мои университеты

ТЫ
ИЛИ МЫ ВСЕ УЧИЛИСЬ
ПОНЕМНОГУ…
   (Поэма)
ПРОЛОГ               
                Роддом от морга в трех шагах.
Казалось бы совсем не расстоянье.
Пройти сей путь на собственных ногах
От первого и до последнего купанья.
Но целиком вся жизнь моя ушла
На эти, вроде как бы, сантиметры.
Вершились всякие дела.
Случались драмы,  сантименты.
Еще бы! Жизнь  калейдоскоп,
Чего в нем не бывает,
Жаль, не увидишь в перископ,
Кто тонет, кто всплывает.
               ***
ПЕРВЫЕ ПОСЛЕВОЕННЫЕ
УНИВЕРСИТЕТЫ (1947-1949гг)
Я рос у устья милой Прони.
У самого впаденья ее в Сож.
Когда-то пели здесь гармони,
Скрипели баржи  в сильный дождь.
На землях рос и жил славянских.
Вторжений не было извне.
Был по отцу кровей дворянских,
Жил пролетарский дух во мне.
Года порхали, как снежинки
И расплавлялись, словно воск.
Как патефонные пластинки,
Крутясь, искрили черный лоск.
Полуголодный, но счастливый,
С утра до ночи пропадал
На берегу у старой ивы,
Рыбешку с Прони добывал.
Мы принуждения не знали
От матерей, родных людей.
Они для нас хлеб добывали,
А мы росли без их идей.
Взрослели все не по годам.
Уже в пять лет была серьезность.
Людей ценили по трудам.
К нам  не являлась одиозность.
Курили мох - не фимиам.
Нас беспощадно солнце жгло.
И смерть еще ходила рядом.
Мы выживали ей назло.
И детским «опытным» отрядом
Во рвах искали «взрывснаряды»,
Взрывали их… И нам везло.
Все несказанно взрывам рады.
Послевоенная шпана,
Не наша была в том вина.
Верней–послевоенные подранки,
В нас кровоточили все ранки,
Те,  что оставила война,
Наук нам всяких, дав сполна.
               ***
СЛАВГОРОДСКАЯ ШКОЛА №2
ГОРОД СЛАВГОРОД
БЕЛАРУСЬ (1949-1959гг.)

Пришла и школьная пора,
Давнишний плод моих мечтаний.
С тряпичной сумкой со двора,
Я гордо шел на поиск знаний.
Стать Ломоносовым пора.
              ***
Учительница первая моя
Вдруг из землянки появлялась,
Где жила вся ее родня.
Шла мне навстречу, улыбалась.
Счастливей не было меня.
Она до школы поучала,
Что надо Родину любить,
Что надо верно ей служить.
Война прошла – начнем сначала.
А мне казалось,   это бог…
Живет в той сказочной землянке.
И я тогда вполне бы мог,               
На немца двинуть в грозном танке.
За партой слово проронить
Мы не по-детски все  боялись.
И свои палочки сложить,
Все не могли, как ни старались.
Послевоенная пора,
Прилежность детская и труд,
Мы стали все «профессора»
И в школу шли, как в институт.
И забегая наперед,
Как на духу признаюсь я,
Что до сих пор в мечтах живет
Учительница первая моя.
                ***
Летели дни, мы все умнели.
Уже без палочек сложить
Могли любые дни недели.
Смешно об этом говорить.
Уже не дни – бежали годы.
Предметов всех не сосчитать.
Теперь мы знали – в одну воду
Нельзя два раза забредать.
              ***
Ах, эта первая любовь,
Спустилась ангелом крылатым,
Являлась в мыслях вновь и вновь
И мне была  сестрой и братом.
Без всяческих других утех.
Чувств не припомнить мне уж тех.
Но помню, сердце  изнывало,
Томилось жутко, трепетало
И на любой ее каприз –
Хоть в пекло головою вниз.
И так хотелось быть героем
Взмыть в облака, идти в тайгу.
Чеканить шаг военным строем.
Один пример сказать могу.
              ***
…Завустье – чудное болото,
А для меня – так джакузи.
Мы в нем купались неохотно.
Боялись утонуть в грязи.
К нему мы редко подходили.
Какие могут быть дела –
Все берега в чернейшем иле.
А дно – сплошная «пастила».
В болоте этом всем на диво,
Как в сказке лилии росли.
Да, и кувшинки горделиво
Желтели, но не на мели.
Бывало, явится Венерой,
Десятилетняя любовь.
Или подкатится Мегерой: –
«Слабо тебе нарвать цветов».
В болото топкое, гнилое…
Да, днем с огнем не заманить.
Но дело тут совсем другое.
Любовью надо дорожить.
И, невзирая на погоду,
На страх в поджилках и озноб.
Героем я бросался в воду
Весь с головою, как в сугроб.
Откуда смелость появлялась?
И среди лилий, как дельфин
Нырял и  мною восхищалась
«Завустье мисс» под номером 1.
                ***
Для нас заборы не преграда
И  рано не ложились спать.
Мы воровали яблоки из сада
И в свой водили воровать.
Футбол гоняли, но тряпичный.
Попробуй, стукни головой…
А в первый мяч, уже фабричный
Играл лишь тот, кто был босой.
                ***
Десятый класс наш выпускной
Шел на экзамен, как на битву.
Дрожали, как перед войной.
Шептали странную молитву:-
«Не попадись мне тот билет,
Где Грибоедов был в Иране,
Дантес и Пушкин, пистолет…
Вот бы Обломов на диване».
А перед этим всю сирень,
Которая росла в округе,
Нам изломать было не лень
На предэкзаменном досуге.
Мы ей  старались, не секрет,
Учителей забарикадить.
Чего-то прятали в букет…
Умели мы тогда шпаргалить.
             ***
МИНСКИЙ ИНДУСТРИАЛЬНЫЙ
ТЕХНИКУМ СТРОИТЕЛЬНЫХ
 МАТЕРИАЛОВ. РАЗРАБОТКА
РУДНЫХ И РАССЫПНЫХ
МЕСТОРОЖДЕНИЙ
(1959-1962гг).
Ну, наконец-то, боже мой,
Учеба наша завершилась.
Мы все, как в омут головой.
К другим наукам устремились.
Москва, Саратов, даже Пинск…
В любые дали полетели.
Моя дорожка прямо в Минск.
Так, как родители хотели.
Геологический разрез.
Породы, камни, горы, руды…
Учебы вновь пошел процесс,
Как сплетни про Бермуды.
А жизнь студента хо-ро-ша.
Здесь нету родственной опеки.
В кармане, правда, ни гроша.
Такой сюрприз вот, в кои веки.
Девчонок – море городских…
Романчик школьный позабылся.
Уже про новую любовь
И стих какой-то появился.
                ***
Все одноклассники ушли.
Не в интернет ушли – подальше,
Чтобы вкусить всю соль Земли
Без лжи, без жадности, без фальши.
Еще казалось, что вчера
Задачи сложные решали,
И проводили вечера
В уютном, нашем школьном зале.
И сердце таяло в любви
К девчонке той, за первой партой,
И с ней летел на край Земли
За плохо выученной картой.
Казалось, что безмерен путь.
Конца ему вообще не будет.
И радость распирала грудь.
За это вряд ли кто осудит.
Никто тогда не понимал,
Что к жизни он не приспособлен.
Звенел звонок. Класс оживал.
И Гитлер под Москвою остановлен.
Года, как дождичек, в песок,
Веселой струйкой убежали,
И, в отведенный кем-то срок,
Всю жизнь, как книгу, прочитали.
А в ней, - чего там только нет:
Боль, радость, горе и печали.
Любой Эксплоер Интернет
По фактам с ней сравнишь едва ли.
Захлопнут серый переплет,
И в дальний уголок на полку…
Закончен жизненный поход.
И лишь один вопрос: - «А толку?»
Его тогда не задавали.
Казалось, вечно будем жить.
И мы все искренне мечтали
Достойно Родине служить.
Воспоминание тревожно.
Теперь и дальше ехать можно…
               ***
В Березники везли вагоны –
Большая практика у нас.
Мы на-гора давали тонны
Калийной соли в каждый час.
Тогда шахтеры получали
Довольно «длинные» рубли.
Их в шахте скрепером гребли,
А в ресторане пропивали.
Ох, эта молодость моя,
Ах, вы гусарские замашки.
Все просажали, до рубля,
И нахлобучив снова каски,
Забыв про сильный перепой
Мы, как бы бодро, шли в забой.
               ***   
И снова Минск. Диплом писали.
В кармане ветер штормовой.
Лишь с «белой розой» чай хлебали.
Но благо - с трезвой головой.
                ***
Диплом лежит уже в кармане.
Минск, до свиданья, дорогой.
Пока все в розовом тумане.
Судьба бросает в край другой.
                ***
Красивый город Душанбе.
Я словно в сказку попадаю.
Беда лишь в том, ни «а», ни «бее»
Секретов Азии не знаю.
Век Золотой, знать, шел тогда.
Курьезы всякие бывали.
Мне говорили:- «Ерунда».
Смеясь, таджики помогали.
Моя запретная любовь.
К памирке стройной, черноокой
Сегодня бы пролилась кровь.
Тогда лишь шепот, да упреки.
                ***
Я смело по горам бродил.
В породу штольнею вгрызался.
Чего-то, вроде, находил,
И предрассудков не боялся.               
В ту пору Душанбе, как рай-
Шашлык на улице,  сухое.
Что по душе – все выбирай.
И пиво с признаком отстоя.
                ***
ШКОЛА МЛАДШИХ
АВИАЦИОННЫХ
СПЕЦИАЛИСТОВ (ШМАС)
Г. КАЛИНИНГРАД (1962-1964гг).
Жить этак долго не пришлось.
Настало время призывное.
И мое счастье понеслось,
В Калининград, где нету зноя.
Попал в шестую роту я
Рогатин был у нас комроты,
А заместитель был свинья.
Казарма вызывала рвоту.
Гоняли утром нас и днем
С противогазом, с карабином.
Расстались мы, друзья, с вином,
Чтоб себя чувствовать скотиной.
Но ничего же, ничего.
Мы как-нибудь перезимуем,
Придет свобода, мы споем,
Споем мы песенку другую.
Когда придем мы на вокзал,
То пожелаем всем сержантам,
Чтобы «кое – кто»  у них вставал,
Как по подъему мы вставали.
                ***
Легко окончил школу ШМАС,
И стал большим специалистом.
Угнать бы смог крылатый «маз».
Ну, то есть МиГ поднять бы смог.
Вот только рано веселиться.
Не знаю, смог ли приземлиться.
И я дослуживал свой срок
На аэродроме. Под Москвою.
Я к МиГам тем не подходил,
Особой не было охоты.
В фотолаборатории служил.
И дешифрировал полеты.
               ***
ТАДЖИКСКИЙ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
УНИВЕРСИТЕТ им. ЛЕНИНА (ТГУ)
ГОРОД ДУШАНБЕ (1965-1970гг).
Науку грызть вошло в привычку.
Мы не поставим здесь кавычку,
А многоточие откроем…
…И снова за собой героем.
Мне не хотелось мерзнуть в вьюгу,
И  я опять подался к югу.
Из всех известных мною стран –
Родней других. Таджикистан.
Он, как Коран, средь старых книг.
Среди ущелий – чудный бриг.
Высок и горд его Памир,
А небо голубей.
Таджикистан мой целый мир,
Бриллиант среди камней.
Воды вкуснее в мире нет.
Уверен я доныне.
Он Рубаи, газель, сонет.
Тюльпан среди полыни.
А вот, а девушках назло –
Ни слова в этот раз.
Таджикистану повезло
Иметь такой запас.
Нет! Все же я не умолчал.
Таких в Европе нет.
Ее и скульптор возваял,
Ее воспел поэт.
Красивы и собой стройны.
Глаза – сойти с ума.
А голос – музыка зурны.
А волосы – чернее, чем сурьма.
Прозрачны реки, холодны.
Их бег от ледников.
И в мире нет другой страны,
Где бы вкусней варили плов.
И слаще дынь таджикских нет,
И вкусен виноград.
А вы попробуйте шербет-
Услада из услад.
Есть в мире много разных стран,
Но лучшая – одна.
И это мой Таджикистан.
Родная мне страна.
                ***
Опять в студенческом кругу.
Я поступаю в ТГУ
Аббревиатура  - не секрет,
Таджикский госуниверситет.
Красив, и молод, полон сил.
Он имя Ленина носил.
С первоисточниками в «драке»,
Я стал учиться на филфаке.
Счастливей не было поры,
Когда грызли гранит науки.
И от зари и до зари
Ни денег не было, ни скуки.
А в день стипендии всегда
Мы до едина – олигархи,
Кум королю и господа.
И нам завидуют монархи.
А как любили мы тогда? –
Правдиво, пламенно и страстно.
И нам казалось, что всегда
Все будет празднично и ясно.
Но ветер странствий разбросал
Нас всех безжалостно по свету,
И все трудней держать штурвал.
Ну, а иных.… И вовсе нету.
Да что тут, право, говорить –
Студенчество – благое время.
Жаль, что его не воротить,
И в землю вновь не бросить семя.
           ***
Я забегаю наперед,
Хотя признаться рановато.
Давно отправились в поход
Мои те милые ребята.
Ах, этот лагерь пионерский,
Где наша практика была.
Он до сих пор секрет вселенский
И непонятные дела.
Я философию любил
Иммануил мне близок Кант
Профком за это, знать, и утвердил
В чудесный лагерь «Космонавт».
Пост был, конечно, непростой,
Не рад я был такой обузе.
Начальник самый молодой
Во всем огромнейшем Союзе.
Все однокурсники-друзья
Все у меня тогда «служили».
И также практику, как я,
Под «моей властью» проходили.
              ***
Там поутру звучали горны.
Прохладу нес Кафирниган.
Все были радостны, задорны.
И оживал весь детский стан.
Отряды в струнку все стояли.
Красивый галстук на груди
И дружно песню запевали:-
«Гайдар шагает впереди,
Гайдар шагает впереди».
А я, конечно, как начальник,
Серьезно принимал парад.
С зеленым чаем синий чайник
Дымком дымился, встрече рад.
И расходились все отряды
В футбол играть, а кто в поход.
Шли на спортивные снаряды.
Такой активный был народ.
А вечерком на том же месте
Опять стояли ровно в ряд.
Итоги подводили вместе,
Которым был не каждый рад.
Я выносил всем приговоры –
Корил, но чаще поощрял.
Решал прошения и споры
И план на завтра намечал.
Жара спадала на планете.
Уставший лагерь отдыхал.
Секретничали тайно дети,
Кто про Мюнхгаузена читал.
Своим был каждый делом занят,
А за окном река буянит.
               ***
Начальник строг, но он-то молод,
Дождавшись плотной темноты
Он утолял свой страстный голод
С вожатой чудной красоты.
Как быстро лето пролетело.
Учеба снова впереди,
Но эти чудные денечки
Навечно в сердце и в груди.
Их память не уносит в дали-
Перед глазами без труда.
И после лагеря все звали
Меня по отчеству всегда.
И полетели вновь деньки,
С Шекспиром, Чеховым и Гетте.
Порой с собой наперегонки.
Тот, кто учился - вы поймете.
Опять в «друзьях» - профессора.
С конспектом срочно к Петрушкову.
Опять «хвосты» сдавать пора -
Дворядкину, Мещерякову.
Гордонов тоже не тревожь-
Учи вовсю литературу.
Их так, с наскока, не возьмешь.
Не лезь на амбразуру.

              ***
Ах, сколько же имен прекрасных
Мне встретить в жизни довелось,
Людей красивых честных, ясных.
С большой бы список набралось.
Друзья, соседи, педагоги,
И космонавты, и врачи,
Спортсмены, инженеры, йоги,
И хлеборобы, и ткачи.
Бывали редко и рвачи.
На этой жизненной дороге.
В судьбе моей безынтересной,
Они оставили свой след.
Жизнь становилась интересной
И избегала многих бед.
И ради праведных советов,
Я вновь встречал свою зарю
И безо всяких сантиментов,
Их от души благодарю.
И набегают слезы сами.
И горький ком не проглотить
А потому, что многих с нами
Не встретить, и не позвонить.
Несправедлив закон природы.
И в тоже время – справедлив.
За отведенные нам годы,
Для всех душою будь красив.
А мне так хочется припомнить,
Хотя бы несколько имен.
Их доброту, их голос вспомнить.
И я шепчу, неуставая,
Стараясь выстроить все в ряд.
И каждый образ, оживая…
Я несказанно ему  рад.
«Нет в мире радости сильней,-
(Припомнился мне  Рудаки),-
Чем лицезренье близких и друзей,
Хоть столько лет осталось позади.
И имена:- Анвар Надыров,
Табаров Нур и Миршакар.
Хабибулло, Усман Кадыров,
Дашкевич, Сонин и Оскар.
И секретарь Джабар Расулов,
Турсун Саттор и Музафар.
Доцент Григорий Караулов
И Шагодаев Муновар.
И ректор ТГУ Раджабов,
Гордон, Алиев, Пометун,
Мутаев, Петрушков, Астахов
И Гульрухсор, Мирзо Турсун.
Какая магия фамилий,
Какое таинство имен,
Какое волшебство идиллий
Пленили сердце в унисон.
Порхают мысли, словно птицы,-
Курган-Тюбе, Гиссар, Регар,
И им неведомы границы –
Они под знаменем корсар.
И, словно, с родничка напился.
И, словно, снова побывал
Там, где работал и учился,
И мудрость жизни познавал.
И как бы заново родился
И с ними вместе снова рос.
Я радовался и сердился.
Все принимал почти всерьез.
Ах, эти годы золотые,
Ах, эта дивная пора.
Судьбы зигзаги непростые
И дней далеких мишура
                ***
Двадцатый век – век золотой.
Мы белый хлопок собирали,
Совхозу зримо помогали.
Труд этот, право непростой.
Не зря же золотом зовется.
Оно и греет, и взорвется.
Ведь целый день под солнцепеком
Рвать из коробочек пушок
И набивать им свой мешок –
Не в библиотеке плыть к истокам.
Свершить подобные дела,
Лишь только молодость могла.
Представить трудно будет вам –
Мы спин своих, не разгибали,
Не малый план стране давали.
Аж, сорок восемь килограмм.
Кой у кого хватало сил,
И он до сотни «доходил».
Затем еще трудней представить,
Как под Высоцкого полночи
Плясали из последней мочи.
Ну, что же нас могло заставить?
Здесь комментарий ни к чему,
Не знаю только почему.
А утром снова в это поле,
Мы с песней ехали опять.
Где силы умудрялись брать?
Знать все же была божья воля.
Быть воля божья и была,
Тогда Создателю хвала.
А вот еще, чуть не забыл.
Сил и на это находили.
Почти что все любовь крутили
И в эйфории каждый плыл.
И в этом – главная причина,
А может даже и вершина.
Но завешался этот труд.
К учебе снова приступали.
Все, словно, бабочки порхали.
Кто был на хлопке – те поймут.
А что тут, право, не понять –
Голодным быть или жевать.
Все пробежало, как в тумане.
Заметить даже не могли,
Как сделать это все смогли –
И вот уже диплом в кармане.
             ***
И покатилась жизнь в работе,
Как будто снежный ком с горы.
Однообразно, как на флоте.
Но лишь без дембельской поры.
Творить в газете то ж не сахар.
Не ту лишь букву написал-
И будь уверен «шахер-махер»
И основательный скандал.
И за малейшую провинность,
Как с уголовника «зека»
В момент терял свою невинность,
Снимали стружку мне в ЦК.
И привилегий тоже куча.
Всегда с народом, не один.
И ощущаешь ритм могучий,
Что ты советский гражданин.
Жить в строгом ритме со страною
И верно Родине служить…
Уподоблял себя Героем,
За правду людям говорить.
А чтобы лихо не случилось,
И слез не лил потом в платок.
ЦК меня определило
В марксистско - ленинский поток.
                ***
УИВЕРСИТЕТ МАРКСИЗМА-
ЛЕНИНИЗМА г. ДУШАНБЕ
(1975 – 1978гг).
Университет был при горкоме.
Порядок, как на корабле.
Защиты не найдешь в профкоме
На дрессировочный «Алле»,
Ну, по начальственной шкале.
Мы философию, как отче
Зубрили в ночь и по утрам.
А если говорить короче.
Потом все пригодилось нам.
Мозги темнить профессорам.
Диплом я красный получил,
То ль от любви, а то ль от страха.
А вскоре и Союз почил.
Тяжка ты шапка Мономаха.
Кто допустил такого маха.
И понял я не в этом суть.
Учеба значит не награда.
Купить, продать и обмануть
Ума особого не надо.
Все понеслося, как торнадо.
Пошло и вкось, и навскосяк.
В умах людей пожар случился.
С пятью дипломами – дурак,
Коль воровать не научился.
И к вере вмиг не обратился.
Вся справедливость ни к чему.
Науки все под хвост собакам.
И предпочтение уму
Считаться стало сильным браком.
Ну, то есть дурь с заметным гаком.
Зато в редакции ты бог
Врать мог легко напропалую.
И оболгать любого  мог
На гонорар не претендуя,
И наказания минуя.
Все полетело: стыд и честь
И даже совесть вне закона.
А чтобы Пушкина прочесть-
Поступок был дурного тона.
Ложь стала лучшая икона.
И только доллар царь и бог,
Лишь на него должны молиться.
Он, как ужасный осьминог
В сердца и в души смог вцепиться
И только им должно гордиться.
ЭПИЛОГ
Что нам за дело до страстей
И до чужой, пардон, валюты.
И с этой самой вот минуты
Мы завершим, но без идей.
Все поколение мое
По - человечески пожило,
И честно Родине служило
Без олигархов  ё – мое.
А наши как вожди старались,
Чтоб приумножить мощь ее.
Недосыпали, надрывались,
Судили разное жулье…
                ***
Всему хорошему учились.
Мечтали быть на высоте.
И только к знаниям  стремились,
Душой тянулись к красоте.
Мы свою Родину любили,
Жизнь за нее могли отдать.
Она была вторая мать.
Сегодня нас ее лишили,
И все смогли разворовать.
Иным – так вовсе не понять!
                ***
Наук сегодня – миллионы.
И все, как доллар добывать,
Как воровать, как убивать,
Как содержать свои притоны.
А добродетель – ни к чему.
Умей солгать, умей вертеться.
Не залететь бы самому,
А на чужой беде нагреться.
                ***
Сидя за книгой по ночам,
Я снов недосмотрел немало,
Ворью досталось все, рвачам,
Но и всего им все же мало.
                ***   
А где же божья справедливость.
Страну такую погубить
И в людях все добро убить.
Отброшу ложную учтивость -
Им зло и лживость навязать,
Святые правила попрать.
И перед богом не ответить.
Все, что могу сейчас заметить.
                ***
Свой завершая эпилог,
Хочу я к людям обратиться.
Призвать их к разуму, молиться,
И помнить все же, что есть бог.
Бог есть у каждого в душе.
Он наяву, а может сниться.
По праву надо им гордиться
И на Земле жить в доброте.
Заветы божьи помнить те,
Где не убий, не укради…
Беда! – Все это позади.
Нельзя ведь заново родиться!
                Ф. МАТИШЕВ
                г. Симферополь   
                05-10.06.11г.