Чудо

 Всю ночь Вере снились вороны. Они расселись по веткам старого засыхающего тополя и надсадно каркали. С неприятным ощущением надвигающейся беды Вера проснулась и пошла на работу. Всё валилось из рук, мысли разбегались, как тараканы на свету и это очень раздражало. Ближе к обеду к ней подошла незнакомая женщина, оказалось, что это новая сотрудница и ей нужна помощь в работе. Вера, взяв себя в руки, принялась объяснять непонятные моменты, в это время в помещение вбежала запыхавшаяся тётя Таня с проходной и поискав глазами Веру, принялась бессвязно бормотать:
 – Там… там… мама, твоя дочка, она, –  но Вера уже не слушала, она неслась на проходную, ничего не видя вокруг.
–  Только бы живая, только бы она была живая, –  стучало в голове.
   На дороге стояла машина Фёдора Петровича, маминого соседа из дома напротив. В машине сидела заплаканная мама. Алёнка, завернутая в простынь, молча лежала у неё на руках.
   Вера увезла Аленку к маме в деревню две недели назад, время было сложное, надо было работать, а детский сад была очередь.
   Вера отогнула уголок простыни и ужаснулась –  тело дочери была покрыта  водянистыми пузырями.
–  Вера быстро села в машину и скомандовала водителю:
–  Быстро в больницу.
   В это время к машине подбежала новая сотрудница и почти на ходу крикнула:
–  Обязательно позвоните мне из больницы, как только что-то прояснится! – и  машина сорвалась с места…
   Дорога показалась Вере вечностью. Мама, сквозь слёзы рассказывала, что на двухлетнюю Алёнку старшие деревенские дети опрокинули чан с кипятком. В больнице Алёнку положили на каталку и повезли в перевязочную. Левая половина головы и туловища были покрыты волдырями. Врач, осматривающий дочку сказал, что у нее ожоги третьей степени и нужно всё бинтовать. Мама Веры, врач по профессии, наотрез отказалась бинтовать внучку, она слишком хорошо знала, какие это пытки для ожоговых больных –  сдирать на живую по утрам засохшие бинты и какие шрамы после такого лечения остаются… У Алёнки к тому времени прошел болевой шок и она заливалась громким плачем. Девочке поставили обезболивающий укол и намазали ожоги мазями. В палате, на соседних койках, лежали перебинтованные девочки и женщины, у некоторых тела были покрыты страшными коростами.
   Сердце Веры разрывалось от боли и своей беспомощности. Она вдруг вспомнила о словах новой сотрудницы и тут же, из приёмного покоя, позвонила на работу.
–  Отказывайтесь от госпитализации, забирайте девочку и заезжайте за мной, – сказала она в телефонную трубку.
   Врачи смотрели на Веру, как на сумасшедшую, когда та подписывала бумагу-отказ, а она, обернув дочь в простынь, быстро села в машину и уехала.
   Машину безбожно трясло на ухабах и кочках проселочной дороги, по которой они ехали в неизвестную деревушку, к соседке новой сотрудницы Дарьи, бабушке-знахарке, лечившей только ожоги. Дарья сидела рядом с водителем и показывала дорогу.  В багажнике лежали продукты, которые они купили по совету Дарьи, потому, что деньги знахарка не брала. Вера с мамой старались, чтоб  Алёнку не очень трясло, удерживая ее маленькое тельце на своих коленях руками. За окнами мелькали поля, околки берез, рощицы и овраги, но женщинам было не до красот окружающей природы. 
   В деревню приехали ближе к вечеру. На крыльцо вышла невысокая женщина в синем, с длинными рукавами, платье и белом платке на голове. Она окинула взглядом приехавших и сказала, кивнув в сторону мамы:
 – Ты заходи с девочкой в дом,  а ты, – ткнув в Веру пальцем, сиди здесь, – и они скрылись за тяжелыми деревянными дверьми.
   Время потянулось нестерпимо долго. Мухи надоедливо жужжали и вились вокруг.  Где-то вдалеке мычали коровы, тявкали и подвывали собаки, солнце клонилось к горизонту. В груди Веры гулко стучало сердце. Она вспоминала, как вылечила другая бабушка-лекарка отца Алёнки, когда ему на заводе прилетели алюминиевые брызги прямо в глаза, и врачи сказали что он останется слепым навсегда. Зрение восстановилось удивительным образом. Вспомнила  Вера и как её саму отправили из больницы домой умирать, и как выходила и поставила её на ноги уже другая целительница. И вот третий раз в ее жизни возникает такая ситуация… Почему так происходит? Что кроется за этими происшествиями?
   Вера наблюдала, как через двор лениво прошла кошка, запрыгнула на завалинку и принялась вылизывать свою шерстку. Вдруг на забор села небольшая птичка и изредка посвистывая, принялась высматривать на земле еду. Кошка насторожилась, пригнула уши и, осторожно ступая, стала подкрадываться к птичке. Около самого забора она вдруг стремительно вспрыгнула на самый верх деревянной доски, но птичка успела вспорхнуть, а кошка разочарованно смотрела ей вслед. В это момент двери распахнулись, и из дома показалась мама Веры с девочкой на руках. Алёнка не плакала, она спала.
 – Две недели не смей приезжать к дочке! – строго глядя на Веру,  сказала знахарка.
   Назад ехали молча. Все устали от тяжелого дня и переживаний. Алёнка спала, почувствовав облегчение. За окнами было уже почти темно, когда они подъехали к городу.  Веру высадили из машины около её дома, и уже на улице Вера спросила маму:
 – А лечить то ты её как будешь, что сказала бабушка?
 – Умывать проточной родниковой водой,  – ответила мама.
 – И всё? – недоверчиво переспросила Вера.
 – И всё, она сказала, что если буду её слушаться  – все быстро заживет, если нет, то надо было оставаться в больнице...
   Машина уже скрылась за углом дома, а Вера всё ещё стояла и смотрела вслед.
   Две недели показались Вере целой вечностью... С трудом дождавшись пятнадцатого дня, она с утра поехала к маме в деревню. День выдался ясный, солнечный. В листве деревьев весело щебетали птички, мальчишки гоняли на велосипедах, лето цвело вовсю яркими палисадниками. Вера шла с замиранием сердца, и чем ближе она подходила, тем сильнее колотилось оно в груди. Вдруг громкий крик:
 – Мама!!! – и по дорожке, навстречу ей,  уже бежит Алёнка… Будто и не было страшных ожогов, личико чистенькое, на щеках румянец… Вера не поверила своим глазам! Ни одного шрама ни на лице, ни на тельце не было. Просто удивительно! Вера заплакала, впервые за все две недели…
    Немного позже, когда вся эта история улеглась, Вера предложила маме съездить и отблагодарить Алёнкину спасительницу. Мама идею поддержала, но возникла проблема – никто не помнил дорогу. Водитель-сосед сказал, что хоть на дыбу его вешайте, он не знает даже в какую сторону ехал, Дарья показывала путь, ну а Вере с мамой не до дороги было… Сама Дарья тоже исчезла, с работы уволилась, и никто не знал ее адрес… В общем полная мистика… А может и не было никого, ни Дарьи, ни бабушки-знахарки? Может это было  просто чудо, помощь того неведомого мира, с которым люди очень плохо знакомы?
15.11.2020