Анечка и смерч

    Михалыч вышел из домика азовстальского пансионата. Жара не спадала,
  до пляжа 600 метров.
  Под ореховым деревом на траве лежало одеяло с книжкой. Он улёгся и раскрыл.
  Из соседнего домика вышла Анечка с миской мытых помидоров, сама вся мытая
  и мокрая. Подошла, поставила помидоры на раскрытую книжку.
  И пока Михалыч говорил "О, спасибо!", через 2-3 секунды   улеглась
  спиной на его спину, руки за голову, зажмурилась.
- О, горяченький!  -  своим необычайно высоким и громким голосом.
    Михалыч знал, что она легко идёт на физический контакт без всякой романтики
  и чувственности. Хоть его плавки намокли от её плавок. Она врач.
  И они знакомы с детства.
  Чуть ли с самого её рождения. С трёх лет - точно.
  Год разницы, и родители - друзья. Только подумал:
  "Дышать тяжело. Старею, наверное...". Анечка скатилась вбок.
    Она была не миниатюрная. С Михалыча  где-то. 165/60. Михалыч 170.

   ..."Анечке и мне по 4-5 лет. Взрослая компания шумит в соседней комнате.
  Мои родители, её родители, бабушки, тётя Вера, дядя Ваня. Много людей. День
  рождения Домны Михайловны, бабушкиной подруги. И День Артиллерии,
  папин любимый праздник.
    А мы боремся и деремся подушками. С Анечкой. Оказалось, её это
  увлекает и возбуждает не меньше, чем  Борьку, моего лучшего друга.
 - Хей! Сдаёшься? - она душила меня, оседлав сверху.
      Заходит Домна Михайловна:
 - Что это вы здесь вытворяете? Все там поженили вас между собой. А вы!? Ну-ка,
   марш к нам за стол! Холодец!

      ...Потом родители временами говорили:
 - Ну, мы в гости. Пойдешь с нами?
 - А Анечка там будет?
    Если они говорили "будет", я шёл. А если "вряд ли", отвечал:
 - Вы идите. Не беспокойтесь. С бабушкой посижу. Если что, к Борьке ненадолго...
 - Только не надолго! И бабушку не нервируй!
    И шёл к Борьке. Бороться. Он сосед напротив. Знал приёмы. И лучший друг.
    Дальше мы с Анечкой встречались редко. Последний раз тоже у Домны Михайловны
    на дне её рождения. В 17 лет нам.
    Стояли с ней в подъезде, курили "Camel". Сам раздобыл в порту сложными
    комбинациями. Все-то "Беломор" курили. В крайнем случае, "Шипку".
    Вышла Домна Михайловна:
 - Что это вы здесь вытворяете?! Все вас там поженили между собой. А вы!? Ну-ка,
   марш за стол! Холодец!
     Анечка сказала:
  - Домна Михайловна! Дайте молодым ещё минутку, уже идём! - своим очень
   высоким и резонирующим в подъезде голосом.
       Я запомнил тот подъезд  В 17 лет...
       И подушками не дрались. И не боролись.  Но голос...
   "Ничего себе, голос" - подумал я. - У моей низкий, приятный".
   Она тоже, видно, вспомнила своего. Приятного брюнета. И мы пошли.
   Таки холодец.
   После разъехались в разные города. Она в мед, я на физику. Не встречались."

   - Михалыч, пошли поплаваем!

   Она приехала со своей мамой, Михалыч со своими детьми. Мама по старой памяти
  стала затевать женитьбу Михалыча с Аней. Забирала даже детей ночевать пару раз.
  И ходила с ними ловить креветок сачком. Дети налавливали почти ведро. Мама
  варила. Дети носили Михалычу с Аней. Потом перестали носить.
 - Бабушка, они не едят мелких!
 - У них свои дела. Они взрослые люди. А мы в кино пойдем, хотите?
    "Бабушка" млела от обращения "бабушка". Хотя была спортивная и вполне себе
   сексапильная дама. Тоже врач.

    Михалыч с Аней поплавали, улеглись на песок. Поговорили о том, о сём, и почти
  уснули. Внезапно поднялся сильный ветер. Они проснулись. Вокруг был переполох.
  Люди  убегали. Ветер сыпал на всех песок, трепал и отбирал подстилки,
  одеяла, катил всякие твёрдые предметы вдоль берега.
  Михалыч обнял Аню. Заслонил ладонью лицо.
  Аня сказала:
 - Давай туда! - и они стали пробиваться вдоль линии прибоя вправо за пляж. Туда,
  где дети с её мамой обычно ловили креветок.
     Там был большой перевернутый вверх дном баркас. Они заползли под него.
   Михалыч спросил Аню:
 - А где дети?
 - У мамы! Мы же мимо проходили, они махали. Успокойся!
     Он успокоился.
 - Михалыч, мне холодно!
    Михалыч забросил своё колено на её бедро, обнял за плечи. Они замерли на
  минуту.
 - Михалыч, давай, бухти мне дальше. Что будет, если установить в нашей
  поликлинике компьютер с оперативной памятью 64 килобайта и терминалы во всех
  кабинетах. Что, и  правда, бумажные карты не нужны будут?
 - Ничего себе! Как ты запомнила логику и терминологию! Я из вашей только
  феноксиметилпенициллин и знаю. Такая умница!
 - А я  - синхрофазотрон! Ты же рассказывал...

    Они стали целоваться...

    Персональных компов, лап-топов и смартфонов тогда ещё не было.

 - Господи.  дети, где вас носило!?  -  мама с мальчиками обнимали их и
   ощупывали. Мама была в слезах. Они все наперебой сообщали:
 - Там был смерч! Километрах в полутора за мысом! Мы думали, вас унесло!   
 - Какой смерч? Мы не видели.
 - Как, не видели?!   Чем вы там занимались?!
    ...Ну-ка марш мыть руки, и за стол!

     В автобусе Михалыч и Анечка сидели в обнимку позади мамы и детей.
   Анечка немного сползла вниз, чтобы удобнее положить голову на Михалыча.
 - Михалыч, ты испортил мне отпуск... Ну, почти...  А, если поразмыслить,
   то и всю жизнь.   
 - Это да, - сказал Михалыч. -  Мы испортили себе всё на свете. Как смерч.