А. И. Герцен

                Чиновники 

 ,, Один из самых печальных результатов петровского переворота — это развитие
чиновнического сословия. Класс искусственный, необразованный, голодный, не
умеющий ничего делать, кроме ,,служения“, ничего не знающий, кроме канцеляр-
ских форм, он составляет какое-то гражданское духовенство, священнодействующее
в судах и полициях и сосущее кровь народа тысячами ртов, жадных и нечистых.
 
  Гоголь приподнял одну сторону занавеси и показал нам русское чиновничество
во всём безобразии его; но Гоголь невольно примиряет смехом, его огромный коми-
ческий талант берёт верх над негодованием. Сверх того, в колодках русской ценсуры
он едва мог касаться печальной стороны этого грязного подземелья, в котором
куются судьбы бедного русского народа.
 
  Там, где-то в закоптелых канцеляриях, через которые мы спешим пройти, обтёрхан-
ные люди пишут — пишут на серой бумаге, переписывают на гербовую, и лица,
семьи, целые деревни обижены, испуганы, разорены. Отец идёт на поселенье, мать
в тюрьму, сын в солдаты — и всё это разразилось, как гром, нежданно, большей
частью неповинно. А из-за чего ?  Из-за денег. Складчину … или начнётся следствие
о мёртвом теле какого-нибудь пьяницы, сгоревшего от вина и замёрзнувшего от
мороза. И голова собирает, староста собирает, мужики несут последнюю копейку.
Становому надобно жить; исправнику надобно жить, да и жену содержать; советнику
надобно жить, да и детей воспитать, советник — примерный отец …
 
  Чиновничество царит в северо-восточных губерниях Руси и в Сибири; тут оно рас-
кинулось беспрепятственно, без оглядки … даль страшная, все участвуют в выгодах,
кража становится общим делом. Самая власть царская, которая бьёт как картечь, не
может пробить эти подснежные болотистые траншеи из топкой грязи. Все меры
правительства ослаблены, все желания искажены; оно обмануто, одурачено, предано,
продано, и всё с видом верноподданнического раболепия и с соблюдением всех
канцелярских форм.
 
  Сперанский пробовал облегчить участь сибирского народа. Он ввёл всюду колле-
гиальное начало; как будто дело зависело от того, как кто крадёт — поодиночке или
шайками. Он сотнями отрешал старых плутов и сотнями принял новых. Сначала он
нагнал такой ужас на земскую полицию, что мужики брали деньги с чиновников,
чтобы не ходить с челобитьем. Года через три чиновники наживались по новым
формам не хуже, как по старым.  Нашёлся другой чудак, генерал Вельяминов. Года
два он побился в Тобольске, желая уничтожить злоупотребления, но, видя безуспеш-
ность, бросил всё и совсем перестал заниматься делами.  Другие, благоразумнее его,
не делали опыта, а наживались и давали наживаться.

—Я искореню взятки,— сказал московский губернатор Сенявин седому крестьянину,
подавшему жалобу на какую-то явную несправедливость. Старик улыбнулся.
— Что же ты смеёшься ? — спросил Сенявин.
— Да, батюшка, — отвечал мужик, — ты прости; на ум пришёл мне один молодец
наш, похвалялся царь-пушку поднять и, точно, пробовал — да только пушку-то не
поднял.  Селявин, который сам рассказывал этот анекдот, принадлежал к тому числу
непрактичных людей в русской службе, которые думают, что риторическими выход-
ками о честности и деспотическим преследованием двух-трёх плутов, которые под-
вернуться, можно помочь такой всеобщей болезни, как русское взяточничество,
свободно растущее под тенью ценсурного древа.

 Против него два средства: гласность и совершенно другая организация всей машины,
введение снова народных начал третейского суда, изустного процесса, целовальников
и всего того, что так ненавидет петербургское правительство.“

                ( А.И.Герцен ,,Былое и думы.“)

      До боли знакомая картина России 21-ого века !

                Разврат

  ,, Разврат в России вообще не глубок, он больше дик и сален, шумен и груб,
растрёпан и бесстыден, чем глубок. Духовенство, запёршись дома, пьянствует и
обжирается с купечеством. Дворянство пьянствует на белом свете, играет напро-
палую в карты, дерётся с слугами, развратничает с горничными, ведёт дурно свои
дела и ещё хуже семейную жизнь. Чиновники делают то же, но грязнее, да, сверх
того, подличают перед начальниками и воруют по мелочи. Дворяне, собственно,
меньше воруют, они открыто берут чужое, впрочем, где случится, похулы на руку
не кладут.
 
  Все эти милые слабости встречаются в форме ещё грубейшей у чиновников,
стоящих за четырнадцатым классом, у дворян, принадлежащих не царю, а помещи-
кам. Но чем они хуже других как сословие — я не знаю.
 
  Простодушный разврат прочих вертится около стакана вина и бутылки пива,
около весёлой беседы и трубки, самовольных отлучек из дома, ссор, иногда дохо-
дящих до драк, плутней с господами, требующими от них нечеловеческого и
невозможного. Разумеется, отсутствие, с одной стороны, всякого воспитания,
с другой — крестьянской простоты, при рабстве, внесли бездну уродливого и
искажённого в их нравы, но при всём этом они, как негры в Америке, остались
полудетьми: безделица их тешит, безделица огорчает; желания их ограниченны
и скорее наивны и человечественны, чем порочны.
 
  Вино и чай, кабак и трактир — две постоянные страсти русского слуги; для них
он крадёт, для них он беден, из-за них он выносит гонения, наказания и покидает
семью в нищете. Вино оглушает человека, даёт возможность забыться, искусственно
веселит, раздражает; это оглушение и раздражение тем больше нравятся, чем меньше
человек развит и чем больше сведён на узкую, пустую жизнь.”

                ( А.И.Герцен ,,Былое и думы.“)

  Прошло всего каких-то два века … и вот те опять