Она, с обоймы была царской...

Она, с «обоймы» была царской…

Анна Крамер – любовница Петра (1), женщина
Особых поручений.

Первая часть.

Пётр - Первый. Дела все его,
На службе у Отечества.
И он интимную жизнь также,
Воспринимал как часть её.

Любовные свои победы,
Царь заносил в «реестр» там,
То, специальный. Назывался,
«Постельным», он, там у него.

Анна Крамер – одна из многих,
Его любовных там побед.
Но, эта женщина не просто,
Была любовницей Петра.

Ум, обаяние, способность,
Ловко плести интриги все…
При жизни царя, эта немка,
И после «делала дела».

Как, при дворе та появилась?
Вот как она сама тогда,
О первой встрече говорила,
С русским монархом тем, Петром (1)

1704 год

«Царь, приступом взял город Нарву,
После осады долгой той,
Там разъярённые солдаты,
Русские – взялись за грабёж.

Царь с обнажённой, в руке, саблей,
Ворвался к ним – начав рубить…
Некоторых порубил, точно,
В прежний порядок всё привёл.

Потом Пётр заходит в замок,
Где перед ним был приведён,
Горн. Пленный генерал там шведский,
Ему пощёчину царь дал:

(Царь сказал ему: «Ты, ты один виною, многой напрасно
Пролитой крови, и давно бы тебе надлежало выставить
белое знамя, когда ты ниже вспомогательного войска,
ниже другого вспомогательного средства ко спасению
города ожидать не мог»)

И окровавленною саблей,
Ударил царь там по столу,
И в гневе он тогда ж добавил:
Горку, как в наказание.

«Смотри мою омоченную не в крови шведов, но россиян
 шпагу, коею укротил я собственных моих воинов от
грабежа внутри города, чтоб бедных жителей спасти от
той самой смерти, которой в жертву безрассудное твоё упорство
 их предало»

А Анне же тогда там было,
10 лет только там всего.
С благоволением взирала,
На властного мужчину, та.

И на жестокость поведенья,
32 – х летнего там,
Огромного, для той мужчины,
С годами – не менялся взгляд.

Её отец был прокурором,
Города Нарвы в тот момент.
При встрече с Петром – эта Анна,
Круглой была уж сиротой.

Родители, ей не оставят,
Приданого. Досталось ей,
Умение вести интриги,
Ум, с белокурой красотой.

Таких, как она, называют,
Кошками. И которые,
На четыре всегда там лапы,
Всё ж приземляются, упав.

(Вот как про неё писала писательница Елена Арсеньева:
«Анна Крамер принадлежала к тому виду бесцветных
Малокровных блондиночек, сильно напоминающих простые
Неочищенные карандаши, от которых ретивое у мужчин от
чего – то очень сильно взыгрывает»)

Перед нежной  и беззащитной,
На вид блондинкой, каждый там,
Мужчина чувствовал себя с ней,
Силачом. рвался защитить ту,

(И приголубить ту блондинку)

В Казань пригнали пленных с Нарвы,
Но Анну, тогда не ждала,
Участь невольников там многих,
Заметили, той, красоту.

Ту белокурую красотку,
Заметил будущий тогда,
Казанский губернатор, это –
Пётр Апраксин. Им он был.

С юной блондинкой наигравшись,
Отправил её с глаз долой,
Он, в Петербург, потом в столицу,
Но ей и там всё ж повезло.

Её к себе взял в услуженье,
Генерал тогда, Фёдор Балк,
Упорно приставал он к Анне,
Тайна – ответила ль ему?

Вторая часть.

Умело, может, та играла,
С немолодым военным та,
Но, Анна там чутьём особым,
Поняла – с кем ей надо быть.

Почуяла - ей надо ладить,
И не с хозяином всё ж там,
А вот, с женой его Матрёной,
Сестрой тогда, той Анны Монс.

Любовницы, Петра, там, бывшей,
Красавицы, блондинки там,
С немецкой слободы. И часто,
Пётр - Первый ту посещал.

Наслышана была довольно,
О всех дворцовых новостях…
И с удовольствием делилась,
Ими с молодой Анной, той.

В наперсницы она возьмёт ту,
У Крамер появилась там,
Надежда чёткая в то время,
Рядом с монархом рядом быть. 

Во – первых, Анна эта внешне,
На Монс похожа там была.
И по которой царь так долго,
Буквально сох, не видя ту.

А во – вторых, поняла Крамер,
Правитель и плевать хотел,
На все сословные различья,
С тех выбирал – кто нравился.

Любил жену, в крещенье ставшей,
Екатериной (первой) там,
Хоть и была она служанкой,
Мартой Скавронской до того.

А в - третьих, тогда эта Марта,
В жёны Петру досталась там,
Не девственницей – а вдовою,
Драгуна! По рукам пошла.

После драгуна – побывала,
Она у многих там мужчин…
Включая Меншикова даже,
Такой вот путь к царю, той, был.

И при дворе не понимали,
Что, царь нашёл в полной тогда,
И смугловатой той особе,
Простолюдинкой что была.

Екатерина ж обладала,
Другим достоинством тогда,
С терпением, большой любовью,
Купировать боли царя.

Приступы головной там боли…
Садился царь перед женой,
Голову гладила она там,
Петру… И он враз засыпал.

(Пару – тройку часов засыпал у неё на груди)

Он просыпался уже бодрым,
Готовым к действиям своим,
Не двигалась жена там с места,
Покой мужа та берегла.

(Пока он спал около неё)

Анна Крамер всё ж понимала,
Таких высот ей не достичь.
Но с помощью жены же Балка,
Попала на глаза царю.

Не смог, конечно, не заметить,
Пётр её. Страсть Анны той.
Та импонировала очень,
Петру Великому тогда.

Вскоре Анну определили,
Фрейлиной, к некой Гамильтон.
Которая была там также,
Любовницей того ж царя.

(Мария Гамильтон)

Третья часть.

И ко двору попав же Анна,
Во всю там развернёт уже,
Свои способности. И плавно,
В наперсницы там перешла.

Уже самой Екатерины (1),
Доверилась царица той.
Так, что Анна сопровождала,
В поездках в Данию, в других.

(В Голландию. Это было в 1716 году)

Те ни на день не разлучались,
И как же Анна быть могла,
Любовницей Петра и тут же,
Близкой подругой у жены.

Уму это непостижимо
Видимо кротость внешняя,
И обаяние той Анны,
 Делали дело всё ж своё.

Умела Анна избавляться,
Изящно от своих врагов.
В нужный момент донесла Анна,
Там на Лестока, лекаря.

(Придворного лекаря)

Пытался якобы обидеть,
Её. И тут же эскулап,
Отправился тотчас же в ссылку,
До смерти Петра, он в той жил.

Услугой же, и самой главной,
(То, по легенде уже там)
Царю, той Анны тогда стало,
Страшное дело там одно…

После того, как цесаревич,
Старший сын царя – Алексей,
От нелюбимой Евдокии,
Лопухиной – казнён там был.

Тогда ж за Анной там позвали,
И дали поручение…
Своими нежными руками,
И ловкими – выполнит всё.

«Царевича, одела тело,
В приличествующий камзол,
В штаны и башмаки… Затем же,
К телу голову там пришьёт!?

Что отрубили там при казне.
Замаскирует линию,
Отреза. Галстуком там модным,
Обозревать выставят труп.

(На всеобщее обозрение)

Умела оказать не только,
Услуги нужные она,
И держать язык за зубами,
Не оценить не мог царь – Пётр.

Пожаловал вскоре монарх ей,
Другу верному, также там,
Любовнице – остров Кренгольм там,
Имение Йоала, плюс.

(Достаточно прибыльное. Пилорама и мельницы
Там процветали и были весьма доходны)

Хрупкая, с белыми кудрями,
Анна была тогда совсем,
Непотопляемой. Примеры,
Тому имелись там тогда.

И когда Пётр – Первый бросил,
Любовницу там, Гамильтон,
Та будто с «цепи сорвалась» там,
Пустилась во все тяжкие.

Младенцев, что та приживала,
От её всех любовников,
С помощью Анны – их топила,
В Неве, в Фонтанке там уже.
 
За следующее убийство,
Детоубийство – Гамильтон,
Казнили там. А Крамер эта,
Сухой там выйдет из воды.

Присутствовала та при казне,
Как ни в чём не бывало там,
И видела, как Пётр поднял,
Голову. Ту поцеловав.

(Поднял отрубленную голову матери – убийцы,
И страстно поцеловал её в губы…)

Ещё ж ближе там стала Анна,
К жене царя. По слухам, та –
Верностью всё ж не отличалась,
К родному мужу своему.

Фрейлина Крамер выполняла ж,
Пикантную роль там при ней;
«Пробовальщицы» всех, царицы,
Любовников… Имелись что.

Перед тем, как попасть в покои,
Екатерина -  все они,
Там через спальню проходили,
Анны верной, безропотной.

Но что была дружба царицы,
Там по сравнению уже,
Там с мимолётной царской лаской,
Иль даже теплым взглядом к той.

А приступ гнева же, который,
Пётр обрушил на жену -
Там о неверности, узнавший -
Словами трудно описать.
 
(Вот как рассказывал тогда свидетель этого:
«Он был бледен, как смерть, блуждающие его
глаза сверкали. Его лицо и всё тело, казалось,
Было в конвульсиях. Он несколько минут походил,
Не говоря никому ни слова, и, бросив страшный
Взгляд на своих дочерей, он раз двадцать вынул
И спрятал охотничий нож, который носил обычно
У пояса. Он ударил им несколько раз по стенам и по столу»

Готов был царь тогда в момент тот,
Расправиться с ней, дочерьми…
Крамер даже не заподозрил,
В сводничестве он в там тогда ж.

И как всегда, та м Анна Крамер,
Сухой там вышло из воды…
Скончалась эта Анна Крамер,
В 1770 год.

На 45 лет жила дольше,
Пережила та своего,
Та, венценосного в то время,
Любовника там своего.

Мужчин больше у Анны Кремер,
С тех пор не было никаких.
Замуж она также не вышла,
То, тайны личной жизни той.

(Со всеми следующими монархами, и монархинями
У Анны сложились самые тёплые отношения)

Остаток жизни провела та,
В имении своём, что Пётр,
Подарил. Торговала Анна,
Успешно лесом и мукой. 

1764 год

В тот год царица проезжала,
Екатерина (2) новая,
Через Нарву. И Анну примет,
В частной аудиенции.

(Продолжительность, которой была всеми замечена…)

Как удалось той Анне Крамер,
Прожить безоблачную жизнь,
Гадать лишь только остаётся…
То – личная тайна её.

Она, с «обоймы» была царской…


Анна Крамер – любовница Петра (1), женщина
Особых поручений.

Первая часть.

Пётр - Первый. Дела все его,
На службе у Отечества.
И он интимную жизнь также,
Воспринимал как часть её.

Любовные свои победы,
Царь заносил в «реестр» там,
То, специальный. Назывался,
«Постельным», он, там у него.

Анна Крамер – одна из многих,
Его любовных там побед.
Но, эта женщина не просто,
Была любовницей Петра.

Ум, обаяние, способность,
Ловко плести интриги все…
При жизни царя, эта немка,
И после «делала дела».

Как, при дворе та появилась?
Вот как она сама тогда,
О первой встрече говорила,
С русским монархом тем, Петром (1)

1704 год

«Царь, приступом взял город Нарву,
После осады долгой той,
Там разъярённые солдаты,
Русские – взялись за грабёж.

Царь с обнажённой, в руке, саблей,
Ворвался к ним – начав рубить…
Некоторых порубил, точно,
В прежний порядок всё привёл.

Потом Пётр заходит в замок,
Где перед ним был приведён,
Горн. Пленный генерал там шведский,
Ему пощёчину царь дал:

(Царь сказал ему: «Ты, ты один виною, многой напрасно
Пролитой крови, и давно бы тебе надлежало выставить
белое знамя, когда ты ниже вспомогательного войска,
ниже другого вспомогательного средства ко спасению
города ожидать не мог»)

И окровавленною саблей,
Ударил царь там по столу,
И в гневе он тогда ж добавил:
Горку, как в наказание.

«Смотри мою омоченную не в крови шведов, но россиян
 шпагу, коею укротил я собственных моих воинов от
грабежа внутри города, чтоб бедных жителей спасти от
той самой смерти, которой в жертву безрассудное твоё упорство
 их предало»

А Анне же тогда там было,
10 лет только там всего.
С благоволением взирала,
На властного мужчину, та.

И на жестокость поведенья,
32 – х летнего там,
Огромного, для той мужчины,
С годами – не менялся взгляд.

Её отец был прокурором,
Города Нарвы в тот момент.
При встрече с Петром – эта Анна,
Круглой была уж сиротой.

Родители, ей не оставят,
Приданого. Досталось ей,
Умение вести интриги,
Ум, с белокурой красотой.

Таких, как она, называют,
Кошками. И которые,
На четыре всегда там лапы,
Всё ж приземляются, упав.

(Вот как про неё писала писательница Елена Арсеньева:
«Анна Крамер принадлежала к тому виду бесцветных
Малокровных блондиночек, сильно напоминающих простые
Неочищенные карандаши, от которых ретивое у мужчин от
чего – то очень сильно взыгрывает»)

Перед нежной  и беззащитной,
На вид блондинкой, каждый там,
Мужчина чувствовал себя с ней,
Силачом. рвался защитить ту,

(И приголубить ту блондинку)

В Казань пригнали пленных с Нарвы,
Но Анну, тогда не ждала,
Участь невольников там многих,
Заметили, той, красоту.

Ту белокурую красотку,
Заметил будущий тогда,
Казанский губернатор, это –
Пётр Апраксин. Им он был.

С юной блондинкой наигравшись,
Отправил её с глаз долой,
Он, в Петербург, потом в столицу,
Но ей и там всё ж повезло.

Её к себе взял в услуженье,
Генерал тогда, Фёдор Балк,
Упорно приставал он к Анне,
Тайна – ответила ль ему?

Вторая часть.

Умело, может, та играла,
С немолодым военным та,
Но, Анна там чутьём особым,
Поняла – с кем ей надо быть.

Почуяла - ей надо ладить,
И не с хозяином всё ж там,
А вот, с женой его Матрёной,
Сестрой тогда, той Анны Монс.

Любовницы, Петра, там, бывшей,
Красавицы, блондинки там,
С немецкой слободы. И часто,
Пётр - Первый ту посещал.

Наслышана была довольно,
О всех дворцовых новостях…
И с удовольствием делилась,
Ими с молодой Анной, той.

В наперсницы она возьмёт ту,
У Крамер появилась там,
Надежда чёткая в то время,
Рядом с монархом рядом быть. 

Во – первых, Анна эта внешне,
На Монс похожа там была.
И по которой царь так долго,
Буквально сох, не видя ту.

А во – вторых, поняла Крамер,
Правитель и плевать хотел,
На все сословные различья,
С тех выбирал – кто нравился.

Любил жену, в крещенье ставшей,
Екатериной (первой) там,
Хоть и была она служанкой,
Мартой Скавронской до того.

А в - третьих, тогда эта Марта,
В жёны Петру досталась там,
Не девственницей – а вдовою,
Драгуна! По рукам пошла.

После драгуна – побывала,
Она у многих там мужчин…
Включая Меншикова даже,
Такой вот путь к царю, той, был.

И при дворе не понимали,
Что, царь нашёл в полной тогда,
И смугловатой той особе,
Простолюдинкой что была.

Екатерина ж обладала,
Другим достоинством тогда,
С терпением, большой любовью,
Купировать боли царя.

Приступы головной там боли…
Садился царь перед женой,
Голову гладила она там,
Петру… И он враз засыпал.

(Пару – тройку часов засыпал у неё на груди)

Он просыпался уже бодрым,
Готовым к действиям своим,
Не двигалась жена там с места,
Покой мужа та берегла.

(Пока он спал около неё)

Анна Крамер всё ж понимала,
Таких высот ей не достичь.
Но с помощью жены же Балка,
Попала на глаза царю.

Не смог, конечно, не заметить,
Пётр её. Страсть Анны той.
Та импонировала очень,
Петру Великому тогда.

Вскоре Анну определили,
Фрейлиной, к некой Гамильтон.
Которая была там также,
Любовницей того ж царя.

(Мария Гамильтон)

Третья часть.

И ко двору попав же Анна,
Во всю там развернёт уже,
Свои способности. И плавно,
В наперсницы там перешла.

Уже самой Екатерины (1),
Доверилась царица той.
Так, что Анна сопровождала,
В поездках в Данию, в других.

(В Голландию. Это было в 1716 году)

Те ни на день не разлучались,
И как же Анна быть могла,
Любовницей Петра и тут же,
Близкой подругой у жены.

Уму это непостижимо
Видимо кротость внешняя,
И обаяние той Анны,
 Делали дело всё ж своё.

Умела Анна избавляться,
Изящно от своих врагов.
В нужный момент донесла Анна,
Там на Лестока, лекаря.

(Придворного лекаря)

Пытался якобы обидеть,
Её. И тут же эскулап,
Отправился тотчас же в ссылку,
До смерти Петра, он в той жил.

Услугой же, и самой главной,
(То, по легенде уже там)
Царю, той Анны тогда стало,
Страшное дело там одно…

После того, как цесаревич,
Старший сын царя – Алексей,
От нелюбимой Евдокии,
Лопухиной – казнён там был.

Тогда ж за Анной там позвали,
И дали поручение…
Своими нежными руками,
И ловкими – выполнит всё.

«Царевича, одела тело,
В приличествующий камзол,
В штаны и башмаки… Затем же,
К телу голову там пришьёт!?

Что отрубили там при казне.
Замаскирует линию,
Отреза. Галстуком там модным,
Обозревать выставят труп.

(На всеобщее обозрение)

Умела оказать не только,
Услуги нужные она,
И держать язык за зубами,
Не оценить не мог царь – Пётр.

Пожаловал вскоре монарх ей,
Другу верному, также там,
Любовнице – остров Кренгольм там,
Имение Йоала, плюс.

(Достаточно прибыльное. Пилорама и мельницы
Там процветали и были весьма доходны)

Хрупкая, с белыми кудрями,
Анна была тогда совсем,
Непотопляемой. Примеры,
Тому имелись там тогда.

И когда Пётр – Первый бросил,
Любовницу там, Гамильтон,
Та будто с «цепи сорвалась» там,
Пустилась во все тяжкие.

Младенцев, что та приживала,
От её всех любовников,
С помощью Анны – их топила,
В Неве, в Фонтанке там уже.
 
За следующее убийство,
Детоубийство – Гамильтон,
Казнили там. А Крамер эта,
Сухой там выйдет из воды.

Присутствовала та при казне,
Как ни в чём не бывало там,
И видела, как Пётр поднял,
Голову. Ту поцеловав.

(Поднял отрубленную голову матери – убийцы,
И страстно поцеловал её в губы…)

Ещё ж ближе там стала Анна,
К жене царя. По слухам, та –
Верностью всё ж не отличалась,
К родному мужу своему.

Фрейлина Крамер выполняла ж,
Пикантную роль там при ней;
«Пробовальщицы» всех, царицы,
Любовников… Имелись что.

Перед тем, как попасть в покои,
Екатерина -  все они,
Там через спальню проходили,
Анны верной, безропотной.

Но что была дружба царицы,
Там по сравнению уже,
Там с мимолётной царской лаской,
Иль даже теплым взглядом к той.

А приступ гнева же, который,
Пётр обрушил на жену -
Там о неверности, узнавший -
Словами трудно описать.
 
(Вот как рассказывал тогда свидетель этого:
«Он был бледен, как смерть, блуждающие его
глаза сверкали. Его лицо и всё тело, казалось,
Было в конвульсиях. Он несколько минут походил,
Не говоря никому ни слова, и, бросив страшный
Взгляд на своих дочерей, он раз двадцать вынул
И спрятал охотничий нож, который носил обычно
У пояса. Он ударил им несколько раз по стенам и по столу»

Готов был царь тогда в момент тот,
Расправиться с ней, дочерьми…
Крамер даже не заподозрил,
В сводничестве он в там тогда ж.

И как всегда, та м Анна Крамер,
Сухой там вышло из воды…
Скончалась эта Анна Крамер,
В 1770 год.

На 45 лет жила дольше,
Пережила та своего,
Та, венценосного в то время,
Любовника там своего.

Мужчин больше у Анны Кремер,
С тех пор не было никаких.
Замуж она также не вышла,
То, тайны личной жизни той.

(Со всеми следующими монархами, и монархинями
У Анны сложились самые тёплые отношения)

Остаток жизни провела та,
В имении своём, что Пётр,
Подарил. Торговала Анна,
Успешно лесом и мукой. 

1764 год

В тот год царица проезжала,
Екатерина (2) новая,
Через Нарву. И Анну примет,
В частной аудиенции.

(Продолжительность, которой была всеми замечена…)

Как удалось той Анне Крамер,
Прожить безоблачную жизнь,
Гадать лишь только остаётся…
То – личная тайна её.