Есенин

Май. Шел домой мимо леса, услышал соловьев. Опять обернулся.

Иногда очень находит эта пустота прошедшей юности. Не ново: с проседью вспоминаешь о первой бритве.
Любовь любовью. Предки были правы - любовь рождается из пресловутого "смирится-слюбится". Так и живем. Живем, бежим, оглядываемся... И тогда мы тоже бежали, кажется, на край земли, точно не помню. Но это безумие влюбленности ни с чем не спутать. Первый взгляд, десятый... Ты и сам не понимал. Бешеному адреналину в крови было все равно. (Или что там за химические вещества отвечают за это "буйство глаз и половодье чувств"? )
Особенно прекрасными оказываются неразделенные чувства. Пока ты безответно влюблен, ощущения не из приятных, конечно. А спустя годы вспоминаешь, улыбаешься, восхищаешься собой: ведь это великая смелость-быть влюбленным. И великая роскошь, которую ты себе уже не можешь позволить. Питаешься воспоминаниями, когда рутина переполняет чашу. Иногда подрабатываешь режиссером своих дешевых "А если мы встретимся вновь?". Угнетает. Отпускает. И вновь обрушивается лавиной.
Берешь себя в руки с дурацкой взрослой уверенностью, что на том конце провода даже имени твоего могут не вспомнить.
Психологи, наверняка, сказали бы, что у меня кризис, что это я просто влюблен в себя прежнего - юного, шального и бесконечно влюбленного. Синдром Есенина, если хотите.
В безумие переходит эта пустота зрелого бесчуствия. Иногда даже думаешь: когда у меня закончатся чернила, напишу ли кровью? Серега знал, что делал.
Влюбляйтесь пока поют соловьи. Когда заквакают лягушки будет поздно.