А я пишу!

Проснулся утром, рядом Муза спит.
Да, как положено, пардон, с поэтом!
Хотя ужасно и всю ночь храпит.
И матом кроет всех во сне при этом!

Но, я привык, не первый это год.
К тому же здесь она и прописалась
Давным-давно, не мыслит про развод.
Заботится, чтоб лучше мне писалось!

А я пишу, пишу, пишу, пишу!
И не встреваю с Музой в перепалку.
И рифмы, как в салат укроп крошу. –
Уже три урны выбросил на свалку!

Хотя, я гениальнейший поэт! –
На днях признал себя в подобной позе.
Жаль, только с рифмой часто сладу нет!
И тянет перейти, порою к прозе.

Однажды, сотворил шедевр, сумел.
Уселась Муза вирши мои слушать.
Раскрыла рот, не знающий предел.
Морковку перестала даже кушать.

Не жду аплодисментов рук сломя,
Пусть, песня главная пока не спета,
Я ей прочёл, чуть челюстью гремя,
Задравши нос, с величием поэта! –

Передо мной явилась после баньки ты. –
Я помню это чудное мгновенье!
Как гений самой чистой красоты!
Помытая, ну, в точности – виденье!

…Молчала Муза целых суток пять.
Переварить пыталась суть салата.
И было в доме тихо, благодать.
Я выспался без храпа и без мата!