Вовка

 В пятидесятые годы мы жили в коммунальной квартире. Это было первое собственное жильё нашей семьи эвакуированных из Ленинграда.
В соседях жила семья из трёх  человек. Дядя Боря – военный, тётя Аня – домохозяйка, их сын – Вовка. С соседями по коммунальной квартире, в отличие от устоявшихся стереотипов, мы жили очень дружно. Даже когда получили отдельные квартиры - общались, ходили, друг к другу в гости.

  Сосед дядя Боря, майор, фронтовик, привёз с фронта роскошный трофейный аккордеон "Weltmeister".  Инструмент - красный перламутр с клавишами из слоновой кости сверкал  хромом отделки и казался гостем из другого мира в наших  небогатых жилищах. Впрочем так оно и было - роскошный иностранец. Часто, услышав звуки соседского аккордеона, я , тихонечко постучавшись, присаживался на краешек дивана - послушать.

  Играл дядя Боря очень задушевно. А звучание инструмента было не сравнить с тем, что я до этого слышал по радио или с патефонных пластинок на 78 оборотов. Слух у дяди Бори был абсолютный, вот только играть он умел всего две или три вещи. Когда-то он мечтал даже стать музыкантом. Всему помешала война. Но зато, когда подошло время, он отдал своего сына и моего друга Вовку в музыкальную школу на скрипку.

  Наши комнаты в коммуналке отделяла только дверь, заставленная шкафом. Но ежедневное "терзание" скрипки меня не раздражало. Я больше переживал за Вовку. Когда дома никого кроме нас не было, я пробирался к соседям поддержать измученного друга. Обычно, Вовка, с радостью откладывал скрипку в сторону, и мы находили более интересные занятия. Иногда тайком перебирали настоящие  военные вещи Вовкиного отца - парадный китель с боевыми наградами, фронтовые фотографии, походный патефон, и даже трофейный пистолет. Но больше всего мне нравился кортик - вещь очень красивая и очень страшная.

  А вечером, когда со службы возвращался дядя Боря, музыкальное Вовкино образование продолжалось, но уже на другом уровне.

 - Выучил? Играй! - слышался командирский бас.
И очень часто следовало весьма неприятное для друга продолжение.
- Плохо выучил! Учи снова.
- Не буду! - сопротивлялся сын.
- Нет, будешь!
- Нет, не буду.

А дальше в ход  шёл тяжёлый офицерский ремень.
Удар.
-Ты будешь учить?
Удар.
-Ты будешь заниматься музыкой?
- Не буду учить, не нужна мне твоя музыка! - раздавались вопли бедного Вовки.
Удар. Удар.
- Ой, папа, перестань. Буду, буду.
- Вот так-то лучше. Закончишь музыкальную школу, а там делай что хочешь. - слышался уже более спокойный голос дяди Бори.

  В день окончания школы Вовкины родители с нетерпением ждали сына. Они уже звонили в музыкалку, знали что Вовка сдал всё на отлично и приготовили праздничное угощение.
Появился Вовка и, молча, протянул отцу свидетельство об окончании.

- Ну молодец, сынок, ну молодец ! - радовались родители.
- Ну это ещё не всё. - сказал Вовка.
- Помнишь отец, ты говорил, что после окончания школы, я смогу делать всё что захочу? -  Вовка достал из футляра свою  скрипку.
 - Так вот, я давно уже всё решил. – И, с этими словами, Вовка одним ударом через колено разбил скрипку вдребезги.

     Отцу стало плохо, он опустился на диван и тётя Аня захлопотала над ним, отправив Вовку куда подальше - с глаз долой.

  Прошли годы, мы давно уже разъехались по разным квартирам и городам, но как-то раз я приехал в гости к дяде Боре - проведать уже старенького и больного пенсионера. Говорили о разном. Конечно, речь зашла и о Вовке. Дядя Боря сыном гордился. Вовка уже окончил институт, занимался в области энергетики, работал на престижной должности.

- А музыка? - поинтересовался я.
- А что музыка? С музыкой Вовка тогда покончил раз и навсегда. - огорчённо махнул рукой дядя Боря.

Тогда я ещё не знал, что история  на этом  не закончилась.

  Прошли ещё годы. Как-то раз я приехал в командировку в родной Свердловск (теперь уже Екатеринбург). Удачно завершив все дела, решил, что до поезда есть время и повод отдохнуть и поужинать в  хорошем ресторане. Всё получилось совсем неплохо. Кухня, по-прежнему была хороша. Уютная спокойная обстановка. А ещё, недалеко от моего столика, играл небольшой оркестр.

  Сначала я не очень прислушивался, но по мере утоления сильного голода (весь день поесть было некогда) музыка всё больше овладевала моим вниманием. И репертуар, и исполнение были слишком хороши для такого ресторана.

Особенно  выделялся кларнет. Чувствовалось - играет настоящий виртуоз. Лысоватый, небрежно одетый мужичок в очках, как я постепенно понял, и был  руководителем оркестра. Что-то неуловимо знакомое почудилось мне в его облике. Вот только никак не мог припомнить, где и когда я мог с ним пересекаться.

  Кларнетист объявил музыкальную паузу, и музыканты дружно переместились за соседний столик. Теперь я смог разглядеть их поближе.

И здесь я не удержался, подошёл к кларнетисту, задал совершенно идиотский вопрос: "Извините, Вы не Вовка?"
Опешивший кларнетист снял очки и,  немного придя в себя, задал встречный: "А мы разве знакомы? Вы кто?"

Но без очков я узнал его окончательно: "Вовка, да я же твой сосед по квартире - Толян!"

     И мы бросились в объятия друг к другу. Конечно, нам надо было поговорить. Вовка  дал краткие инструкции музыкантам, что и как играть без него и пересел за мой столик.

- Володя, вот уж никак не ожидал тебя встретить здесь! Ну давай, рассказывай, что ты здесь делаешь и почему занимаешься музыкой? Ты ведь, насколько я знаю, серьёзный специалист в большой энергетике. - набросился я с расспросами на друга детства.

  И Вовка,  теперь уже,  Владимир Борисович, начал свой рассказ.

     В институте, где он учился, было много разных самодеятельных коллективов. Однажды Володю уговорили, поучаствовать, хотя бы временно подменить в оркестре скрипача для участия в каком-то смотре. Постепенно он втянулся и даже иногда заменял отсутствующих музыкантов, освоил несколько музыкальных инструментов. А на четвертом курсе и сам стал руководителем этого оркестра.

  Закончив институт, Володя получил хорошую работу и про музыку больше не вспоминал, разве что играл немного дома для себя.

     Как-то он встретил своих  друзей, бывших студентов. Они продолжали заниматься музыкой и искали хорошего руководителя оркестра. Предложили Володе занять это место: «Основную работу можно и не бросать, а подработка не плохая и платят хорошо». Володя согласился.

  Оркестр требовал много времени и внимания, да ещё и на основной работе сменился начальник и начались какие-то  проблемы. Тогда Володя бросил основную работу, всецело отдался музыке и даже закончил  Уральскую консерваторию. А в ресторане они подрабатывают и одновременно готовятся к очередному выступлению.

-А отец твой как? Доволен, что ты теперь музыкант? - спросил я Володю.
- Нет. Я не стал ему ничего рассказывать. Он так гордился моей работой.
- А теперь уже поздно. Два года тому назад его не стало.- Володя опустил голову.

  Я вспомнил, почему-то, как большой и грозный дядя Боря метался беспомощно у моей детской кроватки. Его оставили присмотреть за больным соседским  ребёнком. У меня тогда начался кризис. Я бредил, отталкивал чьи-то "чужие" руки и громко звал маму.

Мы с Володей встали и помянули дядю Борю. Молча.