Мотивы Часть 1. Люблю простор родного края

Часть 1. Люблю простор родного края.

Мне часто снится, что пою.
Мне часто снится, что пою.
Стою пред публикой на сцене
И от волнения горю.
Я вся дрожу от нетерпенья.

И вот, взрывая тишину,
Аккордов звуки раздаются.
И я взлетаю. Я пою!..
Мелодии из сердца льются.

Я в пенье вкладываю всё:
Любви страдания, надежды.
Пою о том, что уж прошло,
Чего хочу и жду как прежде.

Я душу вложила в мотив,
Слова я в сердце отыскала.
Поэтому он так красив.
И публика рукоплескала.

Мне часто снится, что пою.
И радость доставляю пеньем.
Быть может, я во сне живу
Своим несбывшимся твореньем.




Когда рождаются стихи.

Когда рождаются стихи?
Когда поет душа:
День лучезарен и лучист,
Хоть дождь, как из ведра.

Когда рождаются стихи?
Когда грустит душа:
Когда средь праздничных огней
Бредешь едва дыша.

Когда рождаются стихи?
Когда кричит душа:
Обиды, боли – через край.
Всё выплеснет она.

Но если замолчит душа
От тягот будних дней,
Ни строчки не родит она.
Знать, пусто стало в ней.







               


Моя поэзия проста.
 
Моя поэзия проста,
Невычурна, порой  игрива.
Бывает речь моя страстна,
Бывает и нетороплива.

Мне кажется, не я пишу.
Как - будто строки ОН слагает.
Когда в сомнениях грущу,
То ОН меня и вразумляет.

Творец дал каждому талант
В надежде: глас его услышат.
И каждому помочь он рад,
Кто путь к нему в душе отыщет.











 



Я, видно, только для себя поэт.

Я, видно, только для себя поэт
Пишу стихи. В них изливаю душу.
Природе – гимн, любви – сонет.
В стихах своих всё выплесну наружу.

Освобожу я душу от обид,
От горечи сомнений, поражений.
Пусть в них моя печаль сгорит
И путь освободит для поисков, стремлений.

И я пишу о счастье через край,
Когда обнять всю хочется планету.
Когда я постигаю жизни рай,
Благодарю Создателя за это.

Я для других – непризнанный поэт.
В своих стихах я душу постигаю.
В мученьях творчества на всё ищу ответ.
Себя в своих стихах я открываю.










Призвание.

Держу я томик Пушкина в руках.
Читаю – перечитываю прозу.
Дивлюсь звучанью слов в его стихах –
Источник радости и вдохновенья тоже.

Любуюсь полотном художника «Метель».
В нём музыки Свиридова звучанье.
Поэт, художник, музыкант – вот дверь,
Ведущая к прекрасного познанью.

Увидеть красоту, живет которой мир,
Гармонию в душе – согласье с мирозданьим,
Услышать отзвуки далеких горних сфер
И людям донести – художника призвание.















Отцу.

Ты тонко чувствуешь меня.
Не только мы – родня по крови.
Не только ты – моя броня,
Но во стократ еще и боле.

Художник – ты, а я поэт.
Мы душами с тобой сроднились
Еще давно, за сотни лет
Пред тем, как на земле родились.

У нас душевное родство.
Души полет мы ощущаем.
И как природою дано,
Его потом изображаем.
               














Святославу Ивановичу Григорьеву – ученому, единомышленнику и другу нашей семьи.

Я вам пишу свое посланье
И рифму слов с трудом ищу,
Чтоб выразить свое признанье,
А не пустую похвалу.

Мудрец, ученый, лирик тонкий -
Летящих мыслей крыльев взмах,
И струн душевных трепет звонкий,
И философских дум размах.

Волнует все: судьба России,
Любовь, гармонь, славянский мир.
Несущий в жизнь завет Мессии.
Поэт, ученый, гражданин.










               




Ночные размышления.

Люблю я ночь. Вокруг покой.
И сном объята вся природа.
Луны рожочек золотой
Повис у края небосвода.

Звенит сверчками тишина.
Тьма покрывало опустила.
Чуть слышно шепчется листва.
В ночную пору все мне мило.

Люблю мерцанье тысяч звезд,
Люблю вдыхать ночи прохладу,
Люблю сидеть во власти грез
И слушать ветра серенаду.

Я растворюсь в полночной тьме.
Я есть частица мирозданья.
Мы, люди, - гости на Земле,
Все одного Творца созданья.

Всем место дал нам под Луной
Природы разум. Повелел он
Чтить и беречь Земли покой.
Нас солнцем обласкал, согрел он.

Мы – гости. Мы пришли, ушли..
Но после нас мир остается.
Пороки вероломства, лжи –
Все по заслугам воздается.

Любите, люди, тишину,
Ночной покой свой берегите,
От мира черную беду
Путями всеми отведите.

Рассветная пора благословенна.

Рассветная пора благословенна.
Все спит. И тишина вокруг.
Часы отстукивают равномерно
Минуты, словно сердца стук.

И я пишу, склонившись над листками,
О том, что было прожито вчера.
И мыслю, и делюсь мечтами
В ритме наступающего дня.














Разговор с солнцем.

Я каждый день встаю чуть свет
И солнцу говорю: Привет!
Вставало б позже на часок,
Чтоб подремать еще чуток.

А солнце отвечает: Нет.
Не буду я сдвигать рассвет.
На все порядок заведен,
И должен он быть соблюден.

Рассвет – рожденье жизни, дня.
Откладывать его нельзя.
Все с нетерпеньем жизни ждет,
Когда придет его черед.

Затем приходит время дня –
Период страсти и огня,
Стремлений, дерзких изысканий,
Любви, надежды, испытаний.

И счастлив тот, кто был у дел,
Не опоздал и преуспел.
И тем желаннее покой,
Когда все держат путь домой.

И час заката предрешен,
Когда дневной путь завершен
Что ж, философия ясна –
Заполнить жизни день сполна.
Мотивы.

Как новый день – так песенный мотив
С звучанием вполне оригинальным.
Он может быть утонченно красив:
То очень радостным, а то до слез печальным.

Там каждый свою партию ведет.
Любовь играет на нежнейшей флейте.
Тоскливый голос скрипка подает.
Аккорды радостью полны, поверьте.

А вот тревожный барабанный бой.
Все остальные звуки замирают.
Бог даст, нас обойдет он стороной,
И музыка надежды заиграет.

Как новый день – так песенный мотив,
Который неустанно мы слагаем.
Красив иль нет мелодий перелив,
От сил зависит, что мы прилагаем.










Просто так.

Никому я ничем не обязана,
Никаким договором не связана.
Только солнце утрами встает,
Просто так свет, тепло отдает.

Просто так звезды в небе сияют,
И Луна путь в ночи освещает.
По утрам птицы звонко поют,
Реки бурные воды несут,

Дождик влагою землю питает,
Ветерок в летний зной освежает.
Просто так воздух струями льется,
Родники наполняют колодцы.

Просто так Бог нам жизнь подарил
И частицу себя в нас вложил.
Просто так, просто так. Вновь и вновь..
Движет всем святая любовь.










Люблю простор родного края.

Люблю простор родного края.
На сотни верст леса, поля, луга.
И воды горных рек в себя вбирая,
Несет на север Обь – крутые берега.

Простор во всем: в степях необозримых,
Где солончак, озер соленых гладь,
В морях хлебов до самых далей синих.
Люблю тайги безмолвной благодать.

Куда не глянь, от края и до края
Вместилась география Земли.
Люблю просторы своего Алтая.
Милее мест мне, видно, не найти.

***

Жара сменилась долгожданною прохладой.
Земля умылась ласковым дождем.
И слышно вдалеке, как канонадой
С утра грохочет уходящий гром.

Как воздух свеж! Наполнен ароматом
Цветущих трав, струящихся с лугов.
И даль обскую не охватишь взглядом
С крутых, поросших лесом берегов.



Как хорошо в погожий день в лесу.

Как хорошо в погожий день в лесу!
Трава мягка, не потеряла нежности.
Я без тропинки наугад бреду,
Вдыхая аромат весенней свежести.

Затеяли березы перепляс.
Их белые наряды замелькали.
Степенно сосны свой ведут рассказ,
Скрипя под ветром стройными стволами.

Вот муравей. Усерден, деловит.
Бежит по тропке лишь ему знакомой.
И свежий ветерок бодрит,
И слышен птиц весенний гомон.















Макушка лета. Сенокос.

Макушка лета. Сенокос.
С полудня солнце жаром пышет.
И ветерок слегка колышет
Вершины сосен и берез.

В траве краснеет земляника.
Трудяга – шмель в цветах жужжит,
То сядет, то опять кружит
Без устали и деловито.

Вот появились облака
Откуда – то в небесной дали.
Они в пути уже устали –
Дождем им вылиться пора.

Хочу березку белую обнять.

Хочу березку белую обнять
И до ствола дотронуться губами,
И в шелесте листвы хочу понять
Все то, чего не выразить словами.

Мой отчий край – березовый узор,
А я его мельчайшая частица.
Кругом России вытканный ковер,
Которой буду я всегда гордиться.



Белоствольные березки.

Белоствольные березки
                Теплый дождик оросил.
И кудрявый клен сережки
                Как на праздник нацепил.

Воздух пахнет нежной смолкой
Почки щелкают кругом.
После зимней стужи долгой
Прогремел средь ночи гром.

Птичий хор разноголосый
Песни радости поет.
Наконец, ушли морозы.
Скоро лето к нам придет.















Что грустишь, березка.

Что грустишь, березка златокудрая,
На ветру, склоняясь, за окном.
Под дождем осенним мелким хмурая
День и ночь печалишься, о чем?

Треплет ветер косы твои русые.
В них померк уж солнца яркий свет.
И срывая желтых листьев бусы,
Сыплет звоном золотых монет.

Знать, отпело песню лето красное,
Улетело в дальние края.
Там, где зарево горело ясное,
Крадучись, идет – бредет зима.















Летят журавли.

В багряных отблесках зари,
За дальней синевой
Летят, курлычат журавли
Осеннею порой.

Их жалобный печальный крик
Над степью разлился.
И вторят им в прощальный миг
И реки, и леса.

Прощай, березка на холме,
Прощай, родимый край!
В заснеженном холодном сне
Ты нас не забывай.

Там за туманом синих гор
Страна иная есть.
Где голубая гладь озер,
Там суждено нам сесть.

Чужое солнце светит там
И нежно, и тепло.
Его лучи не милы нам –
Край отчий далеко.

Не слышно шепота берез
И трелей соловья.
Летят, курлычат журавли.
И вторят им поля.
Когда дожди и холода
Уйдут, однажды днем
На крыльях в милые края
Весну мы принесем.

Восток зарею осветился.

Восток зарею осветился.
Занялся новый хмурый день.
Туман на город опустился,
Набросив вдруг вуали тень.

Идут машины осторожно.
Огни сигнальные горят.
Сквозь пелену они тревожно,
Протяжно, жалобно гудят.

Громадой небо навалилось
И слилось с серою землей.
Родившись, утро прослезилось
Холодной мелкою слезой.
 









Над старым городом.

Над старым городом
                дымок вуалью стелется.
Сегодня солнце, а потом
                погода переменится .
Вот первый вестник перемен:
                закат уже нахмурился.
Внезапно ветер пролетел
                по нашей тихой улице.
По всем приметам
                будет дождь,
Умоет всех с лихвою.
И будет воздух напоен
                душистою смолою.
















Дождь идет.

Дождь идет весь день, всю ночь.
Не уходят тучи прочь.
Лужи – зеркала кругом.
На асфальте, за окном.

В лужах белый свет вверх дном.
Отражается в них дом,
Небо хмурое темней,
Ветви мокрых тополей.

Пешеходы бегут вскачь,
Прыгают, как – будто мяч,
С острова на островок.
Город под дождем промок.

Зябнет, ёжится в плащах
На проспектах, площадях,
Каждой туче глядя в след.
Есть конец дождю, иль нет?

Веселится хитрый дождь.
Смеха слез сдержать невмочь.
Слезы струями текут,
Люди мокрые бегут.





Подумать только, день с утра какой.

Подумать только, день с утра какой!
Дождь сеет, будто через сито. Боже мой!
Такая темень за окном, такая грязь.
Дремать я буду целый день сегодня всласть.

Дела все по боку. Да здравствует диван!
За день безделья и покоя много дам.
Предамся сладостным мечтаньям в тишине.
Господь сегодня выходной придумал мне.

Дождь припустил. Просвета не видать.
Поток всемирный за окном. Ни дать, ни взять.
Вот так под дождь грустил и бедный Ной,
Когда придумал от безделья ковчег свой.

Боюсь, лежаньям продавлю диван.
И от безделья в голове сплошной туман.
Дождь все идет. Грусти иль не грусти.
Пойду- ка  лучше напишу про дождь стихи.










Я на свиданье с городом иду.

Я на свиданье с городом иду,
Где мои детство, юность пролетели,
Где я спокойно и легко дышу,
Где в памяти звенят весны капели.

Иду по улицам знакомым, не спеша,
Встречая прежних дней друзей повсюду,
И радостно поет моя душа.
Где я еще такой счастливый буду?

Пусть год за годом мчатся чередой,
Сменяя радость встреч и горечь расставанья.
Мой город, на свидание с тобой
Спешу, как в юности на первое свидание.















Мой старый город.

Мой старый город. Ностальгия…
Здесь каждый дом давно знаком.
Свои Прудские дорогие
Прошла когда – то босиком.

Мне каждым домом улыбался.
И счастья детства – через край.
Он рос со мной, преображался.
Здесь первый прозвенел трамвай.

Там «небоскреб», здесь мостовая
И тень высоких тополей.
Живут в душе воспоминанья
Моих тех бесшабашных дней.

Промчались годы молодые
В потоке радостей, тревог.
Мой старый город. Ностальгия…
Хранимый в сердце уголок.










Отчий дом.

Родная улица и старый отчий дом.
Вот тополя, знакомая калитка
Он в памяти о детстве озарен,
Как яркая пасхальная открытка.

Меня любил, баюкал, согревал.
Он все: уверенность, надежда, вера, сила,
И бабушкиным голосом встречал,
Когда домой из школы приходила.

Родного дома каждый уголок –
Приют мне дорогих воспоминаний.
Они – недогоревший уголек:
Вдруг полыхнет в моменты испытаний.

И душу отогрев отеческим теплом,
Впитаю вновь уверенность и силу,
Как в те года, когда я босиком
К бабуле за советом приходила.










Старый дом доживает свой век.

Старый дом доживает свой век.
Он как старый больной человек.
Весь согнувшись, понуро стоит.
И уныло под ветром скрипит.

Пережил он хозяев своих.
Прежде крепостью дом был для них.
Много судеб за век повидал,
Незаметно развалиной стал.

Я у дома того постою,
Вместе с ним о судьбе погрущу.
Очень больно, когда старики
Доживают последние дни.
















Жилище стариков узнать нетрудно.

Жилище стариков узнать нетрудно.
По возрасту оно и по деньгам.
Добротное когда – то стало скудным.
И смотрят окна вслед уныло нам.

Хозяин утром ставни открывает.
С ним вместе вышел добродушный  пес.
Всегда он старика сопровождает.
Весь век собачий верно службу нес.

Стоят два старика и, щурясь слеповато,
Глядят спешащей молодости вслед.
А люди едут и идут куда – то.
Им никакого дела до них нет.














Дым как  будто борода седая.

Дым  как  будто борода седая
Кольцами плывет под облака,
В мареве морозном остывая,
Исчезает вдруг невесть  куда.

Город зимний весь преобразился,
Сединой холодною покрыт.
Он парком дыханий закурился,
Снегом, словно сахаром, хрустит.




















Морозом нынче дышит утро.

Морозом нынче дышит утро.
Его дыханье на окне.
Великим мастером как – будто
Рисунок соткан на стекле.

Прохожие спешат, смеются:
Что, мол, мороз сибиряку!
Ему на милость не сдаются –
Видали крепче на веку.

В трамвае бабушки седые,
Еще белей от куржака,
Вдруг вспомнят годы молодые:
Вот был морозец. Это да!

Старик  кряхтя сказал другому:
В каком, не скажешь ли, году
Крещенские трещали? Помню,
Как птицы мерзли на лету.

И ребятишкам дела мало
На то, что сердится мороз.
Они с утра лишь солнце встало
В снегу морозят щеки, нос.

Мороз серчает и дивится:
С годами, может, слабым стал?
Ведь как не злится, не грозится –
Нет, не боится  мал и стар.
Иду по улице как будто незнакомой.

Иду по улице как  будто незнакомой,
Хотя живу на ней полсотни лет.
Когда – то даже далеко от дома
С улыбкою здоровался сосед.

Остановлюсь. Расспросит о здоровье,
Обсудим и семейные дела,
Пошутим, погрустим. Чего же боле?
Попросит, чтоб привет передала.

Друг друга знаем мы не понаслышке,
В округе звали всех по именам.
К соседям бегали – играли ребятишки,
Заботы, радости делили пополам.

С годами люди сильно изменились.
Остались, правда, прежними дома.
Хозяева другие появились.
Умолкли вдруг приветствия слова.

Не раз пыталась завести знакомство,
Но как – то не сложился разговор.
С соседями знакомиться непросто.
Не знаем мы друг друга до сих пор.

Случилось что? Откуда отчужденье?
И слова доброго друг другу не найти.
Лишь суета, усталость, раздраженье…
Багаж не для счастливого пути.
Поселок Северный.

Поселок Северный. Бескрайние поля.
Березовые рощи да околки.
И в изумруде зелени земля,
И птиц  разноголосье  без умолку.

Не часто я в гостях. И наслаждаюсь
Размеренностью жизни, тишиной.
И в этой благодати упиваюсь
Воздуха прозрачной чистотой.

Здесь нет толпы безликой. Все знакомы,
Ведут при встрече задушевный разговор,
Приветливо кивают незнакомым.
Нет в городе такого с давних пор.

Уклад другой, и жизнь совсем иная.
Народ трудолюбивый и простой.
И из руин Россию поднимая,
Начать бы стоило с деревни вот такой.










Субботний день пропах в деревне дымом.

Субботний день пропах в деревне дымом
От летних кухонь и от жарких бань.
Шагаю по дорожке рядом с сыном.
Вокруг дымки плывут, куда не глянь.

Смолистый запах над деревней льется,
Чуть – чуть синеет и щекочет нос.
Хвостом виляя, будто бы смеется,
Бежит навстречу добродушный пес.

Чуть слышно скрипнет старая калитка.
Просторный двор, знакомый сеновал.
Мелькнет за шторкой добрая улыбка,
И голос бабушки: кого нам Бог послал?

И я, как сын, задорно и беспечно
Помчусь тропинкой к речке босиком.
Живет в деревне детство мое вечно
И пахнет сеном, свежим молоком.










Еще трещат в ночи морозы.

Еще трещат в ночи морозы
В заснеженном родном краю,
Еще слышны зимы угрозы,
Весны я поступь узнаю.

Я узнаю весны дыханье
В бездонной синеве небес,
В полночном  ярком звезд  мерцанье,
В том, что напел мне темный лес.

В веселом птичьем щебетанье,
В струящемся от луж парке,
В своем безудержном мечтанье.
Весна уже невдалеке.















Непогода.

С утра опять куражится погода.
Сияло солнце, а теперь метель.
Над нами издевается природа,
Капризный на дворе стоит апрель.

Кругом уныло. Под ногами слякоть.
И снег, и дождь, и талая вода.
Когда ж, апрель, ты перестанешь плакать?
Иль не видать тепла нам никогда?


Но знаю, нам грустить совсем негоже,
Хоть вместо птиц кружит – поет метель.
Пусть снег и ветер, слякоть. Ну и что же.
Ведь все равно на улице апрель!

День - два – опять нам солнце улыбнется.
Зиме конец. Уйдут и холода.
И радостно вдвойне. Печаль уймется.
Так жизнь устроена. Так было, есть всегда.









Утро прохладное.

Утро прохладное, утро весеннее
Стынью встречает ранний рассвет.
И от прихода весны в вдохновении
Солнце приветствует птичий квартет.

Трели его в разнопении льются.
Радость, восторг – пережили зиму!
И под ногами хрустальные бьются
Льдинки, ночи унося тишину.

По приметам всем – весна.

По приметам всем – весна.
Парк очнулся ото сна.
Закрутились карусели,
И взлетели вверх качели.

Птичий хор звучит с утра,
Мяч гоняет детвора.
А в траве у самой тропки
Сели божии коровки.








Веснушки.

На самом виду веснушки на носу.
Три маленьких веснушки.
Зачем, я не пойму.
Но говорят, что красят они весенним днем.

Три маленьких веснушки
Горят своим огнем.
Лишь солнышко пригреет –
Они вдруг прыг – да скок.

Смотрю - их стало девять
На месте прежних трех.
Солнце серебрится – веснушка золотится.
Смеются все подружки,
Что злюсь я на веснушки.














Весна в свои права вступает.

Весна в свои права вступает:
Звенит капель, бегут ручьи,
И в поднебесии слагает
Гимн жизни и сонет любви.

Проходит страстная седьмица,
А там и пасхи благодать.
Колоколов звон будет литься
И душу в поднебесье звать.

И я до умопомраченья,
Как в свои  юные года,
Вновь одурею от похмелья,
Испив нектар любви до дна.

Чиста небесная лазурь.

Чиста небесная лазурь.
Лишь облаков небесных стая –
Остаток бушевавших бурь
Спешит, куда – то улетая.

Прозрачный воздух свеж и чист.
И ветер спит, не шелохнется.
И небосвод с утра лучист
От брызг умытого им солнца.



Посмотрите на небо!

Посмотрите на небо – картины плывут!
За этюдом сменяется странный этюд.
Океана разлился безбрежный простор.
Вдруг возникли вдали очертания гор.

Из – за  тучи – верблюда странный выглянул зверь.
Полежал полминуты – стала клякса теперь.
Вот барашки собрались. Только нет пастуха.
Через миг разбежались – голубеет река.

Снова высятся горы. Замки – пики вдали.
И вокруг засияли золотые лучи.
Посмотрите на небо – галерея картин!
И художник бессменно их рисует один.


Чудо.

Утро зародилось чистотой небес,
На день посулило множество чудес.
Ветерок прохладный в ветвях прошуршал.
Разве я не чудо? – тихо прошептал.
Разве мы не чудо? – вторили ему
Полевые лютики, травы на лугу.
Вот пчела за взятком издали спешит.
Муравей – трудяга по делам бежит.
День занялся новый. Слышен птичий свист.
Вот и чудо снова под названьем жизнь.

Одуванчик.

Одуванчик – незатейливый цветок.
Шапка желтая, узорчатый листок.
Я любуюсь тобой вешнею порой,
Одуванчик деревенский, городской.

Примостился у заборов и домов
Многолюдных, шумный, душных  городов.
Самым первым пробуждается весной
Одуванчик желтоглазый, озорной.

Осветило солнце яркое лужок,
Распахнул глаза мой желтенький дружок.
Полыхнул над лугом солнечный пожар,
Словно перья уронила птица – жар.

***

Мне подмигнул сегодня одуванчик.
«Привет, - сказал,- я радуюсь теплу.
Смотри, на праздник я надел кафтанчик
Под стать по цвету солнцу самому».

И я ответила: какой же ты красавчик.
За то, что с солнцем схож, тебя люблю.
Весна. Цвети мой милый одуванчик.
За радость я тебя благодарю.



Незабудки.

Распустились незабудки
Необычной синевы.
Разбрелись по саду, будто
Хороводы повели.

А вот чудо – островок.
Фиолетовый цветок.
С неба солнца луч спустился
В желтых глазках отразился.

Незатейливы цветы
Очень скромной красоты.
Незабудку не забуду,
Вспоминать в морозы буду.

Черемуха цветет.

Холодно. Черемухи цвет
Белый, словно выпавший снег.
Гонит стаи туч стороной
Ветер неприветливый, злой.

От куста разлился дурман.
От него и ветер стал пьян.
Песни свои буйные поет
И теплу прийти не дает.



Яблоневый цвет под ветром облетает.

Яблоневый цвет под ветром облетает,
Будто снегопад прошел весной.
Тонкий аромат любого одурманит.
Не сравним  парфюм с ним дорогой.

      Статная она на удивленье,
      И в округе не найти такой.
      Очень жаль, короткое цветенье
      Яблони – красавицы весной.

Как цветет! И устали не знает.
Ей уже за восемьдесят лет!
Сам Господь ее оберегает,
Красотой  спасая белый свет.

      Статная она на удивленье
      И в округе не найти такой.
      Очень жаль, короткое цветенье
      Яблони – красавицы весной.










На западе хмурится небо сурово.

На западе хмурится небо сурово.
Идет – наступает гроза.
Вот ветра порывы. Снова и снова.
И в такт с ним гудят провода.

Врезаются в землю молний разряды
Зигзагом, холодным огнем.
Послышались первого грома раскаты.
И тучи пролились дождем.

Такая вокруг кутерьма, свистопляска!
Стекает потоком вода.
Как – будто из детства страшная сказка
Вернулась ко мне  чрез года.

Но сказка любая, как с детства мы знаем,
Имеет счастливый конец.
И буря, гремя и огнем полыхая,
Куда – то ушла, наконец.

И радуги мост от края до края
Украсил собой небеса.
Радости жизни опять воспевая,
Птичьи звенят голоса.





Рос обычный цветок.

Рос обычный цветок.
Появился росток.
Зеленел, подрастал.
И бутоном вдруг стал.

Он вобрал все в себя,
Что дала мать – земля.
Распустился и цвел,
Привлекая наш взор.

Корни крепко пустил,
Семена уронил,
Чтоб в весенние дни
Вновь побеги пошли.

Человек раз живет.
Кто – то буйно цветет.
А когда отцветает,
Что посеет – пожнет.

Жизнь иному не впрок.
Он как грешный цветок,
Тот, что в прорубь попал,
Проболтался, пропал.





Вечер.

В тишине лазурной солнышко садилось.
И в лучах багряных степь зазолотилась.
Засверкал кустарник медною листвою,
Словно он укутан сказочной парчою.

Окунулись в дымку рыжие поля,
Тихо зашептала мягкая трава.

Где – то за рекою в голубой дали
Затянули дружно песню соловьи.

Там, за косогором, где тропинка вьется,
Теплый тихий вечер по полю крадется.

Вечерняя Катунь.
( по картине Владимира Чукуева )

Катунь бурлит. Холодны ее струи,
Мельчайших брызг разлившийся туман.
В лучах последних солнца полыхнули
Громады год, вершины острых скал.

Спустился вечер. Не видать покоя
Стремительной красавице – реке.
Несется с гор она, бурля и воя.
Седой Алтай белеет вдалеке.



Какая бархатная ночь.

Какая бархатная ночь…
Кругом разлилась тишина.
И только яркая Луна
Среди скоплений звезд сияет,
Покоем душу наполняет.

Нет суеты и нет печали.
Один простор небесной дали.
Кругом безмолвье и покой.
Любовь Его во мне, со мной.
Какая благостная ночь…


















Над ночным городом.

Ночь опустилась на земле
От края и до края.
Летят, курлычат журавли,
Над нами пролетая.

Внучок мне крикнул со двора:
Смотри! Иди быстрей.
Там в небе в отблеске огней
Три клина журавлей!


Летят,  курлычат. И Луна
Им освещает путь.
Быть может, где – то на лугах
Присядут отдохнуть.

Летят из северных земель
За дальние моря
Туда, где не поет метель,
Где теплая заря.

И мы стоим, им смотрим вслед
Средь городских огней.
С тоской  курлычат журавли
О родине своей.




Желтогрудая синица.

Желтогрудая синица
          клювом стукнула в окно.
Осень – красная девица
          не было в гостях давно.

Где – то пряталась в околках
          среди зарослей лесов,
В стороне дорог, проселков,
          в хоре птичьих голосов.

Собиралась незаметно,
          примеряя свой наряд.
Всем ее краса приметна –
          клены, как пожар, горят.

И синицы прилетели
          из лесных обжитых мест,
Загалдели, просвистели
          песню осени окрест.










Давно ли лес украсился листвой.

Давно ли лес украсился листвой.
А уж его коснулась тихо осень.
И засверкали паутинки между сосен,
И лист сорвался первый золотой.

Давно ли лес торжественно звенел,
А уж затих угрюмый и унылый
И вспоминает лета образ милый,
Когда  разноголосьем  птичьим пел.

Ах, время, время. Как ты быстротечно.
Спеша куда – то, нас уносишь вдаль.
А мне б звенеть, как летний день беспечно
И не жалеть о том, чего так жаль.












               


Безжалостное солнце Туркестана.

Безжалостное солнце Туркестана
Палит уже  который день подряд.
С утра сжигает сопки неустанно
И превращает землю в сущий ад.

Дрожит, как нерв от перенапряженья,
Горячий воздух над сухой землей.
И нету ни малейшего движенья,
Лишь расплескавшийся повсюду тяжкий зной.

Железная дорога змейкой черной
Среди барханов вьется и кружит.
Недалеко, сверкая гладью водной,
Аму – Дарья прохладная бежит.

В каких – то метрах Родины граница,
А за рекой Афганистан вдали.
И сердце начинает часто биться,
Волнением охвачено в груди.

Чужую даль в окно обозреваю,
Где те же солнце и палящий зной.
Свою жару на ту не променяю.
И что сравнится с отчей стороной?
                1974 г.




Весна за окнами поет.

Весна за окнами поет,
Урюком розовым цветет.
Еще на ветках листьев нет,
А на урюке буйный цвет.

Цветы, как щечки Диларом,
Что промелькнула за окном.
Впорхнула в сад – и слились вдруг
Румянец, розовый урюк.

Бежит холодная Басу.

Бежит холодная Басу.
Люблю я скромную красу
Горянки быстрой, озорной
Особенно в палящий зной.

Ее объятья горячи.
Недаром звонкие ключи,
Что словно слезы ледника,
В себя вбрала Басу – река.

Поет горянка песнь свою
Про высь хребтов в родном краю.
И даже в самый сильный зной
Одарит всех живой водой.
               


От аула к электричке.

От аула к электричке
Аксакалы по привычке
Добираются верхом
На ослах. А не пешком.

На разъезде аксакал
Взял осла да привязал.
Сам уехал в Дарбазу,
А, быть может, в Кызыл – Ту.

Неприхотлива скотинка:
Травки желтая былинка
Иль колючка здешних мест –
С аппетитом ослик ест.

На разъезде у столба
Он кричит: ИА – ИА.
Терпеливо ослик ждет
Скоро ль поезд подойдет.

С ним хозяин возвратится.
Он на ослика садится.
Ослик радостно бежит,
Только пыль столбом стоит.





Весна. Какая здесь весна!

Весна. Какая здесь весна!
Она приходит как – то сразу.
Еще вчера была черна
Вся степь по  зимнему указу.

А нынче утра первый луч,
Пройдя по краю небосвода,
Пробился через толщу туч.
И вот вздохнула вся природа.

Весну почуяла земля –
Побеги свежие пустила.
Смолой запахли тополя,
И степь лицо свое открыла.

Открылись синие глаза
Подснежников на ножке тонкой.
Тюльпанов сорванных слеза
Скатилась под ноги мне звонко.

А там и маки расцвели.
Вдали вершины гор белеют.
От пробуждения земли
И аромата трав хмелею.





Сплошные сопки да барханы.

Сплошные сопки да барханы,
Кой – где колючка, карагач,
Сырые серые туманы –
Унылый край Сары – Агач.

По сопкам ползает лениво
Осенняя седая мгла.
И ветер возится ворчливо.
И нет давным-давно тепла.

Одни вороны в черных фраках,
Да галок шумная семья
На месте, где от красных маков
Горела пламенем земля.

Да наша саманка гнилая,
Казахский глиняный аул…
А где-то Русь. Зима седая
И милый сердцу Барнаул.










Русский лес.

Ветерок лесной лица коснулся,
Ветви старых сосен покачал,
Прошуршал в траве, ко мне вернулся,
С соснами опять игру начал.

Я шагаю по лесной дорожке.
Под ногами шишки да хвоя.
Старый лес, мне приоткрой немножко
Тайну, что хранит душа твоя.

На своем веку видал немало.
Здесь бывали люди до меня.
Много бурь и гроз отбушевало,
Раны и увечья нанося.

Ты стоял веками монолитом,
Заслоняя край родной собой.
И раскольников священные молитвы
В скитах обрели опять покой.

Русский лес, тайга родной Сибири –
Божий дар, России благодать.
Русскому характеру по силе,
Широте его души под стать.





Полевые скромницы – ромашки.

Полевые скромницы – ромашки
Мне милее дорогих цветов.
Золотые солнечные глазки
В белом обрамленье лепестков.

На ветру колышутся игриво
Вдоль тропинок, полевых дорог.
И подсказывают молчаливо
О России стихотворный слог.

Край березовый в ромашковом  цветенье,
Синь небес, без края благодать –
Это наше одухотворенье
И характер, что не обуздать.

Все у нас в России по размаху,
Не по европейскому уму.
Отдаем последнюю рубаху,
Не жалея ничего и никому.

Гнев, любовь у нас неудержимы,
Повод есть – гуляем от души.
Как Россия мы не постижимы,
Как ее ромашки мы скромны.

Полевые скромницы – ромашки,
Белоствольный хоровод берез.
Край волшебный, как из русской сказки,
Где нам всем родиться довелос