Театр Мистики или Маленькая пьеска от руки

Часть I

Когда тяжёлый занавес потусторонний
Открыл завесу каждого из нас,
Я испугалась, стало очень страшно
На сцену действия смотреть в тот час.
Там, я увидела героев, не сожжённых
Булгаковских мучительных времён
Со сцены, словно одинокий Воланд
Растерзанный толпой, стоял -
Смотрел перед собой.
За ним Фагот Коровьев где-то
И Азазелло до смерти напуган,
Они играли пьесу, что-то говорили
и в том театре довольно очень тесно было.
Кто на кого смотрел
И кто купил билет - не ясно
Всё было пропечатано
В сценарии отчасти.

Смотрите, там, на верхнем ложе
В неимоверно чёрном, стразами расшитом платье
С глазами дикой, молчаливой кошки
И диадемою над головой
Сидела в ложе женщина - возможно,
И локон белый поправляла лишь рукой...
Она смотрела сверху вниз, толпу не замечая
Средь толчеи, отчаянно, фигуру одиноко различная,
В одну секунду взгляды их сошлись
Во временном прочтении пересеклись.
Стоя со сцены Воланд нервно поперхнулся
Когда Булгаков рядом встал и повернулся,
Толпа взревела, дико закричала
И люстра в потолке оборвалась.
Разбилась на осколки, придавила Души -
Они порезами отчаянно лишь затянулись туже.
И брызгами крови околдовали струны
Вневременной любви отчаявшейся стужей,
Мирских сует и тяжких преступлений,
Среди толпы стоял мужчина на коленях.
Спиною сгорблен, у висков сжимая руки
Безвольно сединою голова поникла
И тишина во времени вдруг нежно воцарилась
Застыло время и часы торжественно остановились.

Часть II

Ловушка времени!
Была подчинена со сцены Воландом
Глаза его горели ярким пламенем -
Булгаков лишь молчал...
Та женщина, на верхнем ложе, изумлённая
Слегка приподнялась, вдохнула глубже, сердцем измождённая
И белый локон поправляя крылом ангела
Вдруг тихо капнула хрустальная слеза.
Мужчина обернулся взором явственным
И наступила гробовая тишина времён.
И мир застыл, и слышалось сердцебиенье благостным
Глаза касались нежно глаз - живым огнём.
И было в том великое признание
Любви двоих - родных, сочтённых мук,
Пройдя по жизни об руку героями
Они лишь встретились, любви последней издавая звук.

Чтобы признаться лишь теперь, в не признаваемом
Ответе... друг перед другом кающихся Душ
Что смерти час пришёл, теперь - увы, назначенный!
В их облике вневременной, и роковой любви.
Она смотрела ласково и трепетно
Не отрывая сердцем к сердцу взгляд
А он, дыханием касался благостно
Лаская седых прядей её водопад.
И встретились на миг их души прежние
В меж временном театре том,
Где роль но книге отыскали вечную
И в жизнь мелодрамою вошли вдвоём.

Где чувства с болью отыграли пафосно
Где роль была предписана самой судьбой,
Где боль писателя мирского, яростно
Не раз в огонь бросала их любовь.
Не сосчитать нам звезд на небе сказочном
И не узнать судьбы ответ двоих
Так лишь прощаются навеки - царственно
Мужчина с женщиной ролей одних.
Глаза у Воланда потухли красками
Писателя давно уж нет в живых, что говорить?
Фагот Коровьев сдулся за границу, любыми шансами
А Азазелло спился, стал совсем старик, теперь ворчит.

Толпа людей словно очнулась, когда включили яркий свет
Никто и не заметил чуда свершившeгося здесь теперь,
Кто на кого купил билеты, и кто кого смотрел...
Осталось лишь спросить про это,
Директора, который здесь работал долгий век.
В рецензии, скорей всего напишут...
Ну вроде что-то ерунды:
"История романа: "Мастера и Маргариты"
Отчётливо напоминает нам - роман написан от Его Руки..."