Кое-что 121

Если ты такой умный, почему ты не богатый?

Два американских учёных из Иллинойса — Гаррет Джонс и Джоел Шнейдер — показали, что народная мудрость имеет прямое отношение к действительности. Если мы говорим не об отдельных людях, а о целых нациях, складывается следующая картина: чем выше средний уровень IQ в стране, тем выше годовой доход на душу населения! Такой тезис не встречает неприятия у наших сограждан — в обиходе можно часто слышать „китайцы — умные“ или „русские — дураки“. Последнее утверждение как раз неверно, об этом мы поговорим позже.

Для американского же читателя вывод Джонса и Шнейдера звучит скандально. Показатель IQ (intellectual quotient), отражающий способность человека решать определённые задачи за ограниченный период времени, имеет неполиткорректно разные значения у разных групп населения.

Использование показателя IQ при заполнении вакансий давно вошло в практику американских работодателей. Американская психологическая ассоциация официально признала, что уровень IQ хорошо объясняет, почему одни школьники успевают лучше других. Считается, что значение IQ позволяет предсказать, насколько успешно школьник справляется с типичными задачам, которые ставят перед ним сначала образовательная система, а затем и другие социальные институты общества. Однако область применения подобного подхода сознательно ограничивается: он используется для работы с индивидуальными значениями показателя интеллекта отдельных людей. Обобщения результатов измерения IQ, тем более сделанные для групп населения, выделенных по экономическим или национальным признакам, как правило, не приветствуются в либерально настроенных академических кругах. Ещё в 1969 году американский психолог Артур Йенсен стал изгоем за статью, в которой объяснял различие между успеваемостью белых и чернокожих студентов разницей в их IQ, обусловленной наследственностью и средой. Последующие работы других исследователей выявили правоту Йенсена: среднее значение IQ чернокожих школьников статистически достоверно меньше, чем белых. Разница составляет около 15 пунктов. Мало того, если белых разделить на группы — евреев-ашкенази и нееврейское население, — IQ первых оказывается ещё выше! Разница небольшая, но статистически значимая.

Умственное превосходство евреев научная общественность приняла довольно спокойно. Объясняется оно традиционно высоким авторитетом книжной учёности в еврейских общинах. Богатый человек стремился выдать свою дочь за юношу, достигшего больших успехов в изучении Торы. При общей бедности, в которой жили евреи, черты осёдлости, потомки „учёного зятя“ имели больший шанс выжить, чем дети его одноклассников, менее преуспевших в изучении священных текстов. Кроме того, возможен эффект „IQ-зависимой смертности“, когда более сообразительная и находчивая молодёжь имела больший шанс избежать насильственной смерти и передать свои гены потомкам.

Ситуация с чернокожим населением и его IQ вызвала гораздо больший общественный резонанс. Научная общественность немедленно разделилась на два лагеря — сторонников генетического и сторонников социоэкономического объяснения наблюдаемых различий.

Разгоревшаяся дискуссия обнажила многие слабые места теста на интеллект, особенно его вербальной части. Ведь язык тестов, язык белых американцев, отличается от языка чернокожих — так объясняли отличия негров от белых „социоэкономисты“. Нет, возражали им „генетисты“, наибольшие различия наблюдаются как раз в тестах на выполнение действий, в которых не требуется языковых навыков. Приёмные чернокожие дети, воспитывающиеся белыми родителями, показывают более высокие значения IQ, чем чернокожие дети, живущие со своими биологическими родителями, — казалось бы, это подтверждение определяющей роли среды. Однако белые дети, живущие со своими белыми родителями, всё равно в среднем „умнее“. Сторонников „социокультурного“ объяснения обвинили в том, что их либеральная идеология лишает их возможности смотреть в глаза фактам, тогда как „генетисты“ оказались расистами и реакционерами, которые сознательно или бессознательно хотят дискриминации этнических меньшинств.

В общем, итогом этой дискуссии и стало молчаливое соглашение не поднимать вопрос о существовании межгрупповых различий по показателю интеллекта.
Странный расизм

Политкорректный заговор молчания нарушил в 2004 году финский экономист Тату Ванханен, отец премьер-министра Финляндии Матти Ванханена. В интервью Helsingin Sanomat он заявил, что основной причиной бедности африканских стран является низкий умственный уровень населения. „Если у финнов средний IQ — 97, то в Африке он находится между 60 и 70“, — конкретизировал свою мысль Ванханен-старший и предположил, что жителям Чёрного континента было бы лучше, если бы ведущие экономические позиции в африканских странах заняли европейцы, американцы или азиаты. Финское бюро расследований даже подумывало о том, чтобы завести против старика уголовное дело, но потом скандал благополучно замяли.

За высказываниями Ванханена стояло серьёзное исследование. В соавторстве с профессором психологии Ольстерского университета Ричардом Линном в 2002 году он выпустил монографию „IQ и богатство наций“. Авторы постулировали, что уровень национального богатства (ВВП на душу населения) обусловлен прежде всего уровнем интеллекта населения, который они предложили оценивать по результатам тестов IQ. Ванханен и Линн составили сводную таблицу показателей средних IQ для 81 страны мира. Для 104 стран, по которым данные о тестах IQ отсутствовали, профессора использовали довольно „изощрённые“ процедуры: например, за IQ жителей Сальвадора (84) они взяли арифметическое среднее соседних Гватемалы (79) и Колумбии (88).

Поскольку межрасовая разница в IQ воспроизводится из поколения в поколение, как и расовый состав наций, доказывали Ванханен и Линн, современный разрыв в уровнях богатства между странами сохранится и в будущем, невзирая на любые меры финансовой или иной помощи отсталым, прежде всего африканским, странам.

Таблицы и графики в книге Ванханена и Линна выглядели вполне убедительно, но это не спасло их от разгромной критики. На вид профессорам ставились многочисленные „ляпы“ (например, „усреднённые“ результаты тестов IQ зачастую были получены по различным методикам) и „нестыковки“ (многие „нации“ неоднородны этнически, а значит, генетическая наследственность не может объяснить интеллектуальный уровень таких „сложносоставных“ стран).

В ответ на упрёки в реабилитации расизма Ванханен доказывал, что этическая обязанность богатых интеллектуально одарённых наций — оказывать финансовую помощь бедным точно так же, как богатые граждане обязаны помогать обездоленным соотечественникам.

Этот тезис никогда и не подвергался сомнению. Нападки вызвало другое: Ванханен предложил не „помочь материально“, даже не „учить жить“, а прямо помочь „умными управляющими“. Давно известно, что мало кто считает себя недостаточно умным — все огорчаются тем, что им не хватает денег. Намёк на взаимосвязь этих обстоятельств в масштабах целых стран заслуживает самых страшных упрёков, расизм здесь — просто политкорректный синоним непечатных слов.

Странно обвинять финна Ванханена в расизме, ведь в его картине мира самыми интеллектуально одарёнными оказались пять стран Восточной Азии — Гонконг, Южная Корея, Япония, Тайвань и Сингапур. А будущими „звёздами“ мировой экономики станут „умные“ страны, чей потенциал сдерживался неправильными политическими системами, — Россия, Польша, Китай и Вьетнам.

В научном мире эта теория была встречена с прохладцей. Как резюмировал Томас Фолькен из Цюрихского университета, „авторы путают IQ с человеческим капиталом“.
Сначала надо поумнеть

Два учёных из Иллинойса внимательно изучили все претензии к таблицам Ванханена — Линна и признали заслуживающими доверия данные по IQ 70 стран. Затем Джонс и Шнейдер приняли на вооружение выкладки профессора Колумбийского университета Хавьера Сала-и-Мартина — тот в 1997 году выпустил статью под весёлым названием „Я всего-то просчитал два миллиона регрессий…“, в которой исследовал, как связана динамика экономического роста и нескольких десятков переменных, ассоциируемых с качеством человеческого капитала.

Скрестив Ванханена с Сала-и-Мартином, Джонс и Шнейдер оставили в списке всего 51 страну (Россия в него не попала из-за проблем с методикой). Затем просчитали 1330 регрессий и нашли, что взаимосвязь IQ с экономическим ростом статистически значима на уровне 95 процентов в 99,8 процента последовательностей.

Как критерий, объясняющий динамику национальных экономик, IQ успешно проходит тест на надёжность методом Байеса и предельных границ Лимера. Этот показатель оказывается более надёжным выражением человеческого капитала, чем среднее время, которое население страны тратит на учёбу, или уровень охвата детей школьным образованием. Увеличение среднего IQ у населения страны на 1 пункт ведёт к устойчивому увеличению темпов экономического роста на 0,11 процента в год.

„Теперь на вопрос политиков: „Какой показатель нужно максимизировать ради увеличения человеческого капитала?“ экономисты должны отвечать: „Средний национальный IQ“, — резюмируют Джонс и Шнейдер.

Итак, скрупулёзный статистический анализ Джонса и Шнейдера не только реабилитирует результаты Ванханена, но позволяет в новом ракурсе рассматривать независимые данные о влиянии питания на показатель IQ. Оказалось, что IQ снижается из-за недостаточности белкового питания в первые два года жизни. Питание в более старшем возрасте не оказывает такого заметного влияния. Можно сказать, таким образом, что основа интеллектуального капитала нашей страны — не система начального и среднего образования, а молочные кухни! Конечно, такой вывод, кажущийся парадоксальным, не учитывает того, что родители, не способные прокормить своих детей в первые два года их жизни, вероятно, не будут обращать большого внимания на их школьную успеваемость. Хотя в пользу причинной зависимости успехов в учёбе от питания в младенчестве говорит тот факт, что именно в первые годы жизни мозг растёт наиболее интенсивно. В это время формируется архитектура нейронных сетей — того механизма, который позволит в будущем человеку решать задачи. Чем сложнее нейронная сеть, тем больше её возможности.

Осталось понять, как максимизировать средний национальный IQ. Из работы Джонса и Шнейдера следует, что на богатство нации мало влияет охват населения начальным школьным образованием или время, затраченное населением на получение образования. Если их выводы верны, то для борьбы с хронической нищетой в отсталых странах и диаспорах с низким уровнем жизни, помимо ликвидации безграмотности, могут оказаться эффективными такие меры, как улучшение младенческого питания, введение в рацион детей йодированной соли и других питательных элементов. Можно также предположить, что без подобных программ никакая массированная финансовая помощь странам и семьям не даст устойчивых результатов.

В настоящее время в России проблема задержки умственного развития детей из-за хронического недоедания в младенчестве стоит не так остро, как в десятках слаборазвитых стран. И средний IQ у нас вполне на уровне. Значит, по Ванханену, подъём экономики надо начать с преобразования неэффективной политической системы.