Путевые заметки. История 1-я. Усатый МЕРС

В любое время суток в московском аэропрту «Домодедово» царит извечная сутолока с нескончаемым гулом от лётного поля и зала ожидания. Самолёты прилетают-улетают отсюда едва ли не поминутно. Но в поздний летний вечер даже в этой звуковой гамме душераздирающее «МЯУУУ!» доминировало над всеми остальными «звуковыми эффектами». К вящей радости любителей домашних животных, перелёты питомцев вместе с их хозяевами не возбраняются: были бы только нужные бумаги в порядке…
Моё настроение заметно ухудшилось, когда я обнаружил, что хозяйка того самого голосящего на все лады роскошного перса, к стойке регистрации встала следом за мною. Будучи помещённым в специальную «упаковку»-корзину, всем своим взъерошенно-паническим видом кот-Котофеич, казалось, взывал: «О, дайте, дайте мне свободу, лететь в Сибирь я не хочууу!»…
«Таак, летим вместе», – подумал я обречённо, попутно прощаясь с мыслью, что ночной перелёт в Барнаул я совершу «в объятьях морфея». Увы, под такой «аккомпанемент» поспать на высоте не получилось бы категорически: кошачьи руллады этому мешали однозначно. Но, как оказалось, это было ещё полбеды. Полная беда для меня явно обозначилась, когда выяснилось, что и место моё оказалось рядом с любительницей кошачьих «концертов»…
На борту самолёта, в замкнутом пространстве салона, в унисон кошачьим воплям добавили свои голоса и малыши-груднички… Но тем-то по малолетству, было простительно, а тут…
– Да сделайте с котом что-нибудь, почти умоляюще обратилась старшая бортпроводница к Нине Ивановне (так представилась мне соседка по креслу при знакомстве)…
– А что я могу сделать, если вы заставили нас мобильники отключить? – устало парировала котовладелица, которой и самой такие односложно-громкие «серенады» были уже в тягость.
– При чём тут мобильник? Кот и без него орёт от души, – не поняла пассажирку «хозяйка» самолёта.
– Так потому он и орёт, успокоиться не может, что «Мурку» не слышит…
– Так у вас ещё и Мурка есть? – обречённо-ошарашенно переспросила бортпроводница. Но при посадке, я не видела ни ещё одну кошку, ни документов на неё.
– Нет, кот Мерс у меня один, с ним я и лечу, и документы на него – в порядке. А «Мурка» - любимая его песня. Мерс всегда успокаивается, когда я её в смартофоне включаю.
– Но в полёте мобильники должны быть выключены. Это правило без исключений! А кота всё-таки – как-нибудь успокойте! Вы мешаете другим пассажирам! – жёстко заявила девушка в синей униформе, удаляясь по проходу...
– Легко сказать… – только и промолвила пассажирка чуть не плача.
И тут я вспомнил, что на диктофоне у меня эта самая вожделенная для Мерса  «Мурка» – записана! Уж автономно работающий диктофон радиопомех не создаст точно, справедливо решил я, пытаясь «разрулить» столь нестандартную ситуацию…
Вы бы видели, насколько эта весть воодушевила Нину Ивановну, а минуты три спустя и самого Мерса! По крайней мере, котяра успокоился быстро и стал внимать незатейливой песенке  с явной благосклонностью и… с довольным урчанием, благо функция повтора в «аппарате» работала безотказно до самой посадки, а "врубать" диктофон на повышенную громкость надобности не было: кот обладал хорошим, и, как оказалось, музыкальным слухом… Оставалось лишь сожалеть, что наушников для котов-меломанов ещё не создали. Но при всём при этом «навязшая в зубах» «Мурка» казалась всё же меньшим злом в сравнении с беспрестанным мяуканьем Мерса-паникёра…
– Ну, вот и ладушки, – облегчённо вздохнули вместе со мною едва ли не все пассажиры. Теперь можно было бы и вздремнуть, да сон остался где-то там, за Уралом…
– Беда мне с этим Мерсом, – призналась женщина. Люблю кота, конечно, но и хлопот он мне доставляет немало…
– Да, уж… Это и по нашему перелёту видно, – согласился я.
– Так если бы только это. Он однажды одного нового русского едва до инфаркта не довёл…
– Как это кот может человека до инфаркта довести? – полюбопытствовал я.
– А очень просто. Он у меня до кошачьего племени падкий не только в марте и не только с породистыми кошечками, что по кошачьему паспорту требуется. Не дай бог в квартире дверь не закроешь: вот кот и убегал по своей кошачьей потребности… Потому для своего успокоения и надумала я его кастрировать в ближайшей ветлечебнице. Благо, она от дома недалеко. Да кот, паршивец, зная дорогу домой, пару раз и из под скальпеля сбегал. Побегав по своим делам, он  через пару дней перед дверью почти так же как сейчас орать начинал: домой просился значит…
В очередной раз я уж всё вроде бы предусмотрела… Принесла своего страдальца, чек об оплате услуги медсестре отдала, сижу - жду. А рядом – мужчина, представительный такой: у него, как оказалось, морская свинка прихворнула. В ожидании вызова парой слов с ним перекинулись, а тут сестра выходит и говорит: «Кто тут с Мерсом?» А и слова вымолвить не успела, а мужчина, чуть смутившись, заявляет: «Ну, у меня мерс»… Сестра в ответ открывая дверь: «Тогда – на кастрацию сюда быстро, и чтоб не сбегать, как в прошлый раз!» О, видели бы вы глаза того мужчины при этих словах! Через пару секунд его уже и след простыл вместе со свинкой.
Увидев такое, я решила всё же кота достоинства не лишать. Какой-никакой, а по-своему он тоже – мужик в своём сообществе. Эка как реагирует мужская особь, когда её чего-то лишить кто-то вздумает…
А за подсказку с диктофоном – спасибо. Теперь моему Мерсу летать комфортнее будет, – сказала Нина Ивановна при прощании…
Я же, улыбнувшись в ответ, предложил разнообразить полётный плей-лист для Мерса ещё и песенкой про «Чёрный Бумер», ведь Мерс и бумер почти тёзками друг другу доводятся…
Может быть, моя собеседница оказалась неисправимой фантазёркой, а её «ветлечебнная» история – не более, чем вольным пересказом какого-то анекдота – не знаю. Но Мерс-то с его аэробусным «вокализом» был подлинным… Полторы сотни авиапассажиров тому свидетели…