городская эпитафия

Писатель во тьме задыхается,
На руках плавится кожа.
Он и после смерти останется,
Образа своего заложником.
За окнами да заборами,
Шумит по обычности город.
За лампами и мониторами,
Следит его старший брат, словно ворон.
Громкое шипение наполнит комнату,
Разрезая городскую тоску.
Писатель любит кого-то, ненавидя себя,
И от этого ему вряд ли уснуть.
Пепел посыпали тучи, разгоняя бездомных котов.
Ты им завидуешь, мол это лучше,
Чем жить по заветам своих стариков.
Да и от них тебе только достался совковый штопор и нож.
Но правду из себя же не вырежешь,
Выстругай человека, тогда может поймёшь.
Позитивный герой, в обстоятельствах странных,
Что заставляют принять дурные решения.
А писатель молчит о них, и напившись, лишь, пишет,
В день своего возвращения.
И вопросов уже не стоит, для контроля влюбилась система.
Старые данные дали сбой,
Кричит в организме сирена.
Ну а он, всё своё - и люблю, и убью и нет мочи.
До этого же предупреждал писатель, что никто не сможет помочь.