Фараон...

В самих себе мы жизнь боготворим
Своими сказками и мифами стремлений...
Гадаем на колодах своих чувств
И забиваем кол осины
В страхи убеждений.
Цветок увядший... одинокий атрибут,
Где сожаление- надгробье на могиле.
Не вырастет без расставаний грусть
И катафалки не проедут мимо.

Отходы ветреных мгновений,
Забытых баров и кутеж двора...
Разбросанные радости ванили
И разлинованные дни календаря.

Намедни та пора ещё жила...
И выживала между делом, как могла,
Не в силах подобрать слова
И удержать свои слезливые порывы...

Отмытая пора духовных воздержаний,
Изгнав из мира чертиков и махадэв.
Сухих костей пугающих молва
И молчаливых поз свеченье...

Опомнюсь за околицей последнего двора
И перезвон на колокольне вновь услышу...
Спускаюсь по ступенькам склепа в свой подвал
И как в музее, там гробницу фараона запримечу...

Прожил он свой богатый век давно
Такого в наше время я не встречу,
Но все ж о фараоне том во сне своем
Мечтами дней сомнения отмечу.
У фараона много фору для меня...
Своей любовью он покрыл богатства Нила...
И Нефертити он боготворил,
Она ж его собою наградила.

О... век, несправедливый мой.
И в городе моем околица пустует...
Не прошен ни гусар, ни князь.
И рыцарь на безрыбье фараона
Амуницией блефует...

В сраженьях самураю проиграет фараон.
Терзается в слезах его вдова...
Надгробье над гробницей фараоновой плита
Отпляшет в скором времени мазурку
С самураем новая жена.
Такая может быть иллюзии игра...

Закрасит пьяный сторож буквы и надгробья стон.
Порядок цифр у жизни той историк перепишет...
Мне самурайский ближе век.
И всё же фараон...
В тревожном сне ко мне приходит.