На Казанскую... лучшие стихи о любви

На Казанскую...

Прополоскано небо досиня –
на Казанскую... снегом белено,
словно не было бурой осени,
словно не было лета, зелени.

А стихи мои стали зеркалом, –
посмотрела вглубь, бестолковая:
Южный Крест внутри мне посверкивал,
и тянул к себе, и приковывал.

И взмолилась я на Казанскую:
– Сохрани-спаси, Матерь Божия!..
то душа моя в прошлом странствует
и зовёт назад в невозможное,

словно не было бурой осени,
словно нет зимы, вечно зелено,
заполоскано небо досиня...

Любовь и жертвенность

Любовь есть жертвенность? О, да!
Но не тогда, когда как жертву
Себя несёшь сквозь все года
И упрекаешь: тоже жертвуй.

Любовь — где двое могут сметь
Пропеть и миг, и жизнь взаимно,
Когда не в силах даже смерть
Остановить звучанье гимна.

Любовь есть жертвенность? О, нет!
Самой себе?.. коль плоть от плоти?..
Когда разменных нет монет,
Цена одна, и время — против...

Ангелы летящие над Англией

Я отговорила о любви,
восвояси улетели ангелы.
Ты слова прощальные лови
в снеге, опадающем над Англией.

Каждая снежинка – это я,
видишь – совершенна, штучка та ещё, –
чувства совершенно не тая,
облетаю мириадой тающей.

Выкристаллизовывался слог
в небе: огранён его огранками.   
Чтобы ты понять дословно смог,
закружили ангелы над Англией.

Тишина невспоминаний

Словно лист осенний – скомкай
память обо мне.
Я знакомой незнакомкой
кану в тишине,
в темноте невспоминаний –
не было... и нет.
И погаснет между нами
негасимый свет.

Феврали

Я впервые сказала “люблю”
под метельный аккорд снегопада,
пела оды, любя, февралю
и была вьюговерти я рада.

Сколько лет!.. оглянувшись назад,
вспоминаю себя – ту девчонку,
что вбежала в завьюженный сад –
за любовью пустилась вдогонку.

Отцвели, отмели феврали,
и растаяла белая завязь.
Две любви растворились вдали.
Отпускаю, прощаю, прощаясь…

Венок

                Невыразимая печаль
                Открыла два огромных глаза...

                Осип Мандельштам


Невыразимая печаль,
Невыносимая разлука –
Но на расправленных плечах
Несу и выражаю муку

В неумолкающих стихах.
Ах, если б только вы умолкли!
Не лечит ваш словесный прах.
Открыты раны. Мало толку.

Сплела омелу к Рождеству.
Венок венчает колокольчик.
Терзай, разлука, торжествуй!
Но сколько хочешь строчек?.. сколько?

Мирт

Облетают небеса
белым снегом,
но чернеет полоса –
путь неведом.

Небо, долю обели –
ту полоску, –
что очерчена вдали
гранью плоской.

Я спасением несу
древо мирта –
засыхает на весу,
плачет миррой.

Корню, небо, обрести
дай обитель,
каплям света во плоти
помоги ты!

Брызнут белые цветы,
словно звёзды,
у чернеющей черты,
коль не поздно…

Заставы

Снег несётся и резвится,
Неожиданно застав,
Словно сломлены границы
Всех заоблачных застав.

Ноябрём, наверно, про'йден
Межсезонный Рубикон.
Зашагаем с белым вровень
В Новогодье прямиком.

Все небесные заставы
За тобою я пройду,
А Седьмая нам представит
Вифлеемскую Звезду.

Звенья

1

Солнце, словно розовым кораллом,
сквозь туман пыталось прорасти,
и заря на небе разгоралась
в толще фиолетовых пластин.

Дождь, аккомпанируя сезону,
монотонной музыкой звучал.
Луч пробился в тучах полусонных,
запылала алая свеча.

2

Время ограничено каёмкой
наших сообщающихся чаш.
Каждый миг теперь предельно ёмкий,
за счастливый многое отдашь.

Капелька мгновения упала,
словно колокольчик прозвенел.
Сколько их осталось – много?.. мало?.. –
скоротечных в капельном звене?

Время остановится, достигнув
той каймой очерченный предел,
проявляя строки, словно стигмы.
Каждый стих тобою отболел.

Подсолнухи

Я – на садовой веранде и
семечки тихо грызу,
пережидаю грозу.
Ты где-то бродишь в Голландии.

С морем сражаются мельницы.
Густо разросся канал
/землю не раз он спасал/
и между шлюзами стелется.

Брошу я к облаку семечки,
ветер к тебе понесёт
мимо уральских красот,
тронут небесное темечко.

Выпадут в поле подсолнухи,
в землю врастая… Ван Гог
нарисовал – он бы смог –
боль мою… Боже, мы – олухи!

Венерин башмачок

«Привези мне из белой тайги
тот цветочек — единственный — аленький.
В семицветие радость-дуги
алый цвет — край краёв — передали нам».

Башмачок окрылённый привёз.
Стрекоза затаилась, став пряжками.
Цвёл в плену белотелых берёз,
рос, пурпурными зорями крашеный.

Мотыльками летали мечты.
Исчезали уральскими зимами.
Я отчаялась, знаешь!.. почти.
Накормила нутро стрекозиное.

И с тех пор проглядела глаза
и намаялась, милый, немерено.
Пряжки — хищник. А сам?.. что сказать?
И ловушка была та... венерина.

За изнанкой долгих лет

За изнанкою снегов
тихо теплится земля.
Стылый тягостный покров
скоро скинет, и с нуля
всё пробьётся: зелень трав,
листья, нежные цветы,
силой жизненной поправ
изначалье черноты.

За изнанкой долгих лет
тихо теплится любовь,
но пробьётся первоцвет
недосказанностью слов
сквозь безмолвье пустоты,
“до” и “после” не деля.
Будем вместе — я и ты,
и начнётся всё с нуля.

Накануне Рождества

Окончанием седмицы
накануне Рождества
я хочу тебе присниться,
и волшебные слова
ты услышишь в полудрёме
с появлением Звезды:
“Мне никто не нужен кроме...
во вселенной только ты.
Пусть я выгляжу нелепо,
но очнись, я рядом, тут!”
Свет войдёт во мрак вертепа,
и фигурки оживут.
В наваждении ночуя,
бесконечным дежавю
проявлюсь и прошепчу я,
возрождаясь: “I love you...”

Предзимье

Словно день махал кадилом —
Стелется туман.
Ну а я, поди-ка, милый,
Всё схожу с ума.
Всё мне кажется, что ладан
В воздухе разлит.
Осень дышит ли на ладан?..
Тяжесть первых плит
Льда испробовали лужи.
Близится зима.
Как же... как же!.. ты мне нужен.
Я сошла с ума.

Ужель

Мне нравится слово «Ужель»:
в нём звон леденцового неба,
старинная роспись под Гжель –
лазурь оторочена снегом.

Жаль, в слове сомненье сквозит
и точит небесную чашу.
Но чувствам, познавшим зенит,
ничто в этой жизни не страшно.

Ту чашу терпенья зима
мне встречей с тобой отпустила.
Последнюю каплю сама
держу в занебесье застылой

молитвами...

Межа

Юной, день меж пальцев комкая,
Словно лист черновика,
Не задумывалась — ломкая —
Жизнь — отчаянно хрупка.

Мне бы — сразу сердцем набело,
Мне тебя бы удержать.
Пролегла меж нами намертво
Неприступная межа.

Обесточены нервы

Обесточены нервы,
Ну а кожа — броня.
Ты при встрече, наверно,
Не узнаешь меня.

Совершенно другая.
Переписан устав.
Я, разлуку ругая,
Усмирилась, устав.

Позабыла английский.
И проступит акцент —
Речевые изыски...
Немота первых сцен.

Дотанцуем?.. сыграем
Ключевую... из пьес
Между адом и раем
В пограничье небес?

Ну, смелей!.. видно, даден
Нам последний прогон.
Страх остаться в накладе?
К чёрту! Ставь всё на ко'н!..

А любовь перепишет...
Ей подвластен финал.
Всё ниспослано свыше,
Всё — чем жил и страдал.

Шлюзы памяти

                Запомни этот миг. И молодой шиповник.
                И на Твоем плече прививку от него.
                Я – вечный Твой поэт и вечный Твой любовник.
                И – больше ничего.

                Андрей Вознесенский


Все цветы, наверно, сорваны.
Знаешь, нечего терять!..
Разметал нас ветер в стороны.
Время тонкой струйкой вспять
Наполняет шлюзы памяти,
Что, спасаясь, возвела.
А плоты и лодки заняты.
Я — одна и без весла
На обломках... беззащитная
И открытая ветрам.
Год — за десять? Так засчитывать?
А любовь — напополам?
Не винились — половинили
По живому да в крови...
И меня ты прежним именем, 
Умоляю, не зови!
Тем, что ласково и трепетно,
По слогам... то с хрипотцой
Звал, шутя, то нежным лепетом
После... глядя мне в лицо...
По крупице, по кирпичику
Возводила каждый шлюз.
Слёзы высохли. За вычетом
Их... сухой остаток шлю.
Но потоком всё вернулось... и
С меткой: выбыл адресат,
Не найти ни дом, ни улицу,
Если только в небесах...
И былых в судьбе возлюбленных
Не бывает... где любовь —
Куст шиповника, изрубленный
В щепки завистью богов.

Карие вишни

                Не мигают, слезятся от ветра
                Безнадежные карие вишни.

                Андрей Вознесенский


Мы смотрели на Чёрное море,
А в глазах отражалось полнеба.
Предстояла разлука нам вскоре.
Как жестока война, как нелепа!

И бежали к дороге отроги,
Рассыпались камнями у моря.
Я ловила твой взгляд... очень строгий,
Умоляла, отчаянно споря.

Половинками небо смыкалось.
...Единение в радужках карих.
Я просила лишь самую малость —
Быть с тобой в суматохе и гари.

А ответ — «нет и нет» — непреклонен,
Невзирая на крик. Мой хороший!..
Только крепче сжимали ладони.
Только крепче объятья — до дрожи.
 
Я кричала в черневшее небо,
Я кричала: — Ты видишь, Всевышний?! —
Словно око небесное — слепо,
Словно голос песчинки не слышен.

Но мольбе не дождаться ответа.
Мы молчали... слова все — излишни.
Мы смотрели... слезились от ветра
Безнадежные карие вишни.  ©

Щепки

*
А света нет... война личиной
Разлуки расщепила луч...
Любовь поймала и лучиной
Горела в обрамлении туч.

На паперти земной стояла
Во мраке пепельного дня...
Война крушила щепки: мало
Ей было черноты огня.

**
...А как же болью сердце сжалось!..
Прильнула я к твоей груди
И улыбнулась... только жалость
Всё выжигала... «Не грусти!» –   

Шептал, а сердцем я врастала
В грудную клетку, где твоё...
Дышало, билось кровью алой.
Пусть миг, но всё ещё вдвоём!

***
...Звенела оголённым нервом
Разлука, разрывая связь...
Пора... и в неизвестность первым
Шагнул, лучиной становясь...

...А света нет... война ломала,
Тачая солнечную нить...
И пусть осталось очень мало,
Частичку буду я хранить.

Женя и Надежда

В безумство падая, взлетали
Над скукой суетности дней.
Любовь? Та самая? Мечта ли?
На расстоянии видней...

...Тостует порцией ироний
Судьба. Пьянеем натощак.
Не удержав, любовь оброним.
Не смеем сделать первый шаг.

Трезвея, терпим пораженье.
И прагматичный Ипполит
Теснит рассудком образ Жени,
Но сердце памятью болит.

На циферблате стёрлись риски:
Сметают стрелки пыль секунд.
Свои просчитываем риски.
Года сквозь пальцы в ноль текут...

...И я с отчаянной надеждой
Смотрю в зашторенность окна.
А Ипполит занудством — прежний.
Мы — вместе, кажется — одна.

Давно не «гадость ваша рыба!» ©
И в одиночестве вдвоём
Пуста размеренность... обрыдла.
Сосуществуем, не живём.

Во льду шампанское, и пробка
Готова выстрелить в мишень.
Считая бой, надеюсь робко, —
Войдёт нежданно... крикну: «Жень!..»

Но отчеканило двенадцать...
А я всё жду... который год.
Боюсь сама себе признаться,
Что никогда он не придёт.

Вечная любовь

                И когда друг друга проклинали
                В страсти, раскалённой добела,
                Оба мы ещё не понимали,
                Как земля для двух людей мала...

                А. А. Ахматова


О, сколько раз мы, зарекаясь
не знать, не думать, не страдать,
бежали друг от друга, каясь,
забвенье клича – благодать.

Брели по миру... пилигримы,
нигде не обретя покой.
И, словно ветер, мы – гонимы.
Сердца изрезаны тоской.

А боль тупую в подреберье –
нет, не унять!.. искали встреч.
Сопротивлялась я, поверь мне!
Пыталась сердце уберечь...

Вновь, расставаясь, проклинали
миг встречи – много лет назад.
И всё равно мне, что в финале:
рай без тебя – кромешный ад.

Любовью попросту распяты...
О, ветер, пой, стеная, пой!
И каждый миг есть миг расплаты
за миг, дарованный судьбой.

Вериги

Любви я верила... вериги
несла, не чувствуя цепей.
А в пост и крохи от ковриги –
и слаще, и всего ценней.

По зову вечному летела,
порвав привязанность корней.
Парила и душой, и телом,
и не было меня верней.

О, разве мало я сражалась?
Любовь, немного поддержи!
Не заслужила даже малость,
не преступив чужой межи?

Cними сжимающие кольца:
своей природой я честна.
Терпела долго-долго боль за...
И горечь выпита... до дна.

Возьми, любовь, свои вериги!
Неверный усмиряет плоть.
А мне зачем?.. прошла интриги,
что не смогли меня смолоть.

И львиный рык, и трепет лани –
в любви все средства хороши,
помимо подлости... на длани
любви бесценны и гроши.

О любви

И до последнего мгновения
мы говорили о любви...
без слёз, тоски и сожаления.
Сжимала руки я твои.

И улыбнуться попыталась:
ты прошептал, что я одна...
что потерпеть бы надо малость,
что доля светлая видна.

Последним вздохом до утра ты
не дотянул... что мне заря...
теперь... под тяжестью утраты
день чёрен, пустотой горя.

Ждёт... наготове домовина...
Забит последний острый гвоздь.
А смерть глуха к мольбам... повинна,
и у любви извечный гость.

Слезам дав волю, я ослепла
и почернела от тоски,
и стала тусклой горсткой пепла,
упавшей на покров доски.

Off lines               

                ...И львиный рык, и трепет лани – 
                в любви все средства хороши,
                помимо подлости... на длани
                любви бесценны и гроши.

                “Вериги”


Когда исчезну я – offline –
из-под контроля строгих цифр,
ищи-свищи меня, камлай.
На небе спрячу тайный шифр.

Но сколько, милый, ни шамань,
меня в пространстве не найдёшь.
И оцифрованная лань
уймёт предательскую дрожь.

Замолкнут гулкие стихи.
И только эхо – львиный рык –
услышишь рокотом глухим.
В том горнем громе код сокрыт.

Послушай, вспомни обо мне,
когда польёт июльский дождь
– online – в небесной глубине
и лань, и львицу обретёшь.