Сон Валерии Кольцовой 150

Перед самым потопом анунаки решили вывести часть людей из под удара стихии, чтобы затем продолжить над ними свои опыты. Ведь именно со спасенными людьми, которых они избрали себе, анунаки скрестили адамово семя, адамов род и так сотворили новый народ свой, избранный – иудеев».
И тут Иштар подняла руки вверх и в них проявилась хрустальная сфера. Она вращалась без устали, увлекая внимание…
И вот уже кругом леса и сады. Деревья увешаны обилием плодов. Растут пер¬сики, инжир, финиковые пальмы. Зеле¬ные листья блестят на солнце.
Среди этой зелени белеют строения. Стены глинобит¬ные, беленые. Фундаменты же камен¬ные. Некоторые дома толь¬ко из камня. Верхние края стен - зуб¬чатые. Они украшены лазурным с зо¬лотом орнаментом в виде звезд на небе. По улицам гуляют священные коро¬вы.
Поселение построено по кругу, и улицы расходятся лучами от центра. По ним едут повозки, запряженные волами и лошадьми, ходят люди.
Люди одеты здесь в шерстяные тка¬ни, на головах носят что-то наподо-бие тюрбанов, женщины кутаются в по¬крывала. Их платья шиты из лос-кутков, нижние концы которых треплются по ветру. Такие платья-рубахи не подпоясывали и носили как верхнюю одежду. Некоторые женщины ходят в гладких рубахах с широкими рука¬вами, сверх которых намотаны по¬яса и ткань в виде юбки, переходящей в покрывало.
Возле поселения паслись отары овец и коз. Медленно катила свои воды река.
«Это земли между реками Ефрат и Тигр, еще до Великого потопа, описанного в Биб¬лии.» - сказала Иштар.
...Вот я вижу дом. Его толстые бе¬лые стены переходят в стену-забор, ко-торая идет по периметру двора. Во дво¬ре - коровы, козы, птица. Рядом такие же дома.
В этом доме живет человек со сво¬ей семьей, вернее ее частью, так как се-мья очень большая. Хозяин дома – высокого роста, его волнистые седые волосы спускаются до плеч, такая же седая и бо¬рода. Нос ровный, глаза светло-карие, зо¬лотистые.
На рассвете в нежных розовых лу¬чах осветилась земля. В этот ранний час из этого дома вышел этот человек.
А Иштар говорит, что муж¬чину зовут Наишим и, что он и библейский Ной или Ноах, как стали звать его позднее евреи - одно и то же лицо.
Вот он отошел от поселка к берегу реки. Здесь он совершил омовение и воздел руки к небу, молясь на своем языке. Ветер обдувал ткань, намотанную на его голову и длинные одежды. Он был уже стар и поэтому ходил с загнутым сверху посохом.
Вдруг в розовых лучах восходящего солнца появилась странная фигура. Это всадник в блестящих одеждах на бе¬лом коне, но у этого коня есть крылья, по¬крытые нежными перышками, которые постепенно переходят в шерсть, покрываю¬щую тело. Но и конь, и всадник полупрозрачны. Иштар, тут же подтвердила, что это просто голографическое изображение, окутывающее настоящую фигуру анунака с зияющими черными пустыми глазами и серой кожей. Монстр чуть просматривался под эфимерным образом, но человек его не замечал.
И вот этот всадник что-то говорит Наишиму и передает ему доску с вырезанным на ней чертежом. Так Ной – Наишим был предупрежден о будущей катастрофе и ему был дан план построения корабля-ковчега для спасения.
Всадник удалился так же, как и появил¬ся.
Потрясенный Ной пошел в свое селе¬ние.
У Ноя было три сына и много дочерей, а также, видимо, было несколько жен, так как это было традицией. У каждого сына тоже были жены, сыновья и дочери. Доче¬ри Ноя тоже имели детей. Так как Ной уже был стар, к этому време¬ни у него было много внуков, которые, в свою очередь, имели своих детей. Так что семья была очень большая, - наверное, че¬ловек сто, а то и больше.
...Ной собрал свой род и рассказал о случившемся с ним у реки. Видимо, он при¬глашал к строительству Ковчега и сосе¬дей. Но многие ему не верили. Я видела, как они смеялись над людьми Ноя, когда те строили огромный и не понятный для них корабль на сухом месте вдали от реки. Но некоторые (это были мужья дочерей со своими семьями) помогали в строительстве.
И вот уже рубят огромные дере¬вья, обтесывают гигантские доски, смолят их, накладывают на них ткань и просма¬ливают вместе, затем плотно пригоняют друг к другу.
Днище получается очень толстым: в три слоя просмоленных и обитых тка¬нью досок. Женщины запасают еду на дол¬гое время.
…Внезапно картинка меняется. Похоже, уже прошло уже много вре¬мени. На холме возвышается огромное сооружение размером, наверное, с совре¬менный танкер или даже больше. Его днище напоминает днище корабля и чем- то похоже на скорлупу грецкого ореха. Верх же сделан в форме четырехугольной пирамиды с кубическим навершием-башенкой.
В стенах виднеются квадратные про¬емы окон. На верху кубического строения было что-то наподобие большого люка, а с одного бока этой деревянной пирамиды был дверной проем. Люди стаскивают на корабль свои пожитки.
К двери приставлен широкий деревян¬ный помост. По нему, как по трапу, подни¬мают грузы на ослах и лошадях. Вот уже целую отару овец гонят по этому “трапу”. Все они скрываются в чреве Ковчега: и быки, и лошади, и волы, и ослы, и верб¬люды. С вещами и домашним скарбом на Ковчег перебрались кошки и собаки.
Какое-то предчувствие охватило и диких животных. В окрестностях стройки ста¬ли собираться олени, газели и другие ко¬пытные. Даже хищные звери стали крот¬кими и робко начали бродить поблизос¬ти. Вот тигрица с тигрятами, неподалеку, в зарослях – целое львиное семейство. Две медведицы со своими выводками подошли совсем близко.
К “трапу” подошла сначала одна из них и дотронулась лапой до этой “лестницы”.
Тут люди ободрили ее и разрешили войти. Эти две медведицы и их пятеро медвежат быстро забрались на корабль. Потом там оказались и та тигрица с деть¬ми, и львиная семья. Люди отыскали тира-самца, затем крупного медведя, который тоже бродил неподалеку.
В общем, на борт попало много диких животных. Это и хищные, и травоядные звери, слетались птицы.
Люди же не все верили Ною. Они продолжали есть, пить и веселиться, сме¬ясь над ним и его семейством.
...Вот опустели дома. Весь род Ноя-Наишима поднялся на борт Ковчега.
Но тут какая-то неведомая сила понесла меня к кораблю, и я оказалась внутри.
Здесь было много перекрытий и комнат -“кают”. Для каждой семьи из огром¬ного клана Ноя была своя комната. В ней было окно, плотно закрывающееся напо¬добие клапана, так что если смотреть снаружи, вместо оконного проема восста¬навливалась стена корабля, и нельзя было отличить, где было окно. Такие же окна были и в помещениях для живот¬ных.
Всего было три “палубы”. На ниж¬ней размещались дикие животные, которые были отгорожены друг от друга, то есть львы жили отдельно от тигров и медведей.
На средней разместились отары овец и другие домашние животные. Там же хранился и корм для них.
На верхнем этаже, который занимал деревянную пирамиду, жили люди. Много отсеков было и для заготовленной пищи.
...Вот я пролетаю вниз и замечаю, как “прохожу” сквозь стены. Тут в од-ной из “комнаток” вижу тех двух мед¬ведиц и их детей. К ним пришла девоч¬ка лет 10-12. Она была закутана в длин¬нополое одеяние, а ее черные волосы спускались на плечи. Она, наверное, очень любила животных и принесла поесть медведям.
В больших мисках была какая-то каша с кусками пчелиных сот. Черные глаза девочки выглядывали из-под гус¬тых сросшихся бровей. Да, она очень любила животных. Как она восхищенно смотрела на медведей.
Вдруг я почувствовала себя этой де¬вочкой. Один медвежонок подлез ко мне. Я гладила его шерстку. Они совсем не злые, такие хорошие и меня не боятся. Здесь по-своему уютно. Все устлано су¬хой травой. Две медведицы прижались друг к дружке, а их дети резвятся у моих ног. Луч света льется в открытое окно.
Но что это? Звери тревожно завыли. Вой этот, казалось, стоял по всему ко¬раблю и шел изо всех щелей. Малень¬кий медвежонок заскулил и прижался ко мне дрожащим тельцем. Его мать по¬тянулась за ним, ее морда уже тыкается мне в руки.
Вдруг Солнце в окне запрыгало. Ста¬ло очень страшно! Я крепче прижала к себе медвежонка. Вой животных усили¬вался.
Через несколько минут небо стало багровым. Все облака как бы вытянулись, а там вдалеке увели¬чивается что-то черное и бесформенное, нарастает какой-то гул.
Чернота приближается. Это тучи зас¬лоняют все небо, а под ними вздымают¬ся белой пеной и несутся с бешеной ско¬ростью волны со стороны реки. Шум все усиливается, и сквозь этот шум позади себя я слышу женский крик. Меня тут же прижимает к себе мать. Медведица же оттащила к себе медвежонка. В ру¬ках у матери - глиняный светильник в виде лодочки.
С ней пришел и мой младший бра¬тишка. На матери в виде юбки намота¬на темно-зеленая ткань. Она же закры¬вает и спину, и голову. Из-под нее вид¬ны белая рубаха с широкими рукавами и маленькая черная жилетка, стягиваю¬щая бюст и талию.
На черных как смоль волосах блес¬тит золотой обруч. Длинные серьги с под¬весками свисают до самых плеч, а на руках звенят браслеты.
Но это я увидела как бы мельком. Страх и тревога при виде грозных яв¬лений за окном усиливались. Мама что- то говорила, но я не понимала языка. Вот она резко закрыла окно. Последнее, что я увидела за ним, - это огромная стена воды, которая поднималась до неба, и вы¬вернутые с корнями деревья, кувыркающиеся в водяных брызгах…
Стало темно, только мерцающий свет из глиняной лодочки выхватывал из темноты отдельные предметы.
Мать потащила меня наверх. По дороге я видела, как метался от стены к стене тигр, слышала, как ревели и скулили львы. Я еще сильней прижалась к матери.
Но вот мы уже в большой зале. Пах¬нет какими-то благовониями. Здесь много людей, и все они хором повторяют какие-то молитвы. В центре залы - алтарь. Это де¬ревянный массивный стол, обитый золо-том. На нем лежат жертвенные фрукты.
В дрожащем свете лампад проступают массивные колонны и балки, поддерживающие своды, видны дымные змейки от сжигае¬мых благовоний, лица людей. Отсвечивают фигурки каких-то божеств, рельефно выступающие но бокам стола-алтаря.
Возле стола стоит старик Наишим с длинной седой бородой и загнутым посохом и застывшие в молитвенных позах фигуры с окаменелыми лицами.

продолжение следует