***

Глава вторая
ЛЮБИТЕЛЬНИЦА БЫКОВ

Глава вторая, из которой мы узнаем...

о тихом отчаянии, поселившемся в сердце Эваристы с минуты краха её заблуждения отностительно мужества возлюбленного ею некогда Мануэля, когда место любовника в девичьих грёзах занял призрак окровавленного быка-триумфатора. Етмейер и официант Гусдрес навещают девушку, приютившуюся в будущем дансинге– в настоящей донкихотовой усадьбе. С захватывающей хитрецой докладывает ей господин Дэвид, зачем он прибыл в Толедо и как собирается спасти гибнущий послевоенный мир. Особенно глубоко впечатляют Эваристу запанибратское с волами его прошлое у Рио-де-ла-Плата и «бычье» происхождение огромного состояния миллиардера.
 
Двое выбрались из ресторанной сутолоки, втиснулись в послеполуденный сумрак и вскоре заметили силуэт обветшавшей усадьбы, из окна подпёртый стройной тенью Эваристы.
— Выйди! новоприбывшему хозяину надлежит поклониться!— возгласил Ясинто.
— Перестав смотреть на лица человеческие, я приобрела право не кланяться никому и ничему... — глухим, дробящимся шёпотом парировала девушка упрёк незнакомца, нарочито пристально словно всем своим лицом всматриваясь куда-то вдаль.
— Гость– приобретатель вашего дома, он же по своей воле станет спасителем всего человечества!— принялся увещевать её официант-посредник. — Если будешь добра и послушна, он позволит тебе остаться.
Закраснело пригасшее было пламя сигарилло в губах Эваристы: призрак женского лица на минуту проявился– кокетливо окровавленный. Г-н Етмейер увидел слепок чёрных волос на лбу и на ушах, светло-серых больших глаз и синих, стиснутых с упрямым презрением губ. И вызывающе подбоченившуюся левую руку, и правое плечо под чёрным платком, небрежно прикрывающим лохмотья вишнёвого платьица с травяным грязно-жёлтым узором. И поверил конкурент Хэвмейера в ожившую на его виду гитану Августину с портрета Игнасио Сулоаги, и вредила верному воспоминанию единственно блудливая, прилипшая к обвисшей губе папироса.
— Он животное?.. — тоном непрерванной задумчивости спросила Эвариста.
— Кто?!— поразился Ясинто.
— Приобретатель и спаситель,— пояснила она сквозь клубы дыма.
— Несомненно зверок,— поспешил американский гость. — Хоть в самом деле я обладаю всеми признаками совершенно человеческого явления, но искренне жажду образцового озверения в контексте современного человечества. Я просто мечтаю превратиться в какого-нибудь мамонта, ихтиозавра или в подводного сверхпса, чей вырытый скелет много веков спустя послужит свидетельством физических основ переживаемой этим обществом исторической бессмысленности, или, если тебе угодно, прекрасная дочь Толедо, сознательной неисторичности. Кроме того, могу назвать тесными свои связи в несомненными скотами Нового Света, или так называемой моей дорогой отчизны...
— Меня занимают лишь крупные, отважные быки.
— Вот именно!— поспешил поддакнуть ей американец.— Впрямь чудесное совпадение, ибо именно на этом поприще, то бишь бычьем, я вправе годиться превосходной организацией дела и замечательнейшими результатами. Многие века, насколько мне известно, мой род занят пастьбой бычьих стад в долине Рио-де-ла-Платы. Уже дед, и особенно– мой родитель слыли королями волопасов. Я имел честь устроить крупные скотобойни и организовать экспорт говядины за океан в страны Европы. Слава мороженого аргентинского мяса взошла и утвердилась во всём мире, а торговый дом «Етмейер и компания», разумеется, с главной конторой в Нью-Йорке, за короткое время обеспечил себе миллиардную основу долговечного процветания. Благодаря моим быкам на международном рынке говядины я совершил переворот, и его последствия столь глубоко проникли в общественную жизнь, что хронические проволочки туземных властей с приёмом моих поставок вызвали серьёзные уличные беспорядки в таких агломерациях как Лондон, Глазго, Марсель, Барселона, Гамбург и Триест.
— Тогда ты убийца, а не друг быков!— прошипела барышня Эвариста.

Роман Яворский
перевод с польского Терджимана Кырымлы