –- душевный, но и требовательный – дух, что царил в нашем низовом трудовом коллективе, почти десяток человек в котором являлись фронтовиками. Как мой первый наставник, дядя Коля Гутиков, высочайший профессионал и молчун, во время войны – водитель полуторки. Такие трудяги, как он, как Петр Крашенинников, и не дали свершиться изуверским планам гитлеровцев, планировавших  полное разрушение нашей экономики.
В секретном германском меморандуме от 17 ноября 1941 года указывалось: «В России надо… закрыть промышленные предприятия, которые предъявляют высокие требования к работающим на них коллективам, как, например, заводы по выпуску оптики, самолетов, локомотивов. С русских не надо требовать квалифицированного труда, чтобы держать их благополучие на этом основании на самом низком уровне».
«Не срослось!» – как говорится. Всего через четыре года после разрушительной войны советская промышленность изготовила «ядерный щит» и сегодня надежно защищающий нас от внешних угроз. Не буду перечислять – успехи страны в самых высокотехнологичных проектах известны всей планете. И они прирастают год от года.
Как можно не быть благодарными за этот подвиг нашим фронтовикам!
Младшая, Любовь Петровна, выбрала в жизни другую стезю - после десятилетки стала студенткой московского медучилища. После его окончания сорок лет трудилась в 59-й горбольнице г. Москвы. Уволиться пришлось в 2015 году в связи с реорганизацией здравоохранения. Больница та в центральном районе столицы не работает по сей день.
Отношением к жизни и труду дочери достойны своих родителей. Многократно за годы работы они отмечались благодарностями, их портреты украшали Доски почета. На троих с матерью у них три медали «В память 850-летия Москвы», все четыре члена семьи – «Ветераны труда». Еще бы! Их общий трудовой стаж, без учета военных лет главы семейства, составляет 155 лет и четыре месяца.
Дочери с удовольствием показывают награды родителей. Особую гордость вызывают удостоверение и медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», удостоверение «Ветеран Великой Отечественной войны», которыми отмечена их мама.
У Петра Петровича регалий на всю его широкую грудь. Орден «Отечественной войны» II степени, медаль «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», уже упоминавшаяся медаль «За взятие Кенигсберга», медаль «Солдат Победы», знак «Фронтовик 1941-1945»   и еще двенадцать медалей, врученных в ознаменование юбилеев Советской и Российской армии, а также юбилеев Дня Победы, которую он добывал
Сейчас сестры живут вместе с родителями. Завидую им! Их папа и мама не стали большими командирами и начальниками. Но они всегда оставались теми, кого называют «солью земли русской», на кого Россия опиралась и благодаря которым выдерживала самые тяжкие испытания, выпадавшие на ее долю. Они всегда были воинами, тружениками, патриотами своего Отечества. Как и раньше, их сердца полны добра и любви  к своим повзрослевшим детям.
По-доброму завидую и их родителям! Не каждым ветеранам доводится прожить такую долгую, насыщенную жизнь, преодолеть все мыслимые невзгоды и остаться светлыми жизнелюбами,   окруженными теплом и заботой любящих сердец.
Петр Петрович Крашенинников ушел из жизни 3 апреля 2020 года, когда до празднования 75-й годовщины Великой Победы оставалось чуть больше месяца.


Александра КОРОБКОВА
г. Ногинск, Московской обл.
Член Союза писателей России

УЛЫБКА РЕБЕНКА...

–"Не пори ерунды" – мы бросаем вдогонку,
Не осмыслив порой, фразы брошенной, суть.
«Рубим сук под собой», отдаляя ребёнка,
Он замкнётся в себе и уже не вернуть:
Ту беспечность его, что искрилась задором,
И доверчивость глаз - в неизбывность добра.
Спрячет душу свою за незримым забором
От улыбки былой не отыщешь следа.

ХУЛИГАНКА...

Перекроено мамино платье,
Самотканый пошит мне портфель –
Рукава застегнув на запястьях,
Дальше в жизнь открываю я дверь...
Это – школа и в ней я впервые,
Мне исполнилось ровно семь лет.
Настороженность, дети – чужие
И никто здесь никем не согрет.
Оглядевшись, за парту уселась,
Спрятав страх глубоко ото всех,
Не стерпев тишину, расшумелась,
Превращая отчаянье в смех.
Так прозвали меня – хулиганка
И не раз укоряли за то...
По ночам я смотрела, как мамка,
Из обносков латала пальто.

СНЫ ИЗ ДЕТСТВА

Средь завьюженных лугов,
Вне реалий и тревоги,
Бродят сказочные боги,
Вдоль уснувших берегов.
Лес заснежен. Тишина.
Заяц прячется под ёлкой,
В серебро одев иголки,
Улыбается луна!
Зимних красок торжество –
Всплеск души... очарованье –
Чудеса, подарки, сани…
Миг и нету ничего.
Лишь видения мелькнут,
Словно прячутся за снами.
Счастье детства рядом с нами
В эти несколько минут.

ПОЭТУ

Для раздумий отпущено время –
В тишине среди ночи не спать.
Это чудо скорей, а не бремя,
Поспеши взять перо и тетрадь.
И черпай вдохновенья запасы,
Божий промысел движет рукой.
Пусть душевный настрой не угаснет
И стремится строка за строкой.
Отголосками света былого –
Разольётся в душе благодать.
Силу русского слова простого,
Только так удаётся понять.
Строки льются то нежно, то строго –
Из мелодики чувств - стройный ряд…
Всё, что послано в Дар тебе Богом.
Принимай и дари свой талант.

ГЛАЗА

Врата церковные. Старушка
Стоит и шепчет в небеса,
Как будто Боженьке на ушко.
Ведь Он – все слышит голоса...
А я смотрю заворожённо –
Глаза её к себе влекут
И добротой Святой – Матроны
Своё тепло мне в сердце льют.
И предо мной уж не старушка,
А суть Российской красоты,
Полей раздолье, деревушка –
Душевной чистой простоты.
Любить так могут только мамы,
Детей и малых и больших,
В их душах воздвигая храмы,
Даруя свет икон живых.

ВО СПАСЕНИЕ ДУШИ

   памяти свекрови
Деревня. Лето. Отчий дом.
Мать ждёт с семьёю в отпуск сына.
Наполнен воздух торжеством,
И шелестят над речкой ивы.
Но быстро время пролетело:
Сын покидает отчий дом.
О, как же, как она хотела,
Оставить сына в доме том!
Стараясь спрятать скорбь в глазах,
Свекровь, в преддверии разлуки,
С улыбкой грустной на устах,
В путь провожала нас и внуков...
И во спасение души,
За всех старательно молилась,
И по щекам в ночной тиши
Слезами та мольба струилась.
На Божий уповая Лик,
Поклоны била в исступленье,
На каждый день, на каждый миг
Родным, прося благословенья.

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Ароматом медовым воздух лета струится.
Соловьиные трели в тишине разнеслись.
А вдали над рекою после грома зарница,
Осветила округу и небесную высь.
На листве изумрудной бусы капель повисли
Заискрившись от вспышки красотой неземной!
Несказанной любовью наполняются мысли,
И душа отдыхает на природе родной!
Как прекрасны разливы, рек бегущих спокойно,
И косяк журавлиный в поднебесной дали!
Я влюбилась всем сердцем в край берёз белоствольных,
И в закаты, и в зори Богородской земли!

МОЯ НАИВНАЯ ДУША

Уже предзимье дней моих –
С календаря слетает птицей.
Кто знает... сколь осталось их?
А время – мчится колесницей.
Но славен Бог, пока жива –
Душа, витая по наитью,
Сплетает грубошерстной нитью
Извечной жизни кружева.
Меж тем - обид не вороша ,
Ведёт весомый счёт потерям,
И как ребёнок в счастье верит,
Моя наивная душа.
Пусть лихо, злобы не тая,
Слоняясь рядом, супит брови.
Но сердце полнится любовью,
Пока жива душа моя.

МУЗЫКА СЛОВ
  "В мире поэзии - музыка слов"
  А.Дольский

В мире поэзии – музыка слов.
Лёгкость плывущих вдали облаков.
Лик полуночной светящей луны.
Тихие всплески бегущей волны.
Ветер раздольный, гулявший в полях,
Русской души необъятный размах,
Птицы парящей свободный полёт,
А, среди поля – берёз хоровод.
Голос напевный - поющая мать:
"Поздно сыночек пора тебе спать!"
Лепет ребёнка и всполох зари –
Это мелодии русской земли!

ВСТРЕЧА

Распушила берёзонька косы,
Разыгрались в ветвях её ветры –
Поле жизни моё вдаль уносят –
Километры пути, километры.
За незримым души окоёмом,
Прячет память на сердце печали.
О сторонке родимого дома,
Туда мне никогда не причалить.
Не живёт в ней ничья уже старость,
Не цветёт бесшабашная юность.
Ни людей, ни домов не осталось –
И душе сразу горько взгрустнулось…
Высоко небеса распластались,
Дышат нежною летней истомой.
Облака в кружева завязались,
В свой рисунок (мне с детства знакомый).
Они плыли, как в годы былые,
Через юность, гонимые ветром.
И пути моей жизни земные –
С ними в связке одной – километры.


Татьяна ХЛЕБЯНКИНА
г. Талдом, Московской обл.
Член Союза писателей и Союза журналистов России

Здравствуйте, читатели и поэты!
Рада Вам!!! Я окончила ВЛК (Высшие литературные курсы) при Литинституте – семинар критики В.И. Гусева в 1999 г. Автор пяти книг "Берег Памяти", "Благовест", "Скрижали Сердца", "Притяжение Души", "Я не видал давно Дубравны".
Побеждала в конкурсах и фестивалях "Поэтическое Подмосковье", "Серебряный Журавль", "Серебряная Псалтирь","Одной душе даны, как птице, крылья", "Литература Талдомского края" и др..
Номинант национальных премий "Поэт года 2018, 2019", "Лирика 2018", "Песни 2018","Русь моя", "Наследие"; "Писатель года 2019".
Лауреат премий Мособл. Думы и губернатора "Наше Подмосковье". Закончила медучилище в Серпухове, 1-й ММИ им. И.М. Сеченова (провизор), АПРИКТ (музейное дело), там же аспирантуру (культуролог), Библейско-Богословские курсы.
Награждена 8 медалями ("К 850-летию Москвы", "Благотворительность и просветительство", юбилейные МГО СП России (50,55,60), Лермонтовская, Маяковского; Ахматовой, Есенина, Бунина, "ОКО МО -15 лет" и др.), Звездой "Наследие", Георгиевской лентой.
33 года работала в музеях Талдома (основала Дом-музей С.А.Клычкова).
Сейчас я советник президента Международной Академии Русской словесности, председатель комиссии по литнаследию С.А.Клычкова при СП России, зам. атамана по культуре ТХКО, сотник. Член редакторского совета альманаха "Рукопись"(г. Ростов-на-Дону), Член Союза писателей и Союза журналистов России, внеш. корр. ряда газет и журналов.
Мой девиз: "Через тернии – к звёздам!"

ТРИПТИХ СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ

«Рязань гостей тепло встречает…»
Посвящается славным рязанцам
Константиново – как без меня
Поживает – счастливо иль нет?
На рязанские рощи, поля
Всё пролит ли есенинский свет?
Есенина руки поймали
Меня. Заманили в Оку.
Ах, здравствуй, Серёжа мой милый!
Я жить без тебя не могу,
Без русских, рязанских просторов,
Без чаек над хладной волной…
Вернулась к тебе я не скоро,
Но знай: всей стремилась душой!

В РЯЗАНИ У ПАМЯТНИКА...

У Циолковского – базар,
Рязань гостей тепло встречает…
А осень, словно на пожар,
Спешит, дарами угощает…
Румяных яблок аромат,
Развалы пирогов и щуки…
Всё – будто много лет назад,
И словно не было разлуки…
Есенин руки распростёр –
Не памятник – Душа России!
И манит голубой простор,
И взгляд рязанки, нежно – синий…
Автобус мчит вперёд, вперёд,
Мелькают купола и скверы…
Спешим: Есенин в гости ждёт,
Музей – на новые премьеры…
Друзья сегодня собрались
На бал в честь славного рожденья…
И бабочка взлетает ввысь,
И я пишу стихотворенье…
  25 – 27 сентября 2014 года, Воздвиженье.
  3 октября – день рождения С.А.Есенина.
  Татьяна Хлебянкина, г. Талдом, заведующая Домом-музеем
  С.А.Клычкова в д. Дубровки

"В СТРАНЕ БЕРЕЗ И ЖУРАВЛЕЙ"

  Памяти Николая Клюева и Сергея Клычкова

Друзья – поэты здесь гуляли…
Их помнит «потаённый сад»…
Стихи восторженно читали -
Почти сто лет тому назад!
«Деревня прежняя – Дубровки…»
Шлёт краю Клюева – привет!
И льётся к нам без остановки
В сердца и души лунный свет…
И провожает вновь Дубравна
В полёт на север журавлей…
«Милей, милей мне горькой славы»
Просторы родины моей…,
Пирог малиновый… Антютик,
Онеги ширь и гладь Дубны;
Паломник – задушевный путник…
В стихи мы оба влюблены!
Воскреснем в них и встанем рядом
На книжных полках – на века! –
Клычков и Клюев: будут рады
Потомки строчкам земляка
Российского; там, за границей,
Быть может, слаще и теплей…
Но сердце, раненою птицей,-
В стране берёз и журавлей!

* * *
Россия, родина, родня…
Есть всё, что надо, у меня…
Весной – цветущая Сирень,
Храм на горе и Божий день…
Места, откуда корень мой…
Здесь плачут ивы над Дубной,
Курлычут в небе журавли,
Поют рулады соловьи…
Поля, леса, хлеба мои!
Зима. Снега. Метель. Мороз.
И покаяние до слёз…
В реке – Крещенская купель,
Рожденье в новый мир и день…
А летом – Троица и Спас…
Преображенье зреет в нас…
Бежит, журча, Святой родник –
Он к сердцу Родины приник…
И  осень – таинство без слов! –
Воспели Пушкин, Блок, Клычков!
Вновь гордость испытать дано
На поле брани Куликовом
И у святынь Бородино!..
Россия, родина, родня…
  22 - 25 мая 2016 год. Свт.Николая.




4.НАШИ АВТОРЫ

Валерий ИВАНОВ
г. Ногинск, Московской обл.

МОИ ВОСПОМИНАНИЯ. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ.

Специально к школе меня не готовили. В шестилетнем возрасте я мог уже читать простые тексты и производить простые арифметические действия. Со мной никто не занимался, а я большого интереса к предстоящей учёбе не имел. Но всё же я ждал наступления этого дня, когда стану первоклассником. Наконец, наступил этот день – 1 сентября 1949 года. Школа, в которой мне предстояло учиться 10 лет, находилась недалеко от моего дома, всего в десяти минутах ходьбы. В то время у неё был №5/18 и было раздельное обучение мальчиков и девочек. Утром этого долгожданного дня я взял тяжёлый портфель со школьными принадлежностями, собранный мамой, и папа повёл меня в школу.
Мы не опоздали, но во дворе школы уже было много ребят, их родителей, учителей. Там же, во дворе, началось собрание, ребят распределяли по классам. Мой отец был учителем в этой школе, и он встречался со своими учениками, поэтому папа от меня отошёл, и я остался один. Хорошо запомнил тот момент, когда двор школы вдруг быстро опустел после прозвучавшего звонка. Во дворе я остался один. Я не понял, что мне делать и куда идти. До сих пор не пойму, почему так получилось. Это могло продолжаться долго, если бы меня не заметил высокий дядя. Он взял меня за руку и повёл в школу. Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж и по длинному коридору этот дядя подвёл меня к двери класса. Открыв дверь и увидев учительницу, он спросил её:
«Ваш мальчик?». Учительница ответила: «мой». Так необычно наступил для меня первый день учёбы в школе. Папа мне рассказал, что в класс за руку меня отвёл директор школы Николай Семёнович Качалкин. Мою первую учительницу звали Александра Александровна. Она носила фамилию Харчина, но когда я учился в третьем классе, она вышла замуж и стала Гусевой. Но возвращаюсь к моему первому дню в школе.
Видимо, по просьбе отца меня посадили за первую парту. В те годы в классах у учеников не было столов: все с первого по десятый класс сидели только за партами. Не помню мальчика, с которым сидел в начальных классах. В нашей школе мальчики учились отдельно от девочек: первые учились в пятой, а вторые – в восемнадцатой, хотя занятия проходили в одном здании. С первого класса нас, мальчиков, постригали наголо и продолжали делать это в течение нескольких лет. Видимо, после войны было много случаев болезней, вызванных паразитами в волосах. Девочек не стригли и моя сестра Оля, глядя на мою лысую голову, называла меня «Коленка».
С первого урока Александра Александровна нас учила писать. В своих тетрадях с косыми линейками мы писали сначала наклонные палочки, а вскоре начали выводить и буквы. Учительница была очень требовательна к красивому почерку, каждую букву выводили с нажимом в определённых местах. Писали простой деревянной ручкой с вставленным в неё металлическим пером. Чернила наливались в вставленные в углубления парты чернильницы.
В младших классах был предмет чистописание, мы старались не ставить в тетрадях клякс. В школу с первых дней я ходил самостоятельно, родители меня не сопровождали, и, конечно, никому я не доверял носить мой портфель. Учёба давалась мне легко: я быстро научился хорошо читать, писать, производить простые арифметические действия. В начальных классах у учеников дневников не было, вместо них у каждого был свой табель. В него учительница каждую четверть выставляла оценки.
С первой четверти я стал отличником: по всем предметам у меня были пятёрки. О моей первой учительнице у меня остались самые приятные воспоминания, но подробностей не помню. Домашние задания готовил самостоятельно, правда, когда мне сложно было что-то сделать, помогала мама. К учёбе с первых дней относился серьёзно: без выученных уроков на улицу гулять не ходил.
Гулять я не очень любил, но во дворе с удовольствием играл с мальчишками. Игры были самые разнообразные. Дороги тогда на Полигоне не были покрыты асфальтом, на них кое-где лежал булыжник, а во дворах домов была голая земля. Нам, мальчишкам, доставляло большое удовольствие рассматривать различную технику, оставшуюся на территории жилых домов. Недалеко от нашего дома находились трофейные: американский самолёт «Дуглас» и грузовой американский автомобиль «Студабеккер». Эта техника была сильно повреждена, заржавела, но нам нравилось забраться в кабину пилота или водителя машины и представить себя лётчиками или шофёрами.
Тогда совсем мало времени прошло после войны и все мальчишки во дворе играли в войну. У нас были длинные, довольно толстые палки, мы представляли, что это сабли и устраивали настоящие сражения. Конечно, мы всё делали аккуратно и травм не получали. В эти же годы я сочинил первую рифму: «герой Советского Союза схватил немецкого за пузо». И ещё: «один моряк на палубе пушку увидал: «заряды тут по надобе». Он выстрелил, враг пал». Около моего дома земля была песчаная, трава на ней не росла. Мы чем-то острым рисовали на песке 10 клеток и на одной ножке скакали по ним, играли друг с другом, на скаку двигали ногой металлическую баночку или плитку.
Но самой интересной для меня игрой была игра в городки. В нашем дворе мы с братом Олегом были самыми младшими, но это не мешало нам общаться с мальчишками. У всех были городки собственного изготовления. В сараях лежали дрова для печек. Я помню, как среди брёвен находил длинные толстые палки и распиливал их на куски, очищал кору, городки были готовы. Нужно было сделать ещё палки. Их я делал из того же материала. Игра в городки у нас проходила так. На песке рисовали рядом 2 больших квадрата, от них отсчитывали шаги и рисовали сначала ближние линии, затем дальние.
За игру нужно было по очереди палками выбить 10 фигур. Каждая фигура состояла из пяти городков. Выигрывал тот, кто выбивал все фигуры первым.
В мои детские годы только начали появляться первые телевизоры, не было тогда домашних электронных компьютеров и всякой другой электронной техники. Главные развлечения у нас, ребят, были на улице: мы бегали наперегонки, соревновались в прыжках, участвовали в подвижных играх. Нам нравились игры с мячом, «штандер», «вышибалы», «казаки-разбойники», «лапта», «чижик», «прятки», «салки», «жмурки». Но у некоторых из нас и у меня тоже было ещё очень странное на сегодняшний взгляд увлечение: мы любили собирать камни. Помню, как я, мой брат Олег и сестра Оля приносили домой полные карманы камней, их было много тогда на песчаных дорогах.
Мама за сбор камней нас ругала, ей приходилось часто отстирывать от грязи нашу одежду. Камни эти были небольшие, они не имели никакой материальной ценности, но нас они привлекали, как нам казалось, необыкновенной красотой. Мы их считали драгоценными. Я любил раскладывать камни на столе и любоваться ими. Многие камни имели причудливые конфигурации, по особому блестели и имели множество цветовых оттенков. Из каждого принесённого с улицы «улова» я выбирал самый красивый камень и первым клал его на стол, вслед за ним помещал чуть менее красивый. Последним в цепочке на столе оказывался самый некрасивый камень. До сих пор помню очертания и блеск моего любимого вишнёвого цвета камня. Любоваться цветом я продолжал и раскладывая цветные карандаши, большой набор которых купили мне родители.
Весной, при появлении на дорогах первых больших луж, мы, ребята, мастерили кораблики и запускали их в плавание. Корабли мы делали из дерева, они были парусными. В детстве я изготовил немало маленьких примитивных, простых парусников, причём учитывал некоторые правила кораблестроения: соотношение между длиной и шириной корабля, высотой мачты. Мы с мальчишками выпускали наши изделия в плавание и кораблики были похожи на парусный флот в миниатюре.
В мае, при появлении на берёзах первых зелёных листочков, многие мальчишки на Полигоне занимались ловлей майских жуков. Я тоже этим увлекался. Жуки садились на листья берёз и мы их сшибали. Помню, с каким удовольствием я укладывал добытых жуков в спичечные коробки, закрывал их, а потом слушал, казавшееся мне музыкой, шуршание насекомых. Жуков я всегда долго разглядывал и гордился тем, что иногда мне удавалось поймать редко встречающегося самца. У них была чёрная головка, а у самок коричневая.
Игры во дворе проходили в основном в тёплое время года, а зимой мне нравилось кататься на коньках. Когда мне исполнилось семь лет, я получил в подарок от папы коньки. Они назывались «спотыкачки», имели довольно широкое лезвие и острый нос. Я с нетерпением ждал наступления зимы, ведь мне впервые нужно было встать на коньки и научиться на них кататься. Наконец, долгожданная зима пришла, выпал снег. Не помню, кто меня научил закреплять коньки на валенках, но вскоре я это делал самостоятельно. На конёк надевались две верёвки: передняя и задняя. Сначала заднюю верёвку вместе с коньком я накручивал на задник валенка, а потом носок валенка вдевал в переднюю верёвку и закреплял её на валенке, закручивая деревянной палочкой. Вскоре на дорогах от притоптанного снега образовалась ледяная корка и я, надев валенки с коньками, впервые вышел на улицу. Вначале я учился просто стоять на коньках, затем пробовал ходить на них, соблюдая равновесие. Но такие занятия продолжались недолго: мне очень хотелось начать кататься. На Полигоне специальных ледовых катков не было, все мальчишки катались по дорогам по укатанному снегу. И вот, наконец, я качусь!
Валенки плотно сидят на ногах, коньки надёжно закреплены, катаюсь и радуюсь! Катание на коньках зимой стало моим любимым ежедневным занятием. В годы моего детства автомобилей на улицах было мало, по району нашего Полигона иногда проезжали грузовики, принадлежащие воинской части. Это были бортовые автомашины с деревянными кузовами, «полуторки» и «трёхтонки». Ребята делали из проволоки специальные крючки и катались с ними на коньках. Увидев машину на дороге, они её догоняли, крючком цеплялись за низ кузова, затем приседали и на прицепе катились на коньках за машиной. Это было очень приятное, но не безопасное развлечение. Я тоже иногда проделывал этот трюк, но всё же мне нравилось двигаться самому. На одних коньках я катался несколько зим подряд, пока они не оказались совершенно мне малы.
В конце 40-х, начале 50-х годов у всех жителей нашего Полигона обязательно были сараи. В них хранились дрова, топоры, пилы, другие инструменты. В сараях у некоторых содержались и домашние животные. Наша семья не была исключением, родители печку топили дровами и каждый год покупали брёвна в больших количествах. Чтобы превратить их в нужного размера поленья, распиливали брёвна на чурбаны, которые затем кололи колуном. Помню, как я с колуном, начиная с восьми лет, упражнялся, хотел быть сильным, каждый день я его много раз поднимал каждой рукой.
Такая гимнастика в сарае очень скоро мне пригодилась: я стал помогать отцу пилить брёвна двуручной пилой. Но колоть чурбаны было мне пока тяжело, делать это тяжёлым колуном я смог только через несколько лет. В те годы у нашей семьи, как и у многих других семей, были большие материальные трудности. Прокормиться было нелегко. В магазинах продуктов питания, кроме чёрного хлеба, почти не было. Покупали где-то картошку, капусту, крупу. Мясные продукты в магазины не поступали и, чтобы обеспечить семью ими, отец принёс с рынка молодого поросёнка. Мы его назвали Васькой и поселили в сарае. Ваську родители кормили пищевыми отходами, видимо, малокалорийными: поросёнок очень медленно прибавлял в весе. Пришлось Ваську, не достигшего ещё и пяти пудов, разделать на мясо.
С сарае в то время мы держали ещё и кур. Их было штук восемь и один петух. Сараи были у нас рядом с домом, тут же был небольшой лужок и кур выпускали гулять. Яйца они несли редко, видно, плохо питались. Куры были тощими, а петуха постоянно обижали соседние петухи. Отцу надоело смотреть на эти побои и он решил дать своей обижаемой птице крошки хлеба, смоченные водкой. Я наблюдал, находясь рядом, как наш петух в сарае с закрытой дверью мгновенно с жадностью склевал эти крошки. Приобретя бравый вид, петух лапой откинул большой камень, удерживающий закрытую дверь, она открылась. Выскочив на улицу, он помчался навстречу мирно гулявшему своему главному обидчику - большому, красивому петуху. Я увидел настоящий петушиный бой, с обидчика посыпались перья и он быстро капитулировал. А наш победитель гордо не спеша вернулся к себе в сарай. С тех пор все петухи стали его бояться. Других животных, кроме кур и свиней, в нашем доме никто не держал и домашних собак ни у кого не было. Такая картина, видимо, была везде в Ногинске. Поэтому никогда на улице нельзя было встретить бездомную собаку.
В начале 50-х годов у жителей Полигона стали появляться заброшенные клочки земли, на которых они возделывали картошку. Недалеко от дома появился участочек и у нас. Много сил пришлось приложить родителям, чтобы довести его до пригодного состояния. С тех пор картошка стала главным нашим продуктом питания. Летом мы довольно часто ходили за грибами, и мама меня научила отличать какие из них съедобные, а какие поганки. Мама, родившаяся и выросшая в деревне, прекрасно разбиралась в дарах леса. В ближнем лесу, прямо за нашей улицей, около «дека» и дальше, недалеко от Черноголовского пруда, можно было найти немало грибов. Это были в основном сыроежки. В этих местах было много кустов дикой малины, хотя и скудных на урожай, но при старании можно было собрать немало этих полезных ягод. Чтобы найти побольше хороших, разнообразных грибов, нам приходилось всей семьёй уходить подальше в лес. В этом лесу находились так называемые трассы и после войны там находили неразорвавшиеся снаряды и мины. Такой лес начинался от деревни Грабари, примыкавшей к Полигону, и тянулся далее на север на многие километры.
Были там особо опасные, охраняемые вооружёнными солдатами, территории. Именно на них и росли в большом количестве самые хорошие грибы и ягоды и ими можно было быстро наполнить наши корзины и вёдра. Иногда, рискуя жизнью, думая, что нас не заметит охрана, мы проникали в эту запретную зону и собирали так необходимые для нашего стола дары леса. Помню, как однажды, находясь в этой зоне, мы с мамой быстро набрали по ведру брусники и, счастливые, принесли её домой. Потом мама где-то приобрела огромную стеклянную бутыль. В ней она залила водой собранные ягоды. Мочёную бруснику члены нашей семьи с удовольствием ели всю зиму.
Каждый год зимой у меня был любимый праздник – Новый год, я его ждал с нетерпением. В нашей жилой комнате круглый год мы любовались вечнозелёным растением с большими, блестящими, гладкими листьями – фикусом. Это тропическое растение стояло на полу в ведре с землёй и своей макушкой упиралось в потолок, отстоящий от пола на три метра. Но перед Новым годом рядом с фикусом мы устанавливали ещё одно вечнозелёное растение – ёлку. В годы моего детства искусственных ёлок в продаже не было: все наши знакомые обязательно наряжали, источающие целебный хвойный запах, лесные красавицы. Большого разнообразия ёлочных игрушек у нас не было, но все они мне казались необыкновенно красивыми. Много раз на ёлку мама вешала мою любимую игрушку: мальчика в зимней одежде из папье-маше, которого я сосал вместо соски в младенчестве. Праздновать Новый год наша семья начинала только утром 1 января, никогда не дожидаясь его наступления ночью. Вся наша семья: папа, мама и мы трое детей собиралась за столом в комнате, которая у нас была и спальней, и столовой, и гостиной, в ней мы готовили школьные задания. Эта комната, площадью 20 квадратных метров, разделялась картонной перегородкой на две неравные части: детскую и родительскую. Радостная встреча Нового года сближала нас, а подарками были очень вкусные пироги, которые пекла мама. В школе тоже наряжали ёлку, но я не помню, был ли когда там на Новый год.
Правда, запомнился один любопытный эпизод. Тогда в школе проходил танцевальный карнавал. Нам, школьникам, предложили самим изготовить маски и в них прийти в школу на карнавальный праздник. Учителя нас предупредили, что маски должны быть такими, чтобы в школе нас не узнали. Мы с мамой долго думали, как меня одеть, чтобы никто не узнал. Решили изготовить маску старика. Делала мама, а я ей помогал. Из большого толстого листа чёрной бумаги мама вырезала лицевую часть, оставив только маленькие отверстия для глаз, носа и рта. Постепенно бумага обрела вид маски: на ней появились усы и борода и резинка для крепления к голове. Я надел маску, какую-то старую, чёрную одежду отца и в таком виде в темноте пошёл в школу. По дороге мне показалось, что я пугал встречавшихся людей: они как-то странно на меня смотрели и шарахались в сторону. На карнавале царило веселье. Все были в масках и я никого не узнавал. Я видел, что и меня не узнавали, были слышны иронические возгласы «старик», многие удивлялись, глядя на мой наряд. Я понял, что некоторые учителя меня всё же узнали. Удивительно, но меня выдали пальцы моих рук. Видно, некоторые учителя помнили их строение: я сидел всегда за первой партой и мои пальцы постоянно были перед их глазами. Так и произошло: в конце карнавала ко мне подошла учительница и назвала мою фамилию. Она меня узнала по строению моих пальцев.
Мне было лет 12, когда Новогодний праздник я отметил в Москве. Я побывал на Новогодней ёлке в Кремле как отличник учёбы. Мне, видно, очень повезло: далеко не каждый школьник мог тогда попасть на этот праздник. Родителей с нами на ёлку не пускали и я помню, как поднимался по широкой лестнице Большого кремлёвского дворца, а навстречу мне на задних лапах шёл огромный бурый медведь. Испугаться я не успел, поняв в чём дело: под шкурой лесного зверя скрывался человек. Не помню подробностей этого праздника в Кремле, хотя мелкие детали, связанные с Дедом Морозом и Снегурочкой в Новогоднем представлении в памяти у меня остались. Хорошо запомнилась красивая картонная коробка с подарком, полученная мной от Деда Мороза. Открыв её, я увидел стандартный набор угощений: 2 небольших яблока, 2 мандарина и разнообразные сладости.
Мне нравился наш Дом офицеров, его все называли «дэка». Думаю, что это можно расшифровать как Дом красной армии. В нём были кинозал, библиотека, танцевальный зал. Вспоминаю кадры первого художественного фильма, который я там смотрел. Мне кажется, что это был фильм «Повесть о настоящем человеке», снятый в 1948 году по одноимённой книге Бориса Полевого. В память врезались тяжёлые моменты войны, показанные в фильме, я очень остро на них реагировал, волновался, переживал и даже просил маму пойти со мной домой. Мама меня успокаивала, говорила , что всё сейчас закончится хорошо. Но это было ещё в дошкольном возрасте, а в возрасте восьми лет я впервые пошёл смотреть фильм самостоятельно, без взрослых. Хорошо помню, как я покупал билет в кассе «дека»и как его у меня тут же вырвал из рук стоящий рядом мальчишка. У его приятеля , видимо, билет уже был. Они быстро предъявили билеты контролёру и прошли в зал. Я от неожиданности растерялся, потом пытался догнать ребят, но было уже поздно. Без билета я оказался перед немолодой женщиной-контролёром и попытался пройти в зал. Ни слова не говоря, женщина очень больно взяла меня за ухо и вывела на улицу. Моё объяснение она не хотела слушать и сказала ещё что-то неприятное мне вдогонку.
Но вернусь к учёбе. С первого дня и до окончания моего десятилетнего образования в школе я сидел на первой парте. В первую очередь это было вызвано моим плохим зрением. На уроках много писали мелом на доске и написанное я мог видеть только близко от моей парты. Когда я учился во втором классе, мне пришлось надеть очки. У меня в то время была дальнозоркость, на уроках я надевал очки со стёклами +2. В классе в очках я был один, мне не очень приятно было их надевать, ведь в то время детей в очках было очень мало и их иногда дразнили «очкариками». Вероятно, и меня кто-то так называл, но я это не помню.
Весной 1952 года, когда мне исполнилось 10 лет, я заканчивал третий класс, меня приняли в пионеры. Произошло это в нашей школе на пионерской линейке. Я предварительно выучил очень короткое «Торжественное обещание пионера Советского Союза» и без запинки произнёс его перед лицом своих товарищей. После этого старший пионер, председатель совета дружины школы, повязал мне красный галстук. Затем на его призыв «Будь готов!» я ответил «Всегда готов!» и, подняв руку, отдал честь. С этого дня я стал пионером, гордился этим, чувствовал себя повзрослевшим, и мне хотелось сделать что-то полезное для других. Всем пионерам на школьные уроки обязательно надо было надевать пионерский галстук, я его носил с удовольствием. В пионеры принимали не всех, а многие ребята стремились ими стать, поэтому некоторым приходилось подтягивать учёбу и улучшать поведение. Мне хотелось сделать много хорошего, необычного, но кроме сбора макулатуры и металлолома, не помню чем занимались мы, пионеры. Конечно, в школе у нас проходили пионерские сборы, многие из нас летом ездили в пионерские лагеря. Я в лагере ни разу не был в пионерском возрасте, а был ещё в возрасте 9 лет. Тогда мой отец был директором пионерского лагеря в Купавне и он взял меня с собой на одну смену. Меня не включили ни в одну пионерскую группу и я каждый день преследовал по пятам отца. Но всё же тогда я впервые «окунулся» в пионерскую жизнь.
И ещё в тот год я побывал в мавзолее Ленина. Было раннее утро, родители меня привезли в Москву, чтобы посетить мавзолей. Придя на Красную площадь, мы увидели огромную, вьющуюся змейкой, очередь людей к мавзолею. Пришлось долго стоять в ожидании, хотя очередь двигалась довольно быстро. Наконец, мы у входа. Я увидел двух часовых, они застыли с оружием в руках и стояли, не моргая, так, что можно было их принять за скульптуры. Мы спустились по лестнице, прошли коридор и справа от себя я увидел вдруг у стены на возвышении лежащего в костюме с галстуком Ленина. Он выглядел так, как на фотографиях в последние годы жизни. Вся фигура Ленина хорошо освещалась, а на лицо падал красный отсвет. Посещение мавзолея произвело на меня сильное впечатление.
В те годы в нашей семье ещё не было телевизора, в продаже они стали появляться немного позже. Мы слушали радио и читали газеты. Мой дядя подарил нам самодельный радиоприёмник. Я постоянно слушал по первой программе радио передачу для детей «Пионерская зорька». В то время по радио можно было услышать много интересных передач: радиопостановок, голосов чтецов, встреч с актёрами, музыкантами, поэтами… Вели передачи обязательно только профессиональные дикторы, их голоса были красивыми, звонкими, мне очень приятно было их слушать. Особенно мне нравился Юрий Левитан, всегда вспоминаю его неподражаемый раскатистый голос. В эфире я часто слушал оперные арии, которые исполняли великие певцы, в передачах тогда не было современной «попсы». А ещё мне нравились футбольные репортажи, которые комментировал Вадим Синявский. Он так образно и подробно рассказывал о действиях футболистов на поле, что я представлял, что вижу игру с трибуны стадиона. Мы выписывали газеты «Правда» и «Пионерская правда», их я с интересом читал, а понравившиеся статьи вырезал и хранил. Особенно меня привлекали статьи о спортсменах и их достижениях, учёных, писателях, интересных людях. Но мне, десятилетнему, совершенно было непонятно, почему в «Правде», особенно на первой странице, во всех статьях прославляли Сталина. Видимо, такая картина была и в других центральных газетах нашей страны.
Мне не исполнилось ещё одиннадцати лет, когда 5 марта 1953 года умер Сталин. Смерть его не была неожиданной: за несколько дней до неё во всех газетах были тревожные сообщения о резком ухудшении здоровья Сталина. Я заканчивал четвёртый класс и этот день отчётливо врезался мне в память. Помню как вдруг всех учеников собрали в спортивном зале школы и включили радио. В зале было много гимнастических снарядов, зал быстро заполнился, я стоял рядом с брусьями. Вдруг все собравшиеся услышали по радио жалобный, срывающийся голос Молотова. Он и сообщил эту трагическую весть. С нами были все школьные учителя, у многих из них на глазах появились слёзы, а некоторые громко заплакали. В этот день отменили все уроки и нас, ребят, отпустили домой. Хорошо помню дорогу из школы. Видимо, весна в тот год была ранняя и, отойдя немного от школы, я проваливался в тающий снег. На снегу оставались мои глубокие следы, наполненные водой. Таких следов, оставленных ранее кем-то со всех сторон, я видел множество.
Придя из школы домой, я увидел слёзы на глазах мамы, на улице была тишина, страна погрузилась в траур. У всех было неподдельное горе, будто у каждого умер родной человек. Всеобщая любовь к вождю Сталину прививалась и насаждалась тогда всеми средствами. Были репрессированные семьи, но мы даже не догадывались, что они есть. В нашей семье репрессированных не было и мы верили в заслуги Сталина, читали его речи и статьи. Я помню, что рассказывали очевидцы о его похоронах, что в этот день творилось в Москве. Рассказывалось, что некоторые люди были раздавлены толпой… Газеты ещё долго выходили с траурными рамками, а статьи были полностью посвящены Сталину. Его похоронили в мавзолее, поместили рядом с Лениным, а перезахоронили у Кремлёвской стены только несколько лет спустя... В 1956 году, когда весь народ узнал о культе личности Сталина, от любви к нему у многих не осталось и следа. Любви к Сталину у меня никогда не было, а чем старше я становился, тем всё больше понимал, сколько горя принёс Сталин нашему народу… Но отдохнули от учёбы школьники тогда только один день и мы опять пошли в школу. Моё начальное образование заканчивалось, в конце мая в нашем классе всем раздали табели с оценками. По всем предметам у меня были пятёрки. Меня наградили Похвальной грамотой и подарили книгу. Впрочем, Похвальные грамоты мне давали и после окончания каждого предыдущего класса. Нас отпустили на каникулы.
Закончились долгие летние каникулы, наступило утро Первого сентября 1953 года. Этот день замечателен для меня тем, что он был переломным в моём школьном образовании. Наша школа тогда имела уже один номер 5, а учиться мальчики и девочки начали в классах совместно. Предстояло изучать много новых предметов, среди них иностранный язык: английский или немецкий. Я выбрал немецкий. Классы разделили по изучаемому языку: пятый класс, изучавший английский язык, назывался «пятый А», а изучавший немецкий язык – «пятый Б». Меня, как обычно, посадили за первую парту, а рядом со мной, с другой стороны парты, уже на первом уроке я увидел девочку. Как её звали я не помню, а фамилия у неё была Корягина. Мальчиков посадили с девочками, видимо, для укрепления дисциплины на уроках. Я в детстве был очень застенчивым, а девочек просто боялся, избегал. Поэтому такое соседство было мне не очень приятно, тем более Корягина оказалась не очень успевающей ученицей и на уроках постоянно списывала из моих тетрадей.
В нашем классе было более 30 учеников, с появлением новых предметов учиться стало интереснее, но труднее. На приготовление домашних заданий я стал затрачивать много времени, но занимался упорно. Серьёзное отношение к учёбе у меня было всегда, все предметы мне были интересны. Я был рад, что немецкий язык в нашем классе преподавал мой отец – Пётр Григорьевич Вайсфельд. В нашей школе он был единственным учителем по этому предмету, английский язык преподавала учительница по фамилии Рейзен. Специально языком дома отец со мной не занимался. Мне нравился немецкий язык и я изучал его самостоятельно, а отец мне помогал это делать. Особенно он учил меня правильному произношению и грамматике. Это же отец считал главным на уроках в школе. Его ученики хорошо изучали этот язык, но самые трудные вопросы на уроках отец задавал мне. На многие из них я мог ответить, стараясь не подвести отца. Всех своих учеников на уроках он называл на «вы», никогда их не унижал и не повышал на них голос. После завершения учёбы в школе некоторые из учеников отца продолжали изучать немецкий язык в вузах. Они стали учителями в школах или переводчиками.
В школе я с большим уважением относился к Льву Васильевичу Сумерину. Он в старших классах был нашим классным руководителем. Лев Васильевич преподавал физику, математику и астрономию. Помню, как вызывая ученика к доске, он тут же сочинял математическую задачу по изучаемой теме и предлагал ученику её решить. Ученик мелом на доске записывал условия задачи, а мы записывали задачу в тетрадях. Решить задачу часто было непросто, но Лев Васильевич, помогая ученику найти решение, развивал у него и всех нас аналитическое мышление. В старших классах он впервые в школе ввёл изучение логарифмической линейки и все работы на уроках математики мы делали на ней. Это мне очень пригодилось в дальнейшем во время учёбы в институте, затем многие годы я применял эту линейку для расчётов на инженерной работе. Я очень любил астрономию, Лев Васильевич во многом способствовал этому. Помню, как многие из нас изготовили карту звёздного неба. По ней я в ясные дни любил поздним вечером рассматривать созвездия.
Лев Васильевич Сумерин впервые в школе преподавал в старших классах автодело. Мы изучали устройство грузового автомобиля, для этого отец купил мне специальный учебник. Автодело мне нравилось, я внимательно изучал устройство грузовика и на практике: в школе была своя полуторка. Изучали мы и правила вождения, а закрепляли их за рулём. Однажды нас отвезли за деревню Бабёнки на узкую лесную дорогу, затем по очереди сажали за руль полуторки. Помню свою первую самостоятельную поездку. Я был за рулём, рядом со мной сидел Лев Васильевич. Я без особого труда завёл двигатель машины и тронулся с места, но потом грузовик быстро набрал скорость и я почувствовал, что теряю контроль над дорогой. Полуторка повернула и понеслась к дереву, каким-то чудом нам удалось избежать столкновения с ним: Лев Васильевич молниеносно взял управление на себя.
Когда вышел на экраны кинофильм «Весна на Заречной улице», я тогда учился в восьмом классе, его начали демонстрировать в нашем «дека». Лев Васильевич был у нас классным руководителем и организовал коллективный просмотр этого кинофильма с последующим его обсуждением. Хотя судьба главных героев фильма, которые были уже взрослыми, связана со школой рабочей молодежи, мы наблюдали за их жизнью с большим интересом. После просмотра состоялось бурное обсуждение кинофильма. Песня из этого фильма, который посмотрели многие миллионы зрителей, стала очень популярной. Я быстро выучил слова песни «На Заречной улице» и потом пел её и пою до сих пор. А Николай Рыбников, исполнявший эту песню в фильме, стал для меня одним из любимых киноартистов. Лев Васильевич был хорошим организатором и многое умел делать своими руками. Помню, как под его руководством, в летние каникулы мы проводили ремонт школы. Мне он поручил разводить краску в огромной бочке, а он вместе с родителями и некоторыми школьниками красил стены школьных помещений. Лев Васильевич Сумерин запомнился мне как учитель-новатор. Много лет спустя после окончания школы я с ним встретился случайно на улице, он тогда был директором ногинской школы №10.
Ирина Сергеевна Сироткина преподавала русский язык и литературу. Я ей благодарен за то, что она приложила всю свою душу к тому, чтобы мы были грамотными, любили родной язык. Вспоминаю, как на уроке, при изучении книги «Горе от ума» Грибоедова, она распределила между учениками роли. Мне досталась роль Молчалина. И на уроке начался спектакль: каждый читал свою роль по книге. Когда «спектакль» закончился, Ирина Сергеевна поделилась с нами своим мнением об услышанном. Она похвалила только меня одного, сказав, что роль Молчалина у меня хорошо получилась. Мне нравился русский язык, я старательно изучал в школе его грамматику и сочинения писал, продумывая каждое слово, стараясь не допускать ошибок. При поступлении в институт сочинение по литературе я написал на «отлично». Любил читать произведения русских писателей, особенно входящие в школьную программу. Заучивать множество стихов Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других поэтов, заданных на дом, мне было легко. С тех пор прошло много лет, но в памяти моей сохранилось немало гениальных поэтических строк.
Биологию, это были ботаника, зоология и анатомия человека, нам преподавал Макар Демьянович Тростянский. Он вместе со своей семьёй жил в нашей школе. Тогда наша школа имела только одно левое крыло от входа и его квартира располагалась в его углу на первом этаже. Его сын Валерий учился со мной в одном классе. Макар Демьянович был строгим, любил дисциплину и старался передать нам свои богатые знания не только по учебникам. Я и в старших классах продолжал сидеть за первой партой, а он объяснял новый материал стоя прямо рядом со мной с указкой в руке. Иногда Тростянский во время объяснения вставлял, как нам казалось, очень смешные украинские слова и фразы. Например, вместо «то же самое» он говорил «также само». Некоторые ученики, сидевшие за задними партами, плохо слушали рассказ Макара Демьяновича, разговаривали между собой. У него это вызывало сильное раздражение и он с силой ударял указкой по моей парте. Это случалось нередко и мне приходилось терпеть такое его действие, хотя я всегда сидел не шелохнувшись и внимательно слушал объяснения учителя. Его предметы я очень любил и всегда получал «отлично». Макар Демьянович сделал много полезного для школы, около неё был посажен сад. Территория сада была очень большая, там росло много фруктовых деревьев, кустарников. На грядках были овощи, лекарственные растения. Практические работы по ботанике мы выполняли в саду, сажали растения, ухаживали за ними. Очень жаль, что в дальнейшем, уже после ухода Тростянского из жизни, этот сад не сохранился.
Физкультуру нам преподавали Л.М.Титов и А.Ф.Игнатов, в зале школы было много гимнастических снарядов, мы на них занимались. В школьном дворе была большая спортивная площадка, на ней мы играли, бегали, прыгали. Наша школа стоит на краю леса в окружении корабельных сосен, зимой рядом с ней прокладывали, тянувшуюся в лес, лыжню. Уроки физкультуры зимой часто проходили на свежем воздухе, мы катались на школьных лыжах. Эти лыжи были деревянные, тяжёлые, имели ремешки для валенок. На уроках физкультуры в тёплое время года мы много времени проводили на спортивной площадке.
Свою первую учительницу по химии я не очень запомнил, но вскоре после её ухода из школы к нам пришла новая учительница – Александра Ивановна Обуховская. Её уроки химии я полюбил, а в дальнейшем закончил институт, где химия была одним из главных предметов.
Уроки труда в старших классах у нас, мальчиков, вёл Жарков. В подвальном этаже школы размещалась небольшая мастерская. На уроках мы выполняли простые слесарные и столярные работы, применяя все необходимые для этого инструменты. Запомнились две экскурсии с нашим преподавателем: на одной из них мы посетили фабрику Глуховского хлопчатобумажного комбината, на другой – мартеновский цех завода «Электросталь». В 1956 году в нашей школе начал работать ещё один преподаватель труда – Борис Станиславович Цымбаревич. Борис Станиславович в нашем классе занятия не вёл, но я был в те годы с ним знаком. Работая в школе, Цымбаревич много сделал по расширению и оборудованию мастерских, где появились, в частности, токарные, фрезерные и сверлильные станки. Как раз в год прихода Бориса Станиславовича в школу к ней начали пристраивать ещё одно крыло.
В нашей школе учился известный учёный, физик, академик, в настоящее время Президент Российской академии наук, Владимир Евгеньевич Фортов. Его мать, Галина Ивановна Фортова, была директором нашей школы и преподавала историю. С Фортовым я был знаком, но он моложе меня и закончил школу на три года позже. Мой брат Олег, который моложе меня на два года, поддерживал с Фортовым дружеские отношения все школьные годы. Помню, как сделав школьные домашние задания, брат спешил встретиться с Фортовым.. Потом их пути разошлись, но дружба продолжалась, и Фортов был свидетелем Олега при регистрации его брака. В 1971 году в нашей квартире в Ногинске состоялась весёлая свадьба моего брата, я на ней был. Помню, когда мы уже спели много разных песен, я предложил исполнить ещё одну, очень популярную. Услышав её начало, Фортов меня прервал и сказал следующие слова: «ты ещё предложи спеть «Ты комсомолец? Да!». Все засмеялись, поняв иронию, и веселье продолжалось.
К сожалению, наш выпуск 1959 года, а это два десятых класса, «разъехался» в разные города. Осталось только 2 моих одноклассника, с кем мне удалось сравнительно недавно встретиться. Это Александр Александрович Шустов и Галина Николаевна Протасова, они живут в Ногинске. Протасова руководит нашими юннатами. Её отец был офицером, в нашей школе он преподавал военное дело. Хорошо помню, как Николай Сергеевич научил нас пользоваться боевой винтовкой.
Школа №5 одна из старейших в нашем городе, её история уникальна. Сменяются поколения учеников, учителей, но её традиции остаются. Я с большим удовольствием узнал, что учеником нашей школы был и космонавт Максим Сураев.
Продолжу свои школьные воспоминания. Когда мне исполнилось 14 лет, меня приняли в комсомол. Я не был активным комсомольцем и не помню какие комсомольские поручения выполнял, учась в школе, но на все собрания я ходил.
Учился я в средних и старших классах хорошо, все предметы изучал старательно и серьёзно, хотя уже после пятого класса я не был отличником. Я учился, наверное, уже в восьмом классе, когда в нашей семье появился телевизор. Телевидение только недавно стало работать в нашей стране, и мы купили первый, выпускавшейся тогда телевизор, КВН-49. Экран у него был очень маленький, и родители купили ещё, специально изготовлявшуюся для телевизора, линзу с водой. Я не любил смотреть телепередачи, но особенно они мне мешали, когда я готовил уроки, а в это время кто-то из домашних смотрел интересную для них передачу. Приходилось просить родных, чтобы они снизили громкость. По некоторым предметам в классном журнале и моём дневнике стали появляться четвёрки, главным образом по физике и математике. Дисциплина на уроках была в основном хорошая, но были у нас и постоянные её нарушители, которых не мог успокоить даже очень интересный урок талантливого учителя. Между уроками была пятнадцатиминутная перемена, во время которой можно было немного отдохнуть. Растущему организму необходимо много двигаться, а мы на уроках вели малоподвижный образ жизни. Более того, на переменах нам запрещалось бегать по коридорам школы. Чтобы останавливать бегающих, в классах назначались дежурные, которые ходили с красными повязками на рукаве. Помню, как я, шагая с повязкой по коридору, постоянно делал замечания особенно подвижным школьникам. Сейчас, вспоминая свою учёбу, я удивляюсь тому, почему в стенах школы я был всегда такой серьёзный, а девочек по своей застенчивости я сторонился. Помню, как нечаянно подслушал разговор обо мне нескольких девочек. Одна из них, Галя Бычкова, сказала осуждающе в мой адрес: «Мальчишка…, – никогда не улыбается».
Я учился в шестом классе, брат Олег в четвёртом, а моя сестра Оля стала первоклассницей. Нам стало очень сложно в одной комнате, за одним столом дома учить уроки. Мы продолжали жить в той же квартире, в которую поселились после войны. Никаких удобств в этом деревянном доме не было, а жить в одной комнате с каждым годом становилось всё труднее. Все дома на Полигоне принадлежали воинской части, а новое жильё не строили. Отец много раз просил улучшить наши жилищные условия, но всё оставалось по-прежнему. И всё-таки мы, наконец, переехали, когда я учился в восьмом или девятом классе. Дом, где мы поселились, имел №9, а мы заняли две комнаты в квартире №8 на втором этаже. Этот дом стоял рядом с нашим прежним, также его строили пленные немцы, и внешне был на него похож: такой же деревянный, двухэтажный, двухподъездный. Но все в нашей семье радовались тому, что, наконец, у нас появились некоторые удобства. Во-первых, это две, хотя и проходные комнаты. В доме был водопровод и канализация. Соседи, довольно молодые муж и жена, имели с нами общий коридор, кухню и туалет. Нам стало жить легче, хотя по-прежнему заготавливали большое количество дров для отопления.
Близких друзей у меня среди одноклассников не было: виделся с ними только на уроках и на пути к школе и обратно. Правда, каждый год я с ними ещё два раза встречался на праздничных демонстрациях. Демонстрации по всей стране проходили Первого мая и Седьмого ноября. Хорошо помню, как мы вместе с учителями оформляли школьную колонну и в праздники с флагами, с разноцветными шарами радостно шагали к центру города. Колонны от всех школ, предприятий, организаций были очень многочисленны, у людей было хорошее настроение. Мы шли по улице 3 Интернационала, проходили мимо трибун, расположенных у Драматического театра, где нас приветствовали руководители города и района. После демонстрации наша семья всегда собиралась за праздничным столом. Часто в праздники к нам приезжал гость – мой дядя Пётр Иванович Романов или, как я его называл, «дядя Петя». Его я очень любил. Когда началась война, дяде Пете исполнилось 16 лет и он не успел закончить среднюю школу. В конце войны он служил во флоте, участвовал в боевых операциях. После окончания войны жил в Москве, строил метро, освоив при этом много рабочих профессий. Но через несколько лет перешёл работать в институт имени Курчатова. С этим центром науки мой дядя связал всю свою, оставшуюся до пенсии, жизнь. Он на практике очень хорошо разбирался в радиотехнике, электронике, вычислительной технике. Многие вещи дядя Петя мог делать своими руками, мастер он был талантливый. Часто он мне привозил подарки, например, детский набор столярных инструментов, принадлежности для игры в настольный теннис.
Мне доставляло удовольствие присутствие гостей, я любил сидеть за праздничным столом с вкусной, необычной едой. Правда, эта еда в наше время стала обычной и меня не привлекает. На столе были колбаса, сыр, рыбные консервы, селёдка, студень, обязательно картошка и квашеная капуста. Мама пекла к столу очень вкусные с разной начинкой пироги. В праздники мы обязательно пили чай с вареньем. Дядя Петя был очень хорошим рассказчиком, он хорошо пел. Наговорившись вдоволь и получив удовольствие от вкусной пищи, мы слушали музыку, записанную на грампластинках. Пластинок было много, на них были записи голосов великих оперных и эстрадных певцов. Обычно отец меня просил включить музыку, записанную на пластинке. Я с удовольствием соединял проводами, изготовленные и подаренные нам дядей Петей, радиоприёмник и проигрыватель. Затем ставил на диск проигрывателя грампластинку и включал в сеть приёмник. Записей классической инструментальной музыки у нас было мало, но мы слушали много арий из опер великих композиторов. Часто за праздничным столом мы и сами пели. Песни мы исполняли обычно хором, дядя Петя пел замечательно и у отца был неплохой голос. В пении я всегда принимал участие. Чаще всего мы исполняли русские народные песни и романсы. В дни приездов к нам дядя Петя находил время, чтобы сыграть со мной 2 – 3 партии в шахматы. Я освоил шахматы ещё учась в начальных классах, изучал кое-какую шахматную литературу. Иногда в свободное время проводил за шахматной доской, играя с отцом. Конечно, уровень нашей игры был невысокий, обычный, любительский.
Летние каникулы, начиная с июля, вся наша семья проводила в моей родной деревне Ахтимнееве. Я всегда с радостью туда ездил, ведь в деревне меня ожидало столько интересного! Сначала мы ехали на поезде из Ногинска до Москвы, а оттуда с Савёловского вокзала на поезде с паровозной тягой добирались до Талдома. Талдомский район находится на севере Московской области. Дорога казалась мне бесконечной, хотя я всегда пристально смотрел в окно, наблюдая за пейзажем. Но вот паровоз даёт гудок, выпуская клубы густого дыма, затем останавливается: мы приехали, затратив на дорогу от Москвы всего каких-нибудь три с половиной часа на 111 километров. Я выхожу с родителями, братом и сестрой из вагона на платформу и с замиранием сердца смотрю на талдомский маленький деревянный вокзал. А паровоз даёт гудок и поезд уносится к своей конечной станции Савёлово, относящейся к городу Кимры Тверской (тогда ещё Калининской) области. От вокзала до Ахтимнеева всего полтора километра, пассажирского транспорта тогда там не было и мы с тяжёлыми вещами добирались до дома пешком. Ступая по родной талдомской земле, я всегда с детства испытывал необъяснимое щемящее чувство. Всё увиденное мной казалось бесконечно дорогим и прекрасным. Но вот пройдена городская часть пути, хотя большинство встретившихся домов были обычными деревенскими, и перед нашими глазами открывается вид на нашу деревню. До неё рукой подать: всего каких-то полкилометра.
Наш дом в деревне был крайним и располагался в Ахтимнееве ближе всего к Талдому. Эта деревня была большая, имела 100 домов, две улицы и тянулась более чем на километр. Чтобы дойти до родного дома нам оставалось преодолеть по тропинке большое ржаное поле, канаву, заросшую душистой травой, в которой встречались ягоды земляники. Подходя к дому, мы знали, что нас очень ждут родные. Ещё издалека я вглядывался в казавшееся крошечным окно нашего дома, пытаясь разглядеть там силуэты смотрящих на нас моих дедушку и бабушку. Наконец, мы пришли, обнимаемся со встречающими нас улыбающимися родными и начинаются бесконечные разговоры. Нас всегда расспрашивали, как мы добирались, дорога считалась долгой и трудной. К нашему приезду дедушка с бабушкой всегда готовили сытный обед. Еда эта, приготовленная в русской печи, имела необычно приятный вкус. На обед мы ели обязательно с хлебом суп или щи с мясом, кашу, пили чай.
После обеда я уходил гулять. Обычно далеко от своего дома я не уходил и очень мало знал жителей деревни. Рядом с нашим домом стояли дома Ивановых, Грибковых, Миловидовых. Но ближе всего к нам находился дом Пименовых. Этот дом, как и другие дома в деревне, был деревянным, довольно большим. Там жили две семьи: семья охотника Сергея Сергеевича Пименова, а другую половину дома занимали их родственники. Кое-как сколоченный деревянный забор отделял наш огород от огорода этого соседнего дома, боковыми окнами обращённого к глухой стене нашего жилища. В ближней к нам половине дома жил мой ахтимнеевский друг детства Шурик Алексеев. Он был племянником Сергея Сергеевича и двоюродным братом его сына Виктора. После приезда я всегда сразу направлялся к Шурику. С Шуриком я познакомился в первый мой приезд на каникулы, он был моим ровесником. Шурик жил с матерью, она была учителем русского языка и литературы, отец его погиб на фронте. Домой к нему я ходил очень редко, все наши встречи происходили на улице. Помню, как Шурик пригласил своих знакомых деревенских ребят и мы устроили соревнование по бегу. В то время автомашин было очень мало, а через Ахтимнеево иногда проезжала одна грузовая машина. На проезжей части дороги не было асфальта, но и грязи тоже. Зато на ней лежал мелкий серый песок вместе с большим слоем пыли. Нам, мальчишкам, доставляло удовольствие бегать босиком по такой дороге, особенно когда песок прогревался солнцем. Вспоминаю наши глубокие следы, оставленные на песке. Бегал я неплохо и часто обгонял всех мальчишек.
Но всё-таки самым интересным и продолжительным занятием у нас с Шуриком был футбол: в него мы играли постоянно с утра до вечера с перерывом только на обед. Родители мне купили волейбольный мяч, а я его приспособил для игры в футбол. Я вставлял в покрышку резиновую камеру, надувал туда воздух своими лёгкими до предела, завязывал камеру, зашнуровывал покрышку и мяч был готов к игре. Мы играли в лёгкой обуви, удары были несильные, поэтому волейбольный мяч нас вполне устраивал. Играть выходили за наш огород на скошенную лужайку. Ворота были условными: вместо штанг на траве у нас лежали какие-то мягкие предметы. Чаще всего мы с Шуриком играли один на один, но иногда к нам присоединялись и другие игроки. Тогда можно было в ворота поставить вратарей. Обычно вратарями были мой отец и сестра Оля. Иногда в игре принимал участие дядя Петя, когда он приезжал в дни своего отпуска. Дядя Петя был ещё в молодом возрасте и играл азартно. Мы с Шуриком вдвоём играли против его одного, и иногда нам удавалось дядю Петю обыгрывать. После очередной нашей победы Шурик сочинил небольшую песенку-дразнилку: «Срам, срам дяде Пете, игроку-чемпиону». В нашей игре временами участвовали соседние мальчишки. Это, прежде всего, был Олег Серов. Он был старше нас на два года и жил на соседней улице деревни в ближнем от нас доме. Олег увлекался спортом, кроме игры в футбол он любил шахматы и серьёзно ими занимался, тренировался он и в беге на длинные дистанции. Олег имел хорошую технику владения мячом, отобрать мяч во время игры у него было невозможно, тем более он быстрее нас бегал. Но всё же Олег кое-каким финтам нас научил. Иногда к нашей игре в футбол присоединялся младший брат Олега Валерий и двоюродный брат Шурика Виктор Пименов или, как мы его звали, Витаха. Я так увлекался игрой в футбол, что не замечал время и не помню, чтобы сильно уставал во время игры. Но родители обо мне беспокоились и иногда даже прятали от меня мяч на чердаке дома.
Дядя Петя любил играть в волейбол и учил этой игре нас. Мой мяч как раз был волейбольным и мы с ним играли в эту игру, встав в круг. Я придумал ещё игру: рядом с калиткой в нашем заборе я вкопал в землю деревянный трёхметровый столб и наверху его повесил металлическое кольцо с сеткой. Получилось кольцо похожее на баскетбольную корзину, и я тренировался, пытаясь забросить туда мяч. В доме я нашёл гири весом от одного до восьми килограммов, с ними я занимался, укрепляя мышцы, а некоторые толкал на дальность вместо ядра.
Дом в Ахтимнееве, в который дедушка с семьёй поселился в 1935 году, имел номер 93А. Он был небольшой, бревенчатый, с крышей, покрытой кровельным железом, тремя окнами на фасаде, обращёнными на запад, ещё одно окно из прихожей было обращено на юг. С южной стороны дома к нему была пристроена небольшая терраска, а с восточной – двор. В доме были две жилые комнаты: прихожая, она же и кухня, и основная, она же дедушкин кабинет и спальня. Дальняя часть основной комнаты с одним окном отгораживалась занавесками, это была спальня для гостей. В доме было два входа: главный – со стороны фасада, а второй – со стороны двора. В доме был большой коридор, сени, чулан, из которого по лестнице мы поднимались на чердак, подпол. В прихожей вдоль стен стояли скамейки, у окна стоял стол, в углу висела небольшая икона с лампадой. Дедушка и бабушка в Бога не верили, но перед иконой молилась, жившая с ними, моя прабабушка – мать дедушки. Мы, дети, звали её «бабушка Паша». Она была часто больна, учитывая возраст, поэтому на улицу выходила редко и большую часть времени проводила на печке. Там у бабушки Паши была постель, и зимой было тепло. Русская печь занимала одну из стен прихожей. Она не только отапливала дом и служила для приготовления пищи, но и заменяла нам баню. Внутри печи было достаточно места, чтобы помыться. В доме была ещё небольшая печка – лежанка. Главная достопримечательность основной комнаты, несомненно, дедушкино кресло. Оно было большое, с высокой спинкой и обтянуто зелёным материалом. Кресло было любимым местом для дедушки, особенно для чтения. В этой комнате ещё стоял буфет, стол, над которым висело большое прямоугольное зеркало. Написав на писчей бумаге очередной текст, дедушка всегда клал свою рукопись за это зеркало. Я иногда незаметно вынимал её и с любопытством читал: это были его новые стихи или материалы для газетных статей.
Дом окружал довольно большой огород. Забор был, как и у многих домов в деревне, сколочен из кривых брёвен и нетёсаных досок, дедушка его сделал много лет назад. В огороде стояли две берёзы: старая и большая находилась на южной стороне огорода, а молодая росла у фасада дома. Перед фасадом дома росли яблони и сливы. Моё дерево, выросшее из косточки сливы, давало красивые, вкусные плоды. Вдоль всего забора, граничащего с огородом Пименовых, находилось большое количество высоких вишнёвых деревьев. Примерно такое же количество вишен росло и с другой стороны забора, в огороде у Шурика. После футбола вторым совместным увлечением у меня с моим другом было сидение на сучках вишни. Мы залезали на деревья, стоящие напротив друг друга, и, кладя вкусные ягоды в рот, вели неторопливый разговор.
В огороде у дедушки были кусты смородины, крыжовника, росли бобы, горох, малина. Со стороны двора в огороде дедушка с бабушкой сажали большое количество картошки. В её выращивании и я принимал участие. Дедушка меня научил технике окучивания, которую я постепенно совершенствовал. А ещё дедушка меня учил косить, он косил мастерски и я всегда с удовольствием смотрел, как он это делал. Он постоянно скашивал траву за забором огорода, его чёткие ровные движения с небольшими поворотами туловища были похожи на танец, при этом скошенная под корень трава ложилась ровными полукругами вокруг. Во время работы дедушка иногда останавливался и подтачивал лезвие косы бруском. Мне тоже хотелось научиться косить и дедушка разрешал брать косу для этой цели. Первые попытки косьбы не обрадовали: коса почему-то не слушалась меня. Она вырывалась из рук, втыкалась остриём в землю и срезала траву неровно и высоко от земли. Дедушка учил меня, как не допускать таких ошибок и всегда мне предлагал пятку косы прижимать к земле. Но хорошо косить я так и не научился, дедушка получил этот навык в раннем детстве и косил траву всю жизнь. В сенях его дома всегда хранилось несколько кос. Лезвия кос дедушка отбивал молотком на наковальне, вбитой в чурбан. Часто рано утром можно было услышать на улице лёгкие постукивания его по режущей части косы.
Дедушка ещё курил в мои детские годы, он бросил это вредное занятие только в 70 лет. Курил он табак, который выращивал у себя на огороде. Помню это растение с большими листьями, занимавшее несколько грядок. В огороде росло немало различных цветов, но мне почему-то больше всего нравились георгины. Они были очень красивые, крупные, бордовые, с приятным мне, неповторимым запахом. Бабушка хранила луковицы георгин в подполе и очень любила эти цветы.
Дедушка почти до конца моей учёбы в школе, в пенсионном возрасте, продолжал работать литературным сотрудником Талдомской районной газеты «Коллективный труд». А тесно связал он свою жизнь с этим изданием ещё в 1935 году. Дедушка писал статьи на актуальные темы, помогал молодым журналистам в работе над статьями, помещал в газету свои стихи. Я любил дедушку и видел, с каким уважением относились к нему окружающие. Он был очень добрым человеком. Я иногда вечером ходил встречать дедушку, возвращавшегося с работы из редакции. Со своими многочисленными знакомыми, встречавшимися на дороге, дедушка здоровался кланяясь и снимая свою соломенную шляпу. Своё литературное творчество продолжал он и дома, я часто видел его что-то пишущим за столом. Дедушка постоянно читал, любил он это делать в своём зелёном кресле. Он был и довольно строгим к нам, детям, любил дисциплину, а я стеснялся с ним общаться. Я был ещё нелюбопытным и мало чего узнал от деда. Дедушка дружил с писателем Михаилом Михайловичем Пришвиным. С ним дедушка познакомился ещё в 1922 году, когда Пришвин поселился в деревне под Талдомом. В своём произведении «Башмаки» Пришвин поместил стихотворение дедушки «Башмачник». Мама мне рассказывала, что это стихотворение было напечатано в учебнике «Родная речь» и его они учили в школе.
Дедушка любил природу, о которой он писал в своих прекрасных стихах. Иногда он ходил в лес, от дома до него было около двух километров. Дедушка уходил в лес подальше, углубляясь на 5 – 7 километров: там можно было после дождей собрать много разнообразных грибов. Он уходил в лес рано, на рассвете, а возвращался уже к обеду с большой корзиной, наполненной грибами. Грибы составляли немалую часть нашего меню. Все дары леса, собранные дедушкой, сразу же мы все вместе сортировали, чистили, мыли, а из части их сам дедушка готовил придуманное им очень вкусное блюдо. Для его приготовления отбирались молодые грибы: белые, подосиновики и подберёзовики, их мыли, резали и варили вместе с мукой в молоке. Получалось ароматное, густое блюдо. Мы ели его обязательно с чёрным хлебом. Я всегда с удовольствием съедал, наполненную до краёв большую тарелку этого кушанья. Иногда, хитро улыбаясь, дедушка предлагал нам ещё один лесной гостинец: он вынимал из кармана завёрнутый в бумагу большой кусок чёрного хлеба. Хлеб этот был сладким и нам казался необыкновенно вкусным. Дедушка говорил, что его прислала лисичка и называл «Лисичкин хлеб». Через много лет я узнал, что у Пришвина есть рассказ «Лисичкин хлеб» с похожим сюжетом. А хлеб этот дедушка брал в лес вместе с сахаром на завтрак и часто не съедал, а сахар таял и впитывался в него. Как-то раз дедушка принёс нам из леса две палки из орешника, из них он изготовил 2 лука: для меня и для брата. Мы сами делали стрелы, а потом соревновались в стрельбе на дальность и меткость.
В лес с дедушкой я ходил всего несколько раз, но хорошо помню эти походы. Мы просыпались очень рано и, наскоро перекусив, брали корзины и отправлялись в путь. Помню, выйдя из дома на рассвете, мы шли по тропинке, тянувшейся через росистый луг к лесу. Нас встречал утренний туман и воздух, напоенный свежими ароматами цветущих трав. Дойдя до леса, мы отправлялись на поиски грибов. Дедушка был опытный грибник, он знал места, где можно было собирать дары леса. Но мне всегда хотелось искать грибы самостоятельно. Поэтому, войдя в грибное место, я уходил немного в сторону и очень радовался, найдя гриб. Иногда я так увлекался, что уходил далеко от дедушки, терял его из вида и, боясь заблудиться, кричал «ау». Дедушка научил меня отличать съедобные грибы от несъедобных и ядовитых и объяснил, почему их нельзя выдирать из земли, а надо обязательно срезать ножом. Срезая гриб, мы оставляем в земле его корень, грибницу, и на этом месте вскоре вырастет новый гриб. Освоив «грибную охоту», мы с братом вдвоём не раз отправлялись в лес, я радовался каждому найденному мной грибу, особенно, когда попадались белые, подосиновики, подберёзовики и лисички.
Но вернусь к рассказу о доме. Дедушка с бабушкой не держали скотину. В первые годы после войны у них ещё была корова, потом и коза, но я тогда был маленький и это не помню. У них не было никаких домашних животных, но куры были. Для них на дворе дома под крышей был оборудован нашест. Я нашёл в доме у дедушки старый армейский противогаз, он был исправен, в порядке была его резиновая маска, отходящая от неё длинная гофрированная трубка, прикреплённая к большой металлической коробке. Впервые надев маску противогаза на лицо, я решил в нём прогуляться по улице. В таком необычном наряде я и вышел из дома. В это время в нашем дворе мирно гуляли куры во главе с петухом. Увидев меня и, видимо, приняв за какое-то страшное животное, куры подняли переполох, громко закудахтали, захлопали крыльями, затем разбежались, но петух их всех увёл внутрь двора. Мне понравилось такое развлечение с курами, и я ещё несколько раз пугал их противогазом. Сейчас я понимаю, что пугать кур нехорошо, но тогда это была моя детская забава.
В дедушкином доме у меня не было кровати, я и другие члены нашей семьи спали на полу. На полу проводили ночь и многие гости. Большинство ночей мы проводили в большой комнате, но иногда спали и в прихожей. На пол стелили ватные одеяла, верхнюю одежду, подушек не было, под голову подкладывали тоже одежду, простыней не было, укрывались ватными одеялами. Обычно стелили общую постель, она занимала почти всю комнату. Иногда рядом со мной ночевал дядя Петя, мне это очень нравилось. Помню, как однажды я проснулся от шума, я спал тогда в прихожей. На улице уже было позднее утро и к нам в окно заглядывало ласковое солнце. В прихожей хлопотали бабушка и мама: они затопили печку, на её шесток поставили чугуны с водой, которые дальше в печь задвинули ухватом. В этот день они пекли пироги в печи на больших противенях. Особенно я любил пироги с голубикой. Такой пирог, с толстым слоем голубики наверху, занимал весь противень. Каждому из нас доставался довольно большой кусок пирога. Таким же образом выпекались и ватрушки, только тогда вместо голубики был толстый слой жирного творога. Вкус этих пирогов, испечённых в русской печке, был изумительный.
Утром и днём основную часть времени я проводил на улице. Немного я помогал дедушке с бабушкой по хозяйству: приносил воду из колодца, ходил в Талдом за хлебом и керосином. Колодец был общий для деревни, до него от нашего дома надо было пройти метров 100. Колодец, а это бревенчатый сруб глубиной несколько метров, был накрыт небольшим навесом, под которым располагался деревянный вал со стальной рукояткой на конце. К валу крепилась цепь, на которую вешалось ведро. Вращая вал за рукоятку, опускали ведро в глубину колодца и черпали воду. Я всегда зачерпывал два полных ведра воды и приносил домой. Воду любил пить холодную, некипячёную.
В пасмурные, холодные дни часть дневного времени я проводил в доме. У дедушки было много книг, в том числе уникальных, купленных им ещё до революции. Нравились мне и дореволюционные дедушкины журналы «Нива». На одной из книжных полок я обнаружил тоже дореволюционный большой набор крупноформатных листов с изображениями картин «Государственной Третьяковской галереи». Все эти издания вызывали у меня большой интерес, я внимательно просматривал книги, журналы, картины, хотя на долгое чтение у меня не хватало усидчивости и времени. Если на улице шёл дождь, то времени было больше и я читал книги, рекомендованные по школьной программе. В грозу, которая часто была в Ильин день, 2 августа, мы на улицу не выходили, все собирались в доме. Я любил слушать, как капли дождя постукивают по железной крыше, а вспышки молний и раскаты грома удовольствия не приносили никому из нас. В эти минуты мы уходили в тёмный, не имеющий окон, коридор и в разгар грозы находились там. Особенно боялась грозы тётя Люба – сестра мамы. Она тщательно занавешивала все окна и закрывала зеркала. Я любил после грозы и дождя, особенно, когда появлялось солнце, сразу же выбегать на улицу. Там я дышал чистейшим, очищенным дождём, наполненным озоном, воздухом.
Мой друг Шурик очень любил читать, я часто видел его идущим из Талдомской библиотеки с большой сумкой, наполненной книгами. Помню, как собираясь поздним вечером ложиться спать, я посмотрел в маленькое окошко чулана. В окно был виден бок дома моего друга. Я очень удивился, что в одном окне был свет, но вскоре догадался: Шурик читает.
В дом к дедушке с бабушкой гости редко приходили. Вспоминаю, что иногда в гостях была племянница бабушки, двоюродная сестра мамы, её они называли «Катька семягинская». Она приходила из расположенной недалеко от Ахтимнеева деревни Семягино. Эта наша родственница любила поговорить, её громкий голос долго звучал при встрече. Я в этих разговорах не участвовал.
Однажды мы всей семьёй ездили на реку Дубну ловить рыбу. Организовал поездку дядя Петя, он всем купил удочки, заготовил приманку и в тёплый летний вечер мы поехали. До Дубны от Ахтимнеева всего 15 – 20 километров по прямой, но мы ехали на разном транспорте довольно долго дальней дорогой. Наконец, мы на берегу реки. Дядя Петя сразу же взялся сооружать шалаш для ночлега: срубал ветки деревьев, готовил колья, а мы ему помогали. Шалаш мы быстро построили, он был большой, просторный, места хватило всем. Уже стемнело и мы, постелив на траву ватные одеяла, легли спать в шалаше. Но заснуть никому не удалось: нас атаковали многочисленные комары. Мы пробовали натягивать на голову одеяла, но вездесущие крылатые разбойники всегда находили лазейки и добирались до наших ушей, лбов и других частей тела. Летом солнце всходит рано, промучившись всю ночь борьбой с комарами, мы поднялись на рассвете. Бессонная ночь давала о себе знать: мы ходили позёвывая и покачиваясь. Но надо было готовить рыболовные снасти: мы достали удочки и приманки. До этого я никогда не ловил рыбу, этого не делал никто из нас кроме дяди Пети. Перед ловлей мы послушали его инструктаж. Дядя Петя сказал, что на рассвете самый лучший клёв, и мы немедленно спустились к реке и закинули удочки с насаженной приманкой. Но время шло, а рыба не клевала ни у кого из нас. Я пробовал удить в другом месте, но результат был всё тот же. Так, не поймав ни одной даже маленькой рыбёшки, мы вернулись домой. После каникул в школе мы писали сочинение на тему: «Как я провёл летние каникулы». В своём сочинении я описал все подробности нашей неудачной рыбалки.
Учиться в школе я любил, поэтому всегда после каникул с удовольствием приступал к занятиям, хотя в старших классах очень много времени тратил на приготовление домашних заданий. В эти годы я уже не был отличником: по двум – трём предметам имел четвёрки. В то время среднее образование было десятилетним. После окончания десятого класса выдавался аттестат зрелости, но перед этим мы сдавали выпускные экзамены. На экзаменах по всем предметам, а их было 7 или 8, я получил, кроме сочинения, пятёрки. Сочинение написал «на четыре», сделав одну ошибку, не поставив запятую. Тема моего сочинения была по «Поднятой целине» Михаила Шолохова. Я старательно вывел в нём положительный образ главного героя книги Давыдова. Подводя итоги результатов наших сочинений, Ирина Сергеевна Сироткина с удивлением сказала, обращаясь ко мне: «Не понимаю, как может так нравиться семнадцатилетнему юноше тридцатилетний мужчина».
В годы учёбы в школе я довольно часто болел. В основном это были простудные заболевания, но здоровье моё они значительно ослабляли. Помню, как на одном из врачебных обследований мне сказали, что такое давление крови может быть только у старика. Врачи не рекомендовали мне дальнейшую учёбу после окончания школы. В ВУЗы в то время шли лишь немногие ученики, но мне хотелось учиться дальше. Заканчивая десятый класс, я узнал, что увеличивается набор студентов в Ленинградскую военно- медицинскую академию, а для допуска поступления туда надо пройти обследование у специальных врачей. Когда меня осмотрели многие врачи и единодушно дали положительный ответ, я очень обрадовался этому. Но нужно было получить разрешение ещё у одного специалиста: глазного врача. Осмотр у него перечеркнул все мои надежды: даже в очках я видел всего 4 верхних строчки специальной таблицы. Закончив осмотр, врач сказал: «К сожалению, допуск на поступление в этот ВУЗ я дать не могу, так как нужно иметь хорошее зрение для выполнения операций, которые могут проходить и в полевых условиях».
В июне 1959 года в моей жизни произошло важное событие: я окончил десять классов школы, получил среднее образование, мне выдали аттестат зрелости. Вскоре в нашей школе состоялся выпускной вечер. У нас было только два десятых класса с небольшим количеством учеников. Директором школы в то время была Галина Ивановна Фортова. Вначале вечера нас поздравили директор, учителя, а потом состоялся небольшой концерт художественной самодеятельности наших классов. Помню, как Игорь Ковынёв играл на баяне классическую пьесу, а Лиля Паткина исполняла тогда новую песню «Ландыши». После концерта начались танцы. Нарядно одетые мальчики танцевали с девочками, своими одноклассницами. Я тоже надел новый чёрный костюм, белую рубашку и галстук. В зале звучала весёлая музыка, это были в основном вальсы и танго. В ритме мелодий закружились пары, а я стоял в стороне: танцевать я не умел и девочек на танец приглашать стеснялся. Но неожиданно ко мне подошла Лиля Паткина. Она сама меня пригласила на танго и обещала научить танцевать. Помню, как неуклюже я двигался, боясь наступить Лиле на ногу, но всё же что-то похожее на танец у меня получалось. Я очень благодарен Лиле, что она помогла мне победить скованность и стеснение, я танцевал с ней весь вечер.
Но танцами выпускной вечер не закончился. Нас ожидали накрытые столы, уставленные различной вкусной едой и напитками. За столы мы сели вместе с учителями и директором школы. Выпускникам налили по рюмке красного вина, а учителям предложили ещё и водку. За столом звучали тосты, поздравления и разговоры с учителями о нашем будущем. Вино к тому времени я ещё почти не пробовал, поэтому выпитая рюмка напитка подействовала на меня чрезвычайно: у меня сильно закружилась голова. Я постепенно пришёл в себя, но неприязнь к алкоголю осталась надолго. В этот вечер я впервые почувствовал себя взрослым, а с учителями можно было разговаривать на равных, хотя психологический барьер не давал мне это сделать. Мы просидели до поздней ночи, но по домам не разошлись. В назначенное время к школе подъехал автобус, который повёз нас всех в Москву. В то время ещё была традиция для выпускников школ: после выпускного бала встречать рассвет на Красной площади. Дорога до Москвы не заняла много времени, мы ехали по тёмным, свободным от транспорта улицам Ногинска, а затем по широкой, тоже плохо освещённой автодороге до Москвы. Наконец, мы въехали в столицу нашей Родины: появились огромные дома, на одном из которых я обратил внимание на небольшую светящуюся рекламу. В Ногинске в то время светящихся реклам ещё не было, да и в Москве их было немного. Я тогда вспомнил уроки физики, где узнал, что в таких устройствах светится инертный газ, аргон или неон.
Когда мы въехали на Красную площадь, на ней уже веселились многочисленные выпускники и стремительно приближался рассвет. Помню это тёплое летнее раннее утро. Мы неспешно гуляем по знаменитой площади, а мне было отчего-то грустно. Видно, кончилось детство, надо было думать о будущем. Рядом со мной шли мои одноклассники, наверное, и у них были похожие мысли. Игорь Ковынёв сказал мне, что он решил поступать в МАИ, то есть в Московский авиационный институт. А Лиля Паткина заявила, что хочет быть журналистом и собирается поступать в МГУ на факультете журналистики. В дальнейшем у Игоря так и получилось, мечта его сбылась. С Лилей Паткиной после окончания школы я больше не встречался и дальнейшая её судьба мне неизвестна.
На этом я заканчиваю свои школьные воспоминания, хотя в памяти ещё могут всплыть какие-то события, связанные со школьными годами. В июне 2014 года исполнится 55 лет со дня моего окончания школы и накануне этого события я побывал в её стенах. Чтобы лучше узнать её историю, я встречался с директором школы Вадимом Николаевичем Пупыниным. Он мне рассказал, что средняя общеобразовательная школа №5 была построена в 1928 году как начальная школа. В ней учились дети из города и ближних деревень. В 1933 году школа стала семилетней. В годы Великой Отечественной войны в здании школы размещался штаб 1 Гвардейского бомбардировочного авиаразведывательного полка дальнего действия, в котором служил Герой Советского Союза Николай Францевич Гастелло. В 1955 году выпускники школы получили первые аттестаты о среднем образовании. В 1956-57годах к школе пристроили ещё одно крыло, она стала значительно просторнее, открылись новые помещения для занятий.
20.03.2014 г.


5. К ДУШЕ ТВОЕЙ
ПИАНИСТКА ВАРВАРА МЯГКОВА

Варвара Мягкова. Фамилия с ударением на букву «я». Кто из вас слышал это имя, знает что-то о такой пианистке? Наверное, очень немногие. А, между прочим, известность её в музыкальном мире в последнее время стремительно растёт. Чем же заслужила, завоевала она такой пристальный интерес к себе?
Прежде всего, рассказ о Варваре Мягковой начну с того, что она наша землячка. Её отец известный ногинский художник Вадим Андреевич Мягков. У него трое детей: Варвара и ещё двое мальчиков. Мягков создал много красивых живописных картин, а ещё он любил петь: много лет выступал в московском церковном хоре. В Ногинске, в 2008 году, я познакомился с Вадимом Андреевичем: он приходил на нашу встречу в клубе «Движение».
Но вернусь к дочери Вадима Андреевича – Варваре Мягковой. О ней я узнал случайно, когда в один из дней 2019 года в интернете увидел видеозаписи, где Варвара исполняла произведения Баха, Шопена, Д. Скарлатти, Рахманинова и других композиторов. Исполнение Варвары меня потрясло до глубины души. Пианистка играла, так необычно, – из под её пальцев лились чудесные, завораживающие звуки. Впервые видеозаписи Варвары Мягковой выложил в своём канале Олег Свицын. Их можно увидеть на ютубе и послушать игру Мягковой за последние несколько лет.
В 2019 году игру Варвары Мягковой услышал выдающийся российский пианист Борис Березовский, был потрясён ей игрой и пригласил пианистку участвовать в нескольких крупных фестивалях в России и за рубежом. Березовский, услышав её игру, сказал: «Недавно мне попалась запись пианистки Варвары Мягковой. Мне показалось, что она абсолютно гениальна».
Варвара Мягкова теперь известна во всём мире, её концерты транслируются в интернете, с ней встречаются музыковеды, у неё берут интервью. Недавно она дала интервью журналу «Музыкальная жизнь», два раза была на радио «Орфей» в передаче «Тавор в мажоре». В первые дни после начала эпидемии коронавируса концерты не прекращались, но проводились без зрителей в Концертном зале имени Чайковского под названием «Домашний сезон», и я был рад увидеть в прямом эфире в интернете 23 марта 2020 года на сцене Варвару Мягкову и Бориса Березовского. Этот концерт можно посмотреть и увидеть в ютубе.
Мягкова рассказала в одном из интервью и о том, как она пришла в музыку: «Мои родители - художники. Они очень любят музыку. В доме постоянно звучали разные пластинки. С двух лет меня водили в хор, где сами пели… Позже меня отвели в Гнесинскую музыкальную школу к великолепному преподавателю Елене Сергеевне Пляшкевич. Потом была Московская консерватория у Ксении Вадимовны Кнорре, уникального человека и педагога… Ксения Вадимовна учила и продолжает учить меня всему. Главное – как соотнести технику и живое высказывание за роялем». 1 октября 2020 года в прямом эфире в интернете был показан сольный концерт Мягковой в Московском международном доме музыки. Его я смотрел затаив дыхание. Исполнение Варвары настолько захватило меня, заворожило, заполнило мою душу, что передо мной возникали чудесные, сказочные, какие-то неземные, космические картины. Если отец Мягковой кистью, красками рисует чудесные картины, то она создаёт картины музыкальные. Пианистка Варвара Мягкова – художник звука, у неё уникальные музыкальные полотна-шедевры. За роялем её пальцы рисуют тончайшие, фантастические звуковые узоры. Кажется, будто и рояль у неё живой, она с ним общается, как с родным, близким человеком, понимающим её с полуслова. Поэт Андрей Корсаров написал стихотворение «Скрипач», посвящённое гениальному Никколо Паганини. Оно начинается словами: «По коже –иглами мурашки… По сердцу – ангел босиком…». Такое воздействие производит на меня музыка в исполнении пианистки Варвары Мягковой.
Богородское краеведение недавно поместило рассказ о Варваре Мягковой. В девяностые годы прошлого века она играла на рояле на ногинских встречах «Старый город». В 1992 году, когда ей было 12 лет, она уже была Лауреатом всесоюзного конкурса пианистов, а в 2002 году – Лауреатом международного конкурса пианистов в Андорре (Испания). Она создатель международных проектов. На протяжении ряда лет работала на радио и телевидении как концертмейстер и сейчас она концертмейстер Академии Хорового Искусства имени В.С. Попова и педагог.
С 2000 года она выступает с сольными программами, а также в качестве концертмейстера и солиста ансамблей в лучших залах Москвы. Мягкова много раз была участницей концертных и просветительских поездок по городам России и Европы.
Но много лет Варваре Мягковой было особенно трудно: у неё родились трое детей. Сейчас им 15, 6 и 5 лет. Дети часто болели, концерты приходилось надолго переносить или отменять. Варвара так рассказала об этом: «Сошлись внешние обстоятельства и мои личные во многом ошибочные решения. Сказались и семейные сложности, разные драматические события… И у меня родилось трое детей. Но всегда я оставляла место игре на рояле. Хотя бы несколько минут в день. На прочее у меня просто не хватало сил».
Сейчас эти трудности позади и Варвара Мягкова с большим оптимизмом смотрит на своё настоящее и будущее. Она говорит: «То, что происходит в моей жизни сейчас, – не просто сказка о Золушке, как обо мне писали раньше, а экзистенциальная возможность дышать. Новый огромный опыт, после которого у меня, что называется, поменялись мозги».
Известные музыковеды, музыкальные педагоги, отмечают уникальность таланта Мягковой, они находят в её игре на рояле: тончайшую отделку звуков, штрихи и паузы в исполнении, похожими на исполнительское мастерство великих пианистов Владимира Софроницкого, Эмиля Гилельса, Марии Юдиной… Но, безусловно, Варвара не подражает в игре никому, она имеет свой уникальный почерк, её исполнение самобытно и свежо.
С Варварой Мягковой я знаком только по телефонным разговорам с ней. В 2019 году я спросил её о возможности выступить с концертом в Ногинске. Варвара ответила, что возможность у неё такая есть и она обязательно к нам приедет. В 2020 году появились ограничения из-за коронавируса. Но совсем недавно Мягкова мне сказала, что приедет с концертом в Ногинск после снятия ограничений.
У Варвары Мягковой много творческих планов в России. Она ещё занимается благотворительностью в поддержку детей-инвалидов, планирует и дальше проводить концерты для них. Муж её поддерживает во всех новых начинаниях. Именно таким творцам-художникам как Варвара Мягкова, Борис Пастернак даёт напутствие в последних строках стихотворения «Ночь».
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну,
Ты вечности заложник.
У времени в плену.
Варвара Мягкова готовится к очередным концертам, надеюсь, что некоторые из них можно будет увидеть в прямом эфире, а потом они останутся в записи. А пока её прошлые выступления можно слушать в интернете, в ютубе. Мягкова говорит: «Музыка – прямое зеркальное отражение высшей красоты. Она дана нам как милость, пока мы здесь. В ней всё – мысли, чувства, запахи. Невыразимое множество граней. И на каждом концерте я убеждаюсь, что музыка и правда объединяет людей. Без всяких границ».
Валерий Иванов, руководитель клуба «Звучание». Ногинск.
18.10. 2020 г.

Владимир ОСТРИКОВ
г. Нефтекумск, Ставропольского края
Член Российского Союза писателей

6. СБОРНИК В ЖУРНАЛЕ
СИНИЙ АЛЬБОМ
(страница третья)

ДЕСЯТЬ СТРОК

Играй вишнёвая свирель, пиши перо, ложитесь тени.
У изголовья сны кружат, трещат январские поленья.
Свеча расплачется в ночи горячим воском строки грея.
Давай с тобою помолчим, пусть гаснут звезды и немеют.
Закутавшись в осенний плед уснешь под шепот рифм и слога.
А за окном белеет снег, грустит пустынная дорога.
Но первый луч расплавит ночь, ты улыбнешься, встретив утро.
Пусть этот новый день хранит в ночи ушедшие минуты...
Остывший воск оставит след и согревая нашу память
Через десятки долгих лет подарит трепетное пламя.

ПЛАТОК

Дверь открылась, хрустнул ледок,
Снег родился без притязаний.
Ты случайно обронила платок,
Белой сетью рассветных терзаний
Пролетел он и лег на порог,
Милый странник душевных посланий.
Неспеша ты идёшь, смотришь вдаль,
Серой ветошью плывут облака.
Так легка и рассветна печаль
Наших встреч застывает река.
Лишь сердца обреченно молчат
И любовь холодна, далека..
В лабиринте знакомых следов
Тает снег согреваясь от боли,
Здесь не видно родных берегов
Одиночества белое море.
В пустоте только шорох шагов, -
Незатейлива эта история.

ХРАНИТЕЛЬ ИЛЛЮЗИЙ

Бежал муравьишка по темному склону,
Нес ветку в большую семью.
Цепляясь в траве, ноша весила тонны,
О камни царапался вьюн.
С веселым задором смотрел он на солнце,
И нес, напевая стихи,
Они, может быть, прорастут сквозь оконце
Густых передряг впереди...
Играла роса осыпаясь на землю,
Продрог, но не бросил труда.
Он знал, сквозь нависшие цепкие тернии
Рождаются в песне слова...

СДЕЛАТЬ ШАГ

Сделать шаг...
И узнать почему так болела душа,
Почему эти дни
Безвозвратно сгорали до срока.
Улетали надежды
На серебряных нитях спеша,
Улетали подальше
От ненастного тяжкого рока...
Белым пухом кружась
Над мерцающим холодом рек,
Легкокрыло дарили
Тепло в вечном поиске смысла.
В тёмном панцире льда
Сохранится весенний привет,
В созерцании жизни
Над изломом несбывшихся чисел.

СЕДОЙ ПОЭТ

Седой поэт рассыпал словно звёзды
Оттенки чувств на белый лист надежд,
Вновь денег нет, обыденная проза
С кривой усмешкой смотрит в кабинет:
Дипломы, фото, книги, - пыль столетий,
Привычно заменили детский смех,
Бутыли одиночества в рассвете,
И непришедший вовремя успех…
В корзине снов исписана бумага,
И скомканы случайные слова.
Уж снег не тает, сыплет тихо сагу
На крыши, стены, шелестит молва…
Пёс во дворе вздохнет сквозь сон устало,
Для вида поворчит на шум шагов.
Поэт зажёг свечу, он правит балом,
И пусть рассвет отчаянно лилов…

ДОЖДЬ

На старом столе сплошные царапины,
Солнечный лучик цепляет за грани
Остроконечные, жгучие вмятины
Душевных терзаний, что жили тут ранее.
Пятна чернил свинцовой отметиной
Тягостны, но не участливы к прошлому.
Серые тени, как что-то последнее
Неприкасаемы, теряют хорошее.
Дождь бьётся в окна израненной птицей.
Дождь... это слёзы рассвета, случайные.
В памяти давнее счастье хранится,
Мы за столом молчим и скучаем.
Вновь солнце глянет сквозь тучи с надеждою,
Может быть, всё повторится, - кто знает!
Нет, дождь заплачет светло и... отверженно,
Сердце в царапинах, боль не стихает...
Грани сердечные как пики заточены.
Хочешь проверить? Коснись - и уколешься,
Так закалились в надеждах просроченных,
Знаешь..., всё знаешь..., от себя не укроешься.

РАССВЕТНОЕ...

Засеребрилась паутинка на рассвете,
Раскрылась синь небес от края и до края.
Вздохнуло ветерком малиновое лето,
И лёгкий бриз с лучом легко играет.
И вековые древние былины
Поплыли ввысь на шапке великана,-
Он высечен на скалах колким ливнем,
Он проявился сквозь разрыв тумана.
Проснулись звуки, жизнь зашелестела,
Волна толкнула лодку у причала.
И небо ранней теплотой белело,
И чайки долго над водой кричали...

ПРЕДЧУВСТВИЕ НОЯБРЯ

Отрицание отрицания...
Самый факт необъятен и трезв,
На последней ступени сознания
Постигающим точный разрез.
Отступление от самого главного
Не спасет, не вдохновит.
Созерцание четкое, плавное,
И в душе ничего не болит...
Уменьшение потрясений до атомов,
В тишине только снег за стеклом,
Взгляд заметит самое малое
От которого станет тепло.
Звезды гаснут в рассветном дыхании,
Ночь закуталась в серую шаль,
В ноябре так печальны признания,
Так пустынна безмолвная даль...

АВГУСТОВСКОЕ

А'вгустовское... уходящее...
желтым яблоком солнце в небе,
запах сена, туманы парящие,
молоко и краюха хлеба.
Как душиста айва теплобокая,
как звенит ручеек говорливый,
смех девичий и Русь синеокая,
проплывает в далеких разливах.
В балках тихо, лишь теплым веянием
опускается вечер просеянный,
зажигаются звезды каменьями,
пряча краски и кисти осенние...

ХОД ВРЕМЕНИ

Снег тихо тает...
И как-то по новому
Светит свеча у меня
На столе.
Капает воск,
похожий на золото,
Лишь оставляя во мне
добрый след...
Чай на столе,
Бумажные пластыри,
Рукопись поздняя
всё же горит.
Небо ночное такое
ненастное,
Чья-то душа
над землёю парит...
Всё суетимся, спешим,
всё не вОвремя,-
Тот опоздал,
А другой не успел.
Жизнь пролетает, махнув :
-"Ну, до скорого!"
Только и скорого
Этого нет.
Всё уж предписано.
Всем предназначено.
Выпрыгни ты из штанов
на бегу.
Может поэтому
Таким нерастраченным,
Видится свет на том
берегу.
Хочется крикнуть:
-"Остановитесь!"
Больше смотрите
встречным в глаза.
Вы замечать других
научитесь,
Пусть не случайна
в небе гроза.
Только опять
время по кругу, --
Белками мечемся
в своём колесе,
Времени нет
улыбнуться друг другу,
И расстаёмся
уже насовсем...

НОЧЬ У РЕКИ

Звенят цикады,
Ночь прохладу пьёт,
В седых волнах реки
Мерцают звёзды.
Здесь тени замедляют
Свой полёт,
И отдалённо
вспыхивают грозы.
Ночь у реки
И байки рыбака, --
Треск сучьев
И костёр играет
С ветром.
Дымит уха
И с холодом утра
На край земли
Уходит наше лето.
Порозовел восток.
Мой дед встаёт.
Заботливо осматривает
Лески.
Дымя махрою
Ласково кивнёт :
"Вперёд, пострел,
Займи получше место!"
Уже с рассветом,
С лёгким матерком,
В садок впуская
Карася иль линя,
Он снимет сон
Промокшим рукавом,
И хрипло скажет :
"Никуда не сгинешь!.."

УГОЛКИ

Уголки нецелованных губ
Приподнимутся вверх,
И печаль, как тяжёлая штора,
Опустится с глаз.
В них сияющий блеск
Удивит и обрадует всех.
Может быть, он теперь наступил
Ожидаемый час.
Ты совсем как дитя,
И твой миг только, только пришёл.
Изумлённым глазам
Лишь теперь открывается свет.
Сохрани в своём сердце всё то,
Что другой не нашёл:
Чистоту, непосредственность,
Ранние сны юных лет.

ОБЛАКО

Облако-лорнет в твоих руках...
Но улыбки на воде бесследно тают.
Ты пока  в душе своей летаешь,
Ищешь отражения в глазах.
Улыбайся, даже вопреки...
Онемение подвержено испугу.
В ворохе страниц заметишь друга,
Ничего ему не говори.

ВЕСНА СВЯЗАЛА ШЕЛКОВЫЙ КОВЕР...
(Проба пера)

Весна связала шёлковый ковёр,
И бросила его в степные дали.
Плеснула алой краски в глубь озёр --
Бордовым стал закат
  и чуть печальным...
Моя хибарка куталась в туман,
Цепляла крышей снеговые тени,
Играли годы в прошлое...
  саман
Слегка подсел на ломкие колени.
Курился дым над тёмной синью труб,
И в окна кто-то ласково смотрелся,
То наше детство показалось вдруг,
А у печи трёхцветный кот пригрелся.
Последний холод, он растает вмиг,
Через неделю будет ситец в моде.
Есть в этом переходе тайны лик
Как и во всей ликующей Природе!
  1987г.

ТЕБЕ

Я терпелив, я подожду ещё,
Пока секунды жизни пролетают.
Твоя любовь пока ещё не знает,
Что синеглазый мальчик под плащом
Рассыпал вирши перед злым огнём,
И сжёг все фотографии о лете.
Какое сердце может жить в поэте!
Как непонятен он и далеко...
Я отойду. Я промолчу. И тут,
Вдруг что-то отделится от души,
Моя игра безмолвна. Не спеши,
И вслушайся: здесь ландыши цветут.
Здесь музыка прозрачна и легка,
Здесь светотени быстро проплывают.
Они,как ты, пока ещё не знают
К чему такая тайна у цветка.
12.08.2002г.

ДОЛИНА РОЗ

Седой туман обнял Долину Роз,
Укутав плечи мягким покрывалом,
Приблизившись к её глазам усталым,
Согрев дыханьем, осушив от слёз.
И замерла от счастья не дыша,
Покорно погружаясь в сладкий сон,
И спрятала свои шипы душа,
Чуть слышно прошептав:
  "Да, это он..."
  1987г.

РУБЦЫ НА СЕРДЦЕ

Вперёд протянув обрубки пальцев,
Сжимая веки, он глухо спросит:
-"Зачем мне жить, и дальше маяться,
Зачем мне лето, зачем мне осень?"
...Он видит сны, свой дом и маму,
Собаку Зинку, черешни в сахаре.
А в небе звёздочку: самую, самую,
Такую далёкую в рассветном бархате.
Девчонку приезжую, чьи губы мятные,
Такие тёплые и неумелые...
Глаза зелёные, ладошки гладкие,
Акации в парке - белые, белые...
Потом будут выстрелы,
  рожи небритые,
Разбитые окна и крыши в дырах.
На улицах трупы...
  всеми забытые,
Гуманитарка с мукой и сыром...
Глаза детей...
  и крики женщин,-
Души светлые в цепях неволи,
И слово новое, жуткое: "беженцы",
И сердце дрогнет от страшной боли.
Но он остался в своей лачуге,
Один как перст, - хозяин жизни.
Он видит сны, что живы люди,
И он здоров, и жена капризна...
...Вот какой-то прохожий,
  мимо шурша,
ПРОЦАРАПАВ его презрительным взглядом,
Ничего не поймёт, и не скажет,
  спеша,
Отстранившись слегка, обойдёт...
Ну и ладно.
  2005г.

ПОГОВОРИМ О ПУСТЯКАХ...

Поговорим о пустяках,
Мой милый друг, ещё немного.
В твоих распахнутых глазах
Искрится дождиком тревога.
Не надо! Это ни к чему -
Свою любовь мы погубили,
Лишь сердце горечью облили,
Не зная сами, почему...
Осталось только пять минут,
Они стремительно бегут,
И разбиваются надежды
Касаньем двух дрожащих рук.
Глубокий вздох, завеса с глаз,
Улыбка сдерживает слёзы,
Обмен пустых, ненужных фраз
Как синий лёд фальшивой прозы.
  1991г.

В ТВОИХ ГЛАЗАХ ЕСЕНИНСКАЯ ГРУСТЬ...

В твоих глазах есенинская грусть,
И на рояле незакрытый томик Китса.
Твоей руки я даже не коснусь -
Ты не позволишь мне легко забыться.
Подсвечник плачет, ангел мой залит,
Горячим воском полностью, всецело,
И видно, у него душа болит,
Что сохранить его ты не сумела.
Морозный свет полоской серебра
Очертит контур милого созданья.
Мой ангел жив, всё это лишь игра,
Полёт души над тёмным мирозданьем.
Прольётся музыка сквозь шорох сна,
Родится новый день над нами,
Проснётся мир, а тут поёт весна,
С весёлыми, зелёными глазами.

Я ЛОВЛЮ ТВОЙ ПРИСТАЛЬНЫЙ ВЗГЛЯД...

Я ловлю твой пристальный взгляд,
В нём вопрос и ожидание.
Я играю на старом рояле,
И притих отцветающий сад.
После музыки мы говорим
Обо всём: о глобальном, ничтожном.
Как прекрасно, что мы это можем --
Запрещать говорить о любви.
...Снова встреча
И твой нежный взгляд.
Я в иллюзии больше не верю.
Но тебе я по-прежнему рад
Открывать души своей двери.
Я хочу тебя научить
Не жалеть о прошедших встречах.
Тебе тотчас же станет легче
Нереальный образ любить.
Встречу я потеплевший взгляд,
В нём согласие на примирение.
Зашумит заснеженный сад
И укроет нас в белой метели..

"ИЗ ШТОПОРА

вышел из штопора
выжатый
штопаный
наземь уроненный
но не закопанный..."
  (А.Широглазов)

В ШТОПОР

в штопор иду
разрываясь от крайности.
надо ли?
в жизни хватает случайностей -
встреч, расставаний, дождей
и неясности
в угол быть загнанным
под прессом опасности
новый виток…
и судьба пишет набело
хочешь – не хочешь
просроченным табелем
выпадешь из блокнота
довольных и признанных
и в новый путь
по дорогам Отчизны
когда все друзья
толстокожи как мамонты
махнули, забыли…
по глобусу странному
пальцем надавишь
до тёмной отметины
так… наугад…
и мало что светит…
в путь
за плечами плетётся
и падает
прошлое… бывшее…
тёмное… алое…
только вперёд –
пусть рвёт нервы и связки
штопор
мы крепко и прочно
с ним связаны
выйду…
расстанемся с ним
я успею…
и как ребёнка несу я идею
будет всё лучше
и определённее
как же иначе?
над крышами тёмными
с шумом и свистом
ветер играет
в штопор…
душа погибать не желает.

НИКОГО НЕТ ПРЕКРАСНЕЕ СКРОМНИЦЫ ЮНОЙ...

Никого нет прекраснее
  скромницы юной,
Неуверенный взгляд, словно
  рябь на воде,
В нём сокрыта мечта о
  желаниях лунных,
Отражение звёзд в
  улетающем сне.
И движенья верны и походка
  красива,
Словно тысячи линий нашли
  свой приют,
Созерцание красок проносится
  мимо
Только струны души
  неустанно поют.
Силуэты чисты и рассветы
  правдивы,
Когда в быстром потоке
  сгорающих дней
Вдруг заметишь мечту, что
  казалась наивной,
И в душе будешь долго
  помнить о ней.
  28.07.2008г.

ЦВЕТОК

Я как поздний цветок
Неожиданно вырос в степи.
Осень выла в лицо
И срывала мои лепестки.
Ветер их поднимал
И кружил над огнями зарниц,
Ими он посыпал
Крылья тёмные улетающих птиц.
Неожиданно я
Появлялся в разных местах:
То в горах, то в пустыне,
В лесах и больших городах.
Принимал этот мир,
Или вновь отвергал он меня.
Я кружил над землёй
От заката до нового дня.
Вдруг увидел я землю
И стебель поломанный свой,
Вдруг услышал я песню
И осени жалобный вой.
На ладони земли
Молчаливо ступала зима,
И сверкали вдали
Надвигающиеся холода.
Снег меня накрывал
Согревая до новой весны,
Я в степи засыпал
Вдалеке от людской суеты.
2002г.

СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ БЕГ ВОСХОДЯЩЕГО СОЛНЦА...

Стремительный бег восходящего солнца,
Я вижу полёт погибающих звёзд.
В тумане холодном
  девчонка смеётся,
Пытаясь кричать
  от нахлынувших слёз.
В овраге зелёном малыш-оленёнок
Застыл под напором свирепых клыков,
А где-то
  капризный и дерзкий ребёнок
Рвёт тонкие стебли дрожащих цветов.
Я вижу,
  как свет погибает от тени,
Как мир наполняет собой пустота,
Но чей-то ещё не родившийся гений
Бросает в тень стрелы от сердца-костра. –
И вновь оживает, ликует природа,
И травы смеются,
  купаясь в росе...
Стремительный бег восходящего солнца
Я вижу в предутреннем сне...


7. ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ

Татьяна ХЛЕБЯНКИНА
г. Талдом, Московской обл.
Член Союза писателей и Союза журналистов России

ТАЛДОМСКИЙ КРАЙ И ЕСЕНИН
К 125-летию со дня рождения С.А.Есенина

Не так много мест в Подмосковье связано с именем Сергея Есенина. Среди них – и Талдомский район. Как известно, Есенин дружил и тесно общался с нашими земляками Сергеем Клычковым, Василием Казиным, был знаком с Львом Зиловым...
О неоднократном посещении родины поэта Сергея Клычкова – д.Дубровки Есениным известно из многих воспоминаний: поэта Ивана Сергеевича Романова (весной 1919 года), брата С.А.Клычкова Алексея Сечинского, других родственников (впервые братьев Валентина и Виталия Клычковых отыскал В.П.Саватеев: см. буклет
"В Северном Подмосковье"-М., 1984: "В Дубровки приезжали в гости друзья Клычкова - Сергей Есенин и... скульптор С.Т. Коненков. Весной 1922 года приехал известный ...писатель Михаил Михайлович Пришвин...").
Автор посвятила приезду поэта Сергея Есенина в Дубровки свои стихи:
Есенин в Дубровках
По рассказам Виталия и Валентина Клычковых
Я вспоминаю: был июль,
Теплынь. Макушка Лета,
Когда приехали гостить
В Дубровки два Поэта…
Мы, лет по десять пацаны,
В баталочки играли,
Построив чудо – городки,
Фигуры выбивали…
Вдруг гости – к нам:
Примите в кон!
Тряхнём, мол, стариною!
Азарт и шум, и пыль столбом,
Увлечены игрою…
Но уступили пацанам…
Что ж, нам верхом кататься!
А гости: «Нет уж», - говорят, -
Пытались отказаться…
Тут чуть до драки не дошло,
Но не подрались всё же…
Как раз подходит к игрокам
Наш друг, Клычков Серёжа:
«Вы что, ребята?! Земляки!
Да это ведь Есенин!
По всей стране его стихи
Звенят дождём весенним!
А с ним Орешин Пётр! Поэт!
Слышна его «Дулейка»!
А ты, курносый, в десять лет
Сложить стихи сумей-ка!»
…Расхохотались и пошли,
О чём-то вслух болтая…
Притихла, словно воробьи,
Босых мальчишек стая…
…Потом под вязом, ввечеру,
Собравшись на лужайку,
Частушки пели под гармонь.
Ещё – под балалайку
Концерт устроив землякам,
Соседи и Поэты…
…С тех пор любовь моя к стихам
Есениным согрета…
  (написано летом 1995 года).
Легенд о пребывании Есенина в нашем крае немало... Вот и житель д.Высочки Константин Андреевич Жуков вспоминал: "Мы приезжали на Ильин день 2 августа 1923 (?) год в Дубровки...Гуляли в саду, нам дали яблок, давал Есенин и при этом сказал: "Ребята, вот вам яблоки, по два яблока". Есенин и Клычков были в рубашках (косоворотках) расстёгнутых, с поясом; в брюках и ботинках...Нас было пять человек из д.Высочек: я (Костя Жуков), Лёня Лучинин, Шура Недачин, Лёня Шаренков, Петя Зотов (все ребята погибли в войну). Мне было 7 лет, осенью я пошёл в школу". В "Книге памяти" Московской области, Талдомский район, том 4, книга 2 среди погибших в ВО войну: Зотов Фёдор Степанович (1914, Талдом - август 1942, погиб в бою); Лучинин Алексей Иванович (1912, д.Волково - 1941, пропал без вести в октябре)...
В летописи жизни и творчества Сергея Есенина должно обязательно войти и посещение им, кроме д.Дубровки, ещё одного памятного места Талдомского края – деревни Горки вместе с Василием Васильевичем Казиным (25.07. (06.08)1898 - 01.10.1981). Дело в том, что в Горках у Казина жила его тётя, а его мать была родом из деревни Горки... О посещении С.Есениным и В.Казиным д.Горки сохранились воспоминания тогдашней местной жительницы Анастасии Алексеевны Бутяковой (урождённой Смирновой)в двух вариантах: записанные ей самой и с её слов родственницей Анастасией Сергеевной Смирновой (после наводящих вопросов) соответственно 11 ноября 1985 года и 12 февраля 1988 года.
Из этих воспоминаний видно, что Есенин приезжал в д.Горки на Рождество (Святки)в 1919 - 1920-м годах на два дня; а второй раз – на Пасху на два-три дня примерно в 1922-м году.
Из воспоминаний: "Мало кто знает, что великий русский советский поэт Сергей Есенин в 1919 - 1920 годах дважды приезжал в Талдомский район в маленькую красивую деревеньку Горки (ныне - Дмитровского сельсовета)вместе с другом - поэтом Василием Казиным к тётке В.Казина Марии Сергеевне Ивановой. Первый раз они приезжали на Рождество и пробыли в деревне недели две, второй раз - летом.
Сергей Есенин очень любил русскую природу, своё родное Константиново, а деревня Горки, её расположение на холме, с богатой русской природой, полями, лугами, лесами, небольшими прудами, рядом красивая роща... с прекрасной сельской школой, которая до настоящего времени ещё сохранилась, видимо, напоминала ему Константиново... По рассказам моей матери, Клинковой Екатерины Яковлевны, двоюродной сестры моего отца - Устиньи Ивановны Ростовой, которые, к великому сожалению, недавно ушли из жизни, а также моей родной тётки Бутяковой Анастасии Алексеевны (урождённой Смирновой, ныне здравствующей и проживающей в городе Ленинграде), было видно, что Есенину нравился простой крестьянский народ деревни Горки, а народ на Горках был действительно хороший, весёлый и общительный.
В дом моей бабушки, Смирновой Парасковьи Петровны, которая приходилась родственницей тётки В. Казина, Ивановой Марии Сергеевны, Василий Казин и Сергей Есенин приходили к моему отцу, Смирнову Сергею Алексеевичу как к приятелю и другу Василия Казина и часто оставались ночевать на полатях. Тётке в то время было лет 12-ть, а матери и двоюродной сестре отца было лет по 15-ть.
В их воспоминаниях, бывших деревенских детей, Сергей Есенин остался боевым и весёлым молодым человеком. Вечерами с ребятами из Горки Сергей Есенин и Василий Казин ходили в деревню Дмитровку, шутили, веселились, резвились и пугали грачей... А на Рождественских праздниках деревенские дети и подростки любили ходить калядать, но ходили только к тётке Марьи, когда приезжали к ней В.Казин и С.Есенин.
Для них, деревенских ребятишек, Василий Казин и Сергей Есенин были просто приезжие в гости москвичи, они и не знали, что перед ними два замечательных русских поэта. А.С.Смирнова".
После наводящих вопросов автора были составлены ещё одни воспоминания: "Первый раз С.Есенин вместе с В. Казиным приезжал в деревню Горки на Рождество (Святки) в 1920-м году. В Казин был одет в тёмно – синий костюм, а С.Есенин – в серый.
На Святках девушки снимали "беседу", т.е. нанимали у кого-нибудь дом; расчитывались девушки то паймом льна, то хлебом, у кого что было.
На Святках С. Есенин был вместе с В.Казиным дня 2, а потом уехали в Москву.
Второй раз С.Есенин вместе с В.Казиным приезжал на Пасху примерно в 1922-м году, тоже был дня 2-3, а В.Казин, которого Ленин называл пролетарским поэтом, приезжал на Горки часто к тёте Марье Сергеевне Ивановой, сестре его матери.
Мария Сергеевна (по мужу) Иванова - уроженка деревни Бучево Талдомского района, мать Василия Казина тоже родилась в дер. Бучево, вышла замуж в Москве за водопроводчика (отца Казина)...
Песни пели разные, большинство старинные, плясали русские пляски, обычно водили "кадриль". Песни пели из старинных: "Уж ты сад, ты мой сад...", "Златые горы" и др. Пели частушки.
Надо ещё учесть, что в деревне Горки проживали сапожники, которые на зиму уезжали на приработки в Москву и Петербург, а летом возвращались на сельхоз.работы в деревню, поэтому жители этой деревни имели свой отпечаток и города и деревни. Некоторые из жителей этой деревни впоследствии переселились кто в Ленинград, кто в Москву на постоянное место жительства.
Тётка В.Казина, Иванова Мария Сергеевна, была замужем за двоюродным братом Смирновой Прасковьи Петровны, матери Смирнова Сергея Алексеевича, друга Василия Казина.
Когда приезжал Казин и один, и вместе с Есениным на Горки, то всегда приходили к Смирнову Сергею Алексеевичу, брату Бутяковой Анастасии Сергеевны, и часто оставались ночевать. Спали на полатях...
А вечерами ходили на гулянья... Смирнов С.А. с 1929 года проживал с семьёй в Ленинграде. В первый день ВО войны был мобилизован в армию. Умер в госпитале в марте 1942 года в Ленинграде от истощения 3 степени.
В 1962-м году В.Казина навестил племянник Сергея Алексеевича Смирнова - Валентин Фёдорович Бутяков. В.В.Казин вспоминал Сергея Алексеевича, интересовался его судьбою и семьёй, на прощанье подарил свою фотографию матери В.Ф.Бутякова Ан.Алексеевне со своим стихотворением и автографом.
К сожалению, ушли из жизни Ростова Устинья Петровна, в 1982-м году, двоюродная сестра Смирнова Сергея Алексеевича и Клинкова Екатерина Яковлевна в 1984-м году, жена Смирнова Смирнова Сергея Алексеевича, обе уроженки деревни Горки, которые девочками - подростками хорошо помнили приезд Сергея Есенина и Василия Казина на Горки. Часто, собираясь вместе, вспоминали их приезд.
Воспоминания со слов моей тёти, Бутяковой (Смирновой) Анастасии Алексеевны записала Смирнова Анастасия Сергеевна, 1929 года рождения, урожд. в д. Горки, Талдомского района Московской области. 12.02.1988 г. г.Ленинград..., пр.Смирнова...".
Как видно из воспоминаний, основные события пребывания Есенина и Казина в Талдомском крае, разворачивались в деревнях Горки, Дмитровка, Бучево неподалёку от храма Троице - Березняки... и приходской церкви с.Рождества во Вьюлках...Что же мы знаем об этих местах?
Бучево
В Дмитровской писцовой книге 135-137 гг.(1627-29 гг) значится:
«За подьячим за Вторым Шестаковым, что ему дана на выкуп Живоначальные Троицы Сергиева монастыря до его и жены ево и детей ево живота, а дана та вотчина вкладу по дядя ево по Иване Михеева сына Палицына деревня Буцово, а в ней двор вотчинников, а живут в нем деловые люди Осипко Харитонов, Дорошко Матвеев, Силуяно прозвище Томилко Яковлев, двор прикащика Петрушки Филипьева…» До 1764 года деревня принадлежала Святотроицкой Сергиевской лавре, потом в Ведомстве Государственной коллегии экономии. В 1781 году состояла из 25 дворов с 160 жителями. В 1851 году 41 двор и 267 жителей, питейный дом. Деревня расположилась по склону реки Хотчи. После отмены крепостного права крестьяне широко арендовали нужные земли (пустошь Белую, 160 десятин пашни, покоса и выгона, восемнадцать десятин пахоты, пустошь Деревеньку, 140 десятин выгона). Держали коров, лошадей, овец, занимались также портновским и башмачным промыслами. К концу XIX века в Бучеве проживало 269 человек, из них 25 мужчин знали грамоту. Из 42 детей школьного возраста учились только два мальчика. В селении был магазин, мелочная лавка и трактир".
"619. Дер.Бучева с пустошью Митиной.
Положение дачи на запад возвышенное, на восток низменное, по обе стороны р.Хотчи, течение которой по болотистому низменному месту. Р.Хотча разливается весною в обе стороны на; версты, а в жаркое время течение ее местами прекращается и вода держится в плесах. Вода в колодцах для употребления хороша, а в р.Хотче имеет болотистое свойство. Здесь 1 деревянный мост; устроен и содержится он обывателями. Почва серая, частью супесок и чернозем. В даче этой находится дер. Бучева, в ней 44 хозяйства и 41 двор и по 9 ревизии мужского пола 130, женского 137 душ. От г.Калязина дер.Бучева в 50, от приходской церкви в с.Рождество во Вьюлках в 6 и от квартиры 2 стана в дер.Плоской в 60 верстах. При деревне находятся: 1 питейный дом; 3 пожарных багра; 1 запасный хлебный магазин, в нем на лицо: ржи 405 четв. 4 четвер. 5 гарнцев, ярового хлеба 260 четв. 1 четвер. 3 гарнца; в ссуде ржи 388 четв. 1 четвер. 4 гарнца, ярового хлеба 169 четв., 5 четвер. 6 гарнцев; в недоимке ржи 77 четв. 7 четвер. 4 гарнца, ярового хлеба 39 четв. 5 четвер.7 гарнцев; изб 22 белых и 30 черных. Высевается на душу: ржи и овса по 4, ячменю 3, льну; четв.; в огородах: конопля, картофель, капуста и прочее, немного для себя. Средний урожай хлеба озимого и ярового сам 4, сена на душу 60 пуд.; лес покупается. Крестьяне, русские православные занимаются хлебопашеством и промыслами. Средним числом приходится на 4 души по 2 лошади, 3 коровы и 4 овцы. В свободное от полевых работ время на заработки уходят 26 чел. по разным местам и занимаются: 11 красильным ремеслом, 7 портным, 3 шерстобойным, 3 башмачным мастерствами и 2 плотничеством".
 Категория: Межевое описание Тверской губернии Калязинского уезда 1855 г. | Добавил: alaz (24.10.2010)
"Горки
Едва ли ошибемся, если скажем, что это - одно из живописных мест района. Горки располагаются на высоком месте, на так называемом увале, тянувшемся с юго-запада на северо-восток. Отсюда открывается широкий обзор окрестности. Поля у деревни скатистые, с большим уклоном. Из-за нехватки покосов жители арендовали их у соседей. В 1781 году деревня состояла из 14 дворов с 74 жителями и принадлежала Ивану Михайловичу Грибоедову, гвардии поручику Александру Федоровичу Хомякову и каптенармусу Степану Александровичу Хомякову*. В 1851 году деревня принадлежала Лидии Григорьевне Хомяковой и насчитывала 15 дворов с 99 жителями. В деревне была кузница и хлебный запасной магазин. К концу века в деревне проживало 108 человек. В 1905 году здесь была открыта четырехгодичная школа на 79 человек (здание существует и до сих пор) ** (Сгорело в 90-х годах). После отмены крепостного права жители занимались башмачничеством и земледелием. Входила в Семеновскую волость.
*Степан Александрович Хомяков ( - 1836) отставной лейб-гвардии поручик, Сычевский уездный предводитель дворянства (1832-36)".
"Дмитровка
В 1781 году сельцо Дмитровка состояло из 22 дворов и 134 жителей. Принадлежало оно Василию Афанасьевичу и Прасковье Ивановне Палицыным. В 1851 году в деревне было 23 двора и 186 жителей. Владелец жена коллежского ассесора Екатерина Григорьевна Палицына. О местоположении деревни статистическое описание говорит так: "д.Дмитровское на пригорке. Ручей Бородинка. Поля гористые, скатистые, почва песчаная, на полях камни". В деревне имелись чайная, лавка и кузница. Жители (их к концу века насчитывалось 161 человек) занимались главным образом отхожим портновским промыслом и, конечно, сельским хозяйством. Грамоту знали 13 мужчин и одна женщина. Из 20 детей школьного возраста учились только 5 мальчиков. При деревне располагался отдельный дом при кузнице калязинского мещанина Андрея Ермолаева и маслобойня с трактиром и лавкой крестьянина Александра Иванова.
Категория: Населенные пункты | Добавил: alaz"
Как видно из приведённых сведений, эти деревни и окрестности принадлежали разным известным владельцам и личностям; начиная от Троице - Сергиевой Лавры и Палицыных до Грибоедовых, Хомяковых...Кроме того, в д.Бучево родились: поэт Иван Сергеевич Романов (06.10.1888-12.05.1965); мать В.В.Казина; воздушный стрелок А.А.Соколов (повторивший в составе экипажа подвиг Гастелло)...А школа в д.Горки была под патронажем семейства меценатов из купцов Королёвых... Храм Рождества Вьюлки воспевает в своих стихах "У истоков Вьюлки" поэт - фронтовик Владимир Фёдорович Морковников (10.08.1923, д.Костолыгино - 03.11.1995, Талдом): "Я временною связью болен,// Сшиваю памяти листы. // Поёт, как встарь, звон колоколен, // Горят сусальные кресты..." (Рождество - Вьюлки, октябрь 1985).
Интересно, что "в 2003 году был восстановили родник «Прощёный колодчик» на речке Бородинке, рядом с храмом Троицы - Березняки. Во времена сплошного осушения болот и сведения заболоченных лесов тяжелая техника раздавила колодчик, а потом и засыпала его. Люди перестали ходить к нему и забыли про родник. И только старожилы тех мест помнили о роднике с целебной водой. Именно благодаря этим людям – А.Мурзакаевой (д. Костенево), А. Горячеву и Н. Горячеву (д. Дмитровка), А.Типаеву и Б. Калганову (д. Бородино) родилась идея восстановления Прощёного колодчика. Анна Ивановна Калганова из д. Бородино показала место источника. Вода пробивалась тоненькой струйкой у основания высокого берега и сочилась по всему отвалу. А сам берег густо зарос ивняком и крапивой.
Всего за два дня был проделан колоссальный объём работ: зачищены склоны, сделаны ступеньки, сооружен мостик через Бородинку. Родник углублён и расширен, выложен по краю брёвнами. Сделан сток, чтобы набирать воду. Когда раскапывали родник, нашли старую кладку из валунов. Всё это время Прощёный колодчик существовал под землёй, скрытый от людских глаз. Вскоре мутная вода сошла, и все попробовали настоящую родниковую воду на вкус. Она была очень холодная с железистым привкусом, хорошо утоляла жажду. Так родник обрёл вторую жизнь" (из статьи О.С.Гринченко).
Может быть, когда-то из "Прощёного колодчика" пили воду и наши поэты: Казин, Клычков, Есенин, И.С.Романов, В.Ф.Морковников, Виктор Алексеев (1929-...), уроженец деревни Бородино: "Край мой Талдомский, край подмосковный, // Еду снова к тебе, блудный сын, // Чтоб напиться воды родниковой, // Помечтать средь лесов и долин..." (Из стихотворения "Возвращение")... Дай-то Бог всем желающим испить живой воды нашей русской поэзии и посетить есенинские места Подмосковья...
И не забывать свою историческую родину и могилы матерей и предков, как наши поэты и Василий Казин.

ВАСИЛИЙ КАЗИН

НА МОГИЛЕ МАТЕРИ

Сквозь гул Москвы, кипенье городское,
К тебе, чей век нуждой был так тяжел,
Я в заповедник вечного покоя —
На Пятницкое кладбище пришел.
Глядит неброско надписи короткость.
Как бы в твоем характере простом,
Взяла могила эту скромность, кротость,
Задумавшись, притихнув под крестом.
Кладу я розы пышного наряда.
И словно слышу, мама, голос твой:
«Ну что так тратишься, сынок? Я рада,
Была бы и ромашке полевой».
Но я молчу. Когда бы мог, родная,
И сердце положил бы сверху роз.
Твоих забот все слезы вспоминая,
Сам удержаться не могу от слез.
Гнетет и горе, и недоуменье
Гвоздем засело в существо мое:
Стою — твое живое продолженье,
Начало потерявшее свое.



8. ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ИМ. Ф. С. ШКУЛЕВА

Алексей Павлович ЗИМЕНКОВ
г. Видное, Московской обл.
руководитель литературного объединения им. Ф. С. Шкулева
Член Союза писателей России

Литературное объединение Ленинского городского округа Московской области носит имя поэта Филиппа Степановича Шкулёва (1868–1930), автора слов известной рабочей песни «Мы кузнецы и дух наш молод…», жизнь которого была неразрывно связана с Видновским краем.
Объединение было создано в 1955 году и в 2020 году отметит свое 65-летие. У его истоков стояли техник связи А. Федулов, учителя В. Носевич и В. Хонин, рабочие Московского коксогазового завода А. Тараканов и С. Певзнер. Позже к ним присоединились строитель Е. Караулова, учащиеся видновской школы № 4 Г. Абраменко, А. Зименков и др.

Первые рассказы и стихи шкулёвцев увидели свет в заводской многотиражке «Московский коксохимик». С редактором газеты А. Карапузкиным видновчан связывала тесная дружба. Тогда же они установили тесные отношения с редакциями районных газет «Ленинский путь» (пос. Ленино) и «Подольский рабочий» (Подольск).

С 1955 по 1974 год объединением руководили: – учитель русского языка и литературы, поэт В.Носевич; – ответственный секретарь районной газеты «Ленинец» поэт Г.Тараканов; – завотделом «Ленинца», поэт и прозаик, член Союза журналистов СССР, член профкома Московской организации Союза писателей СССР В.Шахин; – подполковник в отставке, поэт М.Винокур, за плечами которого было литературное объединение при Центральном доме Советской Армии (псевдоним Марк Декабрёв).

В 1974 году руководителем Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва стал А.Федулов – один из тех, кто его создавал в 1950-е годы. К тому времени он окончил филологический факультет МГУ, сложился как поэт и имел за плечами не одну публикацию на страницах московских изданий. А.Федулов учил видновских литераторов мыслить категориями большой литературы, задавал высокую творческую планку, на которую призывал ориентироваться. Этот период в жизни литобъединения связан с именами Е.Зубова, В.Ермолова, В.Шорохова, Т.Мельниковой, И.Пышкова, А.Зименкова, В.Журавлёва, Ю.Подаваленко, С.Куликова, А.Ананьевской, М.Винокура (Декабрёва), Г.Абраменко, В.Брылова.

Последние 40 лет Литературное объединение им. Ф.С.Шкулёва возглавляет А.Зименков, старший научный сотрудник Института мировой литературы им. А.М.Горького Российской академии наук, секретарь Правления Московской областной организации Союза писателей России, председатель Совета литературных объединений Московской области. Его заместители – члены Союза писателей России Т.Бирюкова и В.Меньшиков. Старосты – член Союза писателей России М.Моцарь и поэтесса Л.Прусакова.

Свою деятельность шкулёвцы осуществляют на основании Устава, принятого на общем собрании в 2012 году. Всего в объединении более 100 человек, из них 37 – члены Союза писателей России. Литобъединение активно сотрудничает с Межпоселенческой библиотекой (директор – Т.Лукашёва). Официальный адрес объединения: Московская область, Ленинский район, г. Видное, ул. Заводская, д. 24, Центральная районная библиотека.
В результате совместных усилий видновских литераторов и оказанной им поддержки со стороны администрации, муниципальных и областных учреждений и организаций в Ленинском районе сложилась эффективная система литературной жизни и литературной учебы.
Вся текущая работа ведется во взрослой, молодежной и подростковой секциях.

Взрослая секция – это около 60 человек («те, кому за 50»). Из них 32 – члены Союза писателей России. Подготовкой заседаний, выпуском коллективных изданий, организацией разного рода мероприятий занимаются А.Зименков, Т.Бирюкова, В.Меньшиков, М.Моцарь и Л.Прусакова. Активно участвует в работе секции ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке, член Союза писателей России А.Уваров (в 2018 году ему исполнилось 90 лет). В юбилейный для себя год он одержал победу на Всероссийском литературном конкурсе «Твои, Россия, сыновья!», который проводится Центральным домом Российской Армии имени М.В.Фрунзе.

Молодежная секция (студия «АКЦЕНТ» – «Активные, Целеустремленные, Неунывающие Творцы») создана в 2009 году. Руководители – А.Зименков и член Союза писателей России, поэтесса Г.Логинова. Староста – прозаик, член Союза писателей России А.А.Кяжина. В секции около 20 человек (учащиеся старших классов, студенты, а также «те, кому за 30»). Пять из них – члены Союза писателей России.

Подростковая секция (литературная мастерская «Слово») организована в 1998 году. Её занятия проходят в Видновской гимназии. Руководители – А.Зименков, Г.Логинова, учитель-словесник Л.Хоркина. В ней занимается 12–14 человек (учащиеся средних школ города Видное).

В 2017 году шкулёвцами в поселке Развилка было создано отделение – «Рифма+». В его составе 12 человек. Руководитель – Л.Прусакова.
Кроме того, на территории Ленинского городского округа действует отделение Московской областной организации Союза писателей России, в него входят 37 поэтов и прозаиков, проживающих на территории округа (все шкулёвцы). Руководитель – А.Зименков. Заместители – член Правления Московской областной организации Союза писателей России А.Плотников и член Союза писателей России В.Меньшиков.

Во второй половине 1960-х годов в газете «Видновские вести» («Ленинец») была создана литературная страница. Редакторы газеты (А.Якуничев, А.Плотников, Т.Аннина, Н.Решетина) неизменно поддерживали творческие начинания поэтов и прозаиков, охотно публиковали стихи и рассказы шкулёвцев, статьи и заметки об их творчестве. Эту традицию сегодня продолжает главный редактор «Видновских вестей» С.Благова. За 50 с лишним лет на страницах газеты появилось около 500 литературных полос, подборок и статей.
Объединение выпускает альманахи «Мы – Шкулёвцы» и «АКЦЕНТ» (при поддержке администрации округа и Межпоселенческой библиотеки), а также альманах «Слово» (при поддержке Видновской гимназии), где представлено творчество членов взрослой, молодёжной и подростковой секций объединения.

Деятельность литераторов Ленинского городского округа отражена на интернет-портале Межпоселенческой библиотеки. Здесь можно познакомиться с историей объединения, его поэтами, прозаиками и их произведениями, а также материалами о текущих событиях литературной жизни. Мероприятия шкулёвцев постоянно освещаются в газете «Видновские вести» и на кабельном телевидении «Видное-ТВ».
Счет произведений, опубликованных видновскими литераторами за шесть десятилетий, идёт на тысячи. Их стихи и рассказы увидели свет в более чем 100 авторских книгах, а также в многочисленных российских, зарубежных, областных и муниципальных коллективных сборниках, альманахах, журналах и газетах. В том числе в изданиях Московской областной организации Союза писателей России (журнале «Поэзия», альманахе «Золотое перо Московии»), изданиях Министерства культуры Московской области, «Литературной газете», газете «Московский литератор» и др.

Шкулёвцы активно сотрудничают с композиторами. На слова поэтов Видновского края написано более 250 песен, выпущено более 20 дисков, ещё 7 дисков со стихами и песнями видновчан было подготовлено Межпоселенческой библиотекой. Авторы музыки: А.Бахтерев, Р.Велиев, В.Головин, Б.Долотов, А.Зусман, А.Ляпин, В.Лихварь, И.Маскаева, В.Оркин, Е.Скороходова, С.Толбухин, Г.Чесноков и др.
Важную роль в жизни видновских литераторов играет редакционно-издательская деятельность. Поэт, прозаик и драматург, член Союза писателей России А.Зусман издала более четырех десятков авторских сборников шкулёвцев. Эти сборники сделали их творчество доступным широкому читателю, стали основанием для принятия в Союз писателей России. 50 книг членов объединения увидели свет в типографии «Финист-А», руководимой поэтом, членом Союза писателей России Т. Крыковой. Около 15 подарочных изданий стихов и прозы шкулёвцев оформила и выпустила в 2010-е годы Л.Хмелевая.

Много сил и времени литераторы Ленинского городского округа отдают культурно-массовой работе: Т.Бирюкова (в Центральной библиотеке г. Видное), поэт, член Союза писателей России Н.Замарина и композитор И.Маскаева (в Историко-культурном центре г. Видное), руководитель отделения «Рифма+», поэт Л.Прусакова (в библиотеке пос. Развилка). Они организуют встречи авторов с читателями и школьниками, проводят презентации новых книг, дни памяти, литературно-музыкальные вечера, в том числе с участием писателей и бардов Москвы и Подмосковья, отмечают знаменательные и юбилейные даты.
Особое место в муниципальной культурной жизни занимают проекты Н.Замариной («Шкулёвцы – детям», «Детское время», «Ниточка печали». «Детская история», «Стихи живут») и И. Маскаевой («Музыкальное Подмосковье», «Музыкальный салон», «Жизнь с хорошей музыкой»). Самых добрых слов заслуживает «Детское время» Натальи Замариной, на котором юные авторы из литературной мастерской «Слово» встречаются с со столь же юными читателями – учащимися 1–5-х классов г. Видное.

За многообразной деятельностью видновские литераторы не забывают о необходимости литературной учёбы. На своих заседаниях они регулярно обсуждают стихи и рассказы друг друга, анализируют наследие классиков отечественной и мировой литературы, знакомятся с произведениями современных авторов, настойчиво постигают тайны писательского ремесла. Всё это помогает развивать им творческие способности, совершенствовать навыки и умения работы со словом.

Отдельным направлением деятельности в 2010-е годы для шкулёвцев стала краеведческая работа. А.Зименковым и А.Плотниковым в соавторстве и лично были опубликованы более 40 краеведческих книг, альбомов, брошюр и буклетов о малой родине. Среди них первый обобщающий краеведческий труд «Видновский край с древнейших времен до наших дней» (1-е изд. – 2006; 2-е изд., испр. и доп. – 2007); первое краеведческое учебное пособие для средних школ «Ленинский район – моя малая родина» (2008); коллективные монографии: «Видное: вчера, сегодня, завтра» (2015) «Поклонимся великим тем годам…» (2015), «Видные имена» (2017), «Здесь родины моей начало» (2018) и др.

С большим уважением видновские литераторы относятся и к собственной истории, к судьбам и творчеству тех, кто был до них. Шкулёвцам 1950–1980-х годов постоянно посвящаются статьи и вечера памяти, лучшие их произведения исполняются со сцены, включаются в коллективные сборники, перепечатываются на литературных страницах. Уже не один год работу по сбору материала о первом поколении шкулёвцев ведет Т.Бирюкова. На основе обнаруженных документов и записанных воспоминаний она на свои средства выпустила 14 брошюр о жизни и творчестве А.Федулова, В.Шахина, М.Декабрева, В.Носевича, В.Брылова, И.Карпова и ряда других поэтов и прозаиков, долгое время определявших лицо Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. В 2011 году Т.Бирюкова и Л.Хмелевая составили фотоальбом «Связали прочно рифмы нас...
 
Литературное объединение им. Ф.С.Шкулёва. 1955–2010».
Уже четверть века объединением и Межпоселенческой библиотекой ведется большая работа по увековечению памяти замечательного поэта Видновского края Евгения Зубова (1942–1996), певца родной природы и малой родины, которого всё чаще называют подмосковным Есениным. В 1996, 2003, 2007, 2012 годах были изданы сборники избранных стихотворений поэта (составитель А.Зименков, в подготовке сборников принимали участие А.Плотников, М.Кудрявцев, Н.Воронова, Г.Абраменко и др.). В 2009 и 2012 годах увидели свет два диска с песенными циклами В.Лихваря на слова Е.Зубова. К 75-летию со дня рождения поэта шкулёвцы подготовили пятое издание его стихов. В сборник вошли дневники и письма Е.Зубова, а также воспоминания и статьи о нём (составители А.Зименков, А.Плотников, Т.Бирюкова, Л.Ломако и Л.Хмелевая). На родине поэта в деревне Мисайлово был в торжественной обстановке открыт сквер, носящий его имя.

Многим из того, что шкулёвцы добились, они в огромной степени обязаны деятельной помощи друзей и единомышленников.
Последние два десятилетия творческая, издательская, культурно-массовая работа велась видновскими литераторами при самом активном участии районной Межпоселенческой библиотеки и ее директора Т.Лукашёвой. Проведение многочисленных литературно-музыкальных вечеров, семинаров, конкурсов и отражение их на библиотечном портале, а также подготовку важнейших изданий литобъединения сегодня невозможно представить без О.Журавлёвой, Е.Рогозянской, Е.Новоселовой, а также других сотрудников библиотеки.
Неизменную поддержку шкулёвцам оказывали начальник Управления по делам молодежи, культуре и спорту М.Шамаилов, его заместитель О.Омарова, заведующая отделом культуры Е.Гаськова. Важнейшие литературные мероприятия проводились с участием Учебно-методического образовательного центра (директор Н.Григорьева) и Видновской гимназии (директора Г.Махаева, Т.Анашкина, зам. директора Т.Черкасова).

В конце 1990-х было положено начало плодотворному взаимодействию шкулёвцев с Московской областной и Московской городской организациями Союза писателей России, а также Московской областной государственной детской библиотекой. В эти годы активизировались связи с подмосковными и московскими литературными объединениями и студиями. Всё это вывело литературную жизнь в Ленинском районе на качественно новый уровень.

В мероприятиях видновчан стали принимать участие председатель областной организации Л.Котюков, председатель городской организации В.Бояринов, заместители МОО СП РФ С.Антипов и И Витюк, секретари правления областной организации Г.Осипов и Э.Хандюков, первый заместитель председателя городской организации М.Замшев, секретарь правления городской организации И.Голубничий, директор областной детской библиотеки О.Кубышкина, руководители многих объединений и студий: В.Леонов (Ступино), Г.Леонова (Ступино), Л.Дудин (Воскресенск), В.Лысенков (Воскресенск), В.Зайцев (Раменское), Л.Жарова (Шатура), И.Леонтьева (Шатура), И.Шевченко (Дубна), Т.Максименко (Жуковский), Е.Егорова (Дзержинский), А.Тернов (Кашира), О.Галданова (Михнево), В.Гальперин и Н.Бирюкова (Москва) и др. Необходимые слова поддержки не раз звучали со стороны Министерства культуры Московской области.

Возникшие новые возможности позволили Литературному объединению им. Ф.С.Шкулёва взяться за ряд долговременных проектов, которые имели общеподмосковное значение, должны были способствовать формированию единого пространства областной литературы, установлению связей между районными литературными обществами Московской области.

С 2002 года шкулёвцы совместно с Межпоселенческой библиотекой начали проводить: – творческие семинары для членов взрослых и молодежных ЛИТО и студий Подмосковья (всего проведено 17 семинаров, в которых приняло участие около 500 литераторов из Ступина, Каширы, Жуковского, Шатуры, Химок, Раменского и др. подмосковных городов); – мастер-классы для литературно одаренных детей и подростков Подмосковья (было проведено 36 семинаров, в которых участвовало около 1500 человек: школьники, руководители детских студий, учителя, методисты, представители Министерства культуры Московской области); – литературные творческие конкурсы для школьников Московской области «Люблю тебя, мой край родной».

В 2002 году по инициативе шкулёвцев и председателя МОО СП России Л.Котюкова была учреждена Московская областная литературная премия им. Е.П.Зубова. За 17 лет обладателями премии стали 84 человека. Среди лауреатов – известные писатели и начинающие авторы, руководители районных ЛИТО, детских и молодежных студий из Ленинского, Ступинского, Раменского, Пушкинского и других подмосковных районов, работники подмосковных учреждений и организаций, внесшие заметный вклад в развитие литературной жизни в Подмосковье.

С 2009 года в Ленинском районе проходят Открытые фестивали-конкурсы «Зубовские чтения» (на лучшее исполнение произведений поэтов Подмосковья) и муниципальный конкурс «Литературный дебют» (для школьников младших классов). При поддержке Московской областной епархии настоятелем Успенского храма г. Видное иеромонахом Софронием (Горохольским) Литературным объединением им. Ф.С.Шкулёва и МОО СП РФ было проведено три международных православных литературных конкурса «Благословение». На них были представлены произведения 350 авторов из 70 регионов России, а также ближнего и дальнего зарубежья – Украины, Беларуси, Казахстана, Эстонии, Молдовы, Армении, США, Израиля, Латвии, Канады, Финляндии, Эстонии, Греции, Японии, Китая.

В 2010-е годы шкулёвцы участвовали в проведении 5 конкурсов на литературно-музыкальную премию «Мой голос» им. А.В.Федулова, призванную поддержать творчески увлеченных людей всех возрастов. Организатор конкурса – М.Орехова, внучка А.Федулова.
Литературное объединение им. Ф.С.Шкулёва – победитель конкурсов «Поэтическое Подмосковье» (2003) и «Подмосковье литературное» (2007), которые были организованы Московской областной организацией Союза писателей России и Министерством культуры Московской области. В связи с 60-летием литературного объединения Московская областная организация Союза писателей России удостоила объединение медали Андрея Белого.

Произведения шкулёвцев старшего возраста не однажды отмечались высокими премиями и наградами на международных, общероссийских и региональных творческих конкурсах: Национальный конкурс «Книга года» (А.Зименков), премия благотворительного фонда имени Артёма Боровика «Честь. Мужество. Мастерство» (Т.Мельникова), премия Союза писателей Москвы «Венец» (Т.Мельникова), международный конкурс «Сказка сегодня» в Германии (Ю.Егоров), Международный литературный фестиваль «Центр Европы» в Полоцке (Ю.Егоров), подмосковный конкурс «Наша Победа. Наша история. Наша память», посвященный 70-летию Победы в Великой (Н.Цветоватый), Московская областная литературная премия им. Е.П.Зубова (Т.Бирюкова, Н.Власова, Г.Гаслов, Н.Замарина, Г.Логинова, В.Меньшиков, В.Оркин, А.Плотников и др.). Три раза они становились лауреатами премии «Наше Подмосковье» (Т.Бирюкова, А.Зименков, А.Плотников), 18 раз дипломантами губернаторских Московских областных литературных премий Р.И.Рождественского и М.М.Пришвина и два раза лауреатами этих премий (Н.Цветоватый, А.Плотников). Видновские литераторы награждены медалями и дипломами Российского книжного союза, Союза краеведов России, Литературного института им. А.М. Горького, Министерства культуры Московской области, МОО и МГО СП России, Общественной палаты Московской области, Издательского дома «Серебро Слов» и др.

В эти же годы члены молодежной студии «Акцент» и мастерской «Слово» были удостоены губернаторской Московской областной премии им. Р.И.Рождественского (С.Гринь), Международной премии им. Д.С.Лихачёва (Е.Горбунова, С.Гринь), международной литературной премии им. В.В.Бианки (А.Касенкова), побеждали на фестивалях-конкурсах детского и юношеского литературного творчества «Подсолнушек» (С.Гринь, Е.Горбунова, А.Кяжина и др.), конкурсах «Европейские недели в детских библиотеках Подмосковья» (Е.Горбунова) и многих других. Е.Горбунова, С.Гринь, Ю.Светикова, Р.Мустафин, А.Касенкова стали обладателями стипендий Губернатора Московской области, учреждённых для «выдающихся деятелей культуры и искусства и молодых талантливых авторов Московской области», а проект Ю.Светиковой был отмечен 3-й премией на конкурсе «Наше Подмосковье».

Хочется верить, что впереди шкулёвцев ожидают новые интересные дела и творческие свершения. Как известно, дорогу осиливает идущий.


Татьяна БИРЮКОВА

По специальности – инженер-механик. Член Союза писателей России. Заместитель председателя Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат премии Губернатора Московской области «Наше Подмосковье», Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова и др.

ПОЧТИ ВЕСНА

В моём окне верхушка вишни,
Скворечник, неба окоём,
Снег, залежавшийся на крышах,
Чердачного окна проём.
Дым из трубы, звезды мерцанье,
Сосульки серебристый хвост,
Неспешно веток колыханье.
Прозрачное стекло, как «мост»
В мир, где цепочка фонарей –
Маршрут далёкой электрички.
Нахохлившийся воробей,
Антенны тонкие, как спички.
Разрывы в серых облаках,
Края чуть-чуть порозовели.
Луч солнца, словно заплутав,
Застыл в объятьях старой ели.
Начало дня, начало февраля,
В окно стучатся ветки вишен.
Температура около нуля.
Почти весна. И тает снег на крыше.


Валентина БОГДАНОВА

Член Союза писателей России. Лауреат литературного конкурса «Стихи и песни о Видном», Всероссийского фестиваля поэзии и авторской песни в с. Каблуково «Каблуковская радуга» и др.

ЗВОНКОЕ ЛЕТО

Лето яркое! Лето звонкое!
И гитары – то там, то тут
Соревнуются с перепёлкою,
Никому уснуть не дают.
Здесь на лавочках всюду парочки.
А в полях, во ржи, до утра:
«Спать пора! – кричит перепёлочка, –
Спать пора, – кричит, – спать пора!»
Но мальчишечки и девчоночки
Всё целуются до утра.
Так кому же ты, перепёлочка,
«Спать пора! – кричишь, – спать пора!»

Татьяна БУЛАНКИНА

Заместитель заведующего учебной частью Московского регионального социально-экономического института. Награждена Большой серебряной медалью Я.А.Коменского Международной педагогической академии научно-творческого объединения учёных и педагогов стран СНГ.

ОБЛАКА

Восхищённо замирает лес
И ромашек поле вдалеке.
Облака спускаются с небес,
Облака купаются в реке.
Как они, посланцы высоты,
В мир земной прийти решились вдруг?..
От зеркальной этой красоты
У меня захватывает дух.
Даже деревенские дома
Сказочными выглядят вполне.
Я себе кажусь другой сама
В первозданной тихой стороне.
И светлей становится река,
Ведь в неё глядятся облака.

Наталья ВЛАСОВА

Врач-психиатр высшей категории. Кандидат медицинских наук. Член Союза писателей России. Дипломант Московской областной литературной премии им. М.М.Пришвина, Московской областной литературной премии им. Р.И.Рождественского и др.

ОСЕННИЕ СВАДЬБЫ

Это царство берёз и сосен –
Первобытный, волшебный край!
Разрумянилась пышно осень,
Словно свадебный каравай.
Осень – сваха! Жена! Мастерица
Приворотным зельем поить.
И трудиться, и веселиться,
И плести любовную нить,
Золотые чертоги строить,
Золотые писать стихи,
И, колечко сковав золотое,
Освятить им наши грехи.
Не грусти о прошедшем лете!
Небеса, как губы, нежны.
А вдали облака: как дети,
Что ещё родиться должны…


Наталья ЗАМАРИНА

Работает в Районном историко-культурном центре (г. Видное). По специальности – режиссер театра-студии. Член Союза писателей России. Лауреат Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Награждена медалями Ивана Бунина и А.П.Чехова МОО СП России.

ДЕНЬ НАРОДА

Доля вдовья ли, сыновья –
Выживать под русским небом,
Землю, политую кровью,
Засевая вечным хлебом.
Жизни верное мерило:
Радость мира – горечь тризны.
Верю, нам достанет силы
Послужить своей Отчизне.
Знаю, нам достанет воли
Претерпеть все наши беды,
Светлой радостью наполнив
День народа – День Победы

Александра ЗИМЕНКОВА

Выпускающий редактор Издательского дома «Медфорум». Член Союза писателей России. Староста студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат фестивалей-конкурсов детского и юношеского литературного творчества «Подсолнушек» (2004, 2005, 2007). Награждена медалью Ивана Бунина МОО СП России.

* * *

То ли осень, то ли зима.
Клён – проржавевший от сырости маяк –
горит оранжевым светом
среди голых чёрных стволов.
То ли дождь, то ли снег…
Зелёные иглы травы,
упрямо пробивая ледяную корку,
тянутся к небу…
То ли последняя слякоть,
то ли первая оттепель…
Лес на распутье.
Природа на распутье.
Я на распутье.

Евгений ЗОРИН

Председатель правления Ленинского отделения Всероссийского общества слепых. Член Союза писателей России. Лауреат Московского областного конкурса художественного творчества среди инвалидов по зрению и I Литературно-музыкального конкурса «Мой голос» им. А.В.Федулова.

ВОЛК И КОРОВА
Басня

Волк полюбил корову.
И хищную свою основу –
Звериный нрав –
Влюблённым став,
Казалось, совершенно усмирил –
Так ветреный Амур его пленил!
Однако голод одержал победу.
Уже к обеду
У серого любовный пыл иссяк...
И пасть оскалив, вздыбив холку,
Он за любимой приударил так,
Как должно волку!

Валентин КОСОЛАПОВ

Подполковник в отставке. Член Союза писателей России.

ВЕСЕННИЙ ПАВОДОК

Затихли надоевшие метели –
В природе обозначилась весна.
Неистово капели зазвенели.
Запела, закурлыкала вода.
Ручьи слились в широкие потоки,
Легко ломают толстый вешний лёд,
Бурлят-галдят в оврагах и с пригорков:
«Весна идёт! Держись, весна идёт!»
Потоки ширятся, и падают в пучину
Подмытые водою берега.
Не устояла сельская плотина,
Хоть, кажется, была она крепка.
А дальше – больше, силу набирая,
Река сметает дамбы и мосты.
Бушует паводок, усталости не знает,
Глядит заносчиво и всех зовёт на «ты».

Татьяна КРЫКОВА

Финансовый директор типографии «Финист-А» (г. Видное). Член Союза писателей России. Победитель поэтического конкурса австралийской газеты «Единение». Лауреат конкурса литературного объединения «Орбита-1».

РАПСОДИЯ ДЛЯ КОНТРАБАСА

В весеннем парке, в предвечерний час
Ты мне играл давно забытый вальс.
Кружился пух цветущих тополей.
…Тот вальс звучит ещё в душе моей.
Пусть на меня ты даже не смотрел,
Шептал о чём-то вечном контрабас.
И музыка твоя, и тень ветвей
Как будто бы объединяли нас.
Случайных встреч справляя торжество,
Вся наша жизнь становится светлей.
Забытых дней тепло, и память снов,
И нежный пух весенних тополей…

Дмитрий КУЗИН

Работает в Видновской детской поликлинике. Член студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва.

* * *

Не могу не думать о тебе.
В дни, когда бывает плохо, дома
Я сажусь к окну – и в темноте
Образ мне является знакомый.
Тихо ты паришь во тьме ночной,
Развивая волосы над лесом.
И твоя улыбка – луч шальной –
Вспыхнув, исчезает в поднебесье.
Млечный путь приветствует тебя,
Сонмы звезд сияньем ровным дарят.
А луна, от головы до пят
Озарив, на верный путь направит.
…И, как Маргарита, с высоты
Сделав шаг, ты канешь вдаль без крыльев.
Оставляя мне мои мечты,
Много нежности и капельку бессилья.
И, забыв про робость, боль обид,
Крикну вслед восторгом чувств объятый:
«Мне не нужно от тебя любви,
Лишь молю – вернись скорей обратно!»

Галина ЛОГИНОВА

По профессии учитель-словесник. Член Союза писателей России. Соруководитель студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Награждена медалями Ивана Бунина и А.П.Чехова МОО СП России.

ЦВЕТОК

Застенчивый, смешной, на тонкой ножке,
Он появился с краю от дорожки.
Все отцвели в саду его собратья,
Стоит один – у осени в объятьях.
– Куда попал я? Верно, опоздал?
В ответ деревьев скрип: «Закончен лета бал,
Мы все готовимся к зиме,
А ты пришёл…в своём ли ты уме?»
…Приём цветку оказан был суровый.
Холодный ветер, дождь. И ветер снова.
Но он стоял и из последних сил крепился:
– Напрасно, что ли, я на этот свет родился?
В награду за упорство солнца луч
Пробился меж тяжёлых серых туч:
– Держись, малыш, расти и расцветай!
Но помни: здесь тебе не Рай,
Где много солнца, много света…
Когда на Землю вновь придёшь –
Не забывай об этом!

Владимир МЕНЬШИКОВ

По специальности переводчик. Член Союза писателей России. Заместитель председателя Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Награждён медалью А.П.Чехова МОО СП России и др.

* * *

Нам трудно сегодня чему-либо верить,
Но всё же поверьте, хотя бы на миг:
Я видел, как брился в заснеженном сквере
Одетый в лохмотья бездомный старик.
Стоял я, дивясь необычной картине:
Чтоб не было грязной седой бороды,
Елозил он бритвой тупой по щетине
Без мыла, представьте, без капли воды.
Осколок зеркальный озябшей рукою
Сжимая, он стряхивал липнущий снег,
И видел я – нет! – не бомжа, не изгоя –
День зимний с надеждой встречал ЧЕЛОВЕК.

Мария МОЦАРЬ

Работала медсестрой. Член Союза писателей России. Староста Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Награждена медалями А.С.Грибоедова и М.Ю.Лермонтова МОО СП России.

СКАКАЛОЧКА

Громко плачет Галочка:
«Где моя скакалочка?
Ой, оставила в саду,
Вдруг её я не найду…»
Шарик, очень добрый пёс,
Ей скакалочку принёс:
«Вот твоя скакалочка,
Прыгай снова, Галочка!»
Маленькая Рита
Маленькая Рита
На кого сердита?
Пол весь ходит ходуном,
Взбудоражила весь дом!
Снизу мальчик Миша
Ей кричит: «Потише!»
Мама с бабушкой хлопочут –
Рита кашу есть не хочет:
«Вот не станешь кашу есть,
Будешь маленькой, как есть.
А соседский Миша
Папы станет выше!»

Александр НОСОВ

Более полувека трудился в Научно-исследовательском институте стандартизации и унификации. Член Союза писателей России. Лауреат Литературно-музыкальных конкурсов «Мой голос» им. А.В.Федулова.

* * *

Костёр погас, дрова все прогорели.
Но угли и зола хранят тепло.
Скрипят в округе громко коростели.
На улице ни мрачно, ни светло.
И кажется, что это будет вечно:
Земной простор и этот пруд, и луг,
Туман серебряный, неторопливый вечер
И медленно текущих мыслей круг.

Вячеслав ОРКИН

Заслуженный врач России. Кандидат медицинских наук. Член Союза писателей России. Дипломант Московской областной литературной премии им. Р.И.Рождественского. Лауреат Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Кавалер Золотой Есенинской медали и др.

ПРОЩАНЬЕ СЛАВЯНКИ

Надвигаются злобные силы,
Полыхает огнём горизонт.
Умереть за родную Россию
Мы сегодня уходим на фронт.
Под парами стоят эшелоны,
Сразу с места готовые в бой.
А на тесном вокзальном перроне
Марш играет оркестр духовой.
Сотни лиц и сердечные речи
К нам текут, как живая вода.
А с небес на солдатские плечи
Православная светит звезда.
Вижу слёзы во взгляде тревожном
И упрямый на лбу завиток…
Миг, который забыть невозможно,
Обрывает протяжный гудок.
Прощай, прощай любовь!
Придётся ли свидеться вновь?
На битву злую
За Русь святую
Зовёт нас праведная кровь!

ТАМАРА ПОТАПОВА

По специальности архитектор. Много лет работала на радио. Член Союза писателей России. Лауреат международных и всероссийских литературных конкурсов и фестивалей. Награждена медалями «Серебряный крест», «В.В.Маяковский. Светить всегда» и «Литературный Олимп» МГО СП России.

РОССИЯНКА

Ранним июльским утром
росинкой сверкаю в траве,
облаком перламутровым
в бездонной плыву синеве.
Ключиком родниковым
из недр заповедных рвусь,
я в песне – всего лишь слово,
а песня моя – про Русь.
Я – колос в поле пшеничном,
иголочка – в хвойном бору,
и голос мой в песенках птичьих
приветно звенит поутру.
Могу стать большой и сильной.
И зёрнышком быть не стыжусь.
Ведь родилась я в России
и этим безмерно горжусь!



Людмила ПРУСАКОВА

Работала учителем начальных классов. Председатель литобъединения «РИФМА+» – отделения Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат открытого Московского областного литературного конкурса «Звёздное перо», дипломант Литературно-музыкального конкурса «Мой голос» им. А.В.Федулова и др.

ТЫ - РЯДОМ

В небе солнце рыжее смеётся,
Золотя деревья озорно,
И лучится, и на землю льётся.
Ты со мной, и на душе светло.
Если вдруг заплачет дождь над садом,
Солнце скрыв за тучей грозовой,
Мне легко, ведь ты со мною рядом,
И не страшен дождь и ветра вой.
Буря ли над нами грозно веет
Или вьюжная пурга метёт,
Всё любовь моя преодолеет,
Всё любовь моя переживёт.

Юрий РЫЛОВ

По специальности разработчик вычислительной техники. В настоящее время – казачий сотник Видновского станичного казачьего общества. Член Союза писателей России. Представляет Литературное объединение им. Ф.С.Шкулёва в Московском совете литературных объединений. Лауреат литературной премии им. А.В.Федулова. Награждён медалями Ивана Бунина и Николая Гумилёва МОО СП России.

* * *

Ледяные капли на берёзах
Вспыхнули от солнечных лучей –
Жарче звёзд берёзовые слёзы,
Ярче дорогих камней.
…Полетели, полные огней,
В мокрый сахар тающих сугробов,
Как с каркасов строек-небоскрёбов,
Вспышки сварщиков, похожих на грачей.

Тамара СЕЛЕМЕНЕВА

Член объединения «Рифма+» (пос. Развилка) – отделения Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Дипломант открытого Московского областного литературного конкурса «Звёздное перо» им. Г.Н.Кольцова.

У РЕЧКИ...

Грусть-тоску свою завяжу в платок.
Брошу. Пусть её унесёт поток!
Одиночество... Только сердца стук.
Снов пророчество! Где ты, милый друг?
Счастья, радости – ой, как хочется.
Ты оставь меня, одиночество.
Что загадано – пусть всё сбудется.
Счастье, где оно? Не заблудится?!

Сергей ТЕРЕНТЬЕВ

Сотрудник Научно-реставрационного центра им. И.Э.Грабаря. Член Союза писателей России. Член студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Дипломант премий «Музыка слов» (2016) и премии «Образ» (2018)

* * *

Прошёлся дождик стороною,
День замер и утих дымя.
Застыла радуга дугою
Между озёрами двумя.
Жизнь наполняя новым смыслом,
Хмельной от мокряди ещё,
Я радугою-коромыслом
Озёра вскину на плечо.
Пойду округою лесистой
Вдоль колосящихся полей
Поить водой, парной и чистой,
Синиц, сорок и голубей.

Анатолий УВАРОВ

Полковник в отставке. Ветеран Великой Отечественной войны. Член Союза писателей России. Лауреат Московской областной литературной премии им. Е.П.Зубова. Награждён многими государственными и ведомственными наградами. В 2018 году отметил своё 90-летие.

КТО Я?

Кто я, возник откуда?
Я весь от Кезьминских полей*,
От бороны, сохи и плуга –
От малой родины моей,
От тихой речки-серебрянки,
От светлой струйки родника,
От русских – матери крестьянки
И на все руки мужика,
От синевы родного неба
В сиянье солнечных лучей,
От запаха ржаного хлеба
Из русских подовых печей.
Я – православный, продолженье
Далёких кезьминских полей,
Я – офицер, поэт, волжанин,
Защитник Родины своей!
  *Село Кезьмино – моя родина


Дмитрий УГЛЕВ

Прошёл путь от постового милиционера до заместителя командира роты по кадрово-воспитательной работе. Член Российского союза писателей.

КРЕЩЕНИЕ

Теплится свеча в квартире,
С мраком борется сгорая.
Расстилается над Миром
Покрывалом ночь густая.
За окном мороз трескучий.
Замирает вдох в гортани.
Но горит Надежды лучик
У того, кто в иордани
Искупался на Крещенье,
Не взирая на погоду.
Так в момент Богоявленья
Иоанн крестил народы.
Раскрывайте настежь душу,
Божий свет в себя впуская.
Веру мраком не разрушить –
Защитит Вода Святая.

Георгий АБРАМЕНКО

По специальности – санитарный врач. Работал в Министерстве здравоохранения Российской Федерации. Награждён памятной медалью Российской муниципальной академии «За гуманизм и служение России» и знаком главы Ленинского района Московской области «За личный вклад в развитие района». Член Союза писателей России. Фотохудожник. Кандидат в мастера спорта по шахматам.

НАВАЖДЕНИЕ

В заметках о своих фотопейзажах обязательно упомяну имя художника, чьё влияние на меня было довольно сильным. Я бы сказал даже так, его влияние в некоторых видах съемки стало для меня определяющим. Имя этого художника – Джорджо де Кирико.
Когда знакомишься с его творчеством, то невольно ловишь себя на мысли, что ему, как никому другому, дано видеть тайное. Де Кирико точно знает, что окружающий мир – только обман зрения, скрывающий истинную реальность.
Уже не помню, где прочитал, что живопись этого мастера – попытка с помощью метафоры и мечты попасть в область сокрытого от глаз. Где балом правит меланхолия и бессознательное.
Своими работами, которые намеренно лишены движения, художник зовёт нас в пространство магического света и звенящей тишины... «То, что я слышу – ничего не значит; существует только то, что я вижу своими глазами. И даже более того – то, что я вижу с закрытыми глазами», – объяснял он.
Мне всегда было интересно понять, как де Кирико вносит в самые обыденные сюжеты присутствие инобытия. И самому наполнить свои работы тайной. Но получалось не всегда.
Однажды, направляясь из Красного Рога в Граборовку, что на Брянщине, я увлечённо снимал просёлки. И после того, как миновал лес с разбитой дорогой, оказался в небольшой – дворов в двадцать – знакомой деревне Пашичи. Её неожиданный вид поразил меня. Дома в деревне стояли аккуратные, ещё совсем новые. Но окна были наглухо забиты досками... А двери, напротив, оставлены полуоткрытыми… Фантазия легко превратила их в разинутые беззубые рты неведомых существ…
От пугающей тишины и от того, что вокруг не было ни одной живой души, мне, признаюсь, стало не по себе… Тело напряглось. Душой завладела мысль, что за мной кто-то пристально наблюдает, стремясь подавить мою волю… Казалось, ещё мгновение… и мерзкие, скользкие, корчащиеся в конвульсиях твари выскочат отовсюду и набросятся на беззащитного путника.
В смятении заторопился я прочь и не заметил, как очутился у старого сельского кладбища!.. В реальный мир меня вернул противный крик вороны, по-хозяйски восседавшей на верхушке могильного креста, перевязанного рушником.
Какое-то наваждение, да и только!..
Потрясённый я решился сфотографировать на память зловредную птицу.
Но когда некоторое время спустя проявил пленку, к своему изумлению обнаружил, что этот кадр самым непостижимым образом исчез…

Григорий ГАСЛОВ

Капитан в отставке. Ветеран боевых действий в Афганистане. Член Союза писателей России. Лауреат XII Всероссийского конкурса «Твои, Россия, сыновья!» (2018). Дипломант Московской областной литературной премии им. М.М.Пришвина (2014, 2017). Стипендиат Губернатора Московской области в номинации «Выдающийся деятель культуры и искусства» (2019).

IV. Костромской уезд, Шачебольский стан,
село Домнино, 1612 год, ноябрь, пятница
Отрывок из повести «Жизнь за царя»

Ух, и морозные же стояли дни в ноябре 7120 года от Сотворения Мира в Звёздном Храме. Даже малые дети, которым любой холод нипочём, лишь бы из избы да на волю, предпочитали оставаться дома, несмотря на работу, которую им тут же находили взрослые. Да и не так уж много детей в Домнине – меньше двух дюжин. И само село невелико. Обоего пола и полусотни жителей не наберётся. Кроме господской усадьбы, четыре двора церковного причта и семь крестьянских дворов. Главная достопримечательность – шатровая Воскресенская церковь, гордо возносящаяся над шачинской долиной. Отапливаемый придел в храме позволял проводить службу не только в летнее время. А ну как кто из хозяев – бояр Романовых – решит посетить свою вотчину зимой.
Здесь, в глуши среди болот, почитай за семьдесят вёрст от Костромы, ещё не ведали, что через каких-нибудь два месяца в Москве, в столице, начнёт свою нелёгкую работу Земский собор, на котором народ решит: «Быть государем Михаилу Фёдоровичу Романову».
Морозы не могли считаться помехой в важном деле – подготовке села к приезду хозяев. На вчерашнем сходе вотчинный староста Сусанин объявил о посланнике из Москвы, сообщившем об ожидаемом приезде юного Михаила с матерью, монахиней Марфой Ивановной. Гонец также сообщил о недавнем освобождении Кремля и о том, что мать с сыном решили укрыться в Ипатьевском монастыре от преследования польско-литовских отрядов и банд запорожских казаков – «черкасов», поддерживающих короля Сигизмунда III. Там, в Костроме, Романовы надеялись забыть о голодных днях в осаждённой столице, где к осени 1612 года нередки были случаи каннибализма среди засевших в Москве поляков.
Посланный, уединившись со старостой в его избе, рассказал, что Романовы планируют в ближайшие дни приехать в село по большой Вологодской дороге из Костромы. Верный слуга уточнил, что мать и сын долго не задержатся в селе – их путь лежит в Макариев монастырь на Унже, чтобы у гроба преподобного Макария Унженского и Желтоводского помолиться об освобождении Филарета Никитича из польского плена. После этого они вновь на день заедут в Домнино, а затем направятся в Костромской Ипатьевский монастырь.
– Как тут у вас? Не опасно? Ляхи не балуют?
– По уезду шалят, и не только ляхи, – перекрестился староста. – Нас пока Бог миловал, мы в стороне от больших дорог.
– Вот боярыня опасается…
– Сдюжим, – уверил хозяйского посланника Сусанин. – Мы своё дело знаем. На крайний случай соберём ещё народ. Можно из Деревеньки, из Исупова, да и из других тож.
– Ну и ладно. Конь мой уж верно отдохнул. Поеду навстречу, а вы тут готовьтесь. В воскресенье к обедне должны быть.
– На повороте будет встречать охрана, старшой – мой зять.
Гонец поклонился старосте, перекрестился на образа и отворил дверь. Иван Сусанин вышел вслед за ним, проводил до околицы и перекрестил вслед.
Через полчаса каждый житель Домнина, не исключая детей, получил задание, а староста позвал в избу своего зятя Богдана Собинина, предварительно удалив оттуда всех домочадцев.
– А тебе, Богдашка, будет такая работа: перво-наперво запомни, в воскресенье берёшь десяток человек, снарядишь как следует и на поворот к Вологодской дороге. Головой отвечаешь. А перед тем с раннего утра будет тебе ещё одно задание…

Юрий ЕГОРОВ

Доктор экономических наук, профессор. Член Союза писателей России. Лауреат международных литературных конкурсов «Русский Гофман» (Калининград), «Славянская Лира» (Минск, Беларусь), «Сказка сегодня» (Германия). Дипломант Московской областной литературной премии им. М.М.Пришвина.

БОЛЬШОЕ СЕРДЦЕ

Жил когда-то в нашем городе странный человек. Всем нуждавшимся, больным и немощным, бедным и одиноким, дарил кусочки своего сердца, и людям от этого становилось лучше. Никому не отказывал в помощи и отличался необыкновенной щедростью. И каждый раз повторял, что сердце у него большое и остаётся ещё много. Только каждый раз его сердце становилось всё меньше и меньше.
В городе доброго человека считали чудаком. Многие над ним посмеивались. Не обходилось без тех, кто корыстно пользовался его абсолютной доверчивостью и удивительной отзывчивостью. И вот от большого сердца почти ничего не осталось. Тогда нашелся хитрец, захотевший забрать последнее. Так, ради забавы. Никто не остановил его, а добрый человек отдал негодяю последнюю частичку своего большого сердца. Только что успел напоследок сказать: «Ничего, сердце у меня большое. Мне хватит…»
Потом оказалось, что и имени его никто не знал.
Грустно стало жить в городе после всего этого...
Прошёл год. И вот однажды, в память о странном человечке, трактирщик открыл своё заведение и бесплатно стал угощать нищих гороховым супом. Его поддержал кондитер, раздаривая маленьким детям сладкие леденцы. Швеи украсили город цветными флажками. Мастеровые принялись раздавать забавные деревянные фигурки с изображением щедрого чудака с большим сердцем. На площадях и улицах появились музыканты и фокусники.
Теперь говорят, что наш город ; самый добрый.

Василий КИРИЛОВ

По специальности строитель. Член Союза писателей России. Участник народного хора «Стрелковские зарницы». Лауреат VIII Межрегионального фестиваля поэзии и песни.

РЕБЯТА, Я СЛАБЫЙ!

Алексей Семёнович Пшеничный хотя был из горняцкого сословия, но придерживался мнения: «Работа не волк – в лес не убежит!» Любил говорить: «Ребята, я слабый и предпочитаю больше работать по кливажу – то посижу, то полежу!» И на этой почве с ним происходили разные курьёзные истории.
Бывало, уйдёт на сухую подстанцию, да так «заработается», что «прихватит» час-другой, а то и половину следующей смены! Ещё любил работать подносчиком взрывчатки – если, конечно, вес взрывчатки не превышал десяти килограмм. Из ствола сразу отправлялся на склад, где пока забой или ниша будут готовы, можно байки потравить или подремать, слушая других! И выбирал Алексей Семёнович всегда первую смену, где и пыли поменьше, и народа побольше. Где придержит, где подаст, посоветует, глядишь и смена прошла!
А в этот день он напросился на профилактику угольного комбайна: очень уж ему хотелось вздремнуть ну хоть часок, если два не получится, а три – счастье не подкинет! Дело в том, что его любимая свиноматка Нюша опоросилась. И устроила это событие накануне ночью!
Объявив, что пойдёт готовить рабочее место, Алексей Семёнович решительно отправился в забой, быстренько сделал, что нужно, – несмотря на свою тучность, он умел работать, и работать хорошо! – и радостный забрался на ещё тёплую моторную часть угольного комбайна. Не успел он примоститься и выключить глазок-фонарик на своей батарее, как вся его спина почувствовала тепло! Веки отяжелели, дыхание стало ровным, и он провалился в сон.
После напряженной и успешной работы ночной смены лава ещё не успокоилась и тихонько дышала. Что-то шуршало в забути, двигалось в лаве, под тяжестью кровли потрескивал и стонал комплекс «Донбасс». Но это не мешало Алексею Семёновичу спать. Ему снились свиноматка Нюша и её пополнение – розовые пятачки маленьких поросят! Снилось, как поросята, вдоволь напившись маминого молока, от удовольствия дёргались и похрюкивали...
Неожиданно Нюша встала на задние лапы и двинулась на него… Спустя мгновенье она задышала Алексею Семёновичу в лицо и обняла так крепко, что тот в страхе проснулся! И, кажется, вовремя – приближался шум шагов товарищей. Алексей Семёнович попробовал быстренько слезть с комбайна и занять рабочее положение. Да не тут-то было! «Объятья Нюши» не отпускали – это разбуженная лава просела и придавила Алексея Семёновича! Да так крепко взяла в объятья, что, как он не тужился, освободиться самому не получилось!
Подходя, бригадир Григорий Иванович крикнул: «Алексей, хватит изучать кровлю, принимай запчасть!» Но в ответ вместо слов – молящий стон: «Ребята, помогите!» Мужики, приблизившись к комбайну, сначала изумились, а потом начали шутить: «Лёха, ты чё, добыч решил сорвать? Сколько теперь ждать, пока ты похудеешь?» – «Вам смешно, балагуры, что человек погибает!»
Одни предлагали вызвать спасателей, а кто-то – намылить или маслом облить! А тощий Ваня Хохло, весело воскликнув: «Дорогой Винни, жрать надо меньше», крепко уцепился за сапоги Алексея Семёновича. Упёрся и потянул, но улетел вместе с сапогами! После чего, выругавшись, сердито сказал: «Куртку на фига снял? За рубашку-то не возьмёшь!»
Только минут через двадцать усилия бригады увенчались успехом. «Лёха, а Лёха, если б ты не схуднул, в смысле не струхнул, добыч точно бы сорвали!» Испуганный, но свободный Алексей Семёнович сидел и глупо улыбался на шутки и колкости товарищей. Ему было горько сознавать, что теперь он надолго станет предметом для всеобщих насмешек, а кличка «Винни», возможно, прилепится к нему навсегда!

Андрей КОРШУНОВ

Педагог дополнительного образования в Видновской школе №7. Победитель Московского областного конкурса «Учитель года». Член студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Лауреат открытого Московского областного литературного конкурса «Звёздное перо» им. Г.Н.Кольцова.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО

Радиоприёмник висел высоко, почти под потолком, и располагался на маленькой деревянной полочке, прикреплённой к стене. Он был коричневого цвета, глянцевый, с матерчатой вставкой посередине и белой ручкой для регулирования звука. Под ним лежала салфетка с вышитыми анютиными глазками.
Он начинал работать ранним утром. Звучала торжественная музыка. Мелодия была величественная и красивая. Я даже иногда плакал от восторга, думая, что именно такими должны быть звуки настоящего счастья. Это был гимн Советского Союза.
Мне очень нравилось слушать радиоприёмник. И когда я был не в детском саду и не на прогулке, то обязательно прислушивался: что он говорит и какой концерт транслирует…
А ещё у радиоприёмника были наушники. Их можно было включить в розетку, надеть на себя, убавить звук белой ручкой и слушать через пластмассовые раковинки, плотно прижав их к ушам. Тогда все радио-тайны открывались только мне, а родители и сестра ничего не слышали и занимались своими делами, даже не подозревая, сколько интересного могли поведать пластмассовые раковинки!..
И вот в один из прекрасных солнечных дней, какие бывают только в детстве, я решил послушать радио. Наушники были уже на мне. Оставалось только сунуть вилку в розетку. Я придвинул стул к стене. Привстал на цыпочки. И начал кончиками пальцев тянуться к желанному кружочку с дырочками у потолка… Но в этот раз мне почему-то никак не удавалось воткнуть вилку в розетку.
И тогда я вспомнил, что внизу на стене есть ещё одна розетка. Зачем же так высоко лезть, подумал я. И с этой мыслью, предвкушая услышать красивые мелодии, я слез со стула и ловко вставил вилку наушников в отверстия другой розетки… В моих глазах вдруг всё зарябило и запрыгало. Вверх полетели какие-то зигзаги и полосы металлического цвета. А в ушах начало что-то гудеть и посвистывать. Как в тот раз, когда у меня была сильная простуда и вызывали врача. …
Я пришёл в себя от громкого голоса мамы! Она что-то сердито кричала про электричество, а потом сорвала с меня наушники, от которых остались красные продолговатые пятна. Я молча смотрел в одну точку, а мама подумала, что я от удара током стал дурачком. И тихо заплакала.
Ну а потом я заговорил… Я начал клясться, что больше так не буду себя вести. И тогда мама поняла, что со мной всё хорошо. Уже вечером меня уложили спать. Все почему-то были особенно вежливыми. Мама заботливо подоткнула одеяло, чтобы я лежал, как в коконе, и мне было тепло и уютно. А сестра села напротив и стала читать мне мою любимую книжку про героев древней Эллады.
Мне особенно нравился Ясон, который преодолел много трудностей и в конце концов добыл себе Золотое руно. Это была такая магическая, очень красивая золотая штуковина. А никакая не овечья шкура, как утверждала моя сестра…
Когда сестра ушла, я стал слушать свое любимое радио. Играл Гимн Советского Союза. В голове крутились события дня: случай с электричеством, наушники, циклопы, Медуза Горгона, соседка тётка Люся с историями о Витьке, которого убило током, мама и наш радиоприёмник с анютиными глазками…
Всё медленно таяло, растворялось в пространстве комнаты, делалось незначительным и прошедшим… Музыка, волнами накатывая из темноты, как будто гладила меня. И я чувствовал себя очень счастливым…

Сергей МАКСИМОВ

Член студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Член Видновского станичного казачьего общества. Награждён крестами «За возрождение казачества» 1 и 2 степени и другими знаками отличия.

ША!
Казацкая быль

Крым. Лето. Степь. Только-только закончилась гражданская война. Иван, молодой высокого роста кузнец, ехал из города в телеге, запряжённой старой клячей. Он вёз инструмент, заказанный будущим тестем. Солнце стояло над головой. Разогретый у земли воздух, подрагивая, поднимался вверх, размывая горизонт и образуя марево.
Жарило неимоверно. Да ещё эта степная дорожная пыль, тщательно перемолотая тысячами ног и копыт и, как жерновами, перетёртая сотнями тележных колес. Хорошо, что навстречу дул лёгкий ветерок, а то бы от её густых клубов стало невозможно дышать.
 Иван поудобнее устроился в телеге. Подсунул под бок тюфяк и отдался во власть своим мыслям. Под монотонный стук копыт и скрип колес его скоро сморило. И когда он проснулся, его телега всё также неспешно двигалась вперед. Но только не по дороге, а по целине.
– Чёртова кукла! Куда ты меня завезла? – с раздражением обратился кузнец к своей лошадёнке. После чего резко встал в телеге и посмотрел по сторонам. Кругом, до самого горизонта разбегалась голая степь. – Вот это прокатился, так прокатился… Наконец, взяв себя в руки, кузнец сказал сам себе: «Пташка не без воли, казак не без доли», взглянул на след, оставленный колесами, развернул телегу и поехал назад.
Солнце уже приблизилось к горизонту, уступая место сумеркам, когда вдалеке Иван разглядел хату и растущие рядом с ней деревья. Это был чей-то хутор.
– Ну, резвая, давай пошевеливайся! – крикнул кузнец и щелкнул вожжами.
К хутору удалось добраться до темноты. Подъехав к хате, Иван воскликнул:
– Здорово, хозяин!
– Здорово, коль не шутишь, – ответил ему седой старик в малиновой рубахе-вышиванке.
– А скажи-ка мне, дядьку, далеко ли до казачьего хутора Якова-сотника?
– Вёрст десять с гаком.
– Амба.
– Чего?
– Приехали, говорю…
– Да ты, мил человек, не переживай. Я Якова знаю, он с кем попало дружбу не водит. Рассупонивай лошадку. Телегу в сарай. Вода в колодце. Лошадь в конюшню, все равно пустует. Моего-то конька бандиты увели.
И правда, кого только не носило в то время по крымским степям. Петлюровцы, махновцы, анархисты, зелёные и просто бандитские шайки.
– Ты не тушуйся, чего по темноте в степи делать. Сейчас бабка моя тебя накормит. Выпьем по чарочке. Заночуешь. А утром я дорогу покажу. Не сводит, Господь, людин просто так.
В горнице было чисто прибрано, пахло свежим хлебом и душистыми травами. В красном углу перед образами горела лампадка. – Мир этой хате! – крестясь, сказал Иван и поклонился иконам. Хозяйка быстро собрала на стол. Мирно повечеряли и легли спать.
Задубасили в дверь часа в три ночи. – Открывай, мать вашу растак! – изо всей мочи прогнусавил первый голос. – Открывай, а не то петуха красного подпущу, – раскатисто пробасил второй.
Старуха всполошилась, запричитала: «Господи! Спаси и сохрани...» Старик торопливо зажёг керосиновую лампу. Молодой кузнец встал с топчана.
Судя по голосам, доносившимся со двора, бандитов было человек десять. Не размышляя долго, гость решительно взял у старика лампу и как был в исподнем пошёл к двери. Он отодвинул засов и резко толкнул дверь во двор. Сделал два шага и бросил в темноту: «Ша! Казаки сплят. Никшни, сука!»
От такой новости один из бандитов аж уронил винтовку на землю… Двор опустел в одно мгновение, как исчезает предрассветная дымка при первых лучах солнца. Одна только винтовка сиротливо осталась лежать посередине двора.


Айрат МУСТАФИН

Врач-психотерапевт. Член Союза писателей России. Член студии «Акцент» Литературного объединения им. Ф.С.Шкулёва. Победитель Всероссийского поэтического конкурса «Музыка слов». Лауреат Международного литературно-художественного многоуровневого конкурса имени де Ришельё в номинации «Миниатюры» и др.

СТИХИЯ
МОРЕ СМЕЯЛОСЬ
М. Горький

Море безмятежно лежало на спине и смотрело на бесконечное синее небо и яркое солнце. Лишь изредка оно шевелило пальцами ног, волнуя прибрежный песок и гальку.
Но вот морю вспомнилось что-то очень смешное.
Сначала оно улыбнулось едва-едва. И по его ровной поверхности побежала лёгкая рябь. Потом море стало смеяться. С каждой минутой оно смеялось всё сильнее и сильнее. И скоро море уже сотрясалось от смеха.
Волна за волной били о прибрежные валуны, разнося смех моря во все концы. Голос моря стал слышен на всём побережье.
Солнце спряталось за тучи. Небо нахмурилось.
А море продолжало смеяться своим неудержимым раскатистым смехом, поднимая огромные пенистые волны, выплёвывая на берег зелёные комки водорослей и слизистые тела испуганных медуз, которые проклинали разбушевавшееся море.
Рыбаки спешили привязать покрепче свои катера и лодки. Отдыхающие торопились укрыться от стихии.
Теперь море смеялось над ними.

Елена НОВОСЕЛОВА

Заведует информационно-библиографическим отделом Межпоселенческой библиотеки Ленинского городского округа Московской области. Много сил и времени отдаёт отражению на сайте Межпоселенческой библиотеки литературной жизни округа. Победитель районного фотоконкурса «В объективе – читающая молодёжь». Награждена юбилейными медалями «45 лет городу Видное» и «90 лет Ленинскому муниципальному району» Московской области.

ТИХАЯ ОХОТА

Память о погоде нынешним летом в народе ещё свежа – горяча и подернута торфяным дымком. Как утверждали синоптики, такой жары Россия не знала со времён Рюрика, но прохладнее от этого знания никому не становилось. В поле хрустела до времени пожелтевшая трава, в лесу деревья сбрасывали листву, будто лишнюю одежду… Редкие ягоды на уцелевших после ноябрьских заморозков ветках черники уже в конце июня высохли и опали.
В деревне, в старом доме из настоящих брёвен, по сравнению с кипящим, дымным Подмосковьем, был почти курорт. А вот с надеждой на грибную охоту этим летом я уже распрощалась. Даже если к осени и пойдут дожди, то будет уже поздно – грибница высохла. Как у Киплинга: «Солнце убило джунгли на три дня полёта».
Дождь, настоящий дождь – с веселыми пузырями на лужах и яркой радугой от края до края неба – представлялся почти чудом. Однако чудо случилось – в праздник Успения Богородицы. Дождь пошел после службы в храме и лил ровно три дня. А потом НАЧАЛОСЬ.
Первыми появились маслята. Заросшие молодым сосняком поля за сутки оказались буквально усыпаны маленькими, крепенькими и здоровыми грибами (червяки, похоже, все давно погибли – не то от жары, не то от голода). Слух об этом мгновенно облетел окрестности. Неделю народ в тайной панике – а вдруг больше никаких грибов не будет? – набивал ими корзины, мешки и багажники. Вывозили тракторами.
Потом глаза на них уже не смотрели. Ладони стали не отмываемо коричневыми. Пальцы конвульсивно подергивались даже во сне, подсекая и подсекая ножом нескончаемую вереницу маслянистых жителей лесов и лугов.
А когда первый грибной голод был утолён и шеренги баночек с соленьями, маринадами и мешочков с сушёными грибами перекочевали в кладовые, ударила «тяжёлая артиллерия». Белые.
Истомившись, истосковавшись в земле и как будто боясь, что другого шанса у них уже не будет, белые грибы полезли все разом, выталкивая и распихивая друг друга. Росли «кустами» по 8–12 штук сразу. От изумления я даже забывала фотографировать. Картина была, как говорится, не для слабонервных! Даже много повидавшие местные грибники изумлялись: «Белые растут кучами, как опята!», добавляя от избытка чувств пару выражений на «исконно русском».
В самом деле, представьте состояние человека, забившего до отказа всю припасённую тару (корзину и пару пакетов) и умом понимающего, что больше ему не унести ФИЗИЧЕСКИ, но грибы-то не кончаются!!! Вот они стоят – крепкие, полновесные, белоснежные на срезе, с одуряющим запахом. И вон там, на повороте… И дальше, на полянке… И из-за пенька выглядывают… Глазами бы все собрал. А куда складывать?! Корзина с грибами… Корзина с грибами… Печка уже не справляется, не успевает за сутки высушивать, а азарт, а жадность всё НЕ КОНЧАЮТСЯ!!!
Один Бог ведает, чем бы завершилось грибное сумасшествие этого лета, но отпуск к моей большой досаде истёк, и пришла пора возвращаться в город. Остались на память фотографии и вкусные полезные (постные!) запасы на зиму. Нет, не нужны мне ни Турция, ни Египет. И следующим летом, даст Бог, поеду туда же – в свой «домик в деревне» в тверской глубинке. А будет интересно – вам расскажу.

АВТОРЫ ЭТОГО НОМЕРА ЖУРНАЛА
                стр.                стр.

Абраменко Г. 118
Бирюкова Т.. 104
Богданова В... 105
Буланкина Т. 105
Власова Н. 106
Гаслов Г. 120
Егоров Ю. 122
Замарина Н. 107
Зименков А. 94
Зименкова А. 107
Зорин Е. 108
Иванов В. 4,6.34,67
Кирилов В. 123
Коробкова А.. 25
Коршунов А. 125
Косолапов В.. 108
Крыкова Т. 109
Кузин Д. 110
Логинова Г. 110
Максимов С. 127
Меньшиков В. 111
Моцарь М. 112
Мустафин А. 129
Новоселова Е. 130
Носов А. 112
Оркин В. 113
Остриков В. 3,71
Потапова Т. 114
Прусакова Л. 115
Рылов Ю. 115
Селеменева Т. 116
Терентьев С. 116
Трифонов А. 11
Уваров А. 117
Углев Д. 118
Хлебянкина Т.. 30,85
Широкопояс В... 12

СОДЕРЖАНИЕ
Пролог 3
Они (Остриков В.)… 3
 1. Для тех, кто рядом  Инвалиды на старт (Иванов В.).. 4
 2. Негасимый свет Талдомскими тропинками М.М.Пришвина (Иванов В.). 6
 3. Новые авторы  Великая Победа (Трифонов А.). 11
     Воин и дитя войны (Широкопояс В.) 12
     Стихи (Коробкова А.) 25
     Триптих Сергею Есенину (Хлебянкина Т.) 30
 4. Наши авторы     Мои воспоминания. Школьные годы (Иванов В.) 34
 5. К душе твоей     Пианистка Варвара Мягкова (Иванов В.) 67
 6. Сборник в журнале
     Синий альбом (страница третья) стихи (Остриков В.) 71
 7. Литературоведение  Талдомский край Есенина (Хлебянкина Т.). 85
 8. Литературное объединение им. Шкулева
     История объединения (Зименков А.) 94
     Стихи членов ЛИТО 104
     Проза членов ЛИТО 118