Когда я была кошкой

Посвящается кошке Молли, умнице и кокетке

   Я всегда раньше грезила о том, что когда стану кошкой ненароком прижмусь к тебе, не вызывая подозрений твоей супруги, хотя кто знает, кем  была эта женщина в прошлой жизни. Может быть, все кошачьи повадки и уловки она давно знает, и лишь до поры до времени будет терпеть в своём доме чужое присутствие.
 
   Осенью, я окончательно решилась и, подойдя к заветной двери, осторожно нажав звонок, медленно опустилась на уже кошачьи лапы.  И не стала маленькой глупенькой кошечкой, как первоначально предполагалось. В конце концов, мне нужен не покровитель-отец, а твои ласковые руки. Хотя, исходя из возрастной категории, скорее всего тебе нужна куколка. Малышке можно покровительствовать, учить разуму, сюсюкать, терпеливо потакать капризам и быть всегда и во всем в её удивленных глазах незыблемым авторитетом, так питающим мужское самомнение. Котятки так милы, непосредственны и доверчивы. Иное дело своенравные, умудренные опытом кошки. Но уже поздно о чем-либо размышлять, дело сделано. Я кошка, знающая чего хочет, и строящая далеко идущие жизненные планы. Хотя и не юное создание, но ещё притягательна. 

   Прозудел звонок, дверь открылась и, бросившись под ноги хозяйке, тотчас скосила глаза в зеркало, чтобы удостоверится в свершившемся чуде, при этом, стараясь сразу завоевать максимальное пространство, чтобы она не переступила порог собственной прихожей. Все было продумано заранее. Необходимо, прежде всего, активизировать хозяйские и родительские инстинкты – квартира была, детей – не было. Жалобно мурча, лизнула ей руку, медленно оттесняя ее вглубь просторной прихожей. Сначала дело, уж потом огляжусь. «Возьми меня в дочки», - проникновенно канючила, стараясь сфокусировать взгляд на ее лице и посмотреть прямо в зрачок, и едва сама не поверила в эту чушь.  Вышел хозяин, уже одетый в пальто, и милостливо разрешил остаться к явному неудовольствию хозяйки. Я же говорила о его слабости к покровительству. Тем более, что ему это ничего не стоило.  И ушёл. А я так хотела с первого дня стать его любимицей и делить с ним вечерние часы в неге и полудреме.

   Как я ошиблась. Вечернее время принадлежало только ему. Существовал однажды раз и навсегда заведённый порядок. С 21.00 до 22.30 часов – прогулка в парке. Это время проработки стратегии и тактики построения карьеры, что является основой для успеха и благополучия семьи, таково было обоснование ежедневного полуторачасового отсутствия.  Иногда  грандиозных мыслей было так много, что он не успевал их передумать и задерживался, правда, надо отдать должное, не более чем на полчаса. Вероятно, льющийся поток мыслей на этом иссякал, набираясь полноводья до следующего дня. Неразумная женщина. Разве можно быть такой недальновидной. Сколько одиноких дамочек заводят маленьких лающих пажей, в надежде познакомиться на собачьей прогулке с будущим уже их хозяином.

   Возвращаясь с вечернего моциона, мужчина был всегда добродушен. Пахло улицей, собаками и чужими, ненавистными духами. Аромат всегда был один, этакая неряшливая смесь откровенного кокетства и потного тела. Можно было выбрать запах сдержаннее, подостойнее, что ли. Первое время приходилось терпеть, чтобы не вызвать подозрений. Чуть позже, фыркая и выразительно урча, высказывала недоумение вечерним променадом. Затем, демонстративно обнюхав и, укоризненно заглядывая в глаза, лениво усаживалась к нему на колени. Это было моё время. Он удивленно смотрел в мои зеленеющие от негодования, глаза и, смеясь, называл это женскими уловками. Как он был недалек от истины.

   Важно всегда контролировать ситуацию. Зажмуривая глаза, я оставляю совсем узкие щелочки: лицо всегда отражение чувств, только кошки могут утаить, что у них на уме. Не могу себе позволить надоесть мужчине, надо вовремя соскочить с коленей, хотя это и обидно, но надо быть мудрой и деликатной. Изучить его привычки, знать особенности, слабости и скрытые желания, наконец. В борьбе за его внимание всё пригодится.
С самого начала хозяйка меня не особенно жалует. Забывает налить сначала мне молока, не жаль если на столе стоит его чашка. Да и убирает за мной не очень охотно. Кошки – не её каприз. Я его удобная игрушка.

   Услышав долгожданный звонок, мы всю зиму наперегонки бежали к дверям, уж как я старалась обступить ей ноги, вызвать негодование, хотя бы против меня. Ведь он приходил такой безмятежный, расслабленный, что чутко реагировал на все флюиды. А она его всегда радостно встречала, не понимаю такого лицемерия. Улыбается, хоть бы что. А меня отпихнула у самых дверей. В конце концов, моя кошачья привязанность и ярко выраженное предпочтение к нему стали её раздражать. Она, хотя бы дома, не хотела делить его ни с кем, и мне необходимо стать осторожнее с вечерним финишем у дверей. Иногда приходилось уступать ей первенство. Его вечерние прогулки нас объединяли, из соперницы, она превращалась в наперсницу. Не знаю как ей, только мне это совершенно ни к чему.

Сколько раз, провожая мужчину до двери, старалась увязаться за ним, но хозяйка всегда решительно брала меня на руки и не отпускала до его прихода. Это было её время. Устав ждать, она машинально начинала меня утюжить своей тяжелой рукой. Терпеть не могу, когда чешут за ушами. Неужели нельзя быть поделикатнее, а не скрести заушье изо всех сил. Словно когти не у меня, а у нее. Мы, ведь, кошки, нежные создания. Она жалела себя и так выражала свое беспомощное одиночество. Хотя бы ребёнка завела что ли. Одно спасение, вырвавшись, спрятаться на подоконнике среди ее дурацких фиалок и, уткнувшись мордочкой в стекло, высматривать, когда ж, наконец, он явится.

   Все шло свои чередом. Приходя с работы, хозяйка молча убирала и пылесосила, стирала и гладила, готовила и мыла, все делала сама. Открывая двери, долго копошилась, заморенная под грузом продуктовых пакетов. Большое зеркало в прихожей отражало ее суетливую готовность сделать всё вовремя, озабоченно пересматривая покупки, забывала глянуть на себя. Смотреть то не на что! Это я зря, так к слову пришлось.

   Буду справедлива, повариха она отменная. Люблю заглянуть в холодильник, там всегда есть чем полакомиться. Днём приходится выкидывать рыбу из мисочки, разве можно утонченную кошку кормить сырой рыбой, хотя бы сварила. Иногда так хочется жареной рыбки. Я люблю с хрустящей корочкой. Для него она готовит отдельно и только диетическую пищу. Неприятное открытие. Мне нравятся мужчины, жадно поедающие жареное мясо, загородные пикники служат демонстрацией их первородного мужского начала. А в остальном, она превосходная кулинарка.

   Кажется она хозяйским взглядом стала замечать домашние перемены и сначала выразила сомнения по поводу дневных посетительниц, вызвав сначала его недоумение, а затем и неприкрытую злость. Он так старался ее не тревожить, годами скрывая устоявшуюся связь на стороне, и уже изредка подумывая о подарке для нее – индульгенции на рождение ребенка. А она изо дня в день несла совершенную чушь: об убывающем бульоне в кастрюлях, об исчезнувшем персиковом компоте, пироженных (не так уж много я ем), об  растаявшем мороженном, которое она забыла подать в воскресный день, об испаряющихся духах и креме, о переложенных и исчезнувших вещах… 

   Сначала я вела себя разумно, надо было завоевать ее благосклонное внимание, превратив в привычку считаться с кошачьими, уже мной установленными, правилами. Она почти не замечала меня, только два часа вечером судорожно теребила мою шелковую спинку. Ну, и я не очень докучала своими шалостями, разве, что запрячу его зубную щетку, или бритву, или переложу бумаги, которые он носит домой и уносит обратно, не раскрыв портфеля.  Колготки разодрала, когда он пообещал взять её на воскресный концерт, редкий случай. И, конечно, они никуда не пошли. Я умею добиваться своего. Отвоевала право спать в их супружеской постели, заботливо урча ему на ухо ночные кошачьи бредни, исполнив весь любовный репертуарный бред. Как благотворен свежий воздух для крепкого и праведного сна! Его пыл был весь растрачен в вечерних прогулках. А если уж и случалось… то я деликатно вскакивала на подоконник, нюхая эти чертовы махровые фиалки. На дух не выношу их запаха. 
Когда все уходили по делам, можно было, наконец, принять ванну, полистать журналы, чтобы не отстать от моднючек, которые только и знают, как вертеться перед мужчинами. Так уж они устроены.  Надо быть всегда в курсе, делать маникюр, педикюр, пирсинг, татуировку, загорание, обтирание, ходить на аэробику, калланетику, шейпинг, раскрашиваться как папуас, завивать и развевать волосы. Быть постоянно в курсе всех притирок, кремов, аэрозолей, дезодорантов и т.д.  всего того, что необходимо для женщины, а не ходячего представителя женского рода.

   Уж я старалась. Целый бездельный день себя лелеяла и холила. Все для него. Мои изумрудные глаза стали еще выразительнее, походка грациознее, уловки более обворожительными, и сама – нега и истома. Обливаясь её духами, стоило только сожалеть, разве можно соблазнить таким расхлябанным ароматом с примесью дурного вкуса. Впрочем, он Сам подарил ей этот уродливый флакон. Заскочил мимоходом в магазин накануне восьмого марта и взял, что под руку придется. Или спросил совета у разъяренной праздничной суетой продавщицы. Разве такому мужчине можно просить о помощи в выборе дорогого подарка. Кровная обида. Продавщица уж так постарается, за себя постоит и вряд ли что дельное посоветует, из вредности лучшее оставит себе, так на всякий случай, вдруг ухажер подвернется. Да и не к чести Его будет сказано, на праздник мне ничего не подарил, мог бы и бантик, и расческу, или, на худой конец, просто приласкать. Я все-таки дама. Пришлось на следующий день в раздумьях о своей кошачьей судьбе доедать остатки праздничного торта, конфеты «Раффаэлло» тоже пришлись кстати. Уж как я их люблю. И, главное здесь не во вкусе конфеты, а в ее великолепии, что придает и нам шарм и изящество. Намекните избраннику о своих кондитерских предпочтениях, и он будет вами очарован. Поверит в ваш исключительный вкус и совершенство. Только не забудьте, что чманькать при этом нельзя. Ох, уж эти женщины. Если сразу не получается стать дамой, купите, наконец, сами эту восхитительную      коробку. И перед зеркалом, одну за другой, одну за другой, а не все сразу, вкушайте! Вкушайте! Если вы от природы не элегантны, придется основательно потратиться. Уверяю, это стоит того. Да не забудьте купить шляпку, она просто необходима для таких необычайно вкусных репетиций. 

   Я съела все её конфеты, не могла же позволить хозяйке, хотя на миг почувствовать себя счастливой. Нечего растягивать удовольствие, как скупой рыцарь, на неделю, или пить утренний воскресный кофе, стараясь привлечь его внимание изысканностью манер и утонченного вкуса. Интересно, что подумал он. Когда успела стрескать или вообще ничего не заметил? А что касается её изумления, то мне до этого и дела нет.

   Изысканный вкус можно воспитать в себе, как и силу воли, быть обворожительной каждый день. Плохо, что хозяйка забывает пользоваться косметикой, но мне пока хватает её запасов, но всему есть предел, как можно так наплевательски к себе относится. И эти бесконечные сериалы в перерывах между заботами по хозяйству. Никакого эстетического образа, ни одной модной книги про это или про то. Не понимаю, как так можно. Важно открыть книгу и иметь о ней хотя бы смутное представление, всё равно никто толком не читает. И теперь ты не только красавица, ещё и умница. Главное не переусердствовать.

   Правда, однажды днём я неосмотрительно выключила наружную камеру наблюдения. И принимала ванну. Вся в неге и пене читала Дамский журнал. Он заскочил на минуту, растеряно бегая по комнате и ища документы. Лукавлю, знала, что вернётся. Бумаги я выложила вечером, знала, что сразу не хватится. Это было так кстати. Такой случай нельзя было упустить. Шум воды привлек его внимание. Но, увидев голую диву, с раскосыми зелеными глазами, плещущуюся в ванне, он был настолько ошеломлен, что пришлось быстро материализоваться в кошку. Машинально завернув кран и присев на край ванны, обхватив папку с документами, он долго тупо глядел на мокрые кошачьи следы, ведущие в гостиную. Ну и вид у него был. Облезлый. Я еле дождалась его ухода, чтобы высушить волосы феном. Мы, кошки, такие хрупкие и нежные, можем и простудиться. Впервые, мне хотелось, чтобы он поскорее ушёл. Мог бы и вытереть меня полотенцем. Нельзя же быть таким нервным.

   Приведя себя в порядок, надушившись, даже не стала примерять хозяйский пеньюар.  Её нелепый вкус меня удивляет, и восхищает его нежелание видеть в ней женщину, мог бы и купить приглянувшуюся зазывную вещичку. Порадовал бы себя. И мне было бы что накинуть. Её домашняя одежда всегда пахнет грязными сковородками и недоеденными бутербродами, неужели нельзя готовить в другой одежде. Он, конечно, этого не чувствует, хотя усы у него отменные. Разве так можно сохранить пленительную свежесть для любимого. А не быть домоуправительницей его жилища. Придется сразу стать кошкой. Шкурка, по крайней мере, своя, а не чужая (хотя как сказать).  Мы, кошки, очень чистоплотные, и моемся по семь раз на дню, по крайней мере – дважды.

   Ничего жене не сказав, он перестал на нее ворчать, тем более, что днём я обожала носить его пижамы и рубашки. И, вероятно, что-то было не так. Я так рассеяна, что могла и что-то перепутать. Не могу же быть всегда настороже. В общем, это не моя печаль. Но с того дневного недоразумения мне показалось, что он стал смотреть на меня особенно подозрительно, и как-то рассеянно стал гладить хозяйскую спину. Женщина как-то сразу зажалась, понимая, что это случайная, не ей предназначенная, ласка.  А я всегда при нём сразу пушила хвост, спина дугой, включала стереофоническое мурчание. В общем, старалась как могла. И все напрасно. Каждый вечер, ровно в 21. 00 он уходил из дома.

   В тот, решающий день он очень спешил. И не отменил свою вечернюю прогулку, хотя был её законный день рождения, к тому же он забыл купить подарок. Я так мечтала о новом флаконе духов. В этом сезоне актуальны свежие цветочные оттенки. Именно оттенки, а не тона. Надо быть утонченной. Не понимаю, зачем хозяйка всегда покупала и порой почитывала женские журналы, совершенно не принимая во всеоружие все эти ужимки и прыжки, не мобилизуясь, пусть поначалу в неравной схватке с невидимой соперницей. Она давно дезертировала на арене жизни, всего лишь уютно устроившись на проживание взамен на хозяйскую заботу. Правда, ей хватало ума, ослабив поводья, лишь изредка понукать своего рысака. Он вряд ли взбрыкнет. Ещё десяток, другой жизни и он навечно встанет в привычное стойло.

   Снова наступила весна. С этого все и началось. Набухли почки на деревьях, стали наполняться живительным соком, истошно заорали на крышах мартовские коты, а он снова забыл принести с прогулки цветы, принеся в дом аромат совершенно чужих весенних запахов. Этого я уже не смогла выдержать.

   Кажется, я ошиблась адресом. И, закрывая за собой дверь, уже знала: я не вернусь в этот нерадостный дом. Осталось только себе признаться в том, что я просчиталась. Надо было стать собакой, тогда бы я гораздо больше узнала о его вечерних прогулках. Или могла стать его другом, может быть, он поделился со мной своими мужскими сомнениями. Только это мне ни к чему. Я ведь кошка. Думаю, что когда меня хватятся и не найдут, хозяйка вздохнет с облегченьем, а он заведет собаку, чтобы больше не искать предлога для уединенных вечерних прогулок. И напоследок купила флакон духов с запахом его вечерних прогулок… Так на всякий случай…

   Нехотя вернулась на работу. Скажу, что отдыхала в тёплых заморских краях. И погляжу, что он скажет мне на этот раз.


Aoida XX