Раскаяние

Я жил и не верил в Бога.
Вообще ни во что не верил.
Я жил, умирал понемногу.
И в сердце своё запер двери.

А ключик, как птица, крылатый,
Доверенный мне, человеку,
(Увы, не летал, как когда-то)
Был выброшен в чёрную реку.

И кем же? Лишь мною, лишь мною.
И тьмою покрылась лампада.
А я вкупе с жёлтой листвою
Всё падал, всё падал, всё падал.

Но как-то зимой безнадежной
Я, жалкий, замёрзший и смертный,
Заметил на просеке снежной
Печальный Твой образ и светлый.

Ты ангел, мой ангел-хранитель.
Сочувствующий несчастью,
Ты шепчешь: иначе — погибель,
Скорее домой возвращайся.

И вот, заклеймённый пороком,
Стучусь я в забытые двери.
Открыли. И там у порога
Стоит обретённое время.

Что скажут мне годы? — Войди же!
И боль и уныние в прошлом.
Они мне так рады, я вижу,
Но мне себя видеть тошно.

Зайду всё равно, неслышно,
На цыпочках, к памяти в гости.
Мне стыдно, ведь глупыми вышли
С судьбой игры в прятки и в кости.

Прости... Ты же знаешь, Боже,
О том, что себе не прощу я.
Я всё потерял, что возможно.
И впредь ничего не прошу я.

Вдруг сердце стрелой золотистой
Пронзил богоявленный лучник,
И тотчас в руке очутился
Отвергнутый ангельский ключик.