Коломбина и Скарамуш

Это позднее время, и мне беспокойно в нём,
по сезону и по часам всё идёт вразброс.
Может, мы остановимся, сядем, передохнём,
может, сами себе зададим непростой вопрос -
а на кой оно всё между осенью и зимой?
Можно просто бродить и совсем не спешить домой,
не следить за минутами вовсе, пускай бегут,
и себя убеждать, что гулять в межсезонье - гут.
Это просто зер гут, шаркать медленно по земле,
мимо клумб ограждённых, где велики на цепях,
будто лошади брошены. Долгое дефиле,
и кусты, как собаки, готовы вцепиться в пах,
но не вцепятся - странная фауна этих мест.
Все кафешки закрыты, никто не сидит, не ест -
всё на вынос и только, никто никому не рад,
межсезонье на улицах, призрачный маскарад.
Одинаковы, как манекены, витринный люд,
никого не узнать и здороваться не с кем тут,
обнаглевшие голуби серый асфальт клюют,
одинокие дворники тот же асфальт метут.
Просто время такое, гуляем, душа моя,
у меня есть семья, у тебя есть твоя семья,
мы гуляем вдвоём, Коломбина и Скарамуш,
итальянские куклы, потрёпанные к тому ж.
Эти ржавые велики - кони у переправ,
кто-то бросил их тут, облапошив и обобрав,
поменять не решаясь, но лучше бы пристрелил.
А у нас на щеках эти маски белей белил,
непонятно зачем - не Италия, чай, совсем,
итальянских комедий не жди - черепичный рай
наверху, ад булыжный внизу, и не нужно схем
и маршрутов не нужно, дороги не выбирай.
А почудится - дас ист фантастиш - и вечер наш,
каждый встреченный в маске - неведомый персонаж,
итальянский театр, постановка живых картин,
и комедия, что называется - карантин.
Межсезонье такое, и, значит - такие мы,
ничего не боимся, гуляя среди чумы.