Святая и босяк. 25. 10. 2020

Жила-была без дрязг и фальши
В уютной срубленной избе
Святая Барбара. Чуть дальше
Существовал босяк Бебе.

Он пил и спал в худой лачуге,
Сводил конец с другим концом.
Жены не помнил, лишь подруги
Табачным смрадом плыли в дом.

Он ухитрялся жить без денег,
И, побираясь у ворот,
Выпрашивал ошмётки снеди
И меди той, что бог даёт.

Не сторонясь чужих компаний,
Где щедро ставили вино,
Бебе ревел до слёз глотаний
И падал пропадом на дно...

Но вот однажды, выпал случай,
Он мимо дома ковылял
Того, откуда свет падучий
Грязь переулка растворял.

Приметив яркое окошко,
Увидел из глазных мешков
Девицу. Оробев немножко,
Вдруг вспомнил песни пару слов.

И только он вдохнул для строя
Мелодии кабацких дней,
Как девушка, не слыша воя,
Запела. Голоса нежней

Не ведал пьяный за полвека,
Что, кажется, познал весь мир,
И, различая человека,
Увидел в горнице клавир

И звуки плавные услышал,
Что аккомпанировали Ей,
И образ Барбары всё выше
Стремился к звёздам. Дуралей

В лице и позе изменился,
И, счёт дыханья затаив,
В душе за нею устремился,
Ловя перстами нот мотив.

Она плыла с музыкой в паре,
С луной заворожённо шла
Туда, где в небе звёзды дарят
Блеск семимильного Ковша.

И смысл жизни восполнялся
На пике восходящих нот.
Бебе с прозреньем повстречался,
Что он терял за годом год

В разгуле, пьянстве и разврате
На темной стороне земли,
Что не вернуть уж благ обратно,
Что сгнил уж заживо. Одни

Разлились слезы сожалений
На черных пропитых столах,
От светлых ангелов велений
Остался лишь в похмелье страх.

- Не нужен мне, - Бебе воскликнул,
Не надо больше ничего...
- Прости, душа, что, не окрикнув,
Тебя я предал. Заодно

На произвол я счастье бросил
И дел оставил результат.
Хоть ты, душа, всё время просишь
Опомниться. Но супостат

Взымел над нравом моим право,
Растлил мой разум, меру, дух...
И надо мною величаво
Умножил вычурности слух.

Но я ж живу, и жизнь, быть может,
Ко мне, помилуя, вернёт
Любовь к себе, и образ ложный
Медальной гранью обернёт.

И Барбара, сойдя с порога,
Коснулась бедного плеча, -
- Иди, ведь пыльная дорога
Ждёт вновь тебя, как боль врача,

Иди, и пусть, трезвея, ветер
Твое не отстранит лицо
От новой эры и столетий
Где Слово странствует отцов,

Где не сомнут твой дух несчастный,
И мертвый и полуживой,
Воскреснет он святой и страстный,
И ты оставишь мир былой.