это кайф

Моя дорогая, не думаю, чтобы зима
хоть что-то могла изменить, и не надо метаться,
не надо частить, покупать, заполнять закрома.
Безумцы выходят и новые входят на станции
двадцатых двадцатого. Праздники отменены,
устраивай сам, если можешь и хочешь напиться.
Пора бы нам в город - ячейку огромной страны,
где прапорщик, что генерал, да и курица - птица.
Звучат колокольцы, а впору бы в колокола,
но в бюргерском стиле - Ах, Августин! Милое дело.
И кариатиды раздеты совсем догола,
но ты, дорогая, под шубу три кофты надела.
Напрасно, конечно, не жди в ноябре холодов
каких-то ужасных - под утро слегка подморозит,
а днём ничего, и поэтому я не готов
к любым брудершафтам. А впрочем, поехали, прозит!
Всё будет, как было, но цены слегка подрастут,
так мы же привыкли, тем паче, кафешки закрыты,
всё только на вынос, а цезарь, сенаторы, Брут,
они-то на месте, знакомые нам сибариты.
Ты думала - что-то изменится в наших краях?
В каких-то других? Люди те же и бог тот же самый.
Из праха выходим, опять превращаемся в прах,
прогнав киноленту прошедшего перед глазами.
Не надо истерик, ведь жить хорошо, это кайф,
а плохо - давай выживать, никого не ругая.
Ничто не изменится, в лавке глинтвейн отыскав,
согреем и выпьем за счастье, моя дорогая.
Давай-ка пройдёмся по городу, сделаем крюк,
нам город - весь мир, ну, а мир, как всегда, невменяем
и тем постоянен, а если изменится вдруг -
не бойся, мы оба про это уже не узнаем.