Русалочка Стихотворение в прозе

      Я рано научилась читать, и читать очень любила, читала много.  Своя библиотека была очень маленькая – неполная полка в  тумбочке под зеркалом:  Тарле, Тургенев, Чехов, Горький, книги  на исторические  темы. Родители поощряли мою любовь к чтению, а мама  приносила мне книги от своих знакомых. Очень часто это были  старые,  изданные   ещё до революции: сказки, былины, рассказы о детях.
       Я была  уже знакома  с балладами Шиллера в переводе  В. Жуковского, когда однажды она принесла мне уже хорошо потрёпанную, много  читанную, но бережно хранимую  Книгу  В. Жуковского. Пробежав знакомые мне баллады, остановилась на незнакомом  слове – «Ундина». Начала читать и, будто, утонула! Язык! Стихи! Образы! Слёзы текли ручьём. С мыслями о горестях, пережитых  этой красавицей - русалкой я ложилась спать и просыпалась. Её  судьба не хотела меня отпускать.  Однажды вечером, устроившись как котёнок, свернувшись клубочком,  рядом с мамой, я снова ушла  в мысли о русалочке.  В комнате темно. Все спят. А я  лежу и вспоминаю всё  случившееся с моей любимой героиней.  И вдруг возникла передо мной картинка, как  в немом кино – движение есть, а звука нет. И я увидела перед собой море, которое  знала лишь по народным сказкам и сказкам  А. Пушкина.  Море было неспокойное, бурливое, как в «Сказке о рыбаке и рыбке»: море разыгралось, волны плещут , высоко поднимаясь  к небу, сталкиваются и рассыпаются  брызгами. Небо тёмное, в тучах, и лишь изредка проскальзывает  сквозь тучи  светлый лучик   то ли солнца, то ли луны – всё мрачно, темно. И вот  среди  этой грозной непогоды, среди  этих  гривастых волн, отороченных пеной,  я увидела плот, небольшой – ненадёжное судёнышко для такого бурного моря. А на плоту, поджав ноги, сидела обнажённая женщина. Длинные волосы  рассыпались по спине и плечам. Одной рукой она опиралась  на  плот,   а другой рукой  прижимала к груди младенца!  Душа замерла! Как!  Вот сейчас волны нахлынут на неё и унесут  на дно морское!  А ветер  гнал это утлое судёнушко всё дальше в море... Я плакала, так в слезах и заснула.
       Утром, проснувшись, сразу вспомнила о русалочке.   Эта картинка долго, да почти всю мою жизнь, так и жила в моём воображении, и вновь я видела и бурное море, и русалку, с младенцем на руках. Когда в старших классах начальной школы я  пришла в Третьяковскую Галерею и остановилась перед картиной И. Айвазовского «Девятый вал», снова вспомнила  свою Ундину. Но как по -разному вели себя персонажи этих  картин – ужас тех, кого изобразил на картине И. Айвазовский, и – застывшая от ужаса  и страха за свое дитя мать, злой судьбой принесённая в жертву стихии. Уже, будучи старше, я  узнала, что в Копенгагене  стоит  памятник  этой сказочной героине, удалось найти в газете картинку. Как они  похожи и не похожи!  - каменная  русалка, сидящая в той же позе, что и моя на огромном  камне и моя  Ундина на плоту среди бушующего моря,  такая живая, такая трепетная и страдающая за своё дитя!
      Потом я прочитала много книг об этой сказочной героине, но моя  Ундина осталась любимой до конца.

26.10.20